DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65543

Аннотация: Послесловие к переводу статьи американского социолога и философа культуры Эдварда Тирьякяна «Три метакультуры общества модерна: христианская, гностическая, хтоническая». Анализируется понимание американским учёным роли религии в современном обществе, содержание и проблемные моменты его концепции трёх метакультур; функциональные особенности религиозных метакультур христианства, гностицизма и язычества; взаимодействие иноверий с ортодоксальной христианской метакультурой, которое являлось источником внутренних противоречий в западной цивилизации и её предрасположенности к изменениям. Рассматривается философско-антропологический аспект мысли Э. Тирьякяна. Динамика и многообразие форм культуры в современном обществе, по Э. Тирьякяну, рассматриваются с точки зрения культурно-исторического, функционально-смыслового и структурно-аналитического подходов, поиска философско-антропологических аспектов творчества американского мыслителя. Концепция трёх метакультур Э.А. Тирьякяна страдает определённой ограниченностью, так как не учитывает всего многообразия религиозно-культурных течений (в частности, манихейства, герметизма), а также полностью игнорирует светскую культуру с её естественнонаучной и общественно-исторической составляющими. В анализе трёх метакультур Тирьякяна явно обнаруживается философско-антропологический подтекст: человек является элементом социокультурной структуры и агентом процесса ее изменения и развития – такова специфика его двойственной природы, в которой исходная естественная составляющая сопрягается с доминирующей социальной. Для формирования и развития человеческой природы основополагающее значение имеет культурализация. Вместе с сопряжённой с ней социализацией она составляет два основных плана вторичной, социально-исторической природы человека, но одновременно оказывает существенное влияние на первичную, естественную природу человека и тем самым формирует личность. Под влиянием социокультурной среды видоизменяются в той или иной степени проявления человеческой телесности. Индивид идентифицирует себя с определённой метакультурой и в то же время включён в противоречивые связи различных метакультур между собой.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.13119

Аннотация: Автор статьи считает, что основные понятия цивилизационной теории нуждаются сегодня в аналитическом разборе. Эта концепция в нашей литературе заменила марксистское членение истории по формационному принципу. Но среди социальных философов нет согласия ни по одной из проблем историко-цивилизационного процесса. Длительное время под цивилизацией понимали переход от дикости и варварства к человечному укладу жизни. Однако это сопоставление варварства и цивилизации порождают множество вопросов. Один из них, что такое варварство, почему оно оказалось живучим и нередко обнаруживает себя как оборотная сторона цивилизации. Не разобравшись до конца в этом сопоставлении, исследователи начали сравнивать цивилизацию не с варварством, а друг с другом. Автор опирается на методы исторического анализа, используя при этом компаративистику. При анализе проблем он обращается к основным достижениям социальной философии. В статье применяются также принципы философского постижения человека. Новизна статьи в постановке целого ряда дискуссионных проблем. Автор критически оценивает определения варварства и цивилизации, которые обладают наибольшей известностью и популярностью. Он пытается расширить спектр признаков, по которым можно выделять отдельные цивилизации. В статье критика европоцентризма сопровождается рассмотрением новейших тенденций культурного сознания Востока. Ориентализм сопоставляется с оксидентализмом. Анализируются проблемы общепланетарного развития человечества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65530

Аннотация: Автор статьи считает, что основные понятия цивилизационной теории нуждаются сегодня в аналитическом разборе. Эта концепция в нашей литературе заменила марксистское членение истории по формационному принципу. Но среди социальных философов нет согласия ни по одной из проблем историко-цивилизационного процесса. Длительное время под цивилизацией понимали переход от дикости и варварства к человечному укладу жизни. Однако это сопоставление варварства и цивилизации порождают множество вопросов. Один из них, что такое варварство, почему оно оказалось живучим и нередко обнаруживает себя как оборотная сторона цивилизации. Не разобравшись до конца в этом сопоставлении, исследователи начали сравнивать цивилизацию не с варварством, а друг с другом. Автор опирается на методы исторического анализа, используя при этом компаративистику. При анализе проблем он обращается к основным достижениям социальной философии. В статье применяются также принципы философского постижения человека. Новизна статьи в постановке целого ряда дискуссионных проблем. Автор критически оценивает определения варварства и цивилизации, которые обладают наибольшей известностью и популярностью. Он пытается расширить спектр признаков, по которым можно выделять отдельные цивилизации. В статье критика европоцентризма сопровождается рассмотрением новейших тенденций культурного сознания Востока. Ориентализм сопоставляется с оксидентализмом. Анализируются проблемы общепланетарного развития человечества.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.11308

