Аннотация: В статье анализируются вопросы, связанные с пониманием соотношения разного типа культур и особенностей человеческой ментальности. При этом формулируется ги-потеза о существовании левополушарных (дискурсивных) и правополушарных (интуитив-ных) культур. На основании анализа текстов иллюстрируются некоторые особенности этих традиций. Показывается, что хотя такое членение относительно, оно позволяет обозначить некоторые интересные моменты в специфике когнитивных стратегий и сти-лей их представителей. Рассматривается проблема соотношения интеллектуальности и культуры.

Аннотация: Ставятся проблемы надындивидуальных ментальных форм, определяющих самоидентификацию человека, вво-дится понятие идентификационных матриц, анализиру-ются роль национальности, массовой культуры и религии как идентификационных матриц, намечаются линии иссле-дований их взаимодействия в процессе становления само-сознания.

Аннотация: В статье автор выделяет и реконструирует основные подходы и понятия в анализе русской идентичности в рамках философского аспекта. Благодаря данному анализу автору удалось зафиксировать связующую нить всех, затронутых в данной статье, теоретических построений касательно своеобразия русского человека и, следовательно, выявить базовую особенность русского человека: принцип всечеловечности, который позволяет русскому человеку заполнять все свое жизненное пространство личностными (неформальными) отношениями.

Аннотация: Предлагаемая вниманию читателя работа представляет собой реферативный перевод статьи профессора Нового Колледжа Университета Южной Флориды Дэвида Смайлли «Социобиология и человеческая культура» , снабженный комментарием переводчика. Статья Смайлли для профессионального читателя представляет значительный интерес, поскольку в ней формулируется чрезвычайно плодотворная идея, позволяющая на новой основе представить логику возникновения некоторых адаптивно ценных когнитивных способностей в филогенезе. В комментарии показано, как данная идея может быть использована в истолковании логики формирования естественного языка

Аннотация: Традиционные ценности российской цивилизации рассматриваются сквозь призму социального. Ценность представлена социальным конструктом, наделенным параметром культурного кода, закрепляющим общественные отношения. Показана нравственно-этическая направленность традиционных ценностей России, обозначена их роль в сохранении и развитии России как цивилизации.

Аннотация: Анализ личных местоимений позволяет выявить ряд операций, способствующих их взаимопереводу и обнаруживающих челночное движение по переключению одного в другое. Прежде всего это относится к переводу личного местоимения Я в Оно. Сама возможность перенести самообозначение первого лица на третье означает способность того, как старый, уже почти неизвестный язык проглядывает через известный и используемый. Точка их пересечения – точка преобразования логических начал (персонального и безличного) их взаимообоснования. лица местоимений, средний род, настоящее время, вечное, модусы речи, диасинтетика, взаимообоснование

Аннотация: В статье рассматриваются теоретико-методологические вопросы, касающиеся феномена региональной идентичности человека. Анализируются существующие в различных отраслях научного знания подходы к определению понятии «региональная идентичность», предлагается авторская концепция структуры регионального самосознания. Региональная идентичность рассматривается автором как система отношений, конструирующая реальность и конструируемая в социальном взаимодействии. Автором определяются функции регионального самосознания.

Аннотация: В статье обсуждается возможность мыслить нелиберально, причисляя себя, однако, к либеральному лагерю.Автор полемизирует с Вадимом Беляевым и рассказывает о том, как он понимает современную социальность и социальное действие. Показывает конкретно, как все эти принципы он реализует в своей жизни.

Аннотация: В статье делается попытка нового понимания человека: доказывается, что его подлинная сущность – не ментальное «я» (сознание), а духовно-чувственное начало. Анализ проводится на основе использования опыта феноменологической редукции, при этом в качестве предмета исследования выступает сфера чувств, так как она в традиционных расширительных трактовках сознания выглядит не более чем часть последнего и лишается собственной специфики. Путем поэтапного отвлечения от внешних чувственных данностей в статье обнаруживается существование особой, глубинной структуры внутреннего мира, которую логично определить как духовную единицу («душу» в точном смысле этого понятия): ее базисные законы противоположны законам материально-чувственного бытия и ментальных феноменов и выступают как дополнительные к ним. Эта структура детерминирует характер всей человеческой чувственности и мышления, является истоком и субстанцией высших проявлений эмоциональной жизни, важнейшим началом в эволюции человека и в архитектонике личности.

Аннотация: В статье в социально-философском аспекте рассматривается феномен социокультурной идентичности и механизмы ее формирования как у индивидов и отдельных социальных групп, так и у всего национально-государственного сообщества в целом. Описаны пути и способы поиска новой идентичности в усложняющемся глобализирующемся мире, которая в максимальной степени должна быть положительной и соответствовать как внутренним культурным требованиям общности, так и внешним социальным или культурным вызовам. Анализ указанных процессов показывает, что в стремительном водовороте современных информационных потоков, смены экономических, политических и духовных ориентиров обращение к историческому прошлому может способствовать обретению контуров устойчивой социокультурной идентичности.

Аннотация: Цель статьи – выявить стратегии сопротивления влиянию норм тюремных субкультур на социальные и дискурсивные практики, существующие в отечественной культуре. Подобный пример сопротивления был обнаружен в текстах, объединенных под рубрикой «рефлексивный дискурс», куда были отнесены тексты, написанные отечественными авторами как воспоминания о времени, проведенном в лагерях ГУЛАГа. При помощи технологий дискурс-анализа был определён ключевой знак рефлексивного дискурса «тюрьма – свобода», содержащий три уровня смысловых коннотаций. Анализ этих коннотаций позволил идентифицировать стратегии сопротивления эскалации тюремных, криминальных ценностей в общественной системе. Спецификой работы является то, что дискурс-аналитическая методология была применена к анализу слабо структурированных источников – литературных текстов. Сопоставление дискурсивных практик, предложенных литературными текстами, и социальных практик показывает, что рефлексивный дискурсивный проект оказался невостребованным в отечественной культуре, не был актуализирован в используемых социальных практиках и оказался частью дискурсивного исторического архива. В рефлексивном дискурсе были выявлены внутренние противоречия, которые препятствовали его влиянию на социальные практики. Во-первых, это латентное смешение высказываний рефлексивного дискурса с криминальными, уголовными традициями, которое оказалось неизбежным в условиях совместного существования в пространстве лагеря. Во-вторых, распространение знаний о тюремной субкультуре в обществе получило искаженный эффект – в общественном сознании не сформировалось устойчивая неприязнь и нетерпение к тюремной субкультуре, а напротив, был сконструирован героический образ осужденного, противостоящего несправедливой официальной власти. Эти две причины способствовали распространению в отечественной культуре такого явления как «тюремизация» – принятие норм, ценностей и правил тюремной субкультуры как неотъемлемой, составной части повседневных практик.

