Аннотация: В статье на основе анализа первоисточников раскрываются основные характерные черты религиозного знания в православной традиции, такие как руководящая роль веры и Свящ. Писания (Библии), принцип познания «подобного подобным» (душа – Бог), интроспекция (самопознание), тождество знания и обладания, сотериологическая функция знания (обожение). Выясняется тождество религиозного знания и богопознания и рассматриваются основные способы, виды и пути познания Бога, разработанные в течение первых столетий существования православной веры.

Аннотация: В статье исследуется религиозный подход к проблеме смысла бытия мира и земной жизни человека, утверждающий духовное основы вселенной, уникальность, абсолютную ценность жизни, её божественный источник и высшее предназначение человека. Смысл человеческой жизни во многом связывается с ответом на вопрос о происхождении мира, с проблемой первоначала, с осмыслением основных принципов мироздания, иерархии видимого мира. Мировоззренческой основой осмысления мироздания для русских философов был креационизм, противостоящй эволюционизму, другими словами, трансцендентый, а не имманентный принцип (подход) осмысления мироздания. Тот или иной сценарий происхождения мира и человека содержит (или не содержит) цель, смысл мира и земной жизни человека.

Аннотация: Статья посвящена анализу различных подходов к решению тринитарной проблемы в западной патристике IV–VI вв. на примере тринитарного учения Мария Викторина, Августина и Боэция. Определяются три основные концептуальные «тринитарные модели»: «метафизическая», «психологическая» и «формально-логическая». Хотя все они опираются на античную философскую традицию, представленную логикой Аристотеля и метафизикой неоплатоников, в то же время содержавшиеся там философские концепции трансформируются и ставятся на службу учению Церкви, основанному на библейском Откровении Триединого Бога.

Аннотация:

Аннотация:

Аннотация:

Аннотация: По мнению автора, сравнение различных форм однословной мистики между собой предполагает обнаружение антропологической основы данной формы мистики. Он сравнивает христианскую краткословную молитву и западно-христианскую глоссолалию. Показано, что спутанная мистическая картина создает дополнительные классификационные и герменевтические трудности при анализе харизматического движения от метода к технике.

Аннотация: Аннотация: В статье рассматриваются ключевой процесс современной культуры – слияние двух типов самосознания (героического и негероического) и трансформация традиционной телеологии. Если традиционным телосом европейской героической культуры было обретение божественной природы, то новая телеология, будучи принципиально аметафизической, вынуждена искать новые формы целеполагания. В духе мифологических исканий, ставших популярными в европейской культуре в XIX в., новый телос обретается в мифологических существах (вампирах и оборотнях). Пределом человеческого развития становится не божественность или сверхчеловечность, но фактическая анимальность или не-жизнь.

Аннотация: Аннотация: автор продолжает размышлять о двух математических понятиях бесконечности, заостряя внимание на логическом обосновании антиномии истины и лжи математика и священника П. Флоренского

Аннотация: В статье обсуждаются поставленные ярким и самобытным философом периода послеоктябрьской эмиграции Б. П. Вышеславцевым (1877 – 1954) вопросы относительно смысла трагедии в личной и общественно-исторической жизни. Рассматривается этический смысл свободных человеческих выборов и решений, антиномический характер свободы, нравственного закона, критика русским философом законнической этики. Выявлены как отрицательные, так и положительные стороны свободы произвола, неудач и несчастий. Пристальное внимание уделено диалектике трагедии, актам сублимации и трагическому оптимизму (в Православии как религии Воскресения). Разбираются труднейшие для христианского философа вопросы происхождения и преодоления трагедии, участия в этом деле человека и Божества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.8.27106

