Аннотация: Рассматривается проблема формирования смысла жизни

Аннотация: Что такое человеческое? Что отличает человека от животного? От окружающей природы? Опираясь, на роботы Юнга я отвечаю, что воображение. Видовой особенностью человека является предрасположенность к образному восприятию мира и архетипы суть выражение этой сущностной человеческой черты.

Аннотация: Статья посвящена проблеме личного имени в философии Павла Флоренского. Что есть имя? Простая кличка, средство, облегчающее коммуникацию, или то, что формирует человека? Попытавшись ответить на эти вопросы и выстроив свою философию имени, Флоренский, по мнению автора, опередил во многом теорию хабитуса Пьера Бурдье.

Аннотация: Проблема адекватной интерпретации традиционной культуры остается открытой ввиду неадекватности теоретических разработок. Последние были выполнены западными антрополагами, исходя из своих (христианских в своей основе) мировоззренческих установок. В неевропейских культурах природа является фундаментальной основой смысложизненности в отличие от европейской, где человек и его проблемы рефлексируются вне контекста природы.

Аннотация: Проблема адекватной интерпретации традиционной культуры остается открытой ввиду неадекватности теоретических разработок. Последние были выполнены западными антрополагами, исходя из своих (христианских в своей основе) мировоззренческих установок. В неевропейских культурах природа является фундаментальной основой смысложизненности в отличие от европейской, где человек и его проблемы рефлексируются вне контекста природы.

Аннотация: В статье исследуется противопоставление грекам персов в трудах Геродота. Через эту поляризацию Геродот выводит понимание категории свободы. Характеристики негреческого мира в работах древнегреческого историка анализируются в современной историографии.

Аннотация: Перевод работы Г.Маркузе о развитии философии Гегеля, в котором рассматривается ряд положений его экзистенциальной теории.

Аннотация: Эстетика как составная часть философского мировоззрения Шиллера влияет благотворно на создание нового антропологического типа человека Создание чистого идеального человека - задача, расчитанная на одно столетие. Предложенная Шиллером концепция человека базируется на эстетическом воспитании человека, что весьма близко по теоретическим идеям к подходу Канта.

Аннотация: Статья посвящена анализу различных подходов к вопросу о происхождении человеческой души, выработанных в западной и восточной патристике, и их философских источников. Определяются основные теории, такие как предсуществование душ, традуционизм, креационизм и смешанная теория происхождения душ. Делается вывод о невозможности окончательного решения данного вопроса с помощью философских и теологических методов.

Аннотация: Статья посвящена анализу понятия «символ» в философии Павла Флоренского. Обычно под символом понимается произвольный знак, результат договора, аллегория; то, в чем отпечатывается образ и подобие каких-то высших реальностей, и то, что указует на них и выражает их через себя; или то, что является посредником между стимулом и реакцией, накладывающим запрет на автоматизм природы. Флоренский предлагает свою формулу понимания символа: символ есть символизируемое.

Аннотация: В статье анализируется гуманистический подход А. Маслоу к изучению человеческой деструктивности. А. Маслоу предложил целостный подход к изучению человеческого поведения и показал, что деструктивность не «инстинктоподобна», а является многофакторным явлением и люди способны на нечто более великое, чем войны, предубеждения и ненависть. Одной из важных причин деструктивного поведения человека выступает блокировка процесса самоактуализации или самореализации, что может быть обусловлено: фрустрацией базовых потребностей (в признании, безопасности, любви); индивидуальной фиксацией на потребностях низшего уровня (физиологических); неблагоприятными социокультурными условиями. Если в силу разных причин нормальная самоактуализация через любовь, творчество и духовность невозможна, она может быть подменена самовыражением через деструктивное поведение.

Аннотация: В статье рассматривается отношение мифа и нарратива (повествования) в истории культуры. Исследуется переход к нарративным языковым формациям в земледельческих обществах. Разные версии «текстов растений (vita herbae)» рассматриваются в качестве как исходных магических формул, так и вполне завершенных нарративов. Магическая схема "человек/растение" в «текстах растений» обнаруживает возможность перехода от магического или транзитивного языка (язык-ergon) к коннотативному языковому строю (язык-energeia).

Аннотация: Воззрения Ф.М. Достоевского на человеческую природу и личность рассматриваются в контексте взаимопроникновения и взаимодействия европейской и русской культуры. Интеграция европейских метафизических концепций на основу русского православия позволило создать представление о человеческой личности как о явлении божественного абсолюта без рационалистического богоборчества. Богочеловек являющийся частью божественного абсолюта рассматривается как следующая стадия развития человечества. Личность предстает как явление, обладающее самостоятельной вечной ценностью, находящейся вне категорий конкретной религии, однако связанной с нею в силу традиционного дискурса развития духовной жизни. Творчество Достоевского рассматривается в контексте с одной стороны конфликтом между различными христианскими конфессиями, с другой — конфликта традиционного — религиозного — общества и нового мира, созданного достижениями научно-технического прогресса. Представления о всечеловеческом единстве позволяют говорить о глубоком понимании принципов мультикультурализма и межкультурной коммуникации. Результаты исследования могут быть использованы для углубления понимания современных социальных процессов и формирования ценностных категорий человеческого бытия. Дальнейшая разработка и переосмысление идейного наследия Ф.М. Достоевского могут быть полезны при создании новых моделей духовного и нравственного развития

Аннотация: В работе изучаются ведущие понятия в учении С.Л. Франка о душе человека: душевная жизнь, душа, сознательное и подсознательное. В основе работе проводится попытка сформировать некоторые признаки данных понятий, указать на их взаимосвязь. Проводится соотношение понятий учения С.Л. Франка с некоторыми современными психологическими понятиями.

Аннотация: Широкие научные исследования показывают необратимость психофи-зических изменений, которые происходят в организме стареющего человека, однако, никакие теоретические выводы не могут раскрыть фундаментального для человеческого существования отношения к собственной телесности, а так же переживаний по поводу этих изменений. Весь этот спектр изменений на-ряду с лично-индивидуальным имеет, в том числе и заданный культурными стереотипами аспект, играющий роль своеобразного фундамента для перенесения к собственному телу тех характеристик, которые человек получает в той или иной картине мира. В результате смены духовных парадигм в европейской культуре мир превращается в агрегат, конструкт человеческого разума, а человек теряет свою целостность, выступая лишь и в основном как субъект познания. Таким образом, философско-антропологический анализ показывает, что старость предельно заостряет важнейшие проблемы человеческого существования, обнажает подлинную суть бытия. Одним из кризисов современной западной цивилизации является попытка достижения долголетия, а в возможном будущем и бессмертия, минуя старость, расцениваемую как поражение и ущербность, а не личностное и общественное достояние культуры. Тем важнее для судеб человечества является опыт традиционных культур, в которых старость была объектом почитания, а долголетие не следствием возможностей «перемонтировки» выходящих из строя «узлов» и «деталей» человеческого тела, а результатом духовного возрастания личности.

Аннотация: В статье проведен анализ проблемы человеческой деструктивности в контексте экзистенциально-гуманистических концепций. Учитывая роль внутренних (биологических) и внешних (социокультурных) факторов в формировании деструктивного поведения, особое значение придается таким важным характеристикам человеческого бытия как целостность, несводимость, непредопределенность, изменчивость, свобода выбора. Человеческая деструктивность рассматривается как альтернативный вариант ответа на экзистенциальные потребности.

Аннотация: В статье рассматриваются трактовки образа Иуды Искариота, предложенные философами и теологами XX в., а также значение этих трактовок, с точки зрения художественной антропологии. Автор анализирует тему предательства Иуды Искариота и делает вывод, что тема эта является своеобразной культурно-психологической доминантой. Возникновение разночтений образа Иуды Искариота в XX в. автор связывает не только с активным обращением к герменевтическим методам истолкования священных текстов, но и с апостасийными процессами – отказом от традиционных ценностей христианства в пользу ценностей «мира сего». В заключении автор утверждает, что образ Иуды Искариота интересен для художественной антропологии как «человек предающий», «человек, отвергающий духовное ради материального», «человек неприкаянный» и, наконец, как «человек гибнущий».

Аннотация: Предлагаю к рассмотрению перевод ранее не переводившегося на русский язык произведения Марселя Мосса - двух разделов его "Учебника по этнографии" ( 1967, Edition Payot, Paris), а именно - основную часть разделов эстетики и религии с подобочными разделами касательно игр и ритуалов. P.S: Данный перевод является моей самой первой работой подобного рода, поэтому прошу уважаемую редакцию по возможности простить мне возможные технические недочеты.

Аннотация: Медикализация здоровья: иллюзия, способная разрушить человека. Аннотация В настоящей статье рассматривается проблема конструирования человека социокультурной средой с точки зрения факторов, детерминирующих субъективное восприятие и понимание таких феноменов как здоровье и болезнь. Добровольный, ненасильственный характер конструирования во многом обеспечивается средствами массовой информации, являющимися эффективным инструментом формирования человека массового – пассивного объекта социокультурных метаморфоз. Здоровье представляется в качестве института, определяющим универсальные критерии нормы и патологии на всех уровнях жизнедеятельности человека (телесном, психическом, социальном). Настоящее исследование образа здоровья в СМИ как своеобразной "антропологической меры" позволило наметить некоторые координаты, по которым современный человек конструирует свое тело и психику. Ключевые слова: человек, конструирование, образ здоровья, СМИ, медикализация, культура, технологии, природа, искусственная среда, тело, психика.

Аннотация: Майкл Джексон, автор книги «Экзистенциальная антропология», новозеландский антрополог и этнограф, выступает здесь с позиций экзистенциализма в соответствии со своей концепцией о необходимости объединения экзистенциализма и антропологии для более полного понимания природы человека.

Аннотация: В статье предпринят опыт рассмотрения философско-антропологических понятий «превращение» и «маска» Элиаса Канетти с позиции экзистенциально-феноменологической концепции множественного «Я» (Д.Г.Трунов). Переход от превращения к маскотворчеству понимается в статье как дискурсивная фиксация множественности и спонтанности продуктивного «Я» в результате которой возникает полиперсональность устойчивого по своей природе эмпирического «Я». Фиксация превращений продуктивного «Я» в многочисленные маски-роли эмпирического «Я» осуществляется при обязательном присутствии Другого, который становится в этом случае контролером превращений и донором социальных определений, которые выступают в качестве своеобразных «фиксаторов» превращений, что является основой для создания социальных масок. В то же время маскотворчество не понимается как диктат Другого над личной свободой, а как необходимое условие социального сосуществования.

Аннотация: В статье анализируется теория идентичности Э. Эриксона и вскрываются философско-антропологические предпосылки этой теории. По мнению автора, в основе концепции заложено представление о хаотичной, несвязной, фрагментарной природе человека. Человек начинается со страха своего собственного существования, ибо нет в мире ничего, что дало бы его сознанию готовую форму и опору. Человек вынужден, чтобы выжить, то есть, чтобы иметь ориентиры в мире, действовать и быть сообща, создавать эту опору. Этой опорой, согласно Эриксону, является идентичность.

Аннотация: В статье разбираются метафизические, антропологические и экзистенциальные аспекты эсхатологии Н.А. Бердяева. Прослеживаются психологические предпосылки оформления экзистенциалистской проблематики в эсхатологическую метафизику мыслителя. Показывается, что в ее рамках раскрываются фундаментальные темы экзистенциальной философии Бердяева: темы добытийственной экзистенциальной свободы, ее объективации в бытиё и проблемы возврата человеческой личности к этой свободе. Обозначено, что эсхатология для философа выступает символом трансценденции человеческой личности к экзистенции. Раскрывается эсхатологический горизонт пограничных ситуаций человека: когда он оказывается перед лицом собственной смерти, в исторических потрясениях, в мистическом озарении, творческом акте.

Аннотация: Статья представляет собой полемический отклик на монографии В.А. Кутырёва последних лет

Аннотация: Идеализм и материализм рассматриваются крайностями, односторонностями изначально заданной (Античностью и Востоком) и верной по существу гилозоистической парадигмы. Гилозоизм, последовательно сопрягаемый с экзистенциализмом, идейно противодействует умалению человека как психофизического субъекта.

Аннотация: В статье проводится мысль о том, что именно понимание символа как особого феномена определило во многом и философское постижение человека. В античной культуре человек осмысливался в основном как биологическое создание. Переосмысление символа как указания на иной мир, незримо связанный с земным, изменило и представление о человеке. Отныне, согласно средневековым представлениям, человек интересен и значим не только тем, что в нем явлено, но и тем, что сокрыто. Символ показывает, что человек не является простым соединением тела, души и духа. Он соединяет в одно целое то, что по сути противоположно и несовместимо.

Аннотация: Начинать анализ научной теории с характеристики личности ее творца — то принципиально новое, что внес Фрейд в науковедение новейшего времени. Собственно, это лишь прием, лишь частный случай, отражающий нечто значительно более масштабное — вторжение в науку субъективного фактора, перенесение центра тяжести с анализа объекта исследования на характеристику того, кто именно провел этот анализ и кто и как его осмыслил и использовал. Знание уступает место пониманию и технологии. Тезаурусный подход, в противоположность концепции З. Фрейда, строится на признании того, что в человеческом обществе власть культуры не менее значима, чем власть натуры (природы). Однако фрейдовская модель психического аппарата позволяет по аналогии наметить модель тезауруса.