Аннотация: В данной статье предпринимается попытка показать взаимосвязь личностного знания и самосознания и установить эпистемологическое значение понятия самосознания. Для этой цели исследуются конструктивистский и нарративный подходы к самосознанию. Обоснована необходимость дополнить разработки данных подходов феноменологическим анализом личностного опыта, являющегося основой личностного знания и самосознания. Привлечение системного подхода, а также концепции ситуативного познания выявляет системный, контекстуальный и динамический характер личностного опыта. Использование понятий личностного опыта и личностного знания расширяет представления о самосознании, несводимом только к рефлексии. При подобном понимании самосознания возникает проблема интроспекции. На основе данных современных когнитивных наук и эволюционной эпистемологии рассматриваются различные виды и уровни самосознания. Исследуется проблема соотношения самосознания и познания окружающей действительности в системе личностного знания.

Аннотация: Пытаясь определить границу, отделяющую искусство, игру от жизни, мы оказались внутри фундаментальной проблемы самости. Отношение человека с миром, миром искусства, миром игры имеют важное сходство, поскольку осуществляются как двойное движение: экстатическое выступание и созерцательное возвращение к себе. Результат этого двойного движения можно сравнить с результатом действия трансцендентальной функции Юнга, описываемый им как соединение сознания и бессознательного с целью обретения самости. Исследованию динамичного строя души помогает привлечение психологической аналитики позднего Юнга и феноменологии искусства Гадамера, имеющие существенные сходства, которые проявляют типологические черты разного внутреннего опыта. При рассмотрении подвижных отношений сознания и бессознательного были использованы такие философские понятия, как принятие, остановка-амехания, автоматичность человеческой природы в смысле спонтанности реакций, действий, ответов. В свою очередь, сам текст построен как осознание, наблюдение за собственным внутренним опытом, благодаря которому (наблюдению) проявили себя в действии принятие, амехания, спонтанность.

Аннотация: Человеческая субъективность — это философское понятие, выражающее внутренний мир человека, его духовность, а также мотивы и смысл поведения личности. Под человеческой субъективностью понимаются богатство внутреннего мира человека, разнообразие и глубина его интеллекта, воли и чувств. Это понятие выражает неповторимость человеческой индивидуальности, выступающей в качестве носителя уникальных воззрений, переживаний и побуждений…

Аннотация: Основной запрос общественной жизни нашего времени связан с личностным ростом. Это словосочетание ассоциируется в первую очередь с социальной успешностью. Востребована персона, обращенная к социуму ликом компетентности, ответственности, активности, целеустремленности, уверенности в себе, оперативности. Таков идеальный портрет героя нашего времени. И как всякий идеал он слишком далек от человека и может служить лишь паттерном, образцом для подражания. Да к тому же под маской может скрываться иное, истинное лицо человека из толпы, маленького, заурядного, растерянно вопрошающего: «кто я есть на самом деле, здесь и сейчас?».

Аннотация:

Аннотация: С понятием «индивид» тесно связан другой термин — «индивидуализация», означающий процесс растущего обособления индивида от первоначальных связей. Он достиг наивысшего развития в Новое время, т. е. в период от эпохи Возрождения до наших дней. До начала этого процесса человек как бы отказывался от своей индивидуальности, от своеобычных, специфических черт. Зато в принадлежности к социальной общности он обретал уверенность и жизненную ориентацию.

Аннотация: Аннотация: Формулируется проблема существования репрезентативного философа в русской философии. Показано, что лицом русской философии является Ф.М. Достоевский. Анализируются истоки предрассудка о том, что таким лицом может считаться тринеомия "Соловьев, Бердяев, Шпет". Показано влияние идей Достоевского на формирование релятивистских представлений Эйнштейна, в период создания СТО и ОТО; всю философскую традицию экзистенциализма 19-20 столетий.

Аннотация: Аннотация: автор размышляет об опорах нашего самосознания, о различении самости и «чужого». Особое внимание уделяется идентификационной матрице. Речь, в частности, идет об интерсубъективном и интрасубъективном. Для раскрытия темы использован жанр диалога

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.7.6803

Аннотация: Классическое представление о самопознании как «оборачивании субъекта познания на себя» (рефлексии) сталкивается с трудностью порочного круга: условием возможности познания самого себя при помощи рефлексии оказывается некоторое знание о необходимых структурах субъекта (таких как временность, интенциональность), позволяющее утверждать, что именно он есть предмет рефлексии. Непосредственная данность характеристик субъекта становится основанием всякой достоверности, вследствие чего возникает пропасть между субъектом и миром. В статье показывается, что вызванная этими трудностями критика картезианской парадигмы сводится к критике субъектно-объектного отношения и не затрагивает рефлексию, предполагающую непосредственное знание о самом себе. В результате бессубъектные концепции оказываются не свободными от рефлексивных структур и порождаемых ими трудностей. Путь их преодоления – отказ от предпосылки об изначальной, предшествующей познанию, идентичности субъекта и предмета самопознания.

Аннотация: В статье описываются фитоморфные образы в архитектуре славян и в представлениях о загробной жизни. Цель статьи — суммировать и проанализировать роль, место фитоморфных образов в славянской архитектуре, в представлениях о загробном мире, выявить символическое значение образов и установить их истоки. Используются работы исследователей по этнографии, русской мифологии, истории, лингвистике, архитектуре.

Аннотация: В статье рассматриваются теоретико-методологические вопросы, касающиеся феномена региональной идентичности человека. Анализируются существующие в различных отраслях научного знания подходы к определению понятии «региональная идентичность», предлагается авторская концепция структуры регионального самосознания. Региональная идентичность рассматривается автором как система отношений, конструирующая реальность и конструируемая в социальном взаимодействии. Автором определяются функции регионального самосознания.