Аннотация: Предметом исследования является концептуальное соотношение критики метафизики и постсекулярной парадигмы. Объектом исследования служат метафизические концепции, релевантные философскому дискурсу о постсекулярном как о постметафизическом. Автор подробно рассматривает деконструкцию квазиметафизических концептов «религиозного», «секулярного» и «постсекулярного» в их взаимосвязи в аналитике ведущих современных критиков постсекулярной и постметафизической философии: Ю. Хабермаса, Ч. Тейлора, Д. Капуто, К. Мейясу, Д. Барбера и др. Особое внимание уделяется истории метафизики как условию и среде формирования квазиметафизических форм постметафизики и постсекулярности. В исследовании используется компаративисткая методология, структуралистские и постструктуралистские методы исследования, деконструкция, археологический и генеалогический метод Фуко. Основным результатом исследования является вывод, что условием мыслимости и трансцендентальной почвой парадигмы постсекулярности служит критика метафизики. Выяснилось, что критика метафизики, как и любая антиметафизика, является вовсе не преодолением метафизики, а по-прежнему воспроизводит метафизические структуры. Деконструкция постсекулярного приводит к преодолению ключевых метафизических бинарностей, в том числе дуализма религиозного и секулярного. Автор приходит к выводу, что ведя разговор о постсекулярном, следует говорить о различных парадигмах соотношения квазиметафизических концептов «религиозного» и «секулярного», а вовсе не о взаимодействии и трансформациях конкретных религиозных конфессий и философских традиций. Новизна исследования заключается в демонстрации того, что конкретные исторические формы веры и разума, теологии и метафизики не совпадают с квазиметафизическими и рафинированными формами «религиозного» и «секулярного», функционирующими в дискурсе постсекулярности.

Аннотация: В статье исследуется религиозный подход к проблеме смысла бытия мира и земной жизни человека, утверждающий духовное основы вселенной, уникальность, абсолютную ценность жизни, её божественный источник и высшее предназначение человека. Смысл человеческой жизни во многом связывается с ответом на вопрос о происхождении мира, с проблемой первоначала, с осмыслением основных принципов мироздания, иерархии видимого мира. Мировоззренческой основой осмысления мироздания для русских философов был креационизм, противостоящий эволюционизму, другими словами, трансцендентный, а не имманентный принцип (подход) осмысления мироздания. Тот или иной сценарий происхождения мира и человека содержит (или не содержит) цель, смысл мира и земной жизни человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.2.24092

Аннотация: Объектом исследования выступает влияние книги одного из лучших авторов XX века, Рудольфа Отто. Предметом исследования является концептуальное ядро его учения: состояние инаковости и его трансцендировнаие через нуминозное чувство. Феноменология религии Р. Отто созвучна теме межконфессионального и межрелигиозного диалога, формулирует перед исследователями актуальные вопросы взаимодействия светского и религиозного, либерального и консервативного, юридического и нравственного. Каковые принципы и уровни межрелигиозного и межконфессионального диалога? Возможно ли взаимодействие между религиозным и секулярным дискурсами? Допустимы ли религиозный дискурс и религиозная риторика в политике, образовании и других «секуляризованных» сферах общественной жизни?. Замысел статьи заключается в том, чтобы раскрыть феноменологию Отто как метод трансцендирующей гуманитарной коммуникации. В статье задействованы общенаучные методы теоретического уровня: сравнительный, генетический, системный, струтурный виды анализов. Общенаучные методы эмпирического уровня представлены счётом. Из общелогических приёмов автор опирался на анализ / синтез, абстрагирование / конкретизацию, обобщение / ограничение. Из частнонаучных философских методов привлекалась герменевтика. Инструментарий научного исследования включает массивы научных знаний rsl.ru, elibrary.ru, google.scholar.ru. Основными выводами проведённого исследования являются: 1) конституирование социокультурных объектов связано с индивидуацией и конкретизацией разнородных культурных миров; 2) феноменология религии Рудольфа Отто выступает методом контекстного соотнесения разных духовных практик, способствует формированию консенсусных образований, смысловых кластеров; 3) «Das Heilige» устанавливает коммуникацию между рациональными и иррациональными направлениями в философии, стремится урегулировать их споры; 4) феноменологии Отто имеет ценность для государственной политики в области репрезентации религиозного в светских обществах. Новизна исследования заключается в позиционировании Отто на поле плюралистическо-синергийного процесса ноосферы среди К. Юнга и Р. Фрике, У. Джемса и М. Элиаде. Область применения результатов: история философии, феноменология религии, межкультурная коммуникация.