Аннотация:

Аннотация:

Аннотация:

Аннотация: В статье содержится критика состязательности как принципа цивилизации. Автор убежден в том, что агональность оказалась следствием неправильного понимания человеческой природы. В статье речь идет о создании некоего варианта практической философии в ключе человековедения.

Аннотация: Человек замкнут в пространстве физического мира. Он может познавать этот мир и добиваться огромных успехов в познании. Однако люди смутно догадываются, что за пределами физического мира есть какой-то иной мир. Мы получаем сигналы из этого мира. Более того, многие духовидцы, мистики, эзотерики обретали способность выходить в этот духовный мир и передавать собственные впечатления от встречи с ним. В истории философии такой переход из области посюстороннего в область потустороннего получил название трансценденции. В философии так обозначается переход из сферы возможного опыта (природы) в сферу, которая лежит по другую его сторону.

Аннотация: В статье раскрывается близость этики с философской антропологией. Отмечая глубину и своеобразие этических взглядов академика А.А. Гусейнова, автор показывает «смычку» двух философских дисциплин, акцентируя внимание на «специфически человеческом».

Аннотация: движущийся, развивающийся мир неизбежно и неизменно в своем движении и развитии проходит новые этапы, при этом возникают новые объекты, системы, явления, которые могут выступать как результат действия и случайности, и процесса самоорганизации. И только человек делает создание нового содержанием своей сознательной и целенаправленной творческой деятельности как деятельности особой и специфически человеческой: это суть его ответы на вопросы, которые задает ему мир и которые он сам задает миру и себе. Но и даже то новое, что как бы случайно возникает в мире, требует выражения.

Аннотация: В статье рассматривается человек как неполное существо, ищущее свою завершенность в феномен космичности. Машинная цивилизация оказывается несостоятельной в том, чтобы удовлетворить духовные искания человечества. Христианство, сосредоточенное на образе Христа, по мнению автора, не рассматривает человека как космическое создание. Индийские религиозно-философские учения и трансперсонализм представляются наиболее солидными в поиске иных миров.

Аннотация: данная статья посвящена одному из актуальных вопросов современной философско- религиозной антропологии — конструированию образа человека в религиозном неомодернизме. Современное человечество на пороге и «внутри» нового тысячелетия столкнулось с проблемой антропологического кризиса, называемого представителями постструктурализма «смертью человека». Постмодернизм в лице Батая, Левинаса наглядно продемонстрировал кризис общепризнанных традиционных представлений о человеке, но не показал путей его преодоления. В ситуации противоречивости и неопределённости антропологического знания поиск и разработка новых образов человека становится предметом активного интереса в современной философско-религиозной антропологии. Ключевые слова: философия, человек, постмодернизм, модернизм, религия, антропологический кризис, эзотерика, мистицизм, теософия, эволюция. Контактная информация автора: Гончарова Софья Владимировна Раб. тел. 8(495) 697-89-96.

Аннотация: Аннотация: Рассматривается значение русской философской мысли XIX – начала XX вв. для современности. Помимо познавательного интереса обращение к наследию отечественных философов указанных столетий имеет практическую ценность. С одной стороны, в русской философской мысли поднимаются актуальные вопросы, с другой – высказываются идеи и суждения, полезные для решения современных политических задач и преодоления антропологического кризиса. Ключевые слова: история, философия, актуальность, современность, значимость, политика, культура, демократия, Россия. Контактная информация автора: Страхов Александр Михайлович Раб. тел. (4722) 30-12-11.

Аннотация: Аннотация: статья посвящена изменению антропологических установок и парадигм за истекшее столетие. Автор вводит и анализирует религиоведческие понятия «истинно-православное движение» и «движение против кодов». На примере последнего религиозного движения показывается конфликт антропологических установок, связанный с самореализацией, с практиками себя у человека безумного и человека виртуального. Ключевые слова: философия, антропология, религиоведение, апокалипсис, виртуальность, бессознательное, конфессии, глобализация, мистицизм, экстаз

Аннотация: Аннотация: в статье анализируются антропологические взгляды известного позитивиста О. Конта. Рассматривается его концепция человеческой природы. Особое внимание уделяется социальному контексту антропологической рефлексии

Аннотация: Аннотация: в статье проводится философско-антропологический анализ документального фильма о жизни эскимосов «Нанук с севера». По мнению автора, главный герой, оставаясь человеком, оказывается способным сливаться с природой, двигаясь по ее силовым линиям. Это движение обозначается встречей вещей и смыслов, когда вещи двигаются за смыслами, а смыслы — за вещами

Аннотация: Содержательно введено понятие «прогностического опыта», которое интерпретируется как систематизированная совокупность разнообразных знаний и специальной деятельности, направленных на получение, осмысление и оформление информации о будущем, продуцированной разнообразными социокультурными прогностическими практиками.

Аннотация: Cтатья посвящена проблеме личного имени в философии Павла Флоренского. Что есть имя? Простая кличка, средство, облегчающее коммуникацию, или то, что формирует человека? Попытавшись ответить на эти вопросы и выстроив свою философию имени, Флоренский, по мнению автора, опередил во многом теорию хабитуса Пьера Бурдье.

Аннотация: Идеализм и материализм рассматриваются крайностями, односторонностями изначально заданной (Античностью и Востоком) и верной по существу гилозоистической парадигмы. Гилозоизм, последовательно сопрягаемый с экзистенциализмом, идейно противодействует умалению человека как психофизического субъекта.

Аннотация: В докладе проводится идея: Ницше не впереди, а позади Кьеркегора. Автор пытается реконструировать антропологическую концепцию Ницше. Он отмечает, что резкая и всесторонняя критика эссенциалистской модели человека закономерно приводит Ницше и к деконструкции эссенциального субъекта Аристотеля-Боэция-Декарта. Эта “смерть субъекта” становится сквозной темой в его поздних книгах.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.6.6018

Аннотация: В статье рассматриваются ключевые для культуры смыслы гуманизма. Эксплицируется противоречивость гуманизма как человеколюбия. Гуманизм показывается как поиск человеком собственной сущности, которая видится в раскрытии человека как деятельностного субъекта. Обсуждаются вопросы соотношения человека как субъекта и бытия в истории культуры. Гуманизм как раскрытие человека-субъекта в бытии и раскрытие человека как бытия противопоставляются антигуманизму человека как субъекта-без-бытия.

Аннотация: до 2565 г. неотеники будут чередоваться с акселератами, после чего воцарятся косные неотеники.

DOI: 10.7256/2454-0757.2019.1.28512

Аннотация: В этой статье мы утверждаем, что философия символических форм Эрнста Кассирера является незаменимым философско-антропологическим партнером риторики. Мы предполагаем, что освоение риторикой теории символических форм Кассирера позволит вывести риторику за пределы её доминирующей трактовки как теории, ориентированной на языковое выражение, и позволит ей полностью соответствовать широкому пониманию риторики как учения о том, каким образом создаётся, утверждается и изменяется социальное значение. Чтобы сделать наше расширенное понимание риторико-философско-антропологического подхода более ясным, мы построили наше рассуждение частично на критике недавней попытки Томаса А. Дишенны (Discenna, Rhetorica 32/3, 2014) включить Кассирера в риторическую традицию в ходе анализа давосских дебатов между Кассирером и М. Хайдеггером 1929 года; и частично на разъяснении тех аспектов мысли Кассирера, которые мы считаем наиболее важными для развития риторико-философской антропологии социального значения. Основным выводом проведенного исследования является тезис о том, что философия символических форм Кассирера создает теоретические основы современной риторической философской антропологии как учения о формировании социального значения.

Аннотация: в данной статье показано, что современную философию перестают интересовать основания бытия или человека, она начинает обращаться к исследованию пределов возможного, где мышление становится основой человеческой природы, и притом оно становится не понятийным, а парадоксальным и нуждающимся в воображении. Рассматривается положение о том, что мысль становится тем, что предшествует слову, и что составляет основу молчания, поэтому одной своей стороной мысль пребывает в «до-словном», а другой в слове. Будучи «до-словной», мысль еще не представляет собой законченных, готовых смыслов, она парадоксальна, и поэтому таинственна как само молчание, как еще неозначенное Бытие

DOI: 10.7256/2454-0757.2023.6.40924

EDN: GYSHLJ

Аннотация: Предметом исследования является человеческий потенциал в условиях трансформации социокультурного пространства КНР. Современный антропологический кризис вызывает необходимость поиска новых ценностных основ развития человеческого потенциала и актуализирует исследование культурной регионально-страновой специфики практик его реализации. Неоднородная гетерогенная природа социокультурного пространства КНР вызывает необходимость познания специфических региональных практик по наращиванию человеческого потенциала. Китай формирует эффективную систему развития и привлечения человеческого потенциала внутри страны и во взаимодействии с внешним миром. Успехи КНР во многом определяют новое видение места и роли человека в социокультурных трансформациях. Человеческий потенциал формирует динамичный, стремительно меняющийся облик социокультурной среды в КНР, определяя скорость и направленность внутренних и внешних модернизационных процессов. Научная новизна заключается в том, что в КНР региональность выступает как культурно-пространственная характеристика деятельности, которая в свою очередь имеет конкретное выражение – в практиках. Философско-антропологический анализ практик предполагает обращение к регионологическому подходу, способствующему выявлению специфики на уровне регионов – «внутренних» и «внешних». На национальном уровне процесс наращивания человеческого потенциала, являющийся элементом «мягкой силы», происходит на всех ступенях многоуровневой иерархии управления региональным развитием, начиная с уровня крупных регионов, заканчивая локально-региональными сообществами уровня городов, поселков, сел и отдельных предприятий.

Аннотация: статья посвящена анализу различных подходов к вопросу о происхождении человеческой души, выработанных в западной и восточной патристике, и их философских источников. Определяются основные теории, такие как предсуществование душ, традуционизм, креационизм и смешанная теория происхождения душ. Делается вывод о невозможности окончательного решения данного вопроса с помощью философских и теологических методов

Аннотация: в статье на основе учения Н.А. Бердяева о парадоксальной этике творчества рассматривается проблема творческого назначения человека, и намечаются пути конкретного философско-антропологического исследования направленного на обнаружение духовных признаков и личностных атрибутов, определяющих человека как творящего субъекта, через которые только и можно усмотреть самую сущность духовного творчества.

Аннотация: в статье проводится мысль о том, что именно понимание символа как особого феномена определило во многом и философское постижение человека. В античной культуре человек осмысливался в основном как биологическое создание. Переосмысление символа как указания на иной мир, незримо связанный с земным, изменило и представление о человеке. Отныне, согласно средневековым представлениям, человек интересен и значим не только тем, что в нем явлено, но и тем, что сокрыто. Символ показывает, что человек не является простым сцеплением тела, души и духа. Он соединяет в одно целое то, что по сути противоположно и несовместимо.

Аннотация: воззрения Ф.М. Достоевского на человеческую природу и личность рассматриваются в контексте взаимопроникновения и взаимодействия европейской и русской культуры. Интеграция европейских метафизических концепций на основу русского православия позволило создать представление о человеческой личности как о явлении божественного абсолюта без рационалистического богоборчества. Богочеловек, являющийся частью божественного абсолюта, рассматривается как следующая стадия развития человечества. Личность предстает как явление, обладающее самостоятельной вечной ценностью, находящейся вне категорий конкретной религии, однако связанной с нею в силу традиционного дискурса развития духовной жизни. Творчество Достоевского рассматривается в контексте, с одной стороны, конфликта между различными христианскими конфессиями, с другой — конфликта традиционного — религиозного — общества и нового мира, созданного достижениями научно-технического прогресса. Представления о всечеловеческом единстве позволяют говорить о глубоком понимании принципов мультикультурализма и межкультурной коммуникации. Результаты исследования могут быть использованы для углубления понимания современных социальных процессов и формирования ценностных категорий человеческого бытия. Дальнейшая разработка и переосмысление идейного наследия Ф.М. Достоевского могут быть полезны при создании новых моделей духовного и нравственного развития.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.7.26987

Аннотация: Статья посвящена истории развития философии дара. Цель работы – проследить, как тема дара и дарообмена, разрабатываемая в русле этнографических исследований в первой половине XX века, в конечном счете превзошла пределы этнографии и социальной антропологии и стала предметом философской рефлексии на почве совершенно различных интеллектуальных традиций – от структурализма до постфеноменологии. Автор показывает, что попытки решить «загадку дара» привели к появлению особого дореалогического мотива в современной философии. Основные методы исследования – метод герменевтического анализа этнографических и философских текстов, затрагивающих тему дара, а также историко-генетический метод, используемый для установления истоков и ключевых вех развития дореалогии. В ходе исследования автор приходит к выводу, что на путях развития дореалогии философами были предложены четыре основных интерпретации дара. Во-первых, дар был открыт как архаичный, но при этом наилучший и предпочтительный принцип организации общественных связей. Во-вторых, в даре усмотрели исток властных отношений. В-третьих, живой опыт дарения был соотнесен с процедурой взаимного признания между людьми. Наконец, в-четвертых, были обнаружены основания для сближения понятия «дар» с таким важным понятием феноменологии как «данность».

Аннотация: В докладе проводится идея: Ницше не впереди, а позади Кьеркегора. Автор пытается реконструировать антропологическую концепцию Ницше. Он отмечает, что резкая и всесторонняя критика эссенциалистской модели человека закономерно приводит Ницше и к деконструкции эссенциального субъекта Аристотеля-Боэция-Декарта. Эта “смерть субъекта” становится сквозной темой в его поздних книгах.

Аннотация: Статья посвящена анализу понятия «символ» в философии Павла Флоренского. Обычно под символом понимается произвольный знак, результат договора, аллегория; то, в чем отпечатывается образ и подобие каких-то высших реальностей, и то, что указывает на них и выражает их через себя; или то, что является посредником между стимулом и реакцией, накладывающим запрет на автоматизм природы. Флоренский предлагает свою формулу понимания символа: символ есть символизируемое.

Аннотация: В статье предпринят опыт рассмотрения философско-антропологических понятий «превращение» и «маска» Элиаса Канетти с позиции экзистенциально-феноменологической концепции множественного «Я» (Д.Г. Трунов). Переход от превращения к маскотворчеству понимается в статье как дискурсивная фиксация множественности и спонтанности продуктивного «Я» в результате которой возникает полиперсональность устойчивого по своей природе эмпирического «Я». Фиксация превращений продуктивного «Я» в многочисленные маски-роли эмпирического «Я» осуществляется при обязательном присутствии Другого, который становится в этом случае контролером превращений и донором социальных определений, которые выступают в качестве своеобразных «фиксаторов» превращений, что является основой для создания социальных масок. В то же время маскотворчество не понимается как диктат Другого над личной свободой, а как необходимое условие социального сосуществования.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.9.27361

Аннотация: В работе предлагается рассмотреть опыт конструирования концепций и учений о человеке в антропологии не с точки зрения содержания учений, а с точки зрения их концептуального устройства, метода и способа конструирования. Автор проводит концептуальную инвентаризацию этих способов и методов. В работе вводится определенный концептуальный конструкт, состоящий из онтологической установки, базовых принципов, онтологии мира, логической процедуры, понятийно-терминологического строя. Далее с помощью этого конструкта автор приводит варианты рефлексивного анализа того, что значит анализировать антропологические учения о человеке, и выделяет пять рефлексивных способов анализа таких учений: инвентаризация концептов, выявление логических дискурсов, ведения типологий наук, метафорической работы, предъявление авторского высказывания. Автор применил метод рефлексивного анализа и методологической инвентаризации способов и методов построения антропологического дискурса антропологических концептов ХХ века. Вкладом работы является введение методологических оснований и принципов построения антропологического дискурса при построении антропологических концептов, что дает шанс на преодоление разного рода редукций и сверхобобщений при концептуальной работе в антропологическом поле. Данный методологический каркас помогает автору развивать авторский концепт антропологической навигации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.5.26164

Аннотация: Предметом исследования является антропологический кризис в современной медицине. Объектом исследования – антропологический кризис современности. Автор рассматривает такой аспект проблемы, как размывание привычного «естественно-природного» образа пациента до «трансформного» и «предмета биологического дизайна» в современной медицине, ведущий к смене принципов ее этического регулирования от традиционной медицинской этики на основе гуманистических установок Клятвы Гиппократа к биоэтике, ориентирующейся на нормы права. В качестве отправной точки изучаемой проблемы обозначено явление трансгуманизма. В процессе исследования использован диалектико-материалистический метод. В качестве основных научных подходов использованы историко-генетический, структурно-функциональный, герменевтический, социокультурный и аксиологический. В результате проведенного исследования автором сформулирован вывод о том, что в условиях смены научных парадигм в медицине, выражающихся смещением ее гуманистических принципов на естественнонаучные, и имеющемся антропологическом кризисе в культуре, назрела необходимость в пересмотре системы образования врачей, предполагающая увеличение объема гуманитарного раздела в учебных программах медицинских вузов. Особым вкладом автора в исследование темы является рассмотрение антропологического кризиса современности с привлечением теоретического аппарата медицины. Новизна исследования заключается в рассмотрении образа человека в медицине как антропологического образа здоровья в конкретной культуре.

DOI: 10.7256/2454-0757.2017.12.24904

Аннотация: Автор рассматривает категорию деятельности в контексте ее антропологического значения. Хотя деятельность в отечественной философии и психологии традиционно расценивается как присущая специфически человеку, ее использование в спекулятивной диалектике Гегеля и естественном языке выходит за пределы человекоразмерности. Цель статьи заключается в уточнении традиционного марксистского подхода к определению сущности человека, в связи с чем предлагается использование категории дела для подчеркивания субъектного характера определения человека как ансамбля общественных отношений. В качестве методологии исследования используется марксистская диалектика и общелогические методы анализа и синтеза при рассмотрении содержания категории "деятельность" и ее связи с другими смежными понятиями. Новизна исследования заключается в выявлении эвристического потенциала категории "дело": дело как дело жизни выявляет творческий, неотчужденный и свободный характер деятельности вовлеченного в свое общественно-историческое бытие человека, т.е. с позиций его индивидуального, а не общественного бытия. Лишь в этом экзистенциальном измерении деятельность носит действительно антропоразмерный, а не социологизаторский характер. Категория дела может быть использована в качестве объяснительной в исследованиях по категории деятельности в философской антропологии и психологии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2018.6.25589

Аннотация: Предметом исследования в статье является философский анализ формирования нового социокультурного типа – «человека-техногенного» [20]. Осмысление нового социокультурного типа представлено с учетом его социальных, антропологических и других оснований. Важным аспектом выстраивания исследования является философский анализ виртуального пространства социальных сетей, т.е. непосредственного пространства функционирования «человека-техногенного». Предмет исследования конкретизируется в основном тексте статьи через изучение процессов самоидентификации “человека-техногенного", которые вносят новые черты в общие процессы обмена информацией. Методологической базой исследования является социокультурный подход, позволяющий выявить специфику вирт-пространства социальных сетей. Изучение проблемы формирования нового социокультурного типа – «человека-техногенного» проводится на основе антропологического подхода. Изучение уникальности современной культуры основывается на возможности парадигмы информационного общества, которая связывает связывающей основные факторы социальной динамики с технологическими инновациями. Научная новизна исследования состоит: 1) в обосновании того, что особое место в процессе самоидентификации «человека-техногенного» занимает глобальная сеть-Интернет и формирующиеся в ней виртуальные социальные сети, которые вносят специфические черты в общие процессы обмена информацией; 2) в доказательстве того, что в технологическом обществе значительная доля межличностных отношений строится через призму технических устройств, в результате чего изменяется структура общества, а следовательно и само общественное сознание. 3) в обосновании того, что благодаря беспроводным каналам информации создается бесчисленное количество контактов между людьми, изменяется качество общения. При этом непосредственный контакт сведен до минимума, физический объект представляет собой звуко-видео фантом.

Аннотация: В статье рассматриваются трактовки образа Иуды Искариота, предложенные философами и теологами XX в., а также значение этих трактовок, с точки зрения художественной антропологии. Автор анализирует тему предательства Иуды Искариота и делает вывод, что тема эта является своеобразной культурно-психологической доминантой. Возникновение разночтений образа Иуды Искариота в XX в. автор связывает не только с активным обращением к герменевтическим методам истолкования священных текстов, но и с апостасийными процессами — отказом от традиционных ценностей христианства в пользу ценностей «мира сего». В заключении автор утверждает, что образ Иуды Искариота интересен для художественной антропологии как «человек предающий», «человек, отвергающий духовное ради материального», «человек неприкаянный» и, наконец, как «человек гибнущий».

Аннотация: Широкие научные исследования показывают необратимость психофизических изменений, которые происходят в организме стареющего человека, однако, никакие теоретические выводы не могут раскрыть фундаментального для человеческого существования отношения к собственной телесности, а так же переживаний по поводу этих изменений. Весь этот спектр изменений наряду с лично-индивидуальным имеет, в том числе и заданный культурными стереотипами аспект, играющий роль своеобразного фундамента для перенесения к собственному телу тех характеристик, которые человек получает в той или иной картине мира. В результате смены духовных парадигм в европейской культуре мир превращается в агрегат, конструкт человеческого разума, а человек теряет свою целостность, выступая лишь и в основном как субъект познания. Таким образом, философско-антропологический анализ показывает, что старость предельно заостряет важнейшие проблемы человеческого существования, обнажает подлинную суть бытия. Одним из кризисов современной западной цивилизации является попытка достижения долголетия, а в возможном будущем и бессмертия, минуя старость, расцениваемую как поражение и ущербность, а не личностное и общественное достояние культуры. Тем важнее для судеб человечества является опыт традиционных культур, в которых старость была объектом почитания, а долголетие не следствием возможностей «перемонтировки» выходящих из строя «узлов» и «деталей» человеческого тела, а результатом духовного возрастания личности.

Аннотация: тип причинности и тип коллективной памяти, доминирующие в обществе, дополняют друг друга, отвечая одновременно и за сохранение порядка (коллективная память с её опорой на ритуал и архетип — в мифопоэтике, принципы причинности и представление о закономерности — в аналитике) и за естественную изменчивость, присущую миру (соответственно, мифопоэтические принципы причинности и аналитическая коллективная память, т.е. письмо) — сохраняя тем самым возможность психологической адаптации человека в любой ситуации — как стабильной, так и нестабильной. Сознание и бессознательное играют здесь компенсаторную роль по отношению друг к другу: если представления о причинности основаны на представлении о порядке, как это происходит в аналитике, то коллективная память, соответственно, предполагает в первую очередь фиксацию исключений и требует развития письменности. Если же представления о причинности связаны с понятием исключительности (что характерно для мифопоэтики), то коллективная память, напротив, будет предполагать фиксацию однородного (временных циклов, пространственной организации, типажей и архетипов поведения и т.д.) и основываться на устной традиции.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.2.37550

Аннотация: Теоретический разрыв с реально совершаемым действием – одна из фундаментальных проблем антропологии и теории действия. Для ее осмысления стоит обратиться к антитеоретическому и антиформалистскому пафосу "позднего" Витгенштейна, противостоящему всем попыткам описания действия и языка (понятого как деятельность) в терминах правил и абстрактных структур. Критический анализ заимствованных из простого здравого смысла предпосылок интеллектуализма (например, о следовании правилу) позволяет показать, что логический анализ действия и языка имеет дело не с реальным языком, а с искусственно созданной абстракцией. В статье предпринимается попытка показать позитивное значение этой критики. Основной вывод исследования состоит в том, что мыслитель способен адекватно понять действие и язык, если делает предметом своего анализа также и свое собственное ученое отношение к ним. Только на этом пути можно рассчитывать преобразовать антитеоретический пафос Витгенштейна в основание конструктивного исследования действия и языка. Инструменты научного анализа часто оказываются куда более строги и логичны, чем его предмет. Витгенштейнов анализ языковых игр и стоящей за ними формы жизни – это попытка избежать таких слишком строгих и слишком логичных методов и построении в антропологии, философии действия и философии языка. Новизна исследования заключается в применении идей Витгенштейна для прояснения слабостей и затруднений, с которыми сталкиваются гуманитарные науки (лингвистика, антропология) в XX веке и сегодня, а также для отыскания выхода из этих затруднений. Актуальность работа связана огромным интересом современных логиков и философов к творчеству Витгенштейна, с насущной потребностью определения новых путей развития философской антропологии.

Аннотация: Предлагаю к рассмотрению перевод ранее не переводившегося на русский язык произведения Марселя Мосса — двух разделов его «Учебника по этнографии» (1967, Edition Payot, Paris), а именно — основную часть разделов эстетики и религии с подобочными разделами касательно игр и ритуалов.

Аннотация: В настоящей статье рассматривается проблема конструирования человека социокультурной средой с точки зрения факторов, детерминирующих субъективное восприятие и понимание таких феноменов как здоровье и болезнь. Добровольный, ненасильственный характер конструирования во многом обеспечивается средствами массовой информации, являющимися эффективным инструментом формирования человека массового — пассивного объекта социокультурных метаморфоз. Здоровье представляется в качестве института, определяющим универсальные критерии нормы и патологии на всех уровнях жизнедеятельности человека (телесном, психическом, социальном). Настоящее исследование образа здоровья в СМИ как своеобразной «антропологической меры» позволило наметить некоторые координаты, по которым современный человек конструирует свое тело и психику.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.7.38501

EDN: BQPHZS

Аннотация: В статье предлагается рассмотреть феномены жизни и смерти в рамках философско-научного дискурса. Автор не ставит своей целью объяснить происхождение жизни, он стремится помыслить жизнь и смерть на основе разработанной им методологии и проведенных исследований. Основной способ осмысления этих явлений – гипотеза о природе механизма жизни (вводится предположение о «витальной организации», отвечающий за активность и другие жизненные реакции), а также культурно-исторический и семиотический анализ эволюции жизни. В эволюции автор различает три основные этапа: становление жизни, биологическую эволюцию и эволюцию социальной жизни. Важная роль в последней отводится, с одной стороны, использованию знаков, обозначающих не наблюдаемые реалии, а нужные для управления «первичным коллективом», с другой − технике.   Техника выполняла две основные функции: расширяла возможности гоминид в плане создания нужной среды (огонь, орудия, одежда, жилище и т.д.) и подтверждала использование знаков, поскольку с ее помощью создавалась реальность, соответствующая их значениям. В социальной жизни также как и в биологической в витальной организации нужно различать две сферы: одна принадлежит индивидам (психика, деятельность, телесность и пр.), а другая, собственно социальная (культура, социальность с ее институтами, коммуникация, коллективы, в которые входят индивиды), объемлющая, без которой первая не может существовать и функционировать. Задав указанные здесь положения, автор характеризует, что такое смерть и рассматривает когнитивный диссонанс, возникающий, когда мы пытаемся рационально помыслить эти явления.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.1.16832

Аннотация: Статья посвящена исследованию детерминации эстетической антропологии как специфического философского направления, особенно отчетливо заявившего о себе в течение последних 15 лет. Объектом исследования является пространство эстетико-антропологического поиска, сформировавшееся именно в России на основе отечественных культурных традиций. Предметом исследования является специфика и закономерность российского «следа» в природе такого рода антропологии, которая уходит своими корнями в глубь эстетического переживания. Автор подробно рассматривает эту закономерность, которая прослеживается не только в собственно философских идеях русских философов последних двух веков, но и в особенностях этического и эстетического «начала» в русском искусстве, главным образом в русской литературе. Показано, что именно русской литературе (Н.В.Гоголь) и русской философии (В.В.Зеньковский) эстетическая антропология обязана и своим названием, и своим рождением. Методологической основой исследования выступает особым образом оформившаяся методология собственно эстетической ан¬тропологии, которая помимо общенаучных методов использует до¬полнительные и специфические. К специфическим эстетико-антропологическим методам относятся такие, как иносказание, олицетворение, преображение, «возведение в степень», предвосхищение, художественная интуиция, исповедальность, принцип зеркальности самосознания, самообнаружение че¬рез творчество и приключение, портретизм, фигуративность Основными выводами исследования являются следующие обоснования: собственно философский теоретический синтез, осуществляющийся в форме эстетической философии, потребовал длительной предварительной подготовки русской философии и русской художественной культуры. Такой подготовительной платформой выступил синтез чувств, эмоций, переживаний, мыслей и действий, наиболее ярко представленный как раз в искусстве, а также «аксиологический синтез» наиболее фундаментальных ценностей русской культуры. В доказательство автором был предложен достаточно глубокий экскурс в русское философское человековедение. Обоснован тезис об ограниченности самопознания в рамках чисто логического синтеза рассудка. В этой связи показано, что русская философия апеллирует к подготовленному, одухотворенному, хорошо воспитанному разуму, выступающему несомненной вершиной, но одновременно нуждающемуся в истинах нравственной и эстетической культуры. Для сравнения русского философского капитала, накопленного в эстетико-антропологической области, с западноевропейским осмыслением проблемы, автором приводится работа Ж.Рансьера «Эстетическое бессознательное», раскрывающая ситуацию с позиций, более близких Европе. Бесспорной новизной исследования является представление эстетического направления современной антропологии в своеобразном зеркале отечественной и зарубежной художественно-мыслительной практики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.1.67435

Аннотация: Статья посвящена исследованию детерминации эстетической антропологии как специфического философского направления, особенно отчетливо заявившего о себе в течение последних 15 лет. Объектом исследования является пространство эстетико-антропологического поиска, сформировавшееся именно в России на основе отечественных культурных традиций. Предметом исследования является специфика и закономерность российского «следа» в природе такого рода антропологии, которая уходит своими корнями в глубь эстетического переживания. Автор подробно рассматривает эту закономерность, которая прослеживается не только в собственно философских идеях русских философов последних двух веков, но и в особенностях этического и эстетического «начала» в русском искусстве, главным образом в русской литературе. Показано, что именно русской литературе (Н.В.Гоголь) и русской философии (В.В.Зеньковский) эстетическая антропология обязана и своим названием, и своим рождением. Методологической основой исследования выступает особым образом оформившаяся методология собственно эстетической ан¬тропологии, которая помимо общенаучных методов использует до¬полнительные и специфические. К специфическим эстетико-антропологическим методам относятся такие, как иносказание, олицетворение, преображение, «возведение в степень», предвосхищение, художественная интуиция, исповедальность, принцип зеркальности самосознания, самообнаружение че¬рез творчество и приключение, портретизм, фигуративность Основными выводами исследования являются следующие обоснования: собственно философский теоретический синтез, осуществляющийся в форме эстетической философии, потребовал длительной предварительной подготовки русской философии и русской художественной культуры. Такой подготовительной платформой выступил синтез чувств, эмоций, переживаний, мыслей и действий, наиболее ярко представленный как раз в искусстве, а также «аксиологический синтез» наиболее фундаментальных ценностей русской культуры. В доказательство автором был предложен достаточно глубокий экскурс в русское философское человековедение. Обоснован тезис об ограниченности самопознания в рамках чисто логического синтеза рассудка. В этой связи показано, что русская философия апеллирует к подготовленному, одухотворенному, хорошо воспитанному разуму, выступающему несомненной вершиной, но одновременно нуждающемуся в истинах нравственной и эстетической культуры. Для сравнения русского философского капитала, накопленного в эстетико-антропологической области, с западноевропейским осмыслением проблемы, автором приводится работа Ж.Рансьера «Эстетическое бессознательное», раскрывающая ситуацию с позиций, более близких Европе. Бесспорной новизной исследования является представление эстетического направления современной антропологии в своеобразном зеркале отечественной и зарубежной художественно-мыслительной практики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2024.3.40556

EDN: FFHJMH

Аннотация: Современный этап развития беговых любительских стайерских практик можно охарактеризовать как личностносозидающий, поскольку главные цели бегунов (особенно марафонцев и сверхмарафонцев) связаны не столько с укреплением здоровья, сколько со сферой личностного совершенствования и самопознания: развития воли, характера, проверки себя в экстремальной ситуации, испытания недоступных прежде эмоций и состояний сознания. Объектом исследования являются эго-тексты (книги для широкой аудитории, в том числе сетевой "самиздат") современных российских любителей бега. Способом исследования указанных текстов выступает биографический метод, дающий возможность определить многоаспектное влияние беговой активности на коренные изменения развития личности и формирование ее жизненного пути. Анализируемые биографии наследуют как исповедальной традиции Августина (контраст бесцельной и порочной «добеговой» жизни, а также травматического опыта бегового неофитства и значительных достижений во многих сферах личностного развития после принятия ценностей выраженной через бег кубертеновской «religio athleticae»), так и отмеченной М. М. Бахтиным авантюрно-героической биографической традиции, присущей эпохе Возрождения, а также романтизму и ницшеанству с их нацеленностью на формирование (в нашем случае посредством стайерского бега) нового (или «сверх-») человека. Качественным итогом беговой деятельности является достижение субъектом нового этапа развития – человека бегущего (homo currens), которому присущи активность, мобильность, героизм, аскетизм, стремление к максимальной самореализации, достижение гармонии тела и духа. Homo currens противостоит как виртуальному времяпрепровождению, так и фетишизации культуры комфорта, предполагая, обращаясь к концепции Виктора Франкла, наполнение жизни новыми смыслами и ценностями через преодоление неизбежных для стайерского бега страданий. Любительский бег рассматривается писателями как общедоступное и эффективное средство обретения физического, душевного и социального благополучия, что выражает его гуманистическую сущность и придает исследуемым произведениям философско-антропологическую значимость.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.1.10103

Аннотация: В статье анализируется этнометодологическая концепция Ж.-Ж. Руссо. Автор отмечает, что этот мыслитель имеет своеобразную концепцию, которая относится к феноменологии этноса. Его взгляд на эту тему отличается от европоцентристской установки просветительского сознания XVIII в. Опираясь на работы этнографов, Руссо радикально переосмысливает понятие самотождественности человека. Французский мыслитель дистанцируется от концепции Декарта, которая усматривает самопостижение личности во внутренней работе «я». Руссо полагает, что представление человека о самом себе, так же как и этноса о своей сущности, невозможны без оглядки на другого человека или этнического образования. В контексте такого сравнения само понятие «я» значительно сужается, поскольку, принимая на себя образ другого, человек, в той же мере и как этнос, осознает относительность своих представлений. Расшифровка другого приводит к тому, что человек пытается увидеть себя в зеркале иного существа или иной культуры. Именно поэтому К. Леви-Стросс назвал Руссо основателем гуманитарных наук. Представление о сложностях самоопознавания своей и чужой культуры, изложенная Руссо, получила развитие в постмодернистской философии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.1.63778

Аннотация: В статье анализируется этнометодологическая концепция Ж.-Ж. Руссо. Автор отмечает, что этот мыслитель имеет своеобразную концепцию, которая относится к феноменологии этноса. Его взгляд на эту тему отличается от европоцентристской установки просветительского сознания XVIII в. Опираясь на работы этнографов, Руссо радикально переосмысливает понятие самотождественности человека. Французский мыслитель дистанцируется от концепции Декарта, которая усматривает самопостижение личности во внутренней работе «я». Руссо полагает, что представление человека о самом себе, так же как и этноса о своей сущности, невозможны без оглядки на другого человека или этнического образования. В контексте такого сравнения само понятие «я» значительно сужается, поскольку, принимая на себя образ другого, человек, в той же мере и как этнос, осознает относительность своих представлений. Расшифровка другого приводит к тому, что человек пытается увидеть себя в зеркале иного существа или иной культуры. Именно поэтому К. Леви-Стросс назвал Руссо основателем гуманитарных наук. Представление о сложностях самоопознавания своей и чужой культуры, изложенная Руссо, получила развитие в постмодернистской философии.

Аннотация: символ в статье рассматривается как антропологическое понятие. Обычно это слово трактуется в онтологическом или познавательном ключе. Однако, по мнению автора, уже в античной философии постепенно складывается убеждение в том, что понять человека можно только через символ. Именно символ приоткрывает завесу таинственного в человеке: человек интересен не только тем, что в нем явлено, но и тем, что скрыто, мерцает в символе.

Аннотация: проблема адекватной интерпретации традиционной культуры остается открытой ввиду неадекватности теоретических разработок. Последние были выполнены западными антропологами, исходя из своих (христианских в своей основе) мировоззренческих установок. В неевропейских культурах природа является фундаментальной основой смысложизненности в отличие от европейской, где человек и его проблемы рефлексируются вне контекста природы.

Аннотация: в статье анализируется гуманистический подход А. Маслоу к изучению человеческой деструктивности. А. Маслоу предложил целостный подход к изучению человеческого поведения и показал, что деструктивность не «инстинктоподобна», а является многофакторным явлением и люди способны на нечто более великое, чем войны, предубеждения и ненависть. Одной из важных причин деструктивного поведения человека выступает блокировка процесса самоактуализации или самореализации, что может быть обусловлено: фрустрацией базовых потребностей (в признании, безопасности, любви); индивидуальной фиксацией на потребностях низшего уровня (физиологических); неблагоприятными социокультурными условиями. Если в силу разных причин нормальная самоактуализация через любовь, творчество и духовность невозможна, она может быть подменена самовыражением через деструктивное поведение.

Аннотация: экзистенция как навык жить в условиях взаимопонимания шире этнических и локальных границ. Огромную коммуникативную роль в этом сыграл личный (демократический) аристократизм. Будучи порожден механизмами воспроизводства человечества семейным способом, аристократизм в сущности биотехнологичен. Следовательно, соответствует природе человека. В подтверждение этой точки зрения приведен большой и оригинальный кавказский материал.

DOI: 10.7256/2454-0757.2023.4.40417

EDN: TFBVZU

Аннотация: Предмет данного исследования – совокупность потенциальных противоречий развития искусственного интеллекта, рассматриваемых с целью выявления возможности их преодоления. Философская антропология содержит в себе потенциал для анализа сложных взаимодействий, для артикуляции проблем, возникающих между искусственным интеллектом и людьми. Философско-антропологический анализ искусственного интеллекта ориентирован на понимание влияния этого взаимодействия на феномен человека, человеческое существование и его опыт. Статья является попыткой выявить и наметить траектории по возможному преодолению противоречий развития искусственного интеллекта, проанализировать инструменты, предлагаемые философской антропологией, для разрешения возникающих проблем в современной социокультурной ситуации. Актуальность рассматриваемой темы заключается в том, что искусственный интеллект качественно меняет бытие человека, а у философской антропологии есть потенциал наметить перспективы развития искусственного интеллекта, сохраняя человеческое в человеке. Изучение этих перспектив крайне важно в современном обществе. Новизна темы, поднятой в статье, заключается в анализе искусственного интеллекта с позиций философской антропологии, в артикуляции противоречий в развитии искусственного интеллекта, в поиске решений по преодолению этих противоречий. Философская антропология предоставляет инструментарий для взвешенного принятия решений о развитии искусственного интеллекта, степени его вмешательства в бытие человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.2.9964

Аннотация: Это перевод статьи Б. Килборна «Антропология и человеческое воображение». В ней Килборн рассматривает историю антропологии, которую длительное время считали естественнонаучной дисциплиной. Б. Килборн считает, что антропология, подобно другим социальным наукам, никогда не сможет быть ничем иным, кроме как гуманитарной дисциплиной, потому что ее объект – люди, и практикующие ее специалисты также являются людьми. Он подчеркивает существенно важную значимость человеческого воображения в любом исследовании других людей. В этой связи он приводит работу Джамбаттисты Вико «Основания новой науки об общей природе наций», в которой проводится фундаментальное отличие между, с одной стороны, осознанием или пониманием, и, с другой стороны, знанием или наукой. Это не что иное как радикальное эпистемологическое различие между естественными науками, с одной стороны, и социальными и гуманитарными науками – с другой, которое история антропологии в ХХ веке пыталась уничтожить, разрушить, преодолеть.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.2.63927

Аннотация: Это перевод статьи Б. Килборна «Антропология и человеческое воображение». В ней Килборн рассматривает историю антропологии, которую длительное время считали естественнонаучной дисциплиной. Б. Килборн считает, что антропология, подобно другим социальным наукам, никогда не сможет быть ничем иным, кроме как гуманитарной дисциплиной, потому что ее объект – люди, и практикующие ее специалисты также являются людьми. Он подчеркивает существенно важную значимость человеческого воображения в любом исследовании других людей. В этой связи он приводит работу Джамбаттисты Вико «Основания новой науки об общей природе наций», в которой проводится фундаментальное отличие между, с одной стороны, осознанием или пониманием, и, с другой стороны, знанием или наукой. Это не что иное как радикальное эпистемологическое различие между естественными науками, с одной стороны, и социальными и гуманитарными науками – с другой, которое история антропологии в ХХ веке пыталась уничтожить, разрушить, преодолеть.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.3.62428

Аннотация: В статье анализируется теория идентичности Э. Эриксона и вскрываются философско-антропологические предпосылки этой теории. По мнению автора, в основе концепции заложено представление о хаотичной, несвязной, фрагментарной природе человека. Человек начинается со страха своего собственного существования, ибо нет в мире ничего, что дало бы его сознанию готовую форму и опору. Человек вынужден, чтобы выжить, то есть, чтобы иметь ориентиры в мире, действовать и быть сообща, создавать эту опору. Этой опорой, согласно Эриксону, является идентичность.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.3.18256

Аннотация: В статье сквозь призму соотношения свободы и долга, веры и разума рассматривается сущность человека и ее онтологические основания. Выделяются две концепции человеческой сущности: сущность человека определяется как внутри самого человека, так и выносится во вне его. Отмечается, что в наше время складывается новый тип человека – человек без сущности; раскрываются некоторые черты такого человека; акцентируется внимание на процессах дегуманизации, свойственных современному обществу, на опасности идеализации средневековья, на неправомерности некритического отношения к истории. В качестве методов исследования, помогающих раскрыть сущностные основания человека в их связи с долгом, свободой и разумом, используются диалектический и феноменологический. Делается вывод, что вынесение сущности человека во вне (делегирование ее Богу, Абсолютной идее и т.п.) рождает человека долга, который стремится осуществить извне данную ему сущность, и ограничивает его свободу. Подобный тип человека дает нам средневековая культура. Второй вариант человеческой сущности – сущность человека внутри него, – напротив, подразумевает под собой изначально более свободного человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.3.67731

Аннотация: В статье сквозь призму соотношения свободы и долга, веры и разума рассматривается сущность человека и ее онтологические основания. Выделяются две концепции человеческой сущности: сущность человека определяется как внутри самого человека, так и выносится во вне его. Отмечается, что в наше время складывается новый тип человека – человек без сущности; раскрываются некоторые черты такого человека; акцентируется внимание на процессах дегуманизации, свойственных современному обществу, на опасности идеализации средневековья, на неправомерности некритического отношения к истории. В качестве методов исследования, помогающих раскрыть сущностные основания человека в их связи с долгом, свободой и разумом, используются диалектический и феноменологический. Делается вывод, что вынесение сущности человека во вне (делегирование ее Богу, Абсолютной идее и т.п.) рождает человека долга, который стремится осуществить извне данную ему сущность, и ограничивает его свободу. Подобный тип человека дает нам средневековая культура. Второй вариант человеческой сущности – сущность человека внутри него, – напротив, подразумевает под собой изначально более свободного человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.3.10988

Аннотация: В статье рассматриваются основные модели репрезентации телесности в этико-философской перспективе. Автор выделяет следующие подходы («парадигмы) репрезентации концептов «тело», «телесность» в современной философии: 1) «парадигма» бытия (экзистенциальный, холистический подход к телу); 2) «парадигма» обладания (инструментальное, функциональное понимание телесности); 3) «парадигма» конструирования (тело как проект, артефакт технологий). Каждая из данных моделей подразумевает определенный нормативный контекст и задает тот или иной способ формирования антропологических границ и антропологической нормы. Применяя историко-философский подход и этический анализ автор демонстрирует, как в жизни современного человека «разыгрывается» диалектика бытия, обладания и конструирования. Автор приходит к выводу, что в эпоху интенсивного технологического развития «техники тела» как результат внешнего социокультурного преобразования биологического субстрата (телесности) постепенно трансформируются в техники тела как результат симбиоза жизни и технологии. Потенциальное встраивание биотехнологий в человеческое тело, воспроизводящее эффекты социализации и обучения, появление которых ранее зависело от культуры, способствует формированию новых способов "заботы о себе."

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.3.66388

Аннотация: В статье рассматриваются основные модели репрезентации телесности в этико-философской перспективе. Автор выделяет следующие подходы («парадигмы) репрезентации концептов «тело», «телесность» в современной философии: 1) «парадигма» бытия (экзистенциальный, холистический подход к телу); 2) «парадигма» обладания (инструментальное, функциональное понимание телесности); 3) «парадигма» конструирования (тело как проект, артефакт технологий). Каждая из данных моделей подразумевает определенный нормативный контекст и задает тот или иной способ формирования антропологических границ и антропологической нормы. Применяя историко-философский подход и этический анализ автор демонстрирует, как в жизни современного человека «разыгрывается» диалектика бытия, обладания и конструирования. Автор приходит к выводу, что в эпоху интенсивного технологического развития «техники тела» как результат внешнего социокультурного преобразования биологического субстрата (телесности) постепенно трансформируются в техники тела как результат симбиоза жизни и технологии. Потенциальное встраивание биотехнологий в человеческое тело, воспроизводящее эффекты социализации и обучения, появление которых ранее зависело от культуры, способствует формированию новых способов "заботы о себе."

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.5.9818

Аннотация: В статье рассматривается чувство и переживание человеком удовольствия как инструмент для реконструкции его сущностной природы в форме специального конструкта - «человека гедонистического». Переживание удовольствия выступает в качестве необходимого компонента, участвовавший в генезисе происхождения человека, его сознания и культуры. Феномен удовольствия выходит за рамки собственно психологических и этических интерпретаций, выступая в настоящее время как центральная характеристика бытия человека, социальных и культурных процессов, ценностного поля современного общества. В статье анализируются ценности культуры, обусловленное испытаниями и переживаниями удовольствия, последствия актуализации гедонистических артефактов в обществе, формы их трансляции и прочтения. Методологической базой исследований выступают работы в области феноменологии, философской антропологии, философии культуры, приводятся психоаналитические, феноменологические, постмодернистские подходы и интерпретации феномена удовольствия. Рассматривается преломление гедонистической аксиологии применительно к российским реалиям. Конструкт «человека гедонистического» в статье вводится по аналогии с иными определениями, раскрывающими сущностную природы человека – человек «разумный», «трудящийся», «играющий», «смеющийся», «стыдящийся» и т.д..

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.5.64930

Аннотация: В статье рассматривается чувство и переживание человеком удовольствия как инструмент для реконструкции его сущностной природы в форме специального конструкта - «человека гедонистического». Переживание удовольствия выступает в качестве необходимого компонента, участвовавший в генезисе происхождения человека, его сознания и культуры. Феномен удовольствия выходит за рамки собственно психологических и этических интерпретаций, выступая в настоящее время как центральная характеристика бытия человека, социальных и культурных процессов, ценностного поля современного общества. В статье анализируются ценности культуры, обусловленное испытаниями и переживаниями удовольствия, последствия актуализации гедонистических артефактов в обществе, формы их трансляции и прочтения. Методологической базой исследований выступают работы в области феноменологии, философской антропологии, философии культуры, приводятся психоаналитические, феноменологические, постмодернистские подходы и интерпретации феномена удовольствия. Рассматривается преломление гедонистической аксиологии применительно к российским реалиям. Конструкт «человека гедонистического» в статье вводится по аналогии с иными определениями, раскрывающими сущностную природы человека – человек «разумный», «трудящийся», «играющий», «смеющийся», «стыдящийся» и т.д..

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.6.62769

Аннотация: В статье рассматриваются ключевые для культуры смыслы гуманизма. Эксплицируется противоречивость гуманизма как человеколюбия. Гуманизм показывается как поиск человеком собственной сущности, которая видится в раскрытии человека как деятельностного субъекта. Обсуждаются вопросы соотношения человека как субъекта и бытия в истории культуры. Гуманизм как раскрытие человека-субъекта в бытии и раскрытие человека как бытия противопоставляются антигуманизму человека как субъекта-без-бытия.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12128

Аннотация: Предметом исследования настоящей статьи являются философско-антропологические воззрения Чижевского, отраженные в двух его собственно метафизических трудах, один из которых называется «Основное начало мироздания. Система космоса. Проблемы», а второй – «Электронная теория и генезис форм. Проблема». Большое внимание уделено не только общей характеристике обозначенных работ и реконструкции философских представлений Александра Леонидовича о человеке, но и указанию на контексты, в коих они могут быть задействованы, постановке вопросов, возникающих при их осмыслении. Исследование философско-антропологических взглядов Чижевского осуществляется с учетом того обстоятельства, что его творчество принадлежит к традиции русского космизма, дабы продемонстрировать как «вписанность» идей «Леонардо да Винчи XX века» в рамки определенного течения мысли, так и своеобразие последних. При написании работы использовались следующие методы: анализ текстовых источников (в том числе рукописей фонда 1703 Архива Академии Наук Российской Федерации), сравнение, анализ, синтез, индукция и дедукция, классификация, обобщение, исторический метод. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в реконструкции философско-антропологических воззрений Чижевского, содержащихся в тех работах космиста, где он выступает преимущественно как мыслитель, а также указании коннотаций и проблем, коими чреваты соответствующие воззрения. На основании того, что метафизические представления Александра Леонидовича о человеке являются частью его пусть не совсем систематизированной философии, мировоззрения, которое повлияло на творчество космиста в целом, делается вывод о необходимости ознакомления с ними для адекватной оценки культурного наследия «Леонардо да Винчи XX века».

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65125

Аннотация: Предметом исследования настоящей статьи являются философско-антропологические воззрения Чижевского, отраженные в двух его собственно метафизических трудах, один из которых называется «Основное начало мироздания. Система космоса. Проблемы», а второй – «Электронная теория и генезис форм. Проблема». Большое внимание уделено не только общей характеристике обозначенных работ и реконструкции философских представлений Александра Леонидовича о человеке, но и указанию на контексты, в коих они могут быть задействованы, постановке вопросов, возникающих при их осмыслении. Исследование философско-антропологических взглядов Чижевского осуществляется с учетом того обстоятельства, что его творчество принадлежит к традиции русского космизма, дабы продемонстрировать как «вписанность» идей «Леонардо да Винчи XX века» в рамки определенного течения мысли, так и своеобразие последних. При написании работы использовались следующие методы: анализ текстовых источников (в том числе рукописей фонда 1703 Архива Академии Наук Российской Федерации), сравнение, анализ, синтез, индукция и дедукция, классификация, обобщение, исторический метод. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в реконструкции философско-антропологических воззрений Чижевского, содержащихся в тех работах космиста, где он выступает преимущественно как мыслитель, а также указании коннотаций и проблем, коими чреваты соответствующие воззрения. На основании того, что метафизические представления Александра Леонидовича о человеке являются частью его пусть не совсем систематизированной философии, мировоззрения, которое повлияло на творчество космиста в целом, делается вывод о необходимости ознакомления с ними для адекватной оценки культурного наследия «Леонардо да Винчи XX века».

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.6.15089

Аннотация: Статья представляет собой продолжение исследования, тематика которого связана с антропологическим значением «живой метафоры» в наследии известного французского мыслителя. Предметом подробного рассмотрения является парадоксальная природа «живой метафоры», антропологическая роль которой интерпретируется из представленной исторически временной интриги в его самой значительной по глубине и объёму работе «Время и рассказ». Особое внимание также уделяется формированию общего понимания таких понятий как мимесис и пойесис, в связи с чем, интрига живой метафоры получает всё более отчётливую антропологическую оценку по мере своего становления в произведении автора. Таким образом, в статье производится попытка представить антропологическое значение «живой метафоры» через распознавание подразумеваемых образов в дискурсе Поля Рикёра, при которых данная им историческая и поэтическая интрига присваивается интерпретирующим существом. В методологической и теоретической основе второго исследования, как и в предыдущей работе, нашли отражение положения философской герменевтики. Метод исследования, таким образом, – герменевтический метод, заключающийся в антропологическом прочтении как философской интерпретации дополнительных смысловых значений изучаемого текста по отношению к подразумеваемой Полем Рикёром «живой метафоре» Научная новизна исследования, её основополагающая теоретическая идея базируется на следующих предпосылках: 1) впервые в отечественной философии прослеживается антропологическое осмысление феномена «живой метафоры» в её непосредственной для стиля Рикёра динамике; 2) отмечено, в какой степени интрига «живой метафоры» тесно связана с историко-философской и антропологической направленностью работ Поля Рикёра, являясь многообещающим подходом к пониманию временной и нарративной идентичности человеческого бытия; 3) проанализирована теоретическая база философско-исторической и научно-популярной литературы, имеющей отношение к интриге «живой метафоры» во «Времени и рассказе» с точки зрения современной антропологии; 4) осуществлена попытка собственного исследования временной интриги «живой метафоры» с учётом её антропологического значения; 5) дано философское обоснование творческой составляющей метафорической деятельности и её прогрессивной роли в становлении общества. В статье автор приходит к выводам о композиционном компоненте «живой метафоры» как инновационной метафорической деятельности, присущей французскому мыслителю, вопреки подражательной функции человеческого творчества, подразумеваемой им вообще во «Времени и рассказе». Поль Рикёр создаёт новую модель языка, структурно связывая интерпретацию фактов исторического жизнеописания с метафорически живой, протекающей референцией, давая также возможность читателю «мыслить ещё», исходя из «здесь и сейчас» собственно предпринимаемого образа мыслей. Критическая антропологическая оценка такой модели оживления исторических событий не предполагает, что метафорическое описание есть отражение непосредственно качественно сознающих свою деятельность во времени известных людей прошлого. Являясь средством выражения и распространения в совокупном антропологическом плане, историческая интрига, описываемая с помощью «живой метафоры» содержит в себе негласно согласующую референцию, способствующую возобновлению метафорической коммуникации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.6.66621

Аннотация: Статья представляет собой продолжение исследования, тематика которого связана с антропологическим значением «живой метафоры» в наследии известного французского мыслителя. Предметом подробного рассмотрения является парадоксальная природа «живой метафоры», антропологическая роль которой интерпретируется из представленной исторически временной интриги в его самой значительной по глубине и объёму работе «Время и рассказ». Особое внимание также уделяется формированию общего понимания таких понятий как мимесис и пойесис, в связи с чем, интрига живой метафоры получает всё более отчётливую антропологическую оценку по мере своего становления в произведении автора. Таким образом, в статье производится попытка представить антропологическое значение «живой метафоры» через распознавание подразумеваемых образов в дискурсе Поля Рикёра, при которых данная им историческая и поэтическая интрига присваивается интерпретирующим существом. В методологической и теоретической основе второго исследования, как и в предыдущей работе, нашли отражение положения философской герменевтики. Метод исследования, таким образом, – герменевтический метод, заключающийся в антропологическом прочтении как философской интерпретации дополнительных смысловых значений изучаемого текста по отношению к подразумеваемой Полем Рикёром «живой метафоре» Научная новизна исследования, её основополагающая теоретическая идея базируется на следующих предпосылках: 1) впервые в отечественной философии прослеживается антропологическое осмысление феномена «живой метафоры» в её непосредственной для стиля Рикёра динамике; 2) отмечено, в какой степени интрига «живой метафоры» тесно связана с историко-философской и антропологической направленностью работ Поля Рикёра, являясь многообещающим подходом к пониманию временной и нарративной идентичности человеческого бытия; 3) проанализирована теоретическая база философско-исторической и научно-популярной литературы, имеющей отношение к интриге «живой метафоры» во «Времени и рассказе» с точки зрения современной антропологии; 4) осуществлена попытка собственного исследования временной интриги «живой метафоры» с учётом её антропологического значения; 5) дано философское обоснование творческой составляющей метафорической деятельности и её прогрессивной роли в становлении общества. В статье автор приходит к выводам о композиционном компоненте «живой метафоры» как инновационной метафорической деятельности, присущей французскому мыслителю, вопреки подражательной функции человеческого творчества, подразумеваемой им вообще во «Времени и рассказе». Поль Рикёр создаёт новую модель языка, структурно связывая интерпретацию фактов исторического жизнеописания с метафорически живой, протекающей референцией, давая также возможность читателю «мыслить ещё», исходя из «здесь и сейчас» собственно предпринимаемого образа мыслей. Критическая антропологическая оценка такой модели оживления исторических событий не предполагает, что метафорическое описание есть отражение непосредственно качественно сознающих свою деятельность во времени известных людей прошлого. Являясь средством выражения и распространения в совокупном антропологическом плане, историческая интрига, описываемая с помощью «живой метафоры» содержит в себе негласно согласующую референцию, способствующую возобновлению метафорической коммуникации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.7.15100

Аннотация: В статье анализируется концепция христианства Д. Бонфхеффера, сформулированная им в знаменитых «Письмах из тюрьмы». Бонхёффер объявляет о наступлении эры безрелигиозности и о необходимости в связи с этим фактом пересмотреть сущность христианства, противопоставив тем самым религию и христианство. Представление об «априорности» религии Бонхёффер считает ложным. Религия – это лишь временная стадия развития человека, и ее не нужно отождествлять с Христом. Можно преодолеть религию, не преодолев христианства. Как возможно христианство в обезбоженном мире? - задается вопросом Бонхёффер и находит ответ в понятии совершеннолетия современного христианина. Автор выделяет три смысловых блока теории Д. Бонхёффера – человек, религия, христианство, - и проводит философско-антропологический анализ каждого из них. По мнению автора, между антропологическим типом традиционного христианства и антропологическим типом христианства, обновленного Бонхёффером, обнаруживается разрыв. Мерою этого разрыва выступает фигура Бога, ибо у Бонхёффера трансцендентность Христа и вместе с тем суть христианства заключается в бытии для другого, то есть трансцендентное оказывается имманентным. Автор подчеркивает, что понятие совершеннолетия для Бонхёффера связано с упразднением понятия греха, а значит, и внутреннего мира человека, ибо в христианстве грех – это то, что не позволяет человеку слиться с миром. Модель человека, предложенная Бонхёффером, это модель человека, описываемого в терминах поверхности, для которой чужды бинарные оппозиции «тела и души», «мира и человека». Автор видит в концепции Бонхёффера предвосхищение философии Фуко. Равно как Фуко считает человека временной конфигурацией, след от которой может так же быстро исчезнуть, как рисунок на прибрежном песке, Бонхёффер полагает внутренний мир и религиозность, преходящими явлениями. Оба мыслителя обращены к ситуации пост-человечества, которую Бонхёффер именует безрелигиозностью. Критика религии Бонхёффера выстраивается на представлении о локальности культа, и, следовательно, отсутствии связи с реальной жизнью. Автор обнаруживает, по крайней мере, две взаимосвязанные причины, по которым эта критика проблематична. Во-первых, культ – это то, что имеет дело с тотальностью человека. Плотно связанные между собой символы позволяют человеку иметь целостное сознание. Во-вторых, символические действия лежат в основании практических, а потому устранить их – значит устранить основания жизни. Если человек – это бессмыслица в мире, то символ – это антропологический ответ этой бессмыслице.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.7.68063

Аннотация: В статье анализируется концепция христианства Д. Бонфхеффера, сформулированная им в знаменитых «Письмах из тюрьмы». Бонхёффер объявляет о наступлении эры безрелигиозности и о необходимости в связи с этим фактом пересмотреть сущность христианства, противопоставив тем самым религию и христианство. Представление об «априорности» религии Бонхёффер считает ложным. Религия – это лишь временная стадия развития человека, и ее не нужно отождествлять с Христом. Можно преодолеть религию, не преодолев христианства. Как возможно христианство в обезбоженном мире? - задается вопросом Бонхёффер и находит ответ в понятии совершеннолетия современного христианина. Автор выделяет три смысловых блока теории Д. Бонхёффера – человек, религия, христианство, - и проводит философско-антропологический анализ каждого из них. По мнению автора, между антропологическим типом традиционного христианства и антропологическим типом христианства, обновленного Бонхёффером, обнаруживается разрыв. Мерою этого разрыва выступает фигура Бога, ибо у Бонхёффера трансцендентность Христа и вместе с тем суть христианства заключается в бытии для другого, то есть трансцендентное оказывается имманентным. Автор подчеркивает, что понятие совершеннолетия для Бонхёффера связано с упразднением понятия греха, а значит, и внутреннего мира человека, ибо в христианстве грех – это то, что не позволяет человеку слиться с миром. Модель человека, предложенная Бонхёффером, это модель человека, описываемого в терминах поверхности, для которой чужды бинарные оппозиции «тела и души», «мира и человека». Автор видит в концепции Бонхёффера предвосхищение философии Фуко. Равно как Фуко считает человека временной конфигурацией, след от которой может так же быстро исчезнуть, как рисунок на прибрежном песке, Бонхёффер полагает внутренний мир и религиозность, преходящими явлениями. Оба мыслителя обращены к ситуации пост-человечества, которую Бонхёффер именует безрелигиозностью. Критика религии Бонхёффера выстраивается на представлении о локальности культа, и, следовательно, отсутствии связи с реальной жизнью. Автор обнаруживает, по крайней мере, две взаимосвязанные причины, по которым эта критика проблематична. Во-первых, культ – это то, что имеет дело с тотальностью человека. Плотно связанные между собой символы позволяют человеку иметь целостное сознание. Во-вторых, символические действия лежат в основании практических, а потому устранить их – значит устранить основания жизни. Если человек – это бессмыслица в мире, то символ – это антропологический ответ этой бессмыслице.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.7.10259

Аннотация: Статья посвящена вопросам методологии решения философско-антропологических задач на материале поэм Гомера и изречений «начальных мыслителей» (Гераклита и Парменида). Обычно эти задачи решаются за счет приписывания древнегреческим текстам более поздних представлений и понятий. Именуя такой подход стилизацией, автор указывает на его проблематичность и ищет альтернативный путь. Цель статьи – задать методологические основания способа, открывающего перспективу выхода за рамки стилизации. В результате намечается путь, который состоит в исследовании античного человека через практики, схваченные в словах и речах Гомера, Гераклита и Парменида. Именуя такой подход стилизацией, автор указывает на его проблематичность и ищет альтернативный путь. Цель статьи – задать методологические основания способа, открывающего перспективу выхода за рамки стилизации. В результате намечается путь, который состоит в исследовании античного человека через практики, схваченные в словах и речах Гомера, Гераклита и Парменида.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.7.65294

Аннотация: Статья посвящена вопросам методологии решения философско-антропологических задач на материале поэм Гомера и изречений «начальных мыслителей» (Гераклита и Парменида). Обычно эти задачи решаются за счет приписывания древнегреческим текстам более поздних представлений и понятий. Именуя такой подход стилизацией, автор указывает на его проблематичность и ищет альтернативный путь. Цель статьи – задать методологические основания способа, открывающего перспективу выхода за рамки стилизации. В результате намечается путь, который состоит в исследовании античного человека через практики, схваченные в словах и речах Гомера, Гераклита и Парменида. Именуя такой подход стилизацией, автор указывает на его проблематичность и ищет альтернативный путь. Цель статьи – задать методологические основания способа, открывающего перспективу выхода за рамки стилизации. В результате намечается путь, который состоит в исследовании античного человека через практики, схваченные в словах и речах Гомера, Гераклита и Парменида.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.8.14885

Аннотация: В статье выделены и сопоставлены между собой содержательные элементы платонизма и аристотелизма в концепциях природы человека восточной патристики, трансгуманизма и биоконсерватизма. Важнейшая задача статьи – выделение ответов трех концепций на вопросы о природе человека в современной философской антропологии: (1) о степени важности биологиче-ского компонента природы человека; (2) о тождественности природы человека его разуму; (3) о возможности дальнейшей эволюции природы человека технологическими средствами; (4) о степени совершенства природы человека. Автор исходит из методологической триады «структура – функционирование – развитие», дополненной оценкой совершенства, в контексте исторического диалога платоновского и аристотелевского понимания природы человека. Восточная патристика и трансгуманизм в понимании структуры и функционирования природы человека исходят с позиций платонизма, а биоконсерватизм – аристотелизма. В трансгуманизме деятельность разума не зависит от эпифеноменально понимаемого тела. В восточной патристике развитие природы человека понимается с преформистских позиций (платонизм), а в трансгуманизме и биоконсерватизме – с эпигенетических (аристотелизм). Трансгуманизм выступает за дальнейшую эволюцию технологическими средствами (открытая природа человека), биоконсерватизм и восточная патристика – против (закрытая природа че-ловека). В восточной патристике и биоконсерватизме природа человека с позиций оценки совершенства понимается как совершенная, а в трансгуманизме – как несовершенная. В итоге выделено три варианта понимания природы человека: совершенная закрытая разумная природа человека (восточная патристика), несовершенная открытая разумная природа человека (трансгуманизм) и совершенная закрытая телесно-разумная природа человека (биоконсерватизм). Полученный результат позволяет приблизиться к пониманию природы человека, более адекватному проблемам современной эпохи.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.8.66933

Аннотация: В статье выделены и сопоставлены между собой содержательные элементы платонизма и аристотелизма в концепциях природы человека восточной патристики, трансгуманизма и биоконсерватизма. Важнейшая задача статьи – выделение ответов трех концепций на вопросы о природе человека в современной философской антропологии: (1) о степени важности биологиче-ского компонента природы человека; (2) о тождественности природы человека его разуму; (3) о возможности дальнейшей эволюции природы человека технологическими средствами; (4) о степени совершенства природы человека. Автор исходит из методологической триады «структура – функционирование – развитие», дополненной оценкой совершенства, в контексте исторического диалога платоновского и аристотелевского понимания природы человека. Восточная патристика и трансгуманизм в понимании структуры и функционирования природы человека исходят с позиций платонизма, а биоконсерватизм – аристотелизма. В трансгуманизме деятельность разума не зависит от эпифеноменально понимаемого тела. В восточной патристике развитие природы человека понимается с преформистских позиций (платонизм), а в трансгуманизме и биоконсерватизме – с эпигенетических (аристотелизм). Трансгуманизм выступает за дальнейшую эволюцию технологическими средствами (открытая природа человека), биоконсерватизм и восточная патристика – против (закрытая природа че-ловека). В восточной патристике и биоконсерватизме природа человека с позиций оценки совершенства понимается как совершенная, а в трансгуманизме – как несовершенная. В итоге выделено три варианта понимания природы человека: совершенная закрытая разумная природа человека (восточная патристика), несовершенная открытая разумная природа человека (трансгуманизм) и совершенная закрытая телесно-разумная природа человека (биоконсерватизм). Полученный результат позволяет приблизиться к пониманию природы человека, более адекватному проблемам современной эпохи.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.8.12025

Аннотация: Беседа А.С. Нилогова с П.С. Гуревичем посвящена современным трендам отечественной философской антропологии. Речь идёт о работах В.А. Кутырёва и Ф.И. Гиренка и других философов, связанных с этой темой. Каждый из авторов отстаивает определённую, ясно обозначенную позицию в философском постижении человека. В.А. Кутырёв выступает последовательным критиком инновационизма в том варианте, который предложен трансгуманизмом. Он доказывает, что в современной культуре обозначилось влечение к смерти и это представляет угрозу для человечества. Ф.И. Гиренок, позиционируя себя в качестве археоавангардиста, предлагает собственную версию тех концепций, которые сложились в истории философии и отражают интерпретацию человека. В дискуссии используются методы исторического анализа, помогающие выявить тенденции в осмыслении философско-антропологической темы. Применяется также герменевтический подход, позволяющий истолковать современную ситуацию в отечественной философской антропологии. Новизна дискуссии в том, что её участники стремятся понять направленность философской рефлексии, сопряжённой с постижением человека, выявить её основные проблемы, сопоставить позиции, позволяющие уточнить смысл полемических расхождений. В разговоре отмечается, что следует расширить диапазон самой тематики, обсудить исторические судьбы русской философии, охарактеризовать возможное влияние философии на современные элиты.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.8.65400

Аннотация: Беседа А.С. Нилогова с П.С. Гуревичем посвящена современным трендам отечественной философской антропологии. Речь идёт о работах В.А. Кутырёва и Ф.И. Гиренка и других философов, связанных с этой темой. Каждый из авторов отстаивает определённую, ясно обозначенную позицию в философском постижении человека. В.А. Кутырёв выступает последовательным критиком инновационизма в том варианте, который предложен трансгуманизмом. Он доказывает, что в современной культуре обозначилось влечение к смерти и это представляет угрозу для человечества. Ф.И. Гиренок, позиционируя себя в качестве археоавангардиста, предлагает собственную версию тех концепций, которые сложились в истории философии и отражают интерпретацию человека. В дискуссии используются методы исторического анализа, помогающие выявить тенденции в осмыслении философско-антропологической темы. Применяется также герменевтический подход, позволяющий истолковать современную ситуацию в отечественной философской антропологии. Новизна дискуссии в том, что её участники стремятся понять направленность философской рефлексии, сопряжённой с постижением человека, выявить её основные проблемы, сопоставить позиции, позволяющие уточнить смысл полемических расхождений. В разговоре отмечается, что следует расширить диапазон самой тематики, обсудить исторические судьбы русской философии, охарактеризовать возможное влияние философии на современные элиты.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.9.16703

Аннотация: Статья посвящена процессу выделения экзистенциального измерения болезни в культуре высокого и позднего Средневековья. На материале теологических учений данного периода показывается, каким образом болезнь становится принципиальным и неизбывным параметром человеческого онтоса. Анализ взаимосвязей сформированных здесь трактовок телесных расстройств с фундаментальными понятиями христианской антропологии служит акцентированию этической продуктивности средневековой семиотики болезни. Автор уделяет преимущественное внимание теологическим истолкованиям страдания в средневековой культуре и рассматривает, каким образом последние предрешали экзистенциальный аутопоэзис больных. Прослеживаемая в статье генеалогия экзистенциально-феноменологического измерения опыта болезни осуществляется посредством методологических установок истории идей на материале традиции осмысления больной плоти теологической антропологии Средневековья. Основными выводами проведенного исследования выступают, во-первых, что открытию экзистенциального ресурса болезни европейская культура обязана средневековой эпохе. Во-вторых, в статье концептуализированы сформированные в данных хронологических рамках основания культурной экологии страдания, в границах которой такое проявление дефектности человека как болезнь выступает культуросозидательной силой.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.9.68210

Аннотация: Статья посвящена процессу выделения экзистенциального измерения болезни в культуре высокого и позднего Средневековья. На материале теологических учений данного периода показывается, каким образом болезнь становится принципиальным и неизбывным параметром человеческого онтоса. Анализ взаимосвязей сформированных здесь трактовок телесных расстройств с фундаментальными понятиями христианской антропологии служит акцентированию этической продуктивности средневековой семиотики болезни. Автор уделяет преимущественное внимание теологическим истолкованиям страдания в средневековой культуре и рассматривает, каким образом последние предрешали экзистенциальный аутопоэзис больных. Прослеживаемая в статье генеалогия экзистенциально-феноменологического измерения опыта болезни осуществляется посредством методологических установок истории идей на материале традиции осмысления больной плоти теологической антропологии Средневековья. Основными выводами проведенного исследования выступают, во-первых, что открытию экзистенциального ресурса болезни европейская культура обязана средневековой эпохе. Во-вторых, в статье концептуализированы сформированные в данных хронологических рамках основания культурной экологии страдания, в границах которой такое проявление дефектности человека как болезнь выступает культуросозидательной силой.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.10.6896

Аннотация: В современной ситуации общества постмодерна всё отчетливее проговаривается идея отсутствия половой идентичности и текучести гендерных самоидентификаций. Возникновение такого переживания половости человека стало возможным в результате того, что внутренняя логика понимания гендера как только производного от социокультурных реалий привела к тому, что одни парадоксальным образом свели его к телу, другие превратили его, фактически, в симулякр: в обоих случаях, на наш взгляд, гендер оказался дискредитирован. Нам представляется, что оправдать гендер можно, понимая его как противоречиво проявляющийся (в силу культурных стереотипов, властных отношений, ожиданий или стремления их преодолеть) в культуре, в жизни общества и в повседневном бытовании отдельных мужчин и женщин стиль, который укоренен в антропологии человека – в его биологической природе и формах активности самосознания. Такой взгляд позволяет увидеть всю сложность рисунка взаимоотношений мужского и женского в каждом человеке, ядром которого являются жизненные стратегии пола. Последние выражаются в системе ценностных преференций и в том, что маскулинность/феминность мужчины и маскулинности/феминности женщины не тождественны. На основе такого понимания в дальнейшем возможно придать дополнительные оттенки интерпретациям мужских и женских архетипических образов, а также детально описать коннотативные особенности понимания, переживания и способов реализации основных духовных ценностей человечества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.10.63418

Аннотация: В современной ситуации общества постмодерна всё отчетливее проговаривается идея отсутствия половой идентичности и текучести гендерных самоидентификаций. Возникновение такого переживания половости человека стало возможным в результате того, что внутренняя логика понимания гендера как только производного от социокультурных реалий привела к тому, что одни парадоксальным образом свели его к телу, другие превратили его, фактически, в симулякр: в обоих случаях, на наш взгляд, гендер оказался дискредитирован. Нам представляется, что оправдать гендер можно, понимая его как противоречиво проявляющийся (в силу культурных стереотипов, властных отношений, ожиданий или стремления их преодолеть) в культуре, в жизни общества и в повседневном бытовании отдельных мужчин и женщин стиль, который укоренен в антропологии человека – в его биологической природе и формах активности самосознания. Такой взгляд позволяет увидеть всю сложность рисунка взаимоотношений мужского и женского в каждом человеке, ядром которого являются жизненные стратегии пола. Последние выражаются в системе ценностных преференций и в том, что маскулинность/феминность мужчины и маскулинности/феминности женщины не тождественны. На основе такого понимания в дальнейшем возможно придать дополнительные оттенки интерпретациям мужских и женских архетипических образов, а также детально описать коннотативные особенности понимания, переживания и способов реализации основных духовных ценностей человечества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.10.12942

Аннотация: Традиционные психологические исследования личности человека являются недостаточными для понимания личности в её целостности и предельной завершённости, и, соответственно, не позволяют выстроить целостный образ личности гения. В рамках развиваемого автором нового оригинального направления философской антропологии, определяемого как «характерология гениальности», предпринята очередная попытка представить новый взгляд на проблему гениальности, как проблему не просто психологическую, но прежде всего философско-антропологическую, такую проблему, без разрешения которой невозможно глубокое понимание сущности человека, ведь именно вершинные состояния духа, к которым как раз и относится гениальность, наиболее ярко освещают тот микрокосм, который мы называем человеком. В настоящей статье, для утверждения и обоснования представленного здесь оригинального подхода к исследованию человеческого гения, автор обращается к анализу творческой жизни выдающегося французского писателя и мыслителя Оноре де Бальзака (1799–1850). Этот выбор не случаен, поскольку творческая жизнь Бальзака наиболее ярко, рельефно и объёмно являет исследователю следующие феномены гениальности: феномен поступка, своеобразие ума гения, ценностно-смысловые устремления гения, творческий дар и назначение гения. Немаловажным для такого выбора является и то, что сам Бальзак был незаурядным исследователем гениальности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.10.67075

Аннотация: Традиционные психологические исследования личности человека являются недостаточными для понимания личности в её целостности и предельной завершённости, и, соответственно, не позволяют выстроить целостный образ личности гения. В рамках развиваемого автором нового оригинального направления философской антропологии, определяемого как «характерология гениальности», предпринята очередная попытка представить новый взгляд на проблему гениальности, как проблему не просто психологическую, но прежде всего философско-антропологическую, такую проблему, без разрешения которой невозможно глубокое понимание сущности человека, ведь именно вершинные состояния духа, к которым как раз и относится гениальность, наиболее ярко освещают тот микрокосм, который мы называем человеком. В настоящей статье, для утверждения и обоснования представленного здесь оригинального подхода к исследованию человеческого гения, автор обращается к анализу творческой жизни выдающегося французского писателя и мыслителя Оноре де Бальзака (1799–1850). Этот выбор не случаен, поскольку творческая жизнь Бальзака наиболее ярко, рельефно и объёмно являет исследователю следующие феномены гениальности: феномен поступка, своеобразие ума гения, ценностно-смысловые устремления гения, творческий дар и назначение гения. Немаловажным для такого выбора является и то, что сам Бальзак был незаурядным исследователем гениальности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.11.20736

Аннотация: В центре статьи Поля Рикёра – проблемы философской антропологии, которые он изучает сквозь призму антиномичности человеческого существования. Наиболее специфичными и показательными для мыслителя являются внутренние антиномии человека: волевое и не-волевое, действие и испытание воздействия, автономия и уязвимость, способность и хрупкость. Рикёр стремится рассматривать их диалектически, сосредоточивая внимание на двусторонности человеческого желания – коренящегося в любви человека к себе и одновременно открытого бесконечному горизонту. В этом отношении философ обращается к понятиям характера и счастья, свидетельствующим о несоразмерности человека в плане практики: характер – это индивидуальный образ действия, который человек осуществляет благодаря своей свободе; счастье – это конечный пункт, к которому устремлена мотивация человека в целом. П. Рикёр – яркий представитель рефлексивной философии, опирающийся на идеи феноменологии и герменевтики, вместе с тем использующий в своих исследованиях ресурсы наук о человеке: этнологии, истории, экономики, социологии, лингвистики и др. В своём учении французский мыслитель остро ставит вопрос о человеке, его специфике и целостности. Он исследует человеческую реальность, идя по пути от мифа, философских разработок Платона, Паскаля, Кьеркегора к Канту и далее – к современности. Помещая в начало книги предлагаемую вниманию читателя работу, составители книги преследовали цель подтвердить антропологическое значение философии Рикёра, что порой подвергается сомнению незадачливыми исследователями по той простой причине, что сам мыслитель, признавая осуществление проекта философской антропологии «делом жизни», редко употреблял этот термин.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.11.68366

Аннотация: В центре статьи Поля Рикёра – проблемы философской антропологии, которые он изучает сквозь призму антиномичности человеческого существования. Наиболее специфичными и показательными для мыслителя являются внутренние антиномии человека: волевое и не-волевое, действие и испытание воздействия, автономия и уязвимость, способность и хрупкость. Рикёр стремится рассматривать их диалектически, сосредоточивая внимание на двусторонности человеческого желания – коренящегося в любви человека к себе и одновременно открытого бесконечному горизонту. В этом отношении философ обращается к понятиям характера и счастья, свидетельствующим о несоразмерности человека в плане практики: характер – это индивидуальный образ действия, который человек осуществляет благодаря своей свободе; счастье – это конечный пункт, к которому устремлена мотивация человека в целом. П. Рикёр – яркий представитель рефлексивной философии, опирающийся на идеи феноменологии и герменевтики, вместе с тем использующий в своих исследованиях ресурсы наук о человеке: этнологии, истории, экономики, социологии, лингвистики и др. В своём учении французский мыслитель остро ставит вопрос о человеке, его специфике и целостности. Он исследует человеческую реальность, идя по пути от мифа, философских разработок Платона, Паскаля, Кьеркегора к Канту и далее – к современности. Помещая в начало книги предлагаемую вниманию читателя работу, составители книги преследовали цель подтвердить антропологическое значение философии Рикёра, что порой подвергается сомнению незадачливыми исследователями по той простой причине, что сам мыслитель, признавая осуществление проекта философской антропологии «делом жизни», редко употреблял этот термин.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.11.12990

Аннотация: Прослеживается становление биосоциокультурной модели природы человека, исходя из которой определяются основные исторические эпохи, тенденции и перспективы его бытия и развития в современном мире. Прогнозируется нарастающее усиление процессов и явлений, свидетельствующих о культуроцентристской модификации природы человека. Подчеркивается, что вопреки существующим опасениям (М. Бертильссон, Ж. Бодрийяр) данное обстоятельство означает не «конец» и не «имплозию» социальной и природной определенности человека, но преобразование присущей им меры действия уровнями особенного и единичного. На основе критического анализа идей отечественных и зарубежных мыслителей (Э.В. Баркова, В.Е. Давидович, Б. Латур, М.С. Каган, Ю.М. Федоров, А. Шюц), обосновывается гипотеза о специфическом способе бытия и функционирования культуры как внутренне противоречивом единстве объективированного субъекта и субъективированного объекта. Трактуя «вещь», «норму», «ценность» и «символ» в качестве основных и всеобщих форм, автор делает вывод об актуальности и методологической значимости для конкретно-научных исследований системного синтеза предметной (Э. Дюркгейм), нормативной (К. Леви-Стросс), ценностной (Г. Риккерт) и символической (Э. Кассирер) концепций культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.11.65728

Аннотация: Прослеживается становление биосоциокультурной модели природы человека, исходя из которой определяются основные исторические эпохи, тенденции и перспективы его бытия и развития в современном мире. Прогнозируется нарастающее усиление процессов и явлений, свидетельствующих о культуроцентристской модификации природы человека. Подчеркивается, что вопреки существующим опасениям (М. Бертильссон, Ж. Бодрийяр) данное обстоятельство означает не «конец» и не «имплозию» социальной и природной определенности человека, но преобразование присущей им меры действия уровнями особенного и единичного. На основе критического анализа идей отечественных и зарубежных мыслителей (Э.В. Баркова, В.Е. Давидович, Б. Латур, М.С. Каган, Ю.М. Федоров, А. Шюц), обосновывается гипотеза о специфическом способе бытия и функционирования культуры как внутренне противоречивом единстве объективированного субъекта и субъективированного объекта. Трактуя «вещь», «норму», «ценность» и «символ» в качестве основных и всеобщих форм, автор делает вывод об актуальности и методологической значимости для конкретно-научных исследований системного синтеза предметной (Э. Дюркгейм), нормативной (К. Леви-Стросс), ценностной (Г. Риккерт) и символической (Э. Кассирер) концепций культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.12.17372

Аннотация: Статья “ Социология сакрального Роже Кайуа” посвящена анализу фундаментальных для всей французской социологической школы в целом, и для коллежа социологии, основателем которого Кайуа являлся,в частности, понятий – сакральному и профанному. Рассматривая эту диалектическую пару в контексте различных сфер и состояний жизни общества ( праздника, карнававала, войны, игры), Кайуа приходит к выводу, что сама попытка демаркации профанной и сакральной областей является чрезвычайно важной для формирования общественного и религиозного сознания человека и всех процессов социализации. По Кайуа, сакральное и профанное очерчивают для индивида и общества те сферы, что святы и те, что прокляты; разрешенные и запретные; изведанные и неизведанные; поддающиеся и неподвластные человеческому влиянию. Целью настоящей статьи является реконструкция взглядов французского мыслителя на проблемы, связанные с сакральным и профанным и их влиянию на формирование социального и религиозного сознания.В качестве материала для анализа нами избраны работы Роже Кайуа и исследователей, в разное время заострявшие на данной теме свой исследовательский интерес. В Российской гуманитарной науке серьезных исследований, посвященных такому сложному и двусмысленному феномену, как сакральное, или священное, крайне мало.Потому анализ понимания этого феномена такой значительной для философской мысли 20-го века фигуры, как Роже Кайуа, представляется нам интересной и важной. Соотношение между священным и мирским в концепции Кайуа– это соотношение между свободой воли (профанная, знакомая и привычная человеку область, его “ жизненный мир”) и фатумом, провидением , традицией, сложившейся помимо личного воления индивида (сакральное) - областью высшей и непостижимой для понимания, одновременно и манящей и внушающей великий ужас. В отличие от некоторых современников, в частности, своего коллеги по коллежу социологии Жоржу Батаю, Кайуа оценивает разделение сфер сакрального и профанного как положительное явление, являющееся гарантом стабильности и несущее исключительно созидательные функции для человеческого сообщества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2016.12.68514

Аннотация: Статья “ Социология сакрального Роже Кайуа” посвящена анализу фундаментальных для всей французской социологической школы в целом, и для коллежа социологии, основателем которого Кайуа являлся,в частности, понятий – сакральному и профанному. Рассматривая эту диалектическую пару в контексте различных сфер и состояний жизни общества ( праздника, карнававала, войны, игры), Кайуа приходит к выводу, что сама попытка демаркации профанной и сакральной областей является чрезвычайно важной для формирования общественного и религиозного сознания человека и всех процессов социализации. По Кайуа, сакральное и профанное очерчивают для индивида и общества те сферы, что святы и те, что прокляты; разрешенные и запретные; изведанные и неизведанные; поддающиеся и неподвластные человеческому влиянию. Целью настоящей статьи является реконструкция взглядов французского мыслителя на проблемы, связанные с сакральным и профанным и их влиянию на формирование социального и религиозного сознания.В качестве материала для анализа нами избраны работы Роже Кайуа и исследователей, в разное время заострявшие на данной теме свой исследовательский интерес. В Российской гуманитарной науке серьезных исследований, посвященных такому сложному и двусмысленному феномену, как сакральное, или священное, крайне мало.Потому анализ понимания этого феномена такой значительной для философской мысли 20-го века фигуры, как Роже Кайуа, представляется нам интересной и важной. Соотношение между священным и мирским в концепции Кайуа– это соотношение между свободой воли (профанная, знакомая и привычная человеку область, его “ жизненный мир”) и фатумом, провидением , традицией, сложившейся помимо личного воления индивида (сакральное) - областью высшей и непостижимой для понимания, одновременно и манящей и внушающей великий ужас. В отличие от некоторых современников, в частности, своего коллеги по коллежу социологии Жоржу Батаю, Кайуа оценивает разделение сфер сакрального и профанного как положительное явление, являющееся гарантом стабильности и несущее исключительно созидательные функции для человеческого сообщества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.12.9382

Аннотация: Гениальность как проблема философской антропологии рассматривается, во-первых, как высшее, предельное состояние человеческого духа и, во-вторых, как феномен духовной культуры. Выделяются три типа ума, из которых созидательно-творческий ум гениального человека являет себя в свойствах парадоксальности, универсальности и вневременности. Особость природы человека в её отличии от всех иных живых существ заключается отнюдь не в разуме в его исключительной изолированности, а определяется духом (человеческим гением) бытие которого являет себя в эманациях ума, сознания и творческой деятельности человека в их неразрывной целостности. Доказывается, что человеческий гений и есть то «самое само», с чего начинается человек, запускается человеческая история, разворачивается становление духовной культуры. В свою очередь, гениальность, как главный источник и питательная среда духовной культуры, во всех её известных формах (религия, искусство, философия, наука, образование), есть одновременно и порождение культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2013.12.63609

Аннотация: Гениальность как проблема философской антропологии рассматривается, во-первых, как высшее, предельное состояние человеческого духа и, во-вторых, как феномен духовной культуры. Выделяются три типа ума, из которых созидательно-творческий ум гениального человека являет себя в свойствах парадоксальности, универсальности и вневременности. Особость природы человека в её отличии от всех иных живых существ заключается отнюдь не в разуме в его исключительной изолированности, а определяется духом (человеческим гением) бытие которого являет себя в эманациях ума, сознания и творческой деятельности человека в их неразрывной целостности. Доказывается, что человеческий гений и есть то «самое само», с чего начинается человек, запускается человеческая история, разворачивается становление духовной культуры. В свою очередь, гениальность, как главный источник и питательная среда духовной культуры, во всех её известных формах (религия, искусство, философия, наука, образование), есть одновременно и порождение культуры.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.12.10574

Аннотация: По мнению автора статьи, существует две основные стратегии в рефлексии о сакральном. Согласно первой стратегии, сакральное понимается как антропологическая структура, согласно второй - как противостоящее структуре неструктурируемое. В статье анализируется наиболее распространенная в европейской традиции топография антропологического пространства, которая отводит сакральному роль первичной бесформенной данности, удерживаемой структурой. Причисляя к такому подходу З. Фрейда, Ж. Батая, К. Пеньо, Р. Кайуа, В. Тернера, М. Дуглас, Р. Жирара, автор критически анализирует их теории. Рефлексия теорий сакрального позволяет автору найти инвариант и выявить основные теоретические проблемы, связанные с ним. Общим для такого подхода является представления о табу как о том, что создается для того, чтобы быть нарушенным; о празднике как сакральном времени преступлений, о жертве - как трате, не дозволенной в обычное время, и ритме как том, что с необходимостью позволяет во времени проявиться сакральному. Среди наиболее серьезных теоретических проблем подхода автор выделяет следующие: невозможность отличить человека и животного и, как следствие, обосновать потребность неструктурируемого в форме; сочетание хаоса антиструктуры и понятий сознания и социальности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.12.65976

Аннотация: По мнению автора статьи, существует две основные стратегии в рефлексии о сакральном. Согласно первой стратегии, сакральное понимается как антропологическая структура, согласно второй - как противостоящее структуре неструктурируемое. В статье анализируется наиболее распространенная в европейской традиции топография антропологического пространства, которая отводит сакральному роль первичной бесформенной данности, удерживаемой структурой. Причисляя к такому подходу З. Фрейда, Ж. Батая, К. Пеньо, Р. Кайуа, В. Тернера, М. Дуглас, Р. Жирара, автор критически анализирует их теории. Рефлексия теорий сакрального позволяет автору найти инвариант и выявить основные теоретические проблемы, связанные с ним. Общим для такого подхода является представления о табу как о том, что создается для того, чтобы быть нарушенным; о празднике как сакральном времени преступлений, о жертве - как трате, не дозволенной в обычное время, и ритме как том, что с необходимостью позволяет во времени проявиться сакральному. Среди наиболее серьезных теоретических проблем подхода автор выделяет следующие: невозможность отличить человека и животного и, как следствие, обосновать потребность неструктурируемого в форме; сочетание хаоса антиструктуры и понятий сознания и социальности.