Аннотация: В статье автор выделяет и реконструирует основные подходы и понятия в анализе русской идентичности в рамках философского аспекта. Благодаря данному анализу автору удалось зафиксировать связующую нить всех, затронутых в данной статье, теоретических построений касательно своеобразия русского человека и, следовательно, выявить базовую особенность русского человека: принцип всечеловечности, который позволяет русскому человеку заполнять все свое жизненное пространство личностными (неформальными) отношениями

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.1.23548

Аннотация: Автор обращает внимание, что в современном мире глобальные изменения в политике, экономике, культуре не только не сделали общество однородным, но и усилили обратные процессы: разобщение культур и народов, рост национального самосознания, культурной дифференциации, стремление наций к самоутверждению и желание сохранить собственные культурные ценности, вплоть до усиления националистических устремлений, приводящих к конфликтам. Системный подход к исследованию проблемы позволил выявить ассимиляцию и мультикультурализм как основные варианты интеграционной стратегии. Процессы ассимиляции, интеграции прослеживаются в их современных интерпретациях. Критикуется современная политика мультикультурализма, предполагается, что она приводит к усилению фрагментации общества по этническому принципу, происходит постепенное превращение мультикультурализма в политическую программу культурной дифференциации, а мира - в систему взаимопроникающих транслокальных культур, возникает тенденция стремления человека к множественной идентичности. Отмечается, что политика этно-расовых отношений в современном мире смещается в сторону «позитивной дискриминации» в отношении меньшинств, указываются ее негативные моменты. Подчеркивается необходимость принципа «дуализм терпимости» в сосуществовании обществ в глобализирующемся мире. Делается попытка обозначить существование нового полиэтничного общества, общества культурного плюрализма, а политику мультикультурализма, а также ассимиляции (интеграции) считать этапами его становления.

Аннотация: традиционные ценности российской цивилизации рассматриваются сквозь призму социального. Ценность представлена социальным конструктом, наделенным параметром культурного кода, закрепляющим общественные отношения. Показана нравственно-этическая направленность традиционных ценностей России, обозначена их роль в сохранении и развитии России как цивилизации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2023.7.39098

EDN: TRFSAR

Аннотация: Предметом исследования является позднесоветская неподцензурная рок-песня как в общем контексте советской популярной культуры, так и в контексте патриотического дискурса в советской популярной песне 1960-1980-ых гг. Рассматривается соотношение различных сегментов советской популярной музыки и их доступ к средствам массовой коммуникации, феномен трансформации рок-музыки из маргинальной субкультуры в один из сегментов популярной советской песни. На конкретных примерах демонстрируется содержательная многогранность неподцензурной советской рок-песни, в частности - ее вклад в патриотический дискурс. Рассматривается длительность и устойчивость существования рассмотренных вариаций патриотического дискурса. К основным выводам проведенного исследования относятся: - развитие массовой/популярной песни находится в прямой зависимости от развития средств массовой коммуникации и обеспечения доступа к ним; - в 1960-1980-ые гг. советское государство утратило монополию на владение средствами доставки песенного контента слушателю; - к началу 1980-ых гг. советская рок-музыка перестала быть копией западного образца и стала именно советским/российским песенным жанром, опирающимся на отечественную мелодику, русскую литературную поэтическую традицию и т.д.; -вышеперечисленное и доступ к средствм доставки песенного контента превратили рок-песню в сегмент советской популярной музыки, как в подцензурном, так и в неподцензурном вариантах; - общественно-политическое содержание вообще и патриотическая тематика в частности не были атрибутом исключительно официальной советской песни, но находили свое выражение в творчестве авторов неподцензурной рок-сцены; - советская популярная неподцензурная песня делала патриотический дискурс значительно более разнообразным, насыщенным, острым и т.д. - выявленные интерпретации патриотического дискурса имеют устойчивое существование, актуализируясь в современной медийной среде.

DOI: 10.7256/2454-0757.2019.6.29614

Аннотация: Рассматривается тип общественного сознания, обобщенно выраженный в понятии аристотелева субъекта, в соотнесенности с характерным контекстом различного рода концептуализаций «конца истории» в условиях существующего глобального миропорядка. Аристотелев субъект исторически долгое время осуществлял необходимую степень рационализации и познания общественного бытия. Одновременно его гносеологическая роль нивелировалась и всегда уравновешивалась иррациональными факторами религиозно-мифологической институциализованной практики с необходимым понятийным оформлением. Вместе с тем критика наличной деструкции нередко сама подвержена тем же процессам потери методологических научных ориентиров. Она нередко пытается опереться на религиозные догматы, проводя линию фидеизма и, в конечном счете, обскурантизма. В этом моменте и апологеты существующего положения вещей, и его непримиримые, как кажется, критики, вполне совпадают и являют своим творчеством пример разноуровневой защиты сложившегося миропорядка. Для проведения исследования применялся метод диалектического рассмотрения в контексте гегелевского принципа конкретности истины, взятый в совокупности с логико-критической установкой. В целом общеевропейский цивилизационный дискурс на протяжении многих столетий функционировал в противоречивом единстве собственно рациональных, внерациональных и иррациональных компонент. Показана эволюция познавательного аристотелева типа в сторону постепенной деструкции его собственно рационалистически-понятийного ядра, потери истинностных цивилизационно-экзистенциальных смыслов под преобладающим влиянием господства плутократии. Аристотелев субъект в настоящее время окончательно разложился в атмосфере постмодернистской алогичности и децентрации, а вопросы истинностного общественного познания не только вернули себе ту же проблемность, как и тысячи лет назад, но вдобавок приобрели особую актуальность.

Аннотация: Консерватизм — совокупность разнородных идейно-политических и культурных течений, опирающихся на идею традиции и преемственности в социальной и культурной жизни. В ходе истории консерватизм приобретал различные формы, но в целом для него характерны приверженность к существующим и устоявшимся социальным системам и нормам, неприятие революций и радикальных реформ, отстаивание эволюционного, ограниченного развития. Его основные исторические формы: либеральный, реставраторский, религиозный и утопический консерватизм. Целесообразно сравнить его идеологию с консервативную идеологией Китая периода правления династии Цин.