Аннотация: Предметом исследования является временная форма кинематографического произведения. Художественное время рассматривается как предмет синтеза, как рабочий материл создания фильма. В статье делается вывод о необходимом включении циклического времени в структуру сюжетного произведения, источником своего внутреннего движения имеющим конфликт, проходящий три фазы: завязку, развитие (вплоть до кульминации) и развязку. Показано, что при доминировании в сюжете циклического времени возникает обобщение близкое к тому, с которым имеет дело мифологическое сознание: чувственно конкретное превращается в знак. Для формирования концепции художественного времени наиболее плодотворными оказались идеи Августина Аврелия и П. А. Флоренского. Впервые в теории кино художественное время рассматривается как предмет синтеза, как рабочий материл создания кинематографического произведения. В статье показано сюжетообразующее значение циклической формы времени, задающей общий контур произведения. Сама цикличность рассматривается как результат разрешения в сознании человека глубинных противоречий бытия. Понимание роли циклическокго времени в структуре фильма позволили иначе взглянуть на понятие перипетии и сюжетной схемы.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65531

Аннотация: Предметом исследования является временная форма кинематографического произведения. Художественное время рассматривается как предмет синтеза, как рабочий материл создания фильма. В статье делается вывод о необходимом включении циклического времени в структуру сюжетного произведения, источником своего внутреннего движения имеющим конфликт, проходящий три фазы: завязку, развитие (вплоть до кульминации) и развязку. Показано, что при доминировании в сюжете циклического времени возникает обобщение близкое к тому, с которым имеет дело мифологическое сознание: чувственно конкретное превращается в знак. Для формирования концепции художественного времени наиболее плодотворными оказались идеи Августина Аврелия и П. А. Флоренского. Впервые в теории кино художественное время рассматривается как предмет синтеза, как рабочий материл создания кинематографического произведения. В статье показано сюжетообразующее значение циклической формы времени, задающей общий контур произведения. Сама цикличность рассматривается как результат разрешения в сознании человека глубинных противоречий бытия. Понимание роли циклическокго времени в структуре фильма позволили иначе взглянуть на понятие перипетии и сюжетной схемы.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.13016

Аннотация: В данной статье проведен анализ политической философии французского интеллектуала и государственного деятеля Франсуа Гизо (1787–1874), ее истоков, методологических основ, ключевых принципов и центральных проблем в контексте социально-политической реальности посленаполеоновской Франции. Автор рассматривает подходы мыслителя к ключевым проблемам философского дискурса эпохи Реставрации (1814–1830): вопрос суверенитета, баланс между свободой и порядком, отношение к наследию Революции и его месту в политической системе Франции, противоречие между свободой и равенством. Ведущей методологией работы выступает история идей, принципы которой позволяют реконструировать интеллектуальную сеть Гизо, а также определить влияние его идей на последующих мыслителей. Обращение к теоретическому наследию Гизо позволит реинтегрировать философскую концепцию интеллектуала в современный политико-философский дискурс, поможет пролить свет на философские истоки французского либерализма, продемонстрировать соотношение этой идеологии с демократической традицией, а также даст возможность увидеть сложную рефлексию относительно статуса философских проблем в политической практике.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65532

Аннотация: В данной статье проведен анализ политической философии французского интеллектуала и государственного деятеля Франсуа Гизо (1787–1874), ее истоков, методологических основ, ключевых принципов и центральных проблем в контексте социально-политической реальности посленаполеоновской Франции. Автор рассматривает подходы мыслителя к ключевым проблемам философского дискурса эпохи Реставрации (1814–1830): вопрос суверенитета, баланс между свободой и порядком, отношение к наследию Революции и его месту в политической системе Франции, противоречие между свободой и равенством. Ведущей методологией работы выступает история идей, принципы которой позволяют реконструировать интеллектуальную сеть Гизо, а также определить влияние его идей на последующих мыслителей. Обращение к теоретическому наследию Гизо позволит реинтегрировать философскую концепцию интеллектуала в современный политико-философский дискурс, поможет пролить свет на философские истоки французского либерализма, продемонстрировать соотношение этой идеологии с демократической традицией, а также даст возможность увидеть сложную рефлексию относительно статуса философских проблем в политической практике.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.10415

Аннотация: Предметом исследования является феномен трансгрессии в научном дискурсе как источник научного творчества. Научное производство имеет свои точки бифуркации, в которых замкнутость и организованность научного дискурса нарушается. В таких кризисных ситуациях научный дискурс переходит в трансгрессивный режим существования. Данный режим характеризуется нейтрализацией установленных научным дискурсом границ бытийно-смысловой определенности. Следствием этого становится раскрытие возможности иных конфигураций смысла и существования в пространстве научного дискурса. Переход научного дискурса в трансгрессивный режим составляет специфическое онтологическое условие научного творчества. Используются стандартные методы онтологического исследования, применяемые в классической и современной неклассической онтологии. Частично используется методологический аппарат синергетического подхода. Трансгрессивный режим не характерен для науки даже в ее современном постнеклассическом варианте. Однако именно трансгрессия является необходимым условием научного творчества. Научный дискурс переходит в трансгрессивный режим, во-первых, в ситуациях кризиса модификационного варианта. Во-вторых, в ситуации сближения с философским дискурсом. Оба случая являются точкой бифуркации, выводящей научный дискурс из состояния равновесия и нарушающей границы конституированной им определенности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65533

Аннотация: Предметом исследования является феномен трансгрессии в научном дискурсе как источник научного творчества. Научное производство имеет свои точки бифуркации, в которых замкнутость и организованность научного дискурса нарушается. В таких кризисных ситуациях научный дискурс переходит в трансгрессивный режим существования. Данный режим характеризуется нейтрализацией установленных научным дискурсом границ бытийно-смысловой определенности. Следствием этого становится раскрытие возможности иных конфигураций смысла и существования в пространстве научного дискурса. Переход научного дискурса в трансгрессивный режим составляет специфическое онтологическое условие научного творчества. Используются стандартные методы онтологического исследования, применяемые в классической и современной неклассической онтологии. Частично используется методологический аппарат синергетического подхода. Трансгрессивный режим не характерен для науки даже в ее современном постнеклассическом варианте. Однако именно трансгрессия является необходимым условием научного творчества. Научный дискурс переходит в трансгрессивный режим, во-первых, в ситуациях кризиса модификационного варианта. Во-вторых, в ситуации сближения с философским дискурсом. Оба случая являются точкой бифуркации, выводящей научный дискурс из состояния равновесия и нарушающей границы конституированной им определенности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12623

Аннотация: Предмет исследования становление мировоззрения Адама Смита в процессе изучения им научной, образовательной, юридической, философской, религиозной и прочей мысли от эпохи Античности до Нового времени. В Античности родственное себепонимание природного равенства всех людей он обнаружил у софистов старшего поколения. Эта же идея приобрела особую остроту во Франции в преддверии революции 1789 г. в учениях утопических коммунистов. Смит имел возможность с ними познакомиться во время поездки во Францию в 1764-1767 гг. Смит отверг критику утопистами института частной собственности, но их идею о природном равенстве всех людей усвоил, направив ее против пережитков феодализма в Англии. Автор придерживается метода материалистической диалектики и эмпирически аналитических приёмов, сочетая индукцию с дедукцией, каждый подход в нужном месте и в соответствующих соотношениях. Автор исследовал всемирную историческую борьбу между идеями Адама Смита с одной стороны, и различными формами коммунизма, с другой, на протяжении XVIII-XX вв. и пришел к выводу, что в результате этой длительной борьбы идеи Смита одержали безусловную окончательную победу. Идеи научного коммунизма, в конечном счете, оказались столь же утопичными, как и все предшествующие его формы. Но в титанической борьбе многих поколений, они успели изменить облик мира, разрушив колониальную систему империализма. Под знаменем коммунизма одержана победа в Великой отечественной войне, 70-летний юбилей которой предстоит праздновать в 2015 г. Авторское исследование роли идей Смита в исторической борьбе XVIII-XX столетий не имеет аналогов в научной литературе.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65534

Аннотация: Предмет исследования становление мировоззрения Адама Смита в процессе изучения им научной, образовательной, юридической, философской, религиозной и прочей мысли от эпохи Античности до Нового времени. В Античности родственное себепонимание природного равенства всех людей он обнаружил у софистов старшего поколения. Эта же идея приобрела особую остроту во Франции в преддверии революции 1789 г. в учениях утопических коммунистов. Смит имел возможность с ними познакомиться во время поездки во Францию в 1764-1767 гг. Смит отверг критику утопистами института частной собственности, но их идею о природном равенстве всех людей усвоил, направив ее против пережитков феодализма в Англии. Автор придерживается метода материалистической диалектики и эмпирически аналитических приёмов, сочетая индукцию с дедукцией, каждый подход в нужном месте и в соответствующих соотношениях. Автор исследовал всемирную историческую борьбу между идеями Адама Смита с одной стороны, и различными формами коммунизма, с другой, на протяжении XVIII-XX вв. и пришел к выводу, что в результате этой длительной борьбы идеи Смита одержали безусловную окончательную победу. Идеи научного коммунизма, в конечном счете, оказались столь же утопичными, как и все предшествующие его формы. Но в титанической борьбе многих поколений, они успели изменить облик мира, разрушив колониальную систему империализма. Под знаменем коммунизма одержана победа в Великой отечественной войне, 70-летний юбилей которой предстоит праздновать в 2015 г. Авторское исследование роли идей Смита в исторической борьбе XVIII-XX столетий не имеет аналогов в научной литературе.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12930

Аннотация: Автор развивает и обосновывает концепцию о совместном бытии в историческом процессе наций и этносов, которые рассматриваются как качественно отличные социальные феномены, отличающихся генезисом, социодинамическими особенностями и онтологическими основаниями. Онтологические отличия нации и этноса, не всегда очевидные на материале последних 2-3 веков европейской истории, гораздо более отчетливо проявлены на примерах развития ранних политических общностей древности и античности. При этом периоды подъема и деградации государств и порожденных ими политических общностей и идентичностей с очевидностью сопровождаются периодической (циклической) актуализацией и деактуализацией этносов и этнической идентичности, в ходе которой периоды поступательного развития, подъема политических общностей – государств и цивилизаций, сопровождаются циклическим ослаблением этнических групп и этнической идентичности Применительно к ранним политическим общностям вводятся понятия «ранняя нация», «протонация». Методологией исследования является сравнительный социально-философский анализ анализ основных теорий и концепций социогенеза, взятый в совокупности со сравнительно-историческим исследованием ранних форм государства и порождаемых государством социальных общностей политического генезиса, нетождественных исходному этническому субстрату Наличие в ранних государствах развитой системы выраженных классовых, сословных, кастовых групп, генезис и воспроизводство которых непосредственно связаны с государством и его институтами, предполагает наличие включающей их системообразующей социальной общности, генезис которой также связан с политической сферой. Становление такой общности, которую можно определить как «раннюю нацию» или «протонацию», начинается с разделения единого социального пространства традиционной общины и выделения военных и жреческих элит и формирования политических институтов. Ранние политические общности начинают обособляться от раннего этноса на почве объективной дифференциации различных сфер человеческого бытия. Ранние политические общности, связанные с возникновением первых городских поселений, как политических, культурных и торговых центров, взятые на ранних этапах своего становления, в более явных формах демонстрируют свою нетождественность с исходным этническим субстратом, существовавшим в форме традиционной сельской общины. Таким образом, подтверждается гипотеза автора что нация и этнос – длительно сосуществующие, но при этом качественно отличные социальные феномены, отличающихся генезисом, социодинамическими особенностями и онтологическими основаниями.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65535

Аннотация: Автор развивает и обосновывает концепцию о совместном бытии в историческом процессе наций и этносов, которые рассматриваются как качественно отличные социальные феномены, отличающихся генезисом, социодинамическими особенностями и онтологическими основаниями. Онтологические отличия нации и этноса, не всегда очевидные на материале последних 2-3 веков европейской истории, гораздо более отчетливо проявлены на примерах развития ранних политических общностей древности и античности. При этом периоды подъема и деградации государств и порожденных ими политических общностей и идентичностей с очевидностью сопровождаются периодической (циклической) актуализацией и деактуализацией этносов и этнической идентичности, в ходе которой периоды поступательного развития, подъема политических общностей – государств и цивилизаций, сопровождаются циклическим ослаблением этнических групп и этнической идентичности Применительно к ранним политическим общностям вводятся понятия «ранняя нация», «протонация». Методологией исследования является сравнительный социально-философский анализ анализ основных теорий и концепций социогенеза, взятый в совокупности со сравнительно-историческим исследованием ранних форм государства и порождаемых государством социальных общностей политического генезиса, нетождественных исходному этническому субстрату Наличие в ранних государствах развитой системы выраженных классовых, сословных, кастовых групп, генезис и воспроизводство которых непосредственно связаны с государством и его институтами, предполагает наличие включающей их системообразующей социальной общности, генезис которой также связан с политической сферой. Становление такой общности, которую можно определить как «раннюю нацию» или «протонацию», начинается с разделения единого социального пространства традиционной общины и выделения военных и жреческих элит и формирования политических институтов. Ранние политические общности начинают обособляться от раннего этноса на почве объективной дифференциации различных сфер человеческого бытия. Ранние политические общности, связанные с возникновением первых городских поселений, как политических, культурных и торговых центров, взятые на ранних этапах своего становления, в более явных формах демонстрируют свою нетождественность с исходным этническим субстратом, существовавшим в форме традиционной сельской общины. Таким образом, подтверждается гипотеза автора что нация и этнос – длительно сосуществующие, но при этом качественно отличные социальные феномены, отличающихся генезисом, социодинамическими особенностями и онтологическими основаниями.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12883

Аннотация: Предметом исследования в статье является идеально-типический метод Р. Арона в подходе к изучению индустриальных обществ. Он сформировался у него в 50-е годы ХХ века, когда Арон работал над циклом лекций об индустриальных обществах, анализируя их экономику, социальную структуру, политические режимы и культуру. Метод был направлен против идеи линейно-восходящего прогресса общества, которой придерживались многие марксисты того времени, как в Советском Союзе, так и за его рубежами. Метод Арона базировался на сравнении индустриальной политики в разных странах и вычленении типов индустриального роста и потому назывался еще "описательно-генерализующим". Автор обратился к этой теме, чтобы подойти к решению современных вопросов о перспективах взаимодействия разных исторических сообществ. Методология автора состояла, во-первых, в сравнении замысла Арона и его выводов, которые далеко не совпадают друг с другом, во-вторых, в сопоставлении идей либерала Арона со взглядами на те же вопросы представителей французских нетрадиционных левыхю Новизна статьи заключается в обращении к интересному историко-философскому вопросу о борьбе между марксизмом и либеральным видением истории в 50-х годах прошлого века. Автор делает вывод, что Арон хотел разрушить марксистскую идею прогресса, но, в конечном счете, пришел к решениям, которые представляют, как бы, марксизм наоборот: вместо советского социализма, который многие левые считали вершиной истории, Арон сделал такой вершиной западный капитализм. Другой вывод дополняет первый, он касается идеи Арона о гетерогенностикультур в мире. Опираясь на идеи нетрадиционных левых (Элюль, Касториадис), автор показывает, что рационализация современных обществ затрагивает и сферу культуры. Это свидетельствует о сильной идейной оппозиции тезису Арона о независимости национальных культур от индустриального роста.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65536

Аннотация: Предметом исследования в статье является идеально-типический метод Р. Арона в подходе к изучению индустриальных обществ. Он сформировался у него в 50-е годы ХХ века, когда Арон работал над циклом лекций об индустриальных обществах, анализируя их экономику, социальную структуру, политические режимы и культуру. Метод был направлен против идеи линейно-восходящего прогресса общества, которой придерживались многие марксисты того времени, как в Советском Союзе, так и за его рубежами. Метод Арона базировался на сравнении индустриальной политики в разных странах и вычленении типов индустриального роста и потому назывался еще "описательно-генерализующим". Автор обратился к этой теме, чтобы подойти к решению современных вопросов о перспективах взаимодействия разных исторических сообществ. Методология автора состояла, во-первых, в сравнении замысла Арона и его выводов, которые далеко не совпадают друг с другом, во-вторых, в сопоставлении идей либерала Арона со взглядами на те же вопросы представителей французских нетрадиционных левыхю Новизна статьи заключается в обращении к интересному историко-философскому вопросу о борьбе между марксизмом и либеральным видением истории в 50-х годах прошлого века. Автор делает вывод, что Арон хотел разрушить марксистскую идею прогресса, но, в конечном счете, пришел к решениям, которые представляют, как бы, марксизм наоборот: вместо советского социализма, который многие левые считали вершиной истории, Арон сделал такой вершиной западный капитализм. Другой вывод дополняет первый, он касается идеи Арона о гетерогенностикультур в мире. Опираясь на идеи нетрадиционных левых (Элюль, Касториадис), автор показывает, что рационализация современных обществ затрагивает и сферу культуры. Это свидетельствует о сильной идейной оппозиции тезису Арона о независимости национальных культур от индустриального роста.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12868

Аннотация: Предметом исследования является роль политического трикстера как возможного стереотипа политического поведения в политической ситуации России конца ХХ в. Культурное измерение политической жизни является основой для формирования матрицы возможностей политических деятелей на том или ином этапе развития общества. Культура и массовый запрос на реализацию политическими элитами той или иной культурной парадигмы со стороны населения является прямым последствием становления и развития информационного общества и трансформации массового сознания. Политическая история России начала 1990-х гг. создала условия для проявления как культурных героев, так и трикстеров в политической жизни страны, именно поэтому автор рассматривает политическую деятельность А. Лебедя и Р. Кадырова в качестве примеров политического трикстеризма и культурного героизма. Анализ политического поведения субъектов политики является новым методологическим подходом, связанным с развитием междисциплинарного подхода и принципами методологического плюрализма. На основе культурологического анализа автор делает предположение, что культурный герой и трикстер на политической арене являются синкретическими проявлениями политической реальности в условиях нестабильности, так как выход из нестабильности и преодоление политической турбулентности определяет значимость динамики соотношений между трикстером и культурным героем.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65537

Аннотация: Предметом исследования является роль политического трикстера как возможного стереотипа политического поведения в политической ситуации России конца ХХ в. Культурное измерение политической жизни является основой для формирования матрицы возможностей политических деятелей на том или ином этапе развития общества. Культура и массовый запрос на реализацию политическими элитами той или иной культурной парадигмы со стороны населения является прямым последствием становления и развития информационного общества и трансформации массового сознания. Политическая история России начала 1990-х гг. создала условия для проявления как культурных героев, так и трикстеров в политической жизни страны, именно поэтому автор рассматривает политическую деятельность А. Лебедя и Р. Кадырова в качестве примеров политического трикстеризма и культурного героизма. Анализ политического поведения субъектов политики является новым методологическим подходом, связанным с развитием междисциплинарного подхода и принципами методологического плюрализма. На основе культурологического анализа автор делает предположение, что культурный герой и трикстер на политической арене являются синкретическими проявлениями политической реальности в условиях нестабильности, так как выход из нестабильности и преодоление политической турбулентности определяет значимость динамики соотношений между трикстером и культурным героем.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.13021

Аннотация: В статье рассматривается феномен культурной травмы как содержания того кризиса коллективной идентичности, которое общество претерпевает в условиях модернизационного «транзита» в индустриальную фазу своего развития. Преодоление общественного кризиса, восстановление прежней или обретение новой идентичности представлены как особый - травматический - процесс, обладающий своей собственной логикой развития и затрагивающим, прежде всего, центральную ценностную и институциональную системы общества. Без анализа социокультурной травмы невозможна разработка соответствующих ей «стратегий совладания», тех или иных способов ее преодоления социумом. Говоря о методике данного исследования, отметим, что наряду с концепцией Э.Шилза «центр – переферия» концепт культурной травмы П. Штомпки впервые анализируется в качестве одного из методологических оснований изучения социокультурной динамики модернизации вообще и имперской модернизации России в частности. Исследование отечественного философского и философско-правового наследия второй половины XIX - начала ХХ вв. (отчасти и последующих «эмигрантских» десятилетий), даст возможность, по нашему мнению, обнаружить в эволюции российской философской мысли этого времени усилия русских мыслителей «увидеть, осознать и представить» обществу переживаемые им культурные травмы, предложить «стратегии совладания» с ним как активного («культурно-творческого), так и пассивного («ритуалистского») характера; усилия, хотя и не сыгравшие тогда должной роли в осознании обществом смысла происходящих социальных изменений, но позволяющие с современных позиций лучше понять «подводные течения» социокультурной динамики имперской модернизации России.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65538

Аннотация: В статье рассматривается феномен культурной травмы как содержания того кризиса коллективной идентичности, которое общество претерпевает в условиях модернизационного «транзита» в индустриальную фазу своего развития. Преодоление общественного кризиса, восстановление прежней или обретение новой идентичности представлены как особый - травматический - процесс, обладающий своей собственной логикой развития и затрагивающим, прежде всего, центральную ценностную и институциональную системы общества. Без анализа социокультурной травмы невозможна разработка соответствующих ей «стратегий совладания», тех или иных способов ее преодоления социумом. Говоря о методике данного исследования, отметим, что наряду с концепцией Э.Шилза «центр – переферия» концепт культурной травмы П. Штомпки впервые анализируется в качестве одного из методологических оснований изучения социокультурной динамики модернизации вообще и имперской модернизации России в частности. Исследование отечественного философского и философско-правового наследия второй половины XIX - начала ХХ вв. (отчасти и последующих «эмигрантских» десятилетий), даст возможность, по нашему мнению, обнаружить в эволюции российской философской мысли этого времени усилия русских мыслителей «увидеть, осознать и представить» обществу переживаемые им культурные травмы, предложить «стратегии совладания» с ним как активного («культурно-творческого), так и пассивного («ритуалистского») характера; усилия, хотя и не сыгравшие тогда должной роли в осознании обществом смысла происходящих социальных изменений, но позволяющие с современных позиций лучше понять «подводные течения» социокультурной динамики имперской модернизации России.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12496

Аннотация: Предметом рассмотрения в данной статье стала та часть переписки филолога Эмиля Штайгера и философа Мартина Хайдеггера, в которой ведется обсуждение стихотворения Эдуарда Мёрике «К лампе». Внимание в статье обращено, как к самому стихотворению и его различным прочтениям у Хайдеггера и Штайгера, так и к тем методологическим позициям, которые и обуславливают главные различия в их интерпретациях. В применяемых Хайдеггером и Штайгером техниках толкования раскрывается в целом разница между философским и филологическим подходами к литературному тексту. Различия в подходах к стихотворению высвечиваются не только благодаря применению автором метода сравнительного анализа, но и благодаря герменевтическому проникновению в интенции каждого интерпретатора, каждый из которых, так или иначе, представляет целостный взгляд на исследовательскую проблему. Научная новизна исследования состоит в представлении дискуссии Хайдеггера и Штайгера в широком дискурсе диспута двух факультетов, в которых следуют различным стратегиям истолкования поэтических произведений. Автор, стремясь к объективности в рассмотрении исследовательских позиций каждой из сторон, приходит к выводу, что подход Хайдеггера ближе к раскрытию поэтической истины рассматриваемого стихотворения.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65539

Аннотация: Предметом рассмотрения в данной статье стала та часть переписки филолога Эмиля Штайгера и философа Мартина Хайдеггера, в которой ведется обсуждение стихотворения Эдуарда Мёрике «К лампе». Внимание в статье обращено, как к самому стихотворению и его различным прочтениям у Хайдеггера и Штайгера, так и к тем методологическим позициям, которые и обуславливают главные различия в их интерпретациях. В применяемых Хайдеггером и Штайгером техниках толкования раскрывается в целом разница между философским и филологическим подходами к литературному тексту. Различия в подходах к стихотворению высвечиваются не только благодаря применению автором метода сравнительного анализа, но и благодаря герменевтическому проникновению в интенции каждого интерпретатора, каждый из которых, так или иначе, представляет целостный взгляд на исследовательскую проблему. Научная новизна исследования состоит в представлении дискуссии Хайдеггера и Штайгера в широком дискурсе диспута двух факультетов, в которых следуют различным стратегиям истолкования поэтических произведений. Автор, стремясь к объективности в рассмотрении исследовательских позиций каждой из сторон, приходит к выводу, что подход Хайдеггера ближе к раскрытию поэтической истины рассматриваемого стихотворения.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.10429

Аннотация: В статье ницшевская трактовка религии, - в первую очередь, христианства, - рассматривается в связи с центральной темой его философии: феноменом нигилизма. История развития религии - довольно мало изученная рубрика его учения - последовательного излагается через призму фундаментального конфликта жизнеутверждения и жизнеотрицания: "Рима и Иудеи". В ходе исследования сформулировано и проанализировано ницшевское видение таких проблем, как: генезис и назначение религии, существо различия между язычеством и христианством, социально-культурные причины и база возникновения христианства, его отношение к иудаизму, метафизическая и психолого-антропологическая подоплека христианства, смерть Бога и ситуация нигилизма в Новое время. Вопреки комментаторской традиции, мысль Ницше показывается с позиций систематической интерпретации, в ее строгости и согласованности. В качестве основного тезиса работы автор утверждает, что Ницше рассматривает христианство генеалогично, то есть не само по себе, но как крупнейшего выразителя и аккумулятора "метафизического порока" отрицания, оторвавшего ценности от условий реальной жизни и поставившего их на службу прямо противоположным целям.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65540

Аннотация: В статье ницшевская трактовка религии, - в первую очередь, христианства, - рассматривается в связи с центральной темой его философии: феноменом нигилизма. История развития религии - довольно мало изученная рубрика его учения - последовательного излагается через призму фундаментального конфликта жизнеутверждения и жизнеотрицания: "Рима и Иудеи". В ходе исследования сформулировано и проанализировано ницшевское видение таких проблем, как: генезис и назначение религии, существо различия между язычеством и христианством, социально-культурные причины и база возникновения христианства, его отношение к иудаизму, метафизическая и психолого-антропологическая подоплека христианства, смерть Бога и ситуация нигилизма в Новое время. Вопреки комментаторской традиции, мысль Ницше показывается с позиций систематической интерпретации, в ее строгости и согласованности. В качестве основного тезиса работы автор утверждает, что Ницше рассматривает христианство генеалогично, то есть не само по себе, но как крупнейшего выразителя и аккумулятора "метафизического порока" отрицания, оторвавшего ценности от условий реальной жизни и поставившего их на службу прямо противоположным целям.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.10528

Аннотация: В статье анализируется введённое Лоаром понятие феноменального концепта и утверждается, что оно не противоречит философии Виттгенштайна и является необходимым этапом в решении проблемы объяснительного провала. Концептуальный дуализм в смысле Лоара, однако, не может быть окончательным решением этой проблемы; он перемещает её на концептуальный уровень. «Провал» между концептами феноменальными и концептами физикалистскими/функциональными должен быть объяснён (или закрыт) материалистически. Понятие узких и одновременно толстых имплицитно физических феноменальных концептов Неда Блока позволяет сделать шаг в этом направлении. Можно предположить, что более тесный синтез второй философии Виттгенштайна и метафизики феноменальных свойств и концептов позволит полностью решить проблему объяснительного провала. Основным методом исследования является аналитический метод современной философии сознания. Вкратце делается также сравнительный анализ различных подходов к феноменальным концептам. В статье анализируется введённое Брианом Лоаром понятие феноменального концепта и его применение для решения проблемы объяснительного провала в контексте других подходов. В статье утверждается, что это понятие не противоречит философии позднего Виттгенштайна и, в частности, аргументу частного языка. Указывается перспектива полного решения проблемы объяснительного провала.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65541

Аннотация: В статье анализируется введённое Лоаром понятие феноменального концепта и утверждается, что оно не противоречит философии Виттгенштайна и является необходимым этапом в решении проблемы объяснительного провала. Концептуальный дуализм в смысле Лоара, однако, не может быть окончательным решением этой проблемы; он перемещает её на концептуальный уровень. «Провал» между концептами феноменальными и концептами физикалистскими/функциональными должен быть объяснён (или закрыт) материалистически. Понятие узких и одновременно толстых имплицитно физических феноменальных концептов Неда Блока позволяет сделать шаг в этом направлении. Можно предположить, что более тесный синтез второй философии Виттгенштайна и метафизики феноменальных свойств и концептов позволит полностью решить проблему объяснительного провала. Основным методом исследования является аналитический метод современной философии сознания. Вкратце делается также сравнительный анализ различных подходов к феноменальным концептам. В статье анализируется введённое Брианом Лоаром понятие феноменального концепта и его применение для решения проблемы объяснительного провала в контексте других подходов. В статье утверждается, что это понятие не противоречит философии позднего Виттгенштайна и, в частности, аргументу частного языка. Указывается перспектива полного решения проблемы объяснительного провала.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.12918

Аннотация: Предметом исследования является цивилизационная принадлежность культуры постмодерна, относительно которой в современной социально - гуманитарной науке имеются существенные разногласия. Автор статьи предлагает идентифицировать культуру постмодерна как феномен межцивилизационной эпохи, эпохи перехода от индустриальной цивилизации к цивилизации постиндустриальной. Межцивилизационная эпоха определяется как эпоха в недрах которой происходит распад прежнего и становление нового порядка. Посредством анализа таких ключевых ценностно-смысловых принципов культуры постмодерна, получающих рефлексивную форму в философии постмодернизма, как деструктурация, децентрация, дереализация, деконструкция, автор демонстрирует межцивилизационную сущность культуры постмодерна как культуры разрушительно-созидательного хаоса. Методология исследования представляет собой синтез герменевтического, аксиологического и системного подходов. Главным теоретическим ориентиром исследования выступает междисциплинарная теория самоорганизации (синергетика), нацеленная на изучение фазовых переходов сложных, открытых систем различной природы из одного устойчивого состояния в другое. Научная новизна предлагаемых идей отражена в основных выводах, которые сводятся к констатации того, что культура постмодерна, будучи семантическим воплощением разрушительно-созидательного хаоса едва ли может служить ценностно-смысловым основанием цивилизационной системной организации того или иного типа, она является культурой межцивилизационной эпохи. Однако культура постмодерна не сводится лишь к транзитивности или паллиативности, помимо ценностей и смыслов уходящей культуры, а также ценностно-смысловых ростков грядущей культуры, она содержит ценностно-смысловые принципы, составляющие ее собственное семантико-аксиологические содержание. Культура постмодерна не единичный случай культуры разрушительно-созидательного хаоса, свойственные ей принципы и характеристики можно обнаружить в других культурах межцивилизационных эпох. Такого рода культуры уместно назвать «лиминальными». Синтез понятий «межцивилизационная эпоха» и «лиминальная культура» представляется перспективным как в теоретическом, так и в конкретно-историографическом плане.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65542

Аннотация: Предметом исследования является цивилизационная принадлежность культуры постмодерна, относительно которой в современной социально - гуманитарной науке имеются существенные разногласия. Автор статьи предлагает идентифицировать культуру постмодерна как феномен межцивилизационной эпохи, эпохи перехода от индустриальной цивилизации к цивилизации постиндустриальной. Межцивилизационная эпоха определяется как эпоха в недрах которой происходит распад прежнего и становление нового порядка. Посредством анализа таких ключевых ценностно-смысловых принципов культуры постмодерна, получающих рефлексивную форