DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12132

Аннотация: Юбилей Н.А. Бердяева (140 лет со дня рождения) – правомочный повод для того, что оспорить ряд позиций, которые сложились в отечественной философии и касаются оценки его философского наследия. В устных докладах и научных публикациях нередко говорят о том, что идеи русского мыслителя не поддаются никакой цельности, что в его трудах масса противоречивых утверждений, свидетельствующих о ломаной, зигзагообразной философской мысли Н.А. Бердяева. Пишут также о том, что философия этого исследователя не отличается оригинальностью, новизной, что внимания заслуживает лишь его единственная работа «Философия неравенства», от которого он будто бы открестился, испугавшись ее антидемократической направленности. Наконец, толкуют о том, что, оказавшись на Западе, Н.А. Бердяев выступил как сопроводитель европейской экзистенциалистской традиции, по сути дела, ничем оригинальным ее не обогатив. В статье использована методология экзистенциальной философии, мировой опыт философского постижения человека. Применены также разработки персоналистической философии, а также практика феноменологической рефлексии. Статья представляет собой первую попытку развернутой характеристики того влияния, которое оказал Н.А. Бердяев на европейскую философию. Диалектическая мысль русского философа позволила ему войти в европейскую философию не в качестве эпигона, а в роли мыслителя огромного масштаба. Подробнее рассматриваются неожиданные и оригинальные идеи Н.А. Бердяева, обогатившие философско-антропологическое знание.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65118

Аннотация: Юбилей Н.А. Бердяева (140 лет со дня рождения) – правомочный повод для того, что оспорить ряд позиций, которые сложились в отечественной философии и касаются оценки его философского наследия. В устных докладах и научных публикациях нередко говорят о том, что идеи русского мыслителя не поддаются никакой цельности, что в его трудах масса противоречивых утверждений, свидетельствующих о ломаной, зигзагообразной философской мысли Н.А. Бердяева. Пишут также о том, что философия этого исследователя не отличается оригинальностью, новизной, что внимания заслуживает лишь его единственная работа «Философия неравенства», от которого он будто бы открестился, испугавшись ее антидемократической направленности. Наконец, толкуют о том, что, оказавшись на Западе, Н.А. Бердяев выступил как сопроводитель европейской экзистенциалистской традиции, по сути дела, ничем оригинальным ее не обогатив. В статье использована методология экзистенциальной философии, мировой опыт философского постижения человека. Применены также разработки персоналистической философии, а также практика феноменологической рефлексии. Статья представляет собой первую попытку развернутой характеристики того влияния, которое оказал Н.А. Бердяев на европейскую философию. Диалектическая мысль русского философа позволила ему войти в европейскую философию не в качестве эпигона, а в роли мыслителя огромного масштаба. Подробнее рассматриваются неожиданные и оригинальные идеи Н.А. Бердяева, обогатившие философско-антропологическое знание.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12039

Аннотация: Статья анализирует содержание плюралистических моделей интроспекции современных аналитических философов сознания Джесси Принца, Эрика Швитсгебеля и Джесси Батлера, сопоставляя их подход с перцептивным пониманием интроспекции, характерным для философии Нового времени, и с критикой интроспекции, характерной для ранней аналитической философии сознания. Кроме того, в статье предпринята попытка в свете плюралистических моделей интроспекции решить вопросы о том, может ли термин «интроспекция» считаться научным, соотнести плюралистические модели интроспекции с теорией перцептивного сознания, а также обсудить вопрос о достоверности видов интроспекции. В статье используются сравнительный и исторический методы, основанные на детальном концептуальном анализе различных подходов к интроспекции. Автор приходит к следующим выводам. Во-первых, перцептивные модели интроспекции представляют собой «срединный путь» между наивной верой в интроспекцию и абсолютным скептицизмом по отношению к ней. Если перцептивные модели интроспекции в целом верны, то, во-вторых, термин «интроспекция» не может употребляться в научных контекстах без уточнения, о каком виде интроспекции идет речь. В-третьих, виды интроспекции могут быть соотнесены с модулями внимания, рабочей памяти и др. В-четвертых, устанавливается, что различные виды интроспекции обладают различной достоверностью.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65119

Аннотация: Статья анализирует содержание плюралистических моделей интроспекции современных аналитических философов сознания Джесси Принца, Эрика Швитсгебеля и Джесси Батлера, сопоставляя их подход с перцептивным пониманием интроспекции, характерным для философии Нового времени, и с критикой интроспекции, характерной для ранней аналитической философии сознания. Кроме того, в статье предпринята попытка в свете плюралистических моделей интроспекции решить вопросы о том, может ли термин «интроспекция» считаться научным, соотнести плюралистические модели интроспекции с теорией перцептивного сознания, а также обсудить вопрос о достоверности видов интроспекции. В статье используются сравнительный и исторический методы, основанные на детальном концептуальном анализе различных подходов к интроспекции. Автор приходит к следующим выводам. Во-первых, перцептивные модели интроспекции представляют собой «срединный путь» между наивной верой в интроспекцию и абсолютным скептицизмом по отношению к ней. Если перцептивные модели интроспекции в целом верны, то, во-вторых, термин «интроспекция» не может употребляться в научных контекстах без уточнения, о каком виде интроспекции идет речь. В-третьих, виды интроспекции могут быть соотнесены с модулями внимания, рабочей памяти и др. В-четвертых, устанавливается, что различные виды интроспекции обладают различной достоверностью.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.11953

Аннотация: В статье обосновывается, что становление философии техники, разработка теории техногенной цивилизации выступают определяющей формой выражения значимости и роста внимания к научно-технической, технической, технологической, техногенной составляющей современной культуры. Инновационная суть, экспоненциальная скорость научно-технических изменений техногенной цивилизации прямо указывает на скорую возможность воплощения в жизнь трансгуманистических, постчеловеческих идей (переход от человека к постчеловеку). Предметом/целью исследования является конкретизация и систематизация вопроса, о постчеловеческой направленности, трендах техногенной цивилизации. Общей методологической базой исследования выступает диалектика, обогащенная совре-менными достижениями в области системного подхода и синергетического видения мира. В начале исследования интенсивно используется метод единства исторического и логическо-го, в заключение – сценарный подход. Научная новизна работы связана с тем, что процесс постчеловеческих трансформаций конкретизируется специфическим и общим, системным развитием и взаимодействием высоких технологий: нанотехнологии, биотехнологии, киборгтехнологии, технологии искусственного интеллекта, информационно-виртуальные технологии. Выделена единая, связная линия постчеловеческого развития от биотехнологий, киборгтехнологий, технологий искусственного интеллекта к информационно-виртуальным технологиям. Также указывается на открывающуюся возможность появления сильного искусственного интеллекта, делающего проблематичным, как человеческое, так и прямо с ним связанное постчеловеческое разви-тие. Показана возможность других сценариев постчеловеческого будущего: конкурентной борьбы между вещно-предметным (биотехнологии, киборгтехнологии, технологии искусст-венного интеллекта) и информационно-виртуальным (информационно-виртуальные технологии) направлениями постчеловеческих трансформаций; относительно самостоятельного развития каждого постчеловеческого тренда как такового или в форме собирательного объединения родственных технологий. Исследована особая постчеловеческая роль нанотехнологий. Нанотехнологии выступают современной формой основополагающих, базисных технологий, позволяющих техногенной цивилизации иметь и контролировать всё нужное ей для своего собственного функционирования и развития. Техногенная цивилизация в форме высоких технологий все явственнее оформляет себя как таковую, как собственно искусственное, техногенное образование, вне или помимо исходного природного, естественного, био-социального, человеческого начала. Нарастающая постчеловеческая определенность техногенной цивилизации остро ставит вопрос, об осмысленности подобного постчеловеческого, трансгуманистического движения с человеческой точки зрения, с точки зрения сохранения, бытия, ценности человеческого, как такового.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65120

Аннотация: В статье обосновывается, что становление философии техники, разработка теории техногенной цивилизации выступают определяющей формой выражения значимости и роста внимания к научно-технической, технической, технологической, техногенной составляющей современной культуры. Инновационная суть, экспоненциальная скорость научно-технических изменений техногенной цивилизации прямо указывает на скорую возможность воплощения в жизнь трансгуманистических, постчеловеческих идей (переход от человека к постчеловеку). Предметом/целью исследования является конкретизация и систематизация вопроса, о постчеловеческой направленности, трендах техногенной цивилизации. Общей методологической базой исследования выступает диалектика, обогащенная совре-менными достижениями в области системного подхода и синергетического видения мира. В начале исследования интенсивно используется метод единства исторического и логическо-го, в заключение – сценарный подход. Научная новизна работы связана с тем, что процесс постчеловеческих трансформаций конкретизируется специфическим и общим, системным развитием и взаимодействием высоких технологий: нанотехнологии, биотехнологии, киборгтехнологии, технологии искусственного интеллекта, информационно-виртуальные технологии. Выделена единая, связная линия постчеловеческого развития от биотехнологий, киборгтехнологий, технологий искусственного интеллекта к информационно-виртуальным технологиям. Также указывается на открывающуюся возможность появления сильного искусственного интеллекта, делающего проблематичным, как человеческое, так и прямо с ним связанное постчеловеческое разви-тие. Показана возможность других сценариев постчеловеческого будущего: конкурентной борьбы между вещно-предметным (биотехнологии, киборгтехнологии, технологии искусст-венного интеллекта) и информационно-виртуальным (информационно-виртуальные технологии) направлениями постчеловеческих трансформаций; относительно самостоятельного развития каждого постчеловеческого тренда как такового или в форме собирательного объединения родственных технологий. Исследована особая постчеловеческая роль нанотехнологий. Нанотехнологии выступают современной формой основополагающих, базисных технологий, позволяющих техногенной цивилизации иметь и контролировать всё нужное ей для своего собственного функционирования и развития. Техногенная цивилизация в форме высоких технологий все явственнее оформляет себя как таковую, как собственно искусственное, техногенное образование, вне или помимо исходного природного, естественного, био-социального, человеческого начала. Нарастающая постчеловеческая определенность техногенной цивилизации остро ставит вопрос, об осмысленности подобного постчеловеческого, трансгуманистического движения с человеческой точки зрения, с точки зрения сохранения, бытия, ценности человеческого, как такового.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12166

Аннотация: Антропологическая проблематика европейской философии сохраняет известную степень инвариантности на протяжении тысячелетий. Сравнение антропологических позиций Хрисиппа, крупнейшего автора Ранней Стои, и Посидония, ведущего представителя Средней Стои (в изложении одного из крупнейших античных медиков, Галена) показывает, что волновавшие их вопросы о сущности человека и его душевном устройстве вполне актуальны и для нашего времени. Но мы должны сделать важные поправки на специфику мыслительных схем, проблемной повестки и интеллектуального климата тех времен, а также принять во внимание несоизмеримость «массы» философских наработок, существовавшей тогда и накопленной на сегодня. Это позволит нам лучше понять преемство между античной и современной философской мыслью, а также связь между антропологическими, психологическими и этическими проблемами. Выдвигается предположение, что и Хрисипп, и Посидоний хотели (каждый в рамках своего понимания) гармонически соотнести «целостного» (по их понятиям) индивида с мирозданием и наделить этого индивида таким набором способностей, который позволил бы ему противостоять жизненным невзгодам. Значительная часть приводимых текстов, наглядно демонстрирующих нюансы антропологической рефлексии в древности, впервые предлагается вниманию отечественного читателя.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65121

Аннотация: Антропологическая проблематика европейской философии сохраняет известную степень инвариантности на протяжении тысячелетий. Сравнение антропологических позиций Хрисиппа, крупнейшего автора Ранней Стои, и Посидония, ведущего представителя Средней Стои (в изложении одного из крупнейших античных медиков, Галена) показывает, что волновавшие их вопросы о сущности человека и его душевном устройстве вполне актуальны и для нашего времени. Но мы должны сделать важные поправки на специфику мыслительных схем, проблемной повестки и интеллектуального климата тех времен, а также принять во внимание несоизмеримость «массы» философских наработок, существовавшей тогда и накопленной на сегодня. Это позволит нам лучше понять преемство между античной и современной философской мыслью, а также связь между антропологическими, психологическими и этическими проблемами. Выдвигается предположение, что и Хрисипп, и Посидоний хотели (каждый в рамках своего понимания) гармонически соотнести «целостного» (по их понятиям) индивида с мирозданием и наделить этого индивида таким набором способностей, который позволил бы ему противостоять жизненным невзгодам. Значительная часть приводимых текстов, наглядно демонстрирующих нюансы антропологической рефлексии в древности, впервые предлагается вниманию отечественного читателя.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.9781

Аннотация: В статье исследуется жизнь и творчество малоизвестного русского философа-ницшеанца "серебряного века" - Фёдора Фёдоровича Куклярского (1888 - 1923). Куклярский занимался проблемами истории философии и культуры, отстаивая пессимистическую позицию в отношении будущего развития мировой культуры. В работах, посвящённых культуре, разработал концепцию кризиса культуры. Куклярский разделял леонтьевское предсказание близости гибели Европы под тяжестью культурных сокровищ и создания самобытности русского культурного типа. Автор следующих опубликованных работ: «Философия индивидуализма» (СПб., 1910), «Последнее слово. К философии современного религиозного бунтарства» (СПб., 1911), «Осуждённый мир. Философия человекоборческой природы» (СПб., 1912), «Философия культуры. Идеалы человеческой культуры в свете трагического миропонимания» (Петроград, 1917), «Критика творческого познания (Обоснование антиномизма)» (Чита, 1923). Впервые в историографии русской философии приведены уточнённые и обновлённые биографические сведения о Ф.Ф.Куклярском, чья трагическая судьба повлияла на то, что имя философа в течение многих десятилетий было подвергнуто забвению.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65122

Аннотация: В статье исследуется жизнь и творчество малоизвестного русского философа-ницшеанца "серебряного века" - Фёдора Фёдоровича Куклярского (1888 - 1923). Куклярский занимался проблемами истории философии и культуры, отстаивая пессимистическую позицию в отношении будущего развития мировой культуры. В работах, посвящённых культуре, разработал концепцию кризиса культуры. Куклярский разделял леонтьевское предсказание близости гибели Европы под тяжестью культурных сокровищ и создания самобытности русского культурного типа. Автор следующих опубликованных работ: «Философия индивидуализма» (СПб., 1910), «Последнее слово. К философии современного религиозного бунтарства» (СПб., 1911), «Осуждённый мир. Философия человекоборческой природы» (СПб., 1912), «Философия культуры. Идеалы человеческой культуры в свете трагического миропонимания» (Петроград, 1917), «Критика творческого познания (Обоснование антиномизма)» (Чита, 1923). Впервые в историографии русской философии приведены уточнённые и обновлённые биографические сведения о Ф.Ф.Куклярском, чья трагическая судьба повлияла на то, что имя философа в течение многих десятилетий было подвергнуто забвению.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12050

Аннотация: Одно из измерений отечественной поэзии ХХ столетия – иное, чем было в русской классической литературе соотношение между голосом и молчанием. Прежде, в ХIХ столетии, народ хотя и безмолвствовал, но сохранял, как полагали отечественные писатели, слово внутри себя. В ХХ веке народ в полной мере онемел. Стало ли это следствием «долгого исторического рабства», о котором предупреждал А.И. Герцен, или это было результатом устроенного большевиками переустройства русского мира на тоталитарных основаниях? Голос и молчание как проявления национального духа исследуются посредством методологии «понимания и сочувственного постижения его внутренних тенденций и своеобразия» (С.Л. Франк). В результате феномен поэзии Анны Ахматовой раскрывается как результат коллективного молчания и коллективного говорения Поэта и Народа. Сравнение под этим углом зрения ее стихов с поэзией Осипа Мандельштама и прозой Андрея Платонова позволяет увидеть в их творчестве общее и отличное, прежде исследователями не фиксированное.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65123

Аннотация: Одно из измерений отечественной поэзии ХХ столетия – иное, чем было в русской классической литературе соотношение между голосом и молчанием. Прежде, в ХIХ столетии, народ хотя и безмолвствовал, но сохранял, как полагали отечественные писатели, слово внутри себя. В ХХ веке народ в полной мере онемел. Стало ли это следствием «долгого исторического рабства», о котором предупреждал А.И. Герцен, или это было результатом устроенного большевиками переустройства русского мира на тоталитарных основаниях? Голос и молчание как проявления национального духа исследуются посредством методологии «понимания и сочувственного постижения его внутренних тенденций и своеобразия» (С.Л. Франк). В результате феномен поэзии Анны Ахматовой раскрывается как результат коллективного молчания и коллективного говорения Поэта и Народа. Сравнение под этим углом зрения ее стихов с поэзией Осипа Мандельштама и прозой Андрея Платонова позволяет увидеть в их творчестве общее и отличное, прежде исследователями не фиксированное.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.10014

Аннотация: В статье анализируется соотношение двух феноменов – сакрального и страха. Автор разбирает две стратегии понимания страха. Первая стратегия связана с психологическим пониманием страха и приводит к постулированию амбивалентности переживания сакрального. Вторая стратегия связана с мистическим пониманием страха, которое исключает проблему противоречивости отношения влечения и страха к сакральному. Психологизация страха означает то, что страх рассматривается как аффект, чувственная реакция. Такой страх связан со стратегией убегания. Мистический страх, напротив, в основе своей содержит не «движение от», но «движение к». Психологическое понятие страха и представление об амбивалентности переживания сакрального, по мнению автора, чревато представлением об имманентном человеке с психологией авантюриста и влияет на всю последующую концептуализацию сакрального, в частности, на представление о крови, соотношении сакрального и мира, сакрального и аффекта. Автор замечает, что первая стратегия свойственна европейской традиции осмысления сакрального, а вторая – русской традиции.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65124

Аннотация: В статье анализируется соотношение двух феноменов – сакрального и страха. Автор разбирает две стратегии понимания страха. Первая стратегия связана с психологическим пониманием страха и приводит к постулированию амбивалентности переживания сакрального. Вторая стратегия связана с мистическим пониманием страха, которое исключает проблему противоречивости отношения влечения и страха к сакральному. Психологизация страха означает то, что страх рассматривается как аффект, чувственная реакция. Такой страх связан со стратегией убегания. Мистический страх, напротив, в основе своей содержит не «движение от», но «движение к». Психологическое понятие страха и представление об амбивалентности переживания сакрального, по мнению автора, чревато представлением об имманентном человеке с психологией авантюриста и влияет на всю последующую концептуализацию сакрального, в частности, на представление о крови, соотношении сакрального и мира, сакрального и аффекта. Автор замечает, что первая стратегия свойственна европейской традиции осмысления сакрального, а вторая – русской традиции.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12128