Аннотация: Автор рассматривает правомочность нового направления философской антропологии — интерпретативной антропологии, которая исследует различия между культурами, между культурными смыслами. Определяются границы этой дисциплины и прослеживается ее история. Исследуются сравнительные описания культур.

Аннотация: Ставится вопрос об алгоритмах преемственности культуры. Выделяются в качестве объекта нанализа бессубъектные формы трансляции культуры. Вводится понятие культурного фильтра. Намечены подходы к изучению механизмов саморегуляции культуры.

Аннотация: Пытаясь определить границу, отделяющую искусство, игру от жизни, мы оказались внутри фундаментальной проблемы самости. Отношения человека с миром, миром искусства, миром игры имеют важное сходство, поскольку осуществляются как двойное движение: экстатическое выступание и созерцательное возвращение к себе. Результат этого двойного движения можно сравнить с результатом действия трансцендентальной функции Юнга, описываемый им как соединение сознания и бессознательного с целью обретения самости. Исследованию динамичного строя души помогает привлечение психологической аналитики позднего Юнга и феноменологии искусства Гадамера, имеющие существенные сходства, которые проявляют типологические черты разного внутреннего опыта. При рассмотрении подвижных отношений сознания и бессознательного были использованы такие философские понятия, как принятие, остановка-амехания, автоматичность человеческой природы в смысле спонтанности реакций, действий, ответов. В свою очередь, сам текст построен как осознание, наблюдение за собственным внутренним опытом, благодаря которому (наблюдению) проявили себя в действии принятие, амехания, спонтанность.

Аннотация: Россия — многонациональная страна, в которой в настоящее время одной из задач является укрепление единства страны. Данная задача не может быть решена без налаживания добрых межнациональных взаимоотношений между народами России, и в первую очередь это относится к проблеме преодоления последствий конфликта в Чечне. Очевидно, что добрые межнациональные, межкультурные взаимоотношения могут строиться на знании особенностей национальных менталитетов народов. А менталитет народа определяется его историей и культурой. В данной статье опираясь на различные статьи ученых и публикации: исторические, лингвистические исследования нахских языков известными лингвистами, работы социологов и произведения народного творчества проводится социально-философский анализ вайнахского общества и дается взгляд на дискуссионную проблему возникновения и становления социальной общности вайнахов (предков современных чеченцев) и на их менталитет.

Аннотация: В статье в социально-философском аспекте рассматривается феномен социокультурной идентичности и механизмы ее формирования как у индивидов и отдельных социальных групп, так и у всего национально-государственного сообщества в целом. Описаны пути и способы поиска новой идентичности в усложняющемся глобализирующемся мире, которая в максимальной степени должна быть положительной и соответствовать как внутренним культурным требованиям общности, так и внешним социальным или культурным вызовам. Анализ указанных процессов показывает, что в стремительном водовороте современных информационных потоков, смены экономических, политических и духовных ориентиров обращение к историческому прошлому может способствовать обретению контуров устойчивой социокультурной идентичности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.1.9815

Аннотация: Процессы формирования единой европейской общности породили дискурс о европейской идентичности, который не может не учитывать вопрос самоидентификации динамичной и быстро возрастающей мусульманской общины на Западе и в Великобритании, в частности. Наиболее острые дискуссии, касающиеся, в том числе и перспектив мультикультурализма, развернулись вокруг применения мусульманами в Европе своих религиозных норм и обычаев. Вопрос о религиозном и правовом самосознании британских мусульман вошел в публичное поле и стал одним из ключевых для политического дискурса многих европейских стран. В общеевропейском культурном поле нашлось место для появления мусульманских органов разбирательства споров - традиционных (религиозных), а не строго юридических институтов. Европейские мусульмане, находящие в подобном «юридическом плюрализме» возможность сохранить свою веру, культуру, ценности, с одной стороны, выпадают из контекста европейской, в основном секулярной, идентичности, а с другой - гармонично сосуществуют с ней.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.1.63775

Аннотация: Процессы формирования единой европейской общности породили дискурс о европейской идентичности, который не может не учитывать вопрос самоидентификации динамичной и быстро возрастающей мусульманской общины на Западе и в Великобритании, в частности. Наиболее острые дискуссии, касающиеся, в том числе и перспектив мультикультурализма, развернулись вокруг применения мусульманами в Европе своих религиозных норм и обычаев. Вопрос о религиозном и правовом самосознании британских мусульман вошел в публичное поле и стал одним из ключевых для политического дискурса многих европейских стран. В общеевропейском культурном поле нашлось место для появления мусульманских органов разбирательства споров - традиционных (религиозных), а не строго юридических институтов. Европейские мусульмане, находящие в подобном «юридическом плюрализме» возможность сохранить свою веру, культуру, ценности, с одной стороны, выпадают из контекста европейской, в основном секулярной, идентичности, а с другой - гармонично сосуществуют с ней.

Аннотация: В статье критикуется универсальность системного анализа. У системного анализа есть границы применимости. Система обязательно должна включать в себя причину своего существования. Невозможно рассмотреть организм как систему. Причины существования организма сконцентрированы в прошлом. Ментальные формы также не могут быть системами: причины их существования сконцентрированы в будущем. В статье сделан анализ ментальности города.

Аннотация: анализ личных местоимений позволяет выявить ряд операций, способствующих их взаимопереводу и обнаруживающих челночное движение по переключению одного в другое. Прежде всего это относится к переводу личного местоимения Я в Оно. Сама возможность перенести самообозначение первого лица на третье означает способность того, как старый, уже почти неизвестный язык проглядывает сквозь известный и используемый. Точка их пересечения — точка преобразования логических начал (персонального и безличного) и их взаимообоснования.

Аннотация: социальная структура мифопоэтического типа обществ отражает выполнение соответствующих социальных задач в отношениях с Другими, основными среди которых являются, во-первых, сохранение социально-морального порядка внутри общины, что осуществляется благодаря принципу «всеобщего родства» и является условием восприятия Другого внутри общины как ближнего и как друга и гарантией отсутствия какой-либо угрозы с его стороны; и во-вторых — сохранение максимально возможной закрытости общества, дающей защиту от чужих других, являющихся для этого общества дальними, непонятными и потому представляющими непосредственную угрозу, что выполняется с помощью различных систем умолчания.

DOI: 10.7256/2454-0757.2023.4.40129

EDN: SVHBCD

Аннотация: Предмет исследования - коллективная травма и ее проявления в послевоенной Италии. Дается определение коллективной травмы на основании работ социологов и ее характеристики. Цель и новизна работы заключается в объяснении «феноменальности» журналиста и историка Джампаоло Пансы. Вклад, который он внес в итальянское сознание после выпуска книг «Дети Орла» и «Кровь побежденных», посвященных методам возмездия фашистскому произволу во время гражданской войны в Италии 1943-1945 гг., состоит в объяснении двусторонней коллективной травмы, которая возникла как следствие идеологии фашизма, затронув и его сторонников, и его противников. Основным выводом проведенного исследования является следующий. Проанализирован метод культурсоциологии Дж. Александера обогащенный экзистенциалом горя А.И. Эткинда. Смысл социально-культурной травмы можно определить, отвечая на вопросы, о каких кризисных событиях идет речь, кто несет за них ответственность, каковы последствия травмирующих действий. Превращение этих вопросов в нарратив – важнейшая проблема для антропологии. Смысл социально-культурной травмы можно определить, отвечая на вопросы, о каких кризисных событиях идет речь, кто несет за них ответственность, каковы последствия травмирующих действий. Превращение этих вопросов в нарратив – важнейшая проблема для антропологии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.4.62652

Аннотация: Цель статьи — выявить стратегии сопротивления влиянию норм тюремных субкультур на социальные и дискурсивные практики, существующие в отечественной культуре. Подобный пример сопротивления был обнаружен в текстах, объединенных под рубрикой «рефлексивный дискурс», куда были отнесены тексты, написанные отечественными авторами как воспоминания о времени, проведенном в лагерях ГУЛАГа. При помощи технологий дискурс-анализа был определён ключевой знак рефлексивного дискурса «тюрьма — свобода», содержащий три уровня смысловых коннотаций. Анализ этих коннотаций позволил идентифицировать стратегии сопротивления эскалации тюремных, криминальных ценностей в общественной системе. Спецификой работы является то, что дискурс-аналитическая методология была применена к анализу слабо структурированных источников — литературных текстов. Сопоставление дискурсивных практик, предложенных литературными текстами, и социальных практик показывает, что рефлексивный дискурсивный проект оказался невостребованным в отечественной культуре, не был актуализирован в используемых социальных практиках и оказался частью дискурсивного исторического архива. В рефлексивном дискурсе были выявлены внутренние противоречия, которые препятствовали его влиянию на социальные практики. Во-первых, это латентное смешение высказываний рефлексивного дискурса с криминальными, уголовными традициями, которое оказалось неизбежным в условиях совместного существования в пространстве лагеря. Во-вторых, распространение знаний о тюремной субкультуре в обществе получило искаженный эффект — в общественном сознании не сформировалось устойчивая неприязнь и нетерпение к тюремной субкультуре, а напротив, был сконструирован героический образ осужденного, противостоящего несправедливой официальной власти. Эти две причины способствовали распространению в отечественной культуре такого явления как «тюремизация» — принятие норм, ценностей и правил тюремной субкультуры как неотъемлемой, составной части повседневных практик.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.5.14897

Аннотация: В статье осуществляется анализ процессов коммеморации, реализовавшихся в городе-герое Волгограде в послевоенный период времени в их взаимосвязи с проектами национальной идентичности. На основе рассмотрения памятников, возведенных в советский и постсоветский период, посвященных советским солдатам, которые погибли в ходе Сталинградской битвы и после ее окончания, утверждается, что сам процесс коммеморации фундируется наличием в коллективном сознании социума проекта национальной идентичности, генетически встроенного в представление об «идеальном обществе», социальном должном. Данный проект выступает целью исторического развития, задавая собой не только вектор, наличие которого обусловливает возможность существования исторического пути в общественном сознании, но также и процесс конструирования исторической памяти. Из содержания проекта реализуется интерпретация памятников, которая актуализируется при помощи ритуальных практик поминовения, осуществляющихся в праздничные дни, связанные с победой в Сталинградской битве и в Великой отечественной войне в целом. Выявляется, что советский проект, подразумевающий наличие такого социального должного, как «единый советский народ», обусловливал появление памятника в городе-герое Волгограде, транслирующего идею «единства» национальностей, проживающих на территории СССР – памятник Р.Р. Ибаррури, В. Каменщикову, Х. Фаттяхутдинову, возведенный на Площади павших борцов. После распада СССР историческая память начинает подвергаться «дисперсии», что проявляет себя в процессах коммеморации и их результатах – памятниках, поставленных на Воинском мемориальном кладбище, которое расположено на Мамаевом кургане. Данный процесс «дисперсии» исторической памяти о Сталинградской битве, задающий собой коммеморацию в постсоветский период времени, фундируется множеством проектов национальной идентичности, которые создают отдельные национальности, представители регионов и личности, созидая, таким образом, новую личную и коллективную идентичность вне тотального советского проекта.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.5.67848

Аннотация: В статье осуществляется анализ процессов коммеморации, реализовавшихся в городе-герое Волгограде в послевоенный период времени в их взаимосвязи с проектами национальной идентичности. На основе рассмотрения памятников, возведенных в советский и постсоветский период, посвященных советским солдатам, которые погибли в ходе Сталинградской битвы и после ее окончания, утверждается, что сам процесс коммеморации фундируется наличием в коллективном сознании социума проекта национальной идентичности, генетически встроенного в представление об «идеальном обществе», социальном должном. Данный проект выступает целью исторического развития, задавая собой не только вектор, наличие которого обусловливает возможность существования исторического пути в общественном сознании, но также и процесс конструирования исторической памяти. Из содержания проекта реализуется интерпретация памятников, которая актуализируется при помощи ритуальных практик поминовения, осуществляющихся в праздничные дни, связанные с победой в Сталинградской битве и в Великой отечественной войне в целом. Выявляется, что советский проект, подразумевающий наличие такого социального должного, как «единый советский народ», обусловливал появление памятника в городе-герое Волгограде, транслирующего идею «единства» национальностей, проживающих на территории СССР – памятник Р.Р. Ибаррури, В. Каменщикову, Х. Фаттяхутдинову, возведенный на Площади павших борцов. После распада СССР историческая память начинает подвергаться «дисперсии», что проявляет себя в процессах коммеморации и их результатах – памятниках, поставленных на Воинском мемориальном кладбище, которое расположено на Мамаевом кургане. Данный процесс «дисперсии» исторической памяти о Сталинградской битве, задающий собой коммеморацию в постсоветский период времени, фундируется множеством проектов национальной идентичности, которые создают отдельные национальности, представители регионов и личности, созидая, таким образом, новую личную и коллективную идентичность вне тотального советского проекта.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.6.15586