Аннотация: Статья посвящена апокалиптическому движению против кодов, которое борется с глобальной виртуализацией человеческой жизни, с перспективой человека стать постчеловеком. В статье методически анализируется конфессионально-деноминационный состав религиозного движения против кодов. Автор приходит к выводу, что среди многочисленных общин и организаций, участвующих в данном движении, доминируют представители протестантского фундаментализма и истинно-православного движения.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.12.24844

Аннотация: Объектом исследования данной статьи является философия Максима Грека (Михаила Триволиса), наиболее выдающегося мыслителя, переводчика и религиозно-культурного деятеля в России XVI в. На основе анализа его творений, принадлежащих к различным жанрам и стилям и многообразным по тематике автор составляет единую и связную картину его философских воззрений. Изучение идей и мышления философа проводится в контексте религиозно-культурной ситуации эпохи и особенностей его личности и публичной деятельности. Автор использует историко-аналитический и феноменологический методы, прибегая, при необходимости, и к методу историко-философской реконструкции. В ходе анализа текстов Максима было сформулировано его понимание философии и внешних наук, что дало возможность обратиться к его гносеологии, включающей два различных способа познания. Далее была установлена принципиальная связь его философии с традицией византийско-афонского исихазма, в лоне которой вызревали основные интенции его творчества. Проанализировано учение Максима об уме и душе, восходящее к античной философии, но наполненное христианским содержанием. Изучена концепция мыслителя о самовластии человека и свободе воли. Отмечена актуальность данной проблематики в контексте изучения русской мысли.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.10.22293

Аннотация: Предметом исследования является проблема эссенциального личностного бытия человека в философско-религиозном наследии Пауля Тиллиха. Антропология в творчестве П. Тиллиха неразрывно связана с общей онтологической проблематикой. Мыслитель исходит из того, что механистически-объективированное сциентическое рассмотрение человека является ложным, поскольку упускает из вида холистический аспект и свободу индивида. Выступая против трансформации личности в вещь, которая может быть контролируема и рассчитана техническими науками, против «природного» или «биологического» понимания человека, П. Тиллих имеет дело с «экзистенциальным человеком», который участвует в любой ситуации как целостная личность, существующая в многообразии взаимодействия ее диалектических уровней. Для достижения поставленной задачи используются эволюционно-генетический, сравнительно-исторический и аналитический научно-исследовательские методы. Учение о личности П. Тиллиха рассматривается с точки зрения происхождения и развития творческих подходов мыслителя в контексте их эристической направленности в отношении других моделей и проблематики филиации идей. Научная новизна исследования обуславливается тем, что, несмотря на неизменный пристальный интерес к творчеству П. Тиллиха, в отечественной историко-философской литературе персоналистическая тиллихова проблематика не нашла широкого освящения, обычно присутствуя в отечественных исследованиях в качестве одной из составных частей, без акцентуации на проблему личности как таковую. Данная статья ставит целью восполнить этот пробел.

Аннотация: статья посвящена анализу различных подходов к решению тринитарной проблемы в западной патристике IV–VI вв. на примере тринитарного учения Мария Викторина, Августина и Боэция. Определяются три основные концептуальные «тринитарные модели»: «метафизическая», «психологическая» и «формально-логическая». Хотя все они опираются на античную философскую традицию, представленную логикой Аристотеля и метафизикой неоплатоников, в то же время содержавшиеся там философские концепции трансформируются и ставятся на службу учению Церкви, основанному на библейском Откровении Триединого Бога.

Аннотация: статья посвящена редко затрагиваемым в исследованиях по философии Г.В.Ф. Гегеля вопросам общинной нравственности, которые со времен А.С. Хомякова и К.Д. Кавелина с различных, даже противоположных точек зрения обсуждались в русской философии. Автор пытается показать, что толкование Гегелем этико-религиозных вопросов общинной жизни может послужить не только исходным пунктом уяснения всей его «темной и абстрактной» философии (включая единство в ней Субстанции и Субъекта), но и общим полем для ведения русскими мыслителями плодотворной полемики с этим учением.

Аннотация: В статье рассматривается взгляд католического мыслителя Р. Русса на современность и будущее сквозь призму эсхатологии, демонстрируется антиреформаторская направленность его эсхатологической концепции. Рассуждения Р. Русса о конце времён опирались на средневековую традицию мысли (Р. Бэкон, П. д’Айи и др.), в рамках которой имел место любопытный синтез ортодоксальной эсхатологии и астрологии. Используя астрологические выкладки, Р. Русса предпринял попытку дискредитации апокалипсизма, характерного для различных течений Реформации, и создания альтернативной эсхатологической перспективы. В рамках этой перспективы апокалипсис переносился из ближайшего будущего в будущее более удалённое и деактуализировался, в результате чего подрывалась вся эсхатологическая логика Реформации, предполагавшая восприятие современности как «последних времён», эпохи Антихриста, а также скорую и воодушевляющую на подвижничество развязку истории. Опыт исследования творчества Р. Русса даёт дополнительные аргументы в пользу того, что отдаление горизонта эсхатологических ожиданий было специфической тенденцией, характерной для католического мировоззрения эпохи Реформации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.3.15090

Аннотация: В статье анализируется популярный для современной западной теологии подход, при котором христианская онтология заменяется экзистенциальной философией, а понятие Личности Бога - безликой божественностью. Инструментарием в данном случае выступает философия М. Хайдеггера. Хайдеггер стал вдохновителем целой плеяды западных теологов. В том числе в католичестве – К. Ранера, Б. Вельте и его школы (К. Хеммерле, Б. Каспер, П. Хюнерманн), Р. Шеффлера и др. В протестантизме – Р. Бультмана, П. Тиллиха, Дж. Маккуорри, Г. Отта, Э. Юнгеля и др. Наиболее мощными теоретиками, выразившими суть этого подхода, являются Пауль Тиллих и Карл Ранер. На примере анализа теорий этих мыслителей автор выводит философские следствия такого дискурса. По мнению автора, замена Бога понятием бытия проблематична, по крайней мере, в трех пунктах. Во-первых, Бог, понятый как сила бытия, как имя глубины существования, из конкретной величины превращается в абстракцию, что ведет к редукции веры в живого Бога к умозрению и состояниям субъективности. Во-вторых, понятие «основание бытия» применительно к Богу имманентизирует Бога. Бог теряет свою автономность и трансцендентность в отношении мира и человека. В-третьих, Бог, понимаемый как основание бытия, оказывается нуждающимся в человеке Богом. Отказываясь от представления о Боге как Личности, теология исключает онтологическую иерархию. Если Бог перестает пониматься как Личность, тогда его возможно помыслить как все во всем. Бог, понятый как безликая божественность, - это своеобразная ничья с Богом. В подмене Личного Бога понятием священного автор видит проявление плюрализма, замещающего принцип абсолюта. На смену Богу приходят «боги». В такого рода имманентизме и плюрализме теологии автор видит феномен смерти Бога.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.3.67730

Аннотация: В статье анализируется популярный для современной западной теологии подход, при котором христианская онтология заменяется экзистенциальной философией, а понятие Личности Бога - безликой божественностью. Инструментарием в данном случае выступает философия М. Хайдеггера. Хайдеггер стал вдохновителем целой плеяды западных теологов. В том числе в католичестве – К. Ранера, Б. Вельте и его школы (К. Хеммерле, Б. Каспер, П. Хюнерманн), Р. Шеффлера и др. В протестантизме – Р. Бультмана, П. Тиллиха, Дж. Маккуорри, Г. Отта, Э. Юнгеля и др. Наиболее мощными теоретиками, выразившими суть этого подхода, являются Пауль Тиллих и Карл Ранер. На примере анализа теорий этих мыслителей автор выводит философские следствия такого дискурса. По мнению автора, замена Бога понятием бытия проблематична, по крайней мере, в трех пунктах. Во-первых, Бог, понятый как сила бытия, как имя глубины существования, из конкретной величины превращается в абстракцию, что ведет к редукции веры в живого Бога к умозрению и состояниям субъективности. Во-вторых, понятие «основание бытия» применительно к Богу имманентизирует Бога. Бог теряет свою автономность и трансцендентность в отношении мира и человека. В-третьих, Бог, понимаемый как основание бытия, оказывается нуждающимся в человеке Богом. Отказываясь от представления о Боге как Личности, теология исключает онтологическую иерархию. Если Бог перестает пониматься как Личность, тогда его возможно помыслить как все во всем. Бог, понятый как безликая божественность, - это своеобразная ничья с Богом. В подмене Личного Бога понятием священного автор видит проявление плюрализма, замещающего принцип абсолюта. На смену Богу приходят «боги». В такого рода имманентизме и плюрализме теологии автор видит феномен смерти Бога.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.3.11534

Аннотация: Предметом, рассматриваемым в статье, являются адвайта-веданта и кашмирский шиваизм — две основные монистические системы индийской философии (соответственно представленные взглядами и трудами Шанкары и Абхинавагупты как наиболее ярких своих предситавителей), в которых философский и религиозно-мистический монизм играет парадигмальную роль. Предлагаемое в статье сравнение двух парадигм монизма – адвайты (недвойственности) Шанкары и пара-адвайты (высшей недвойственности) Абхинавагупты – на примере сопоставляемых представлений об Абсолюте позволяет представить малоизученную философию кашмирского шиваизма в компаративном соотнесении с самой известной и наиболее изученной системой индийской мысли. Сравнение проводится на материале санскритских первоисточников обеих монистических систем, включая позиции и аргументацию двух великих монистов и обращение к их собственным высказываниям. В частности, рассматриваются представления Шанкары и Абхинавагупты об Абсолюте как центральном концепте их философских доктрин, представленном в двух различных монистических парадигмах соответственно как «статический» и бездеятельный Абсолют (Брахман) адвайты и «динамический» креативный Абсолют (Ануттара, Шива) пара-адвайты. Тема, поднятая в статье, достаточно перспективна и актуальна для отечественной философской индологии в частности и истории философии в целом, поскольку отчасти восполняет досадный пробел – отсутствие работ по философии кашмирского шиваизма как наиболее изучаемого в настоящее время в зарубежной индологии направления индийской мысли. Интерес к этому еще сравнительно недавно «не замечаемому» исследователями направлению в странах Запада способствовал росту внимания к его академическому изучению и в самой Индии. Между тем, в России литература по кашмирскому шиваизму в основном переводная (с английского) и до сих пор, за исключением диссертации Н. В. Исаевой, отсутствуют диссертационные исследования по данной теме на русском языке. Немногочисленные публикации в виде статей и фрагментарных переводов отдельных первоисточников с санскрита также пока недостаточно восполняют этот пробел. Автор статьи обращается к санскритским первоисточникам, в большинстве своем остающимся все еще непереведенными на русский язык, а также к работам западных и индийских исследователей, вводит в русскоязычный научный оборот новые концепты, санскритские термины и другую информацию, актуальную не только для историков философии, но и для культурологов, религиоведов, индологов и междисциплинарных исследований.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.3.64170

Аннотация: Предметом, рассматриваемым в статье, являются адвайта-веданта и кашмирский шиваизм — две основные монистические системы индийской философии (соответственно представленные взглядами и трудами Шанкары и Абхинавагупты как наиболее ярких своих предситавителей), в которых философский и религиозно-мистический монизм играет парадигмальную роль. Предлагаемое в статье сравнение двух парадигм монизма – адвайты (недвойственности) Шанкары и пара-адвайты (высшей недвойственности) Абхинавагупты – на примере сопоставляемых представлений об Абсолюте позволяет представить малоизученную философию кашмирского шиваизма в компаративном соотнесении с самой известной и наиболее изученной системой индийской мысли. Сравнение проводится на материале санскритских первоисточников обеих монистических систем, включая позиции и аргументацию двух великих монистов и обращение к их собственным высказываниям. В частности, рассматриваются представления Шанкары и Абхинавагупты об Абсолюте как центральном концепте их философских доктрин, представленном в двух различных монистических парадигмах соответственно как «статический» и бездеятельный Абсолют (Брахман) адвайты и «динамический» креативный Абсолют (Ануттара, Шива) пара-адвайты. Тема, поднятая в статье, достаточно перспективна и актуальна для отечественной философской индологии в частности и истории философии в целом, поскольку отчасти восполняет досадный пробел – отсутствие работ по философии кашмирского шиваизма как наиболее изучаемого в настоящее время в зарубежной индологии направления индийской мысли. Интерес к этому еще сравнительно недавно «не замечаемому» исследователями направлению в странах Запада способствовал росту внимания к его академическому изучению и в самой Индии. Между тем, в России литература по кашмирскому шиваизму в основном переводная (с английского) и до сих пор, за исключением диссертации Н. В. Исаевой, отсутствуют диссертационные исследования по данной теме на русском языке. Немногочисленные публикации в виде статей и фрагментарных переводов отдельных первоисточников с санскрита также пока недостаточно восполняют этот пробел. Автор статьи обращается к санскритским первоисточникам, в большинстве своем остающимся все еще непереведенными на русский язык, а также к работам западных и индийских исследователей, вводит в русскоязычный научный оборот новые концепты, санскритские термины и другую информацию, актуальную не только для историков философии, но и для культурологов, религиоведов, индологов и междисциплинарных исследований.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.6.62760

Аннотация: В статье проводится анализ категории бытия в философском и естественнонаучном аспектах. Выявляется эвристическая функция этой категории для цикла физико-биологических и когнитивных наук. С учётом мнений современных учёных предлагается и обосновывается гипотеза об информационных программах развития материи, живых систем и ментально-когнитивных структур. Даётся обобщающая характеристика бытия как единой информационной реальности мироздания и культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.10014

Аннотация: В статье анализируется соотношение двух феноменов – сакрального и страха. Автор разбирает две стратегии понимания страха. Первая стратегия связана с психологическим пониманием страха и приводит к постулированию амбивалентности переживания сакрального. Вторая стратегия связана с мистическим пониманием страха, которое исключает проблему противоречивости отношения влечения и страха к сакральному. Психологизация страха означает то, что страх рассматривается как аффект, чувственная реакция. Такой страх связан со стратегией убегания. Мистический страх, напротив, в основе своей содержит не «движение от», но «движение к». Психологическое понятие страха и представление об амбивалентности переживания сакрального, по мнению автора, чревато представлением об имманентном человеке с психологией авантюриста и влияет на всю последующую концептуализацию сакрального, в частности, на представление о крови, соотношении сакрального и мира, сакрального и аффекта. Автор замечает, что первая стратегия свойственна европейской традиции осмысления сакрального, а вторая – русской традиции.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65124

Аннотация: В статье анализируется соотношение двух феноменов – сакрального и страха. Автор разбирает две стратегии понимания страха. Первая стратегия связана с психологическим пониманием страха и приводит к постулированию амбивалентности переживания сакрального. Вторая стратегия связана с мистическим пониманием страха, которое исключает проблему противоречивости отношения влечения и страха к сакральному. Психологизация страха означает то, что страх рассматривается как аффект, чувственная реакция. Такой страх связан со стратегией убегания. Мистический страх, напротив, в основе своей содержит не «движение от», но «движение к». Психологическое понятие страха и представление об амбивалентности переживания сакрального, по мнению автора, чревато представлением об имманентном человеке с психологией авантюриста и влияет на всю последующую концептуализацию сакрального, в частности, на представление о крови, соотношении сакрального и мира, сакрального и аффекта. Автор замечает, что первая стратегия свойственна европейской традиции осмысления сакрального, а вторая – русской традиции.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.8.5006

Аннотация: Статья анализирует религиоведческие подходы к изучению истинно-православного движения (ИПД). Современные исследования апокалиптического ИПД стремятся охватить данный феномен в целом на протяжении его почти вековой истории. Автор останавливается на чертах сходства и различия между православным христианством и истинно-православным движением, акцентируя внимание на различиях. останавливается на чертах сходства и различия между православием и истинно-православным движением, акцентируя внимание на различиях.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.8.63104

Аннотация: Статья анализирует религиоведческие подходы к изучению истинно-православного движения (ИПД). Современные исследования апокалиптического ИПД стремятся охватить данный феномен в целом на протяжении его почти вековой истории. Автор останавливается на чертах сходства и различия между православным христианством и истинно-православным движением, акцентируя внимание на различиях. останавливается на чертах сходства и различия между православием и истинно-православным движением, акцентируя внимание на различиях.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.9.10589

Аннотация: В статье анализируется оппозиция «сакральное-профаное», традиционно используемая европейскими исследователями при описании религиозных феноменов и создании теорий сакрального. Эта оппозиция столь прочно укоренилась в западном сознании, что повергла его не заметно для самих исследователей в пучину противоречий. И трудно найти европейского исследователя, который бы не пользовался подобным теоретическим инструментом. Кроме того, сегодня и отечественными исследователями эта оппозиция в подавляющем большинстве случаев принимается за непреложную аксиому. Отделяя фактическую сторону дела от теоретической, автор указывает на проблемы, связанные с использованием оппозиции «сакральное-профанное». К таким проблемам относится противоречие между локальностью культа, предполагаемого оппозицией, и поисков возможности тотального существования, которые лежат в основании теорий сакрального. В качестве аргументов автор приводит разбор специфики религиозного сознания на примере христианской традиции. Религиозное сознание, тотальное в своей основе, оказывается не сопоставимым с логикой оппозиции «сакральное-профанное», предполагающей наличие двух принципиально не сводимых друг к другу сфер, что ставит под вопрос адекватность оппозиции или, по крайней мере, ее универсальность. Еще одной проблемой является переход между двумя сферами. Европейской традиции, не склонной фиксировать в данном пункте проблему, автор противопоставляет русскую традицию, а рамках которой проблема разрешается при помощи концептуализации понятий «тайна» и «культ». По мнению автора, причиной невнимания европейских исследователей к проблеме перехода является скрытая антропология, в основе которой лежит модель «имманентного человека».

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.9.65493

Аннотация: В статье анализируется оппозиция «сакральное-профаное», традиционно используемая европейскими исследователями при описании религиозных феноменов и создании теорий сакрального. Эта оппозиция столь прочно укоренилась в западном сознании, что повергла его не заметно для самих исследователей в пучину противоречий. И трудно найти европейского исследователя, который бы не пользовался подобным теоретическим инструментом. Кроме того, сегодня и отечественными исследователями эта оппозиция в подавляющем большинстве случаев принимается за непреложную аксиому. Отделяя фактическую сторону дела от теоретической, автор указывает на проблемы, связанные с использованием оппозиции «сакральное-профанное». К таким проблемам относится противоречие между локальностью культа, предполагаемого оппозицией, и поисков возможности тотального существования, которые лежат в основании теорий сакрального. В качестве аргументов автор приводит разбор специфики религиозного сознания на примере христианской традиции. Религиозное сознание, тотальное в своей основе, оказывается не сопоставимым с логикой оппозиции «сакральное-профанное», предполагающей наличие двух принципиально не сводимых друг к другу сфер, что ставит под вопрос адекватность оппозиции или, по крайней мере, ее универсальность. Еще одной проблемой является переход между двумя сферами. Европейской традиции, не склонной фиксировать в данном пункте проблему, автор противопоставляет русскую традицию, а рамках которой проблема разрешается при помощи концептуализации понятий «тайна» и «культ». По мнению автора, причиной невнимания европейских исследователей к проблеме перехода является скрытая антропология, в основе которой лежит модель «имманентного человека».

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.12.21291

Аннотация: Предметом исследования является изучение текстов Розанова как особого пути постижения бытия, осуществленное как понимание стиля вещей- их внутренней формы, связанной с человеческим восприятием и позволяющей мыслителю увидеть мир с одной стороны как собранное (стяжанное) целое (порядок, смысл), а, с другой, как лишенное этой целостности частное, которое в своем абсолютном выражении является началом хаоса. Действительный мир, живой и неопределимый, представляет собой по Розанову иррациональное сочетание этих начал, которым подчиняется жизнь смертного человека. Реконструкция апофазиса В.В. Розанова осуществляется в статье с помощью диалектического метода, примирение двух противоборствующих начал происходит посредством третьего, которое определяется взаимным сосуществованием двух первых, так противостояние небесного и земного в произведениях Розанова разрешается в феномене семьи. Научная новизна исследования заключается в рассмотрении текстов мыслителя с помощью апофатического метода, что позволяет показать не только внутреннюю логику отдельных фрагментов розановского текстов, но и наметить их смысловую доминанту-понимание бытия как пустоты, заполнение которой в разных ситуациях приводит или к верховенству абсолютного порядка (божественное бытие, определяющее мир как гармоничное целое ) или к верховенству хаоса (иррациональное начало мира, связанное для Розанова с языческой религией). Их взаимодействие априори является для Розанова ценностью.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.12.68326

Аннотация: Предметом исследования является изучение текстов Розанова как особого пути постижения бытия, осуществленное как понимание стиля вещей- их внутренней формы, связанной с человеческим восприятием и позволяющей мыслителю увидеть мир с одной стороны как собранное (стяжанное) целое (порядок, смысл), а, с другой, как лишенное этой целостности частное, которое в своем абсолютном выражении является началом хаоса. Действительный мир, живой и неопределимый, представляет собой по Розанову иррациональное сочетание этих начал, которым подчиняется жизнь смертного человека. Реконструкция апофазиса В.В. Розанова осуществляется в статье с помощью диалектического метода, примирение двух противоборствующих начал происходит посредством третьего, которое определяется взаимным сосуществованием двух первых, так противостояние небесного и земного в произведениях Розанова разрешается в феномене семьи. Научная новизна исследования заключается в рассмотрении текстов мыслителя с помощью апофатического метода, что позволяет показать не только внутреннюю логику отдельных фрагментов розановского текстов, но и наметить их смысловую доминанту-понимание бытия как пустоты, заполнение которой в разных ситуациях приводит или к верховенству абсолютного порядка (божественное бытие, определяющее мир как гармоничное целое ) или к верховенству хаоса (иррациональное начало мира, связанное для Розанова с языческой религией). Их взаимодействие априори является для Розанова ценностью.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.12.13410

Аннотация: Мера обычно не рассматривается в числе культурологических понятий. Между тем, как полагает автор, она многое объясняет в культуре. Достаточно указать на тот, в общем-то, очевидный факт, что культура является своеобразной мерой человеческого бытия. Николай Кузанский не выделял понятие меры как особый предмет познания. Однако использовал его в изложении своих мыслей очень часто, поскольку мера для него служила средством определения иных понятий, таких как «учёное незнание», «абсолютный максимум», «неиное». Но в понимании им абсолютной или «точнейшей меры всех сущностей» имеется определённая тонкость, которую философ скорее подразумевал, не считая нужным, может быть, из-за её очевидности, останавливаться на ней специально. Автором применены в статье правила дедуктивной и индуктивной логики, необходимые аналитические процедуры, герменевтический и феноменологический методы. «Учёное незнание» необходимо для постижения «ничто» как абсолютного единения и меры бытия. Какого бытия? Ответ автора: человеческого, то есть бытия культуры. Вряд ли утверждение о том, что всё учение Кузанского можно отнести к философии культуры, к её онтологии, в частности, будет преувеличением. Понимание равнозначности обеих сторон меры, а также признание факта, что современная цивилизация – это преимущественное развитие метрической стороны меры, обязывает настаивать на особой значимости другой – аксиатической – её стороны.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.12.65973

Аннотация: Мера обычно не рассматривается в числе культурологических понятий. Между тем, как полагает автор, она многое объясняет в культуре. Достаточно указать на тот, в общем-то, очевидный факт, что культура является своеобразной мерой человеческого бытия. Николай Кузанский не выделял понятие меры как особый предмет познания. Однако использовал его в изложении своих мыслей очень часто, поскольку мера для него служила средством определения иных понятий, таких как «учёное незнание», «абсолютный максимум», «неиное». Но в понимании им абсолютной или «точнейшей меры всех сущностей» имеется определённая тонкость, которую философ скорее подразумевал, не считая нужным, может быть, из-за её очевидности, останавливаться на ней специально. Автором применены в статье правила дедуктивной и индуктивной логики, необходимые аналитические процедуры, герменевтический и феноменологический методы. «Учёное незнание» необходимо для постижения «ничто» как абсолютного единения и меры бытия. Какого бытия? Ответ автора: человеческого, то есть бытия культуры. Вряд ли утверждение о том, что всё учение Кузанского можно отнести к философии культуры, к её онтологии, в частности, будет преувеличением. Понимание равнозначности обеих сторон меры, а также признание факта, что современная цивилизация – это преимущественное развитие метрической стороны меры, обязывает настаивать на особой значимости другой – аксиатической – её стороны.