Аннотация: Предметом исследования настоящей статьи являются философско-антропологические воззрения Чижевского, отраженные в двух его собственно метафизических трудах, один из которых называется «Основное начало мироздания. Система космоса. Проблемы», а второй – «Электронная теория и генезис форм. Проблема». Большое внимание уделено не только общей характеристике обозначенных работ и реконструкции философских представлений Александра Леонидовича о человеке, но и указанию на контексты, в коих они могут быть задействованы, постановке вопросов, возникающих при их осмыслении. Исследование философско-антропологических взглядов Чижевского осуществляется с учетом того обстоятельства, что его творчество принадлежит к традиции русского космизма, дабы продемонстрировать как «вписанность» идей «Леонардо да Винчи XX века» в рамки определенного течения мысли, так и своеобразие последних. При написании работы использовались следующие методы: анализ текстовых источников (в том числе рукописей фонда 1703 Архива Академии Наук Российской Федерации), сравнение, анализ, синтез, индукция и дедукция, классификация, обобщение, исторический метод. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в реконструкции философско-антропологических воззрений Чижевского, содержащихся в тех работах космиста, где он выступает преимущественно как мыслитель, а также указании коннотаций и проблем, коими чреваты соответствующие воззрения. На основании того, что метафизические представления Александра Леонидовича о человеке являются частью его пусть не совсем систематизированной философии, мировоззрения, которое повлияло на творчество космиста в целом, делается вывод о необходимости ознакомления с ними для адекватной оценки культурного наследия «Леонардо да Винчи XX века».

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65125

Аннотация: Предметом исследования настоящей статьи являются философско-антропологические воззрения Чижевского, отраженные в двух его собственно метафизических трудах, один из которых называется «Основное начало мироздания. Система космоса. Проблемы», а второй – «Электронная теория и генезис форм. Проблема». Большое внимание уделено не только общей характеристике обозначенных работ и реконструкции философских представлений Александра Леонидовича о человеке, но и указанию на контексты, в коих они могут быть задействованы, постановке вопросов, возникающих при их осмыслении. Исследование философско-антропологических взглядов Чижевского осуществляется с учетом того обстоятельства, что его творчество принадлежит к традиции русского космизма, дабы продемонстрировать как «вписанность» идей «Леонардо да Винчи XX века» в рамки определенного течения мысли, так и своеобразие последних. При написании работы использовались следующие методы: анализ текстовых источников (в том числе рукописей фонда 1703 Архива Академии Наук Российской Федерации), сравнение, анализ, синтез, индукция и дедукция, классификация, обобщение, исторический метод. Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в реконструкции философско-антропологических воззрений Чижевского, содержащихся в тех работах космиста, где он выступает преимущественно как мыслитель, а также указании коннотаций и проблем, коими чреваты соответствующие воззрения. На основании того, что метафизические представления Александра Леонидовича о человеке являются частью его пусть не совсем систематизированной философии, мировоззрения, которое повлияло на творчество космиста в целом, делается вывод о необходимости ознакомления с ними для адекватной оценки культурного наследия «Леонардо да Винчи XX века».

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12104

Аннотация: В центре данного исследования лежит понятие интерактивности. Проблема состоит в том, что интерактивность не имеет четкого определения, она понимается по-разному в зависимости от контекста. Сегодня многие произведения искусства характеризуются как интерактивные. При рассмотрении этих произведений становится очевидным, что даже в рамках одной области интерактивность чрезвычайно многолика. Автор рассматривает различные произведения искусства, созданные путем применения компьютерных технологий, с тем чтобы установить, какие из них интерактивные и что их делает таковыми. В статье использованы различные методы. Прежде всего, исторический, который помогает проследить как понятие интерактивности развивалось в течение XIX и XX веков. Автор анализирует и соотносит как отечественные, так и зарубежные исследования, посвященные феномену интерактивности. Вместе с тем автор проводит сравнительный анализ различных творческих программ. В статье соотносится традиционное понятие сотворчества с инновационным понятием интерактивности. Автор выделяет два вида творческих программ (замкнутые и открытые) с тем, чтобы точно определить, в каких случаях пользовательская интеракция с программой носит по-настоящему творческий характер. Таким образом, автор обосновывает позицию, что некоторые компьютерные программы действительно способны обеспечить пользователю платформу для полноценного творчества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65126

Аннотация: В центре данного исследования лежит понятие интерактивности. Проблема состоит в том, что интерактивность не имеет четкого определения, она понимается по-разному в зависимости от контекста. Сегодня многие произведения искусства характеризуются как интерактивные. При рассмотрении этих произведений становится очевидным, что даже в рамках одной области интерактивность чрезвычайно многолика. Автор рассматривает различные произведения искусства, созданные путем применения компьютерных технологий, с тем чтобы установить, какие из них интерактивные и что их делает таковыми. В статье использованы различные методы. Прежде всего, исторический, который помогает проследить как понятие интерактивности развивалось в течение XIX и XX веков. Автор анализирует и соотносит как отечественные, так и зарубежные исследования, посвященные феномену интерактивности. Вместе с тем автор проводит сравнительный анализ различных творческих программ. В статье соотносится традиционное понятие сотворчества с инновационным понятием интерактивности. Автор выделяет два вида творческих программ (замкнутые и открытые) с тем, чтобы точно определить, в каких случаях пользовательская интеракция с программой носит по-настоящему творческий характер. Таким образом, автор обосновывает позицию, что некоторые компьютерные программы действительно способны обеспечить пользователю платформу для полноценного творчества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12105

Аннотация: Плодотворное напряжение между областью поэзии и областью философии, как замечал Х.-Г. Гадамер, существует с момента зарождения европейской философской мысли. При этом для анализа диалектического взаимодействия поэзии и философии интерес представляет не только древнегреческая культура, но не в последней степени – культура Древнего Рима. В Древнем Риме обнаруживаются различные варианты взаимодействия философии и поэзии. Именно эти варианты – теоретическое рассмотрение взаимоотношений философии и поэзии, а также их практическая взаимосвязь в виде выраженной в поэтических формах философии и насыщенной философскими идеями поэзии – являются предметом анализа в данной статье. Применяя герменевтический подход, автор показывает, каким образом особенности древнеримской культуры повлияли на специфику понимания мыслителями Древнего Рима взаимосвязи философии и поэзии. При этом сравнительному анализу подвергаются философские учения Филодема, Цицерона, Сенеки и важнейшие идеи поэзии Лукреция, Вергилия, Горация, Овидия. Статья обосновывает, что утилитарное отношение римлян к философии приводило к акцентированию в ней антропологических, этических, социально-политических идей и требовало поиска максимально доступной для простого римлянина, образной формы их выражения. С другой стороны, и поэзия рассматривалась, в первую очередь, как средство воспитания и образования. В совокупности эти тенденции привели к слиянию философской идеи и поэтической формы в Древнем Риме.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65127

Аннотация: Плодотворное напряжение между областью поэзии и областью философии, как замечал Х.-Г. Гадамер, существует с момента зарождения европейской философской мысли. При этом для анализа диалектического взаимодействия поэзии и философии интерес представляет не только древнегреческая культура, но не в последней степени – культура Древнего Рима. В Древнем Риме обнаруживаются различные варианты взаимодействия философии и поэзии. Именно эти варианты – теоретическое рассмотрение взаимоотношений философии и поэзии, а также их практическая взаимосвязь в виде выраженной в поэтических формах философии и насыщенной философскими идеями поэзии – являются предметом анализа в данной статье. Применяя герменевтический подход, автор показывает, каким образом особенности древнеримской культуры повлияли на специфику понимания мыслителями Древнего Рима взаимосвязи философии и поэзии. При этом сравнительному анализу подвергаются философские учения Филодема, Цицерона, Сенеки и важнейшие идеи поэзии Лукреция, Вергилия, Горация, Овидия. Статья обосновывает, что утилитарное отношение римлян к философии приводило к акцентированию в ней антропологических, этических, социально-политических идей и требовало поиска максимально доступной для простого римлянина, образной формы их выражения. С другой стороны, и поэзия рассматривалась, в первую очередь, как средство воспитания и образования. В совокупности эти тенденции привели к слиянию философской идеи и поэтической формы в Древнем Риме.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12261

Аннотация: Автор рецензии внимательно и заинтересованно следит за продуктивной научной деятельностью В.И. Самохваловой. Ее работы отчетливо выделяется среди современной эстетической литературы. Они сугубо аналитичны, привлекают ясностью и последовательностью замысла. Как правило, безупречна и логика изложения. Не претендуя на монографическое исследование эстетики, В.И. Самохвалова тем не менее освещает самые насущные проблемы этой области философского знания. Такие понятия, как красота, безобразное, творчество, гений, захватывают суть эстетического познания. Анализы художественных категорий нередко содержат у В.И. Самохваловой скрытую и открытую полемичность. В данном случае книга представляет собой сборник отдельных статей и очерков. Автор характеризует их как этюды или как лекции, изложенные в свободной форме. Автор рецензии использует метод категориального анализа эстетики. Он стремится выявить внутреннюю связь тех понятий, которые в своей совокупности составляет науку «эстетики». Следуя за В.И. Самохваловой, автор прослеживает формирование эстетического сознания, обращается к сложной теме происхождения искусства и становления особой формы его языка. Новизна рецензии проявляется в стремлении проследить структуру каждой проблемы, затронутой в книге. Не остается без внимания и рассмотрение современного существования эстетики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65128

Аннотация: Автор рецензии внимательно и заинтересованно следит за продуктивной научной деятельностью В.И. Самохваловой. Ее работы отчетливо выделяется среди современной эстетической литературы. Они сугубо аналитичны, привлекают ясностью и последовательностью замысла. Как правило, безупречна и логика изложения. Не претендуя на монографическое исследование эстетики, В.И. Самохвалова тем не менее освещает самые насущные проблемы этой области философского знания. Такие понятия, как красота, безобразное, творчество, гений, захватывают суть эстетического познания. Анализы художественных категорий нередко содержат у В.И. Самохваловой скрытую и открытую полемичность. В данном случае книга представляет собой сборник отдельных статей и очерков. Автор характеризует их как этюды или как лекции, изложенные в свободной форме. Автор рецензии использует метод категориального анализа эстетики. Он стремится выявить внутреннюю связь тех понятий, которые в своей совокупности составляет науку «эстетики». Следуя за В.И. Самохваловой, автор прослеживает формирование эстетического сознания, обращается к сложной теме происхождения искусства и становления особой формы его языка. Новизна рецензии проявляется в стремлении проследить структуру каждой проблемы, затронутой в книге. Не остается без внимания и рассмотрение современного существования эстетики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12262

Аннотация: Хайдеггер настаивал на том, что для успешного и продуктивного осмысления проблемы, важно обратиться к античности. Он имел в виду философию. Но, оказывается, и культура в целом может явиться прологом к основательному пониманию генезиса морали. Автор монографии анализирует поступки Ахилла, показывая, что этот герой во многом следует традиция, обычаям, которые существовали в ту пору. Однако он в тоже время сохраняет за собой право на выбор, обнаруживая возможность собственного решения. При этом он демонстрирует волю как окончательное завершение оценки выбора. В «Илиаде» и «Одиссеи» немало примеров, которые положительно пересекаются с решениями и действиями Ахилла. Это свидетельствует о том, что интересующиеся нас поведенческие тенденции действительно раскрывают тайну происхождения морали. В рецензии автор опирается на исследования, которые относятся к поведению животных. Используется в этом случае исторический метод, позволяющий брать явление в развитии, от его зарождения до нынешнего существования. Применяется сопоставительный метод, позволяющий провести различие между поведением животных и людей. Новизна исследования в попытке показать мораль в стадии ее формирования, в процессе зарождения. Гомеровский опыт служит бесценным материалом, который позволяет утверждать, что в поступках Ахилла просматривается явление, которое перекликается с золотым правилом нравственности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65129

Аннотация: Хайдеггер настаивал на том, что для успешного и продуктивного осмысления проблемы, важно обратиться к античности. Он имел в виду философию. Но, оказывается, и культура в целом может явиться прологом к основательному пониманию генезиса морали. Автор монографии анализирует поступки Ахилла, показывая, что этот герой во многом следует традиция, обычаям, которые существовали в ту пору. Однако он в тоже время сохраняет за собой право на выбор, обнаруживая возможность собственного решения. При этом он демонстрирует волю как окончательное завершение оценки выбора. В «Илиаде» и «Одиссеи» немало примеров, которые положительно пересекаются с решениями и действиями Ахилла. Это свидетельствует о том, что интересующиеся нас поведенческие тенденции действительно раскрывают тайну происхождения морали. В рецензии автор опирается на исследования, которые относятся к поведению животных. Используется в этом случае исторический метод, позволяющий брать явление в развитии, от его зарождения до нынешнего существования. Применяется сопоставительный метод, позволяющий провести различие между поведением животных и людей. Новизна исследования в попытке показать мораль в стадии ее формирования, в процессе зарождения. Гомеровский опыт служит бесценным материалом, который позволяет утверждать, что в поступках Ахилла просматривается явление, которое перекликается с золотым правилом нравственности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12263

Аннотация: Культурная антропология – в широком смысле комплекс знаний о человеке как творце и носителе культуры. Человек рассматривается здесь как существо биологическое, чья природа трансформирована и определяется культурой. Культурная антропология синтезирует данные естествознания, психологии, философии и гуманитарных наук (истории, этнографии, этнологии, искусствознания, религиоведения и др.). Предполагается, что собранные этнографами и культурологами знания о культуре раскрывают сущность человека, его человеческую природу, поскольку через созданную им культуру он раскрывает и себя самого. Но правомерен и иной исследовательский ход: как с помощью знаний, накопленных философской антропологией, растолковать явления культуры, их загадочный и зачастую парадоксальный смысл. При анализе книги Я.В. Чеснова автор использует различные методологические подходы. Он опирается на философско-антропологическое знание, обращается к культурфилософской парадигме, прибегает к герменевтике самого текста и авторской позиции исследователя. Новизна в анализе книги Я. В. Чеснова "Народная культура. Философско-антропологический подход" (М., 2014) заключается в попытке оценить монографию с точки зрения философской антропологии. Феномен народной культуры анализируется не в рамках этнографии или культурологии. Он непосредственно связывается с философским постижением человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65130

Аннотация: Культурная антропология – в широком смысле комплекс знаний о человеке как творце и носителе культуры. Человек рассматривается здесь как существо биологическое, чья природа трансформирована и определяется культурой. Культурная антропология синтезирует данные естествознания, психологии, философии и гуманитарных наук (истории, этнографии, этнологии, искусствознания, религиоведения и др.). Предполагается, что собранные этнографами и культурологами знания о культуре раскрывают сущность человека, его человеческую природу, поскольку через созданную им культуру он раскрывает и себя самого. Но правомерен и иной исследовательский ход: как с помощью знаний, накопленных философской антропологией, растолковать явления культуры, их загадочный и зачастую парадоксальный смысл. При анализе книги Я.В. Чеснова автор использует различные методологические подходы. Он опирается на философско-антропологическое знание, обращается к культурфилософской парадигме, прибегает к герменевтике самого текста и авторской позиции исследователя. Новизна в анализе книги Я. В. Чеснова "Народная культура. Философско-антропологический подход" (М., 2014) заключается в попытке оценить монографию с точки зрения философской антропологии. Феномен народной культуры анализируется не в рамках этнографии или культурологии. Он непосредственно связывается с философским постижением человека.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.12264

Аннотация: Автор исследования полагает, что среди множества моральных абсолютов можно выделить те, которые можно назвать системообразующими. Строго говоря, слова «истина» и «справедливость «близки по смыслу. Ведь значение справедливости – правда, правосудие. «Под истиной, пишет Х.А. Барлыбаев, как главной интеллектуальной ценностью понимается интенциональное согласие интеллекта с реальной вещью или соответствие ей - определение, берущее начало от Платона и Аристотеля» (с.25). Избавление от иллюзий – это условие жизни, позволяющее человеку полностью реализовать свои способности, или, говоря словами Спинозы, стать образцом человеческой природы. Человек одержим неверными представлениями о самом себе и о мире. Лишь те из людей, кто следует разуму, способны перестать быть игрушкой в руках собственных страстей и руководствоваться в жизни двумя активными желаниями – разумом и добродетелью. При оценке научного исследования Х.А. Барлыбаева использованы каноны историко-философского исследования, показана связь его концепции с другими мыслителями – от Платона до наших дней. Применены также возможности синергетического подхода, позволяющие оценить системообразующие характеристики анализируемых ценностей. Х.А. Барлыбаев – серьезный исследователь, постоянно выбирающий для своего философского размышления самые ключевые проблемы современного мира. На этот раз он вводит нас в спектр святынь. Человек сам определяет, что для него свято, какие святыни для него дороги. Однако многие духовные абсолюты у людей тождественны, одинаковы. О том, что у человека могут быть безмерно дорогие для него жизненные установки, знали давно, но общепринятого слова, которое отражало бы и закрепляло их, не было. Незыблемую, сокровенную жизненную ориентацию культурологи назвали ценностью. Это и есть то, без чего человек не мыслит полноценной жизни. Исследователи подразумевают под ценностью то, что свято для конкретного человека, для группы людей и для всего человечества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.6.65131

Аннотация: Автор исследования полагает, что среди множества моральных абсолютов можно выделить те, которые можно назвать системообразующими. Строго говоря, слова «истина» и «справедливость «близки по смыслу. Ведь значение справедливости – правда, правосудие. «Под истиной, пишет Х.А. Барлыбаев, как главной интеллектуальной ценностью понимается интенциональное согласие интеллекта с реальной вещью или соответствие ей - определение, берущее начало от Платона и Аристотеля» (с.25). Избавление от иллюзий – это условие жизни, позволяющее человеку полностью реализовать свои способности, или, говоря словами Спинозы, стать образцом человеческой природы. Человек одержим неверными представлениями о самом себе и о мире. Лишь те из людей, кто следует разуму, способны перестать быть игрушкой в руках собственных страстей и руководствоваться в жизни двумя активными желаниями – разумом и добродетелью. При оценке научного исследования Х.А. Барлыбаева использованы каноны историко-философского исследования, показана связь его концепции с другими мыслителями – от Платона до наших дней. Применены также возможности синергетического подхода, позволяющие оценить системообразующие характеристики анализируемых ценностей. Х.А. Барлыбаев – серьезный исследователь, постоянно выбирающий для своего философского размышления самые ключевые проблемы современного мира. На этот раз он вводит нас в спектр святынь. Человек сам определяет, что для него свято, какие святыни для него дороги. Однако многие духовные абсолюты у людей тождественны, одинаковы. О том, что у человека могут быть безмерно дорогие для него жизненные установки, знали давно, но общепринятого слова, которое отражало бы и закрепляло их, не было. Незыблемую, сокровенную жизненную ориентацию культурологи назвали ценностью. Это и есть то, без чего человек не мыслит полноценной жизни. Исследователи подразумевают под ценностью то, что свято для конкретного человека, для группы людей и для всего человечества.