Аннотация: Одно из основных назначений театральной маски состояло в формировании образа человеческой идентичности, в развитии которой, следуя исторической типологии масок, можно наметить несколько этапов. В связи с тем, что одной из основных функций западноевропейской моды при ее зарождении было отражение в одежде социальной принадлежности ее обладателя, возникает гипотеза о возможном заимствовании модой механизмов формирования идентичности, выявленных маской. Такая параллель оказывается возможной в связи с ролью, которую играет одежда в становлении образа индивида в социальном пространстве, исторически оказываясь следующим этапом после сформированной маской человеческой идентичности. Исходя из во многом схожей функции, реализуемой как маской, так и в дальнейшем модой, делается попытка применить историческую типологию масок к феномену моды для прояснения роли западноевропейской моды в Средневековье, в исторический период, когда лицо окончательно утвердилось в качестве самодостаточного средства человеческой идентичности, поставив таким образом под вопрос средства, посредством которых оно может быть представлено в социальном пространстве. Именно механизмы репрезентации индивида в социальном поле и предоставляет мода, заимствуя инструменты, выявленные маской. В связи с тем, что средства выражения непосредственно индивидуальности в период средневековья обладают чертами скорее маргинального, трансгрессивного явления, мода, оперируя средствами, которые предоставляет маска-типаж, исторически возникшая как способ идентификации социальных групп, утверждает себя, прежде всего, как феномен социальной идентичности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.6.67937

Аннотация: Одно из основных назначений театральной маски состояло в формировании образа человеческой идентичности, в развитии которой, следуя исторической типологии масок, можно наметить несколько этапов. В связи с тем, что одной из основных функций западноевропейской моды при ее зарождении было отражение в одежде социальной принадлежности ее обладателя, возникает гипотеза о возможном заимствовании модой механизмов формирования идентичности, выявленных маской. Такая параллель оказывается возможной в связи с ролью, которую играет одежда в становлении образа индивида в социальном пространстве, исторически оказываясь следующим этапом после сформированной маской человеческой идентичности. Исходя из во многом схожей функции, реализуемой как маской, так и в дальнейшем модой, делается попытка применить историческую типологию масок к феномену моды для прояснения роли западноевропейской моды в Средневековье, в исторический период, когда лицо окончательно утвердилось в качестве самодостаточного средства человеческой идентичности, поставив таким образом под вопрос средства, посредством которых оно может быть представлено в социальном пространстве. Именно механизмы репрезентации индивида в социальном поле и предоставляет мода, заимствуя инструменты, выявленные маской. В связи с тем, что средства выражения непосредственно индивидуальности в период средневековья обладают чертами скорее маргинального, трансгрессивного явления, мода, оперируя средствами, которые предоставляет маска-типаж, исторически возникшая как способ идентификации социальных групп, утверждает себя, прежде всего, как феномен социальной идентичности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.7.62946

Аннотация: Классическое представление о самопознании как «оборачивании субъекта познания на себя» (рефлексии) сталкивается с трудностью порочного круга: условием возможности познания самого себя при помощи рефлексии оказывается некоторое знание о необходимых структурах субъекта (таких как временность, интенциональность), позволяющее утверждать, что именно он есть предмет рефлексии. Непосредственная данность характеристик субъекта становится основанием всякой достоверности, вследствие чего возникает пропасть между субъектом и миром. В статье показывается, что вызванная этими трудностями критика картезианской парадигмы сводится к критике субъектно-объектного отношения и не затрагивает рефлексию, предполагающую непосредственное знание о самом себе. В результате бессубъектные концепции оказываются не свободными от рефлексивных структур и порождаемых ими трудностей. Путь их преодоления — отказ от предпосылки об изначальной, предшествующей познанию, идентичности субъекта и предмета самопознания.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.8.12005

Аннотация: Статья посвящена исследованию медиа-репрезентаций “элитарности”, предъявляемых в качестве нормативных образцов Интернет-изданиями, которые позиционируют себя как СМИ, обращенные к наиболее образованной и квалифицированной прослойке современного российского общества. Речь идет о таких проектах как Afisha.ru, Bg.ru, Lookatme, Openspace (2008-2012), W-O-S, Colta, Esquire, Сноб. Исследование проведено на материалах корпуса десяти обширных бесед-интервью, опубликованных изданием Afisha.ru и посвященных изменениям (резонансные увольнения главных редакторов, смена редакционных форматов и т.п.), происходившим в поле медиа-сегмента с началом и в контексте общественных протестов 2011-2012 гг. в России. Методом анализа дискурса в качестве ведущего аналитического инструмента в исследовании впервые выявляются и систематизируются конкретные стратегии и механизмы конструирования образцов “элитарности”, представляемых в поле изучаемых источников. Обсуждается, каким образом исследуемый вариант элитистского дискурса сочетает в себе элементы дискурса об интеллигентности и интеллигентах (в различных его вариантах и модификациях) и одновременно представление о значимости экономического успеха и связанной с ним свободы потребительского выбора как опорных ценностях развитого общества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.8.65397

Аннотация: Статья посвящена исследованию медиа-репрезентаций “элитарности”, предъявляемых в качестве нормативных образцов Интернет-изданиями, которые позиционируют себя как СМИ, обращенные к наиболее образованной и квалифицированной прослойке современного российского общества. Речь идет о таких проектах как Afisha.ru, Bg.ru, Lookatme, Openspace (2008-2012), W-O-S, Colta, Esquire, Сноб. Исследование проведено на материалах корпуса десяти обширных бесед-интервью, опубликованных изданием Afisha.ru и посвященных изменениям (резонансные увольнения главных редакторов, смена редакционных форматов и т.п.), происходившим в поле медиа-сегмента с началом и в контексте общественных протестов 2011-2012 гг. в России. Методом анализа дискурса в качестве ведущего аналитического инструмента в исследовании впервые выявляются и систематизируются конкретные стратегии и механизмы конструирования образцов “элитарности”, представляемых в поле изучаемых источников. Обсуждается, каким образом исследуемый вариант элитистского дискурса сочетает в себе элементы дискурса об интеллигентности и интеллигентах (в различных его вариантах и модификациях) и одновременно представление о значимости экономического успеха и связанной с ним свободы потребительского выбора как опорных ценностях развитого общества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.9.12395

Аннотация: Статья посвящена вопросам сохранения и развития традиционной народной культуры как одного из ключевых условий социокультурной безопасности современного общества. Актуальность исследования проблем возрождения традиционной народной культуры обусловлена значительным снижением определенного потенциала отечественной культуры, разрушением структуры культурного самовоспроизводства общества и, одновременно, желанием людей сохранить свою уникальность и продемонстрировать самобытность своих традиций в процессе коренных изменений, происходящих в современном мире под влиянием глобализационных процессов во всех сферах человеческого бытия. Объект исследования – традиционная народная культура как конструктивный фактор консолидации современного общества. Предмет – элементы народной культуры как ресурс сохранения региональной культурной идентичности в условиях развития локального и вместе с тем общероссийского, а также общемирового наследия. Методология исследования основывается на культурологической теории, обобщающей методы и результаты разработок ученых в различных отраслях социально-гуманитарной науки, которые в совокупности дают возможность раскрыть потенциал традиционной народной культуры как средства сохранения социокультурной идентичности современного общества. Автор делает вывод, что в условиях глобализации ценностные ориентиры традиционной народной культуры могут стать специфической преградой на пути стремительно развивающихся неблагоприятных тенденций развития современного общества, сохраняющих культуру как единое целое в историческом времени, а приобщение к культурным традициям выступает системообразующей основой гармонизации процесса создания социокультурной идентичности и одновременно формирование межкультурной толерантности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.9.65491

Аннотация: Статья посвящена вопросам сохранения и развития традиционной народной культуры как одного из ключевых условий социокультурной безопасности современного общества. Актуальность исследования проблем возрождения традиционной народной культуры обусловлена значительным снижением определенного потенциала отечественной культуры, разрушением структуры культурного самовоспроизводства общества и, одновременно, желанием людей сохранить свою уникальность и продемонстрировать самобытность своих традиций в процессе коренных изменений, происходящих в современном мире под влиянием глобализационных процессов во всех сферах человеческого бытия. Объект исследования – традиционная народная культура как конструктивный фактор консолидации современного общества. Предмет – элементы народной культуры как ресурс сохранения региональной культурной идентичности в условиях развития локального и вместе с тем общероссийского, а также общемирового наследия. Методология исследования основывается на культурологической теории, обобщающей методы и результаты разработок ученых в различных отраслях социально-гуманитарной науки, которые в совокупности дают возможность раскрыть потенциал традиционной народной культуры как средства сохранения социокультурной идентичности современного общества. Автор делает вывод, что в условиях глобализации ценностные ориентиры традиционной народной культуры могут стать специфической преградой на пути стремительно развивающихся неблагоприятных тенденций развития современного общества, сохраняющих культуру как единое целое в историческом времени, а приобщение к культурным традициям выступает системообразующей основой гармонизации процесса создания социокультурной идентичности и одновременно формирование межкультурной толерантности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.9.15756

Аннотация: Определение сущности культуры часто воспринимается как простая задача. Однако в статье показано, что культура в процессе поиска самотождественности наталкивается на серьёзные противоречия, которые отражают сложность самого феномена. Так, даже этимология слова «культура» таит в себе варианты последующей культурной бытности. Ещё больше парадоксов связано с культурогенезом. В одном случае культура рассматривается как порождение природы, земных обстоятельств человеческой жизни, вступившей затем на путь преображения и роста. В другом случае культура восходит к слову «культ», что соотносит данный феномен с трансцендентным чувством. Использована методология философии культуры. Эта область философского знания накопила за время своего существования множество методологических процедур, которые позволяют анализировать оппозиции культуры. В статье впервые в отечественной философии рассматриваются сложности культурной самотождественности. Делается попытка проанализировать противоречия между этническими и универсальными культурами, между локальным и всеобщим. Автор сопоставляет два научных направления, которые сложились в современной науке. В статье критически оцениваются попытки рассмотреть примордиализм лишь как архаику, дать негативную характеристику традиции с точки зрения общественного прогресса. В то же время многие авторы прославляют конструктивизм как новейшее завоевание философии и науки. В статье даётся критический анализ особенностей современного конструктивизма.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.9.67049

Аннотация: Определение сущности культуры часто воспринимается как простая задача. Однако в статье показано, что культура в процессе поиска самотождественности наталкивается на серьёзные противоречия, которые отражают сложность самого феномена. Так, даже этимология слова «культура» таит в себе варианты последующей культурной бытности. Ещё больше парадоксов связано с культурогенезом. В одном случае культура рассматривается как порождение природы, земных обстоятельств человеческой жизни, вступившей затем на путь преображения и роста. В другом случае культура восходит к слову «культ», что соотносит данный феномен с трансцендентным чувством. Использована методология философии культуры. Эта область философского знания накопила за время своего существования множество методологических процедур, которые позволяют анализировать оппозиции культуры. В статье впервые в отечественной философии рассматриваются сложности культурной самотождественности. Делается попытка проанализировать противоречия между этническими и универсальными культурами, между локальным и всеобщим. Автор сопоставляет два научных направления, которые сложились в современной науке. В статье критически оцениваются попытки рассмотреть примордиализм лишь как архаику, дать негативную характеристику традиции с точки зрения общественного прогресса. В то же время многие авторы прославляют конструктивизм как новейшее завоевание философии и науки. В статье даётся критический анализ особенностей современного конструктивизма.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.13021

Аннотация: В статье рассматривается феномен культурной травмы как содержания того кризиса коллективной идентичности, которое общество претерпевает в условиях модернизационного «транзита» в индустриальную фазу своего развития. Преодоление общественного кризиса, восстановление прежней или обретение новой идентичности представлены как особый - травматический - процесс, обладающий своей собственной логикой развития и затрагивающим, прежде всего, центральную ценностную и институциональную системы общества. Без анализа социокультурной травмы невозможна разработка соответствующих ей «стратегий совладания», тех или иных способов ее преодоления социумом. Говоря о методике данного исследования, отметим, что наряду с концепцией Э.Шилза «центр – переферия» концепт культурной травмы П. Штомпки впервые анализируется в качестве одного из методологических оснований изучения социокультурной динамики модернизации вообще и имперской модернизации России в частности. Исследование отечественного философского и философско-правового наследия второй половины XIX - начала ХХ вв. (отчасти и последующих «эмигрантских» десятилетий), даст возможность, по нашему мнению, обнаружить в эволюции российской философской мысли этого времени усилия русских мыслителей «увидеть, осознать и представить» обществу переживаемые им культурные травмы, предложить «стратегии совладания» с ним как активного («культурно-творческого), так и пассивного («ритуалистского») характера; усилия, хотя и не сыгравшие тогда должной роли в осознании обществом смысла происходящих социальных изменений, но позволяющие с современных позиций лучше понять «подводные течения» социокультурной динамики имперской модернизации России.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65538

Аннотация: В статье рассматривается феномен культурной травмы как содержания того кризиса коллективной идентичности, которое общество претерпевает в условиях модернизационного «транзита» в индустриальную фазу своего развития. Преодоление общественного кризиса, восстановление прежней или обретение новой идентичности представлены как особый - травматический - процесс, обладающий своей собственной логикой развития и затрагивающим, прежде всего, центральную ценностную и институциональную системы общества. Без анализа социокультурной травмы невозможна разработка соответствующих ей «стратегий совладания», тех или иных способов ее преодоления социумом. Говоря о методике данного исследования, отметим, что наряду с концепцией Э.Шилза «центр – переферия» концепт культурной травмы П. Штомпки впервые анализируется в качестве одного из методологических оснований изучения социокультурной динамики модернизации вообще и имперской модернизации России в частности. Исследование отечественного философского и философско-правового наследия второй половины XIX - начала ХХ вв. (отчасти и последующих «эмигрантских» десятилетий), даст возможность, по нашему мнению, обнаружить в эволюции российской философской мысли этого времени усилия русских мыслителей «увидеть, осознать и представить» обществу переживаемые им культурные травмы, предложить «стратегии совладания» с ним как активного («культурно-творческого), так и пассивного («ритуалистского») характера; усилия, хотя и не сыгравшие тогда должной роли в осознании обществом смысла происходящих социальных изменений, но позволяющие с современных позиций лучше понять «подводные течения» социокультурной динамики имперской модернизации России.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.11.15689

Аннотация: Объектом исследования выступает человек, а предметным полем – анализ его новой идентификационной формы, связанной с появлением электронных инфраструктур и создаваемых ими пространств, захватывающих личность в свой плен. Наличие множества видов электроники накладывает отпечаток на бытие человека, становящегося электронным кочевником, не имеющим дома и бесконечно перемещающемуся в пространстве. Электронный микроландшафт, претендующий на макроуровень, основан на сочетании естественного и искусственного миров, грань между которыми оказывается размытой, что приводит к его неоднозначности: электроника, с одной стороны, зависит от кочевника и помогает ему, с другой стороны, подчиняет и создает множество помех, рождая особую сферу, живущую по собственным законам. Перечисленное обуславливает противоречия в проявлениях кочевника, имеющими экстравертный и интровертный модусы, диалектически взаимосвязанные между собой. Кочевник оказывается человеком не инклюзивным, а химеричным: он отчужденно включен посредством высоких технологий в новую реальность, являющуюся иллюзорной копией действительности и претендующей на главенствующие позиции в его жизни. Более того, его включение в саму действительность является мерцающим. Решение множества проблем, появляющихся в бытии электронного кочевника, кроется в реконструкции аксиосферы, обращении к традиции и смысложизненному поиску. Проблема рассматривается в форме нарратива с применением семиотического, диалектического и феноменологического методов, помогающих раскрыть специфику современной личности. Новизна исследования заключается в анализе новой формы идентификации личности, определяемой автором как "электронный кочевник". Основные положения и выводы исследования могут быть использованы в научной, педагогической и практической деятельности, применяться при работе с людьми, а также интерпретации разного рода ситуаций социального и попыток решения проблем личности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.11.67225

Аннотация: Объектом исследования выступает человек, а предметным полем – анализ его новой идентификационной формы, связанной с появлением электронных инфраструктур и создаваемых ими пространств, захватывающих личность в свой плен. Наличие множества видов электроники накладывает отпечаток на бытие человека, становящегося электронным кочевником, не имеющим дома и бесконечно перемещающемуся в пространстве. Электронный микроландшафт, претендующий на макроуровень, основан на сочетании естественного и искусственного миров, грань между которыми оказывается размытой, что приводит к его неоднозначности: электроника, с одной стороны, зависит от кочевника и помогает ему, с другой стороны, подчиняет и создает множество помех, рождая особую сферу, живущую по собственным законам. Перечисленное обуславливает противоречия в проявлениях кочевника, имеющими экстравертный и интровертный модусы, диалектически взаимосвязанные между собой. Кочевник оказывается человеком не инклюзивным, а химеричным: он отчужденно включен посредством высоких технологий в новую реальность, являющуюся иллюзорной копией действительности и претендующей на главенствующие позиции в его жизни. Более того, его включение в саму действительность является мерцающим. Решение множества проблем, появляющихся в бытии электронного кочевника, кроется в реконструкции аксиосферы, обращении к традиции и смысложизненному поиску. Проблема рассматривается в форме нарратива с применением семиотического, диалектического и феноменологического методов, помогающих раскрыть специфику современной личности. Новизна исследования заключается в анализе новой формы идентификации личности, определяемой автором как "электронный кочевник". Основные положения и выводы исследования могут быть использованы в научной, педагогической и практической деятельности, применяться при работе с людьми, а также интерпретации разного рода ситуаций социального и попыток решения проблем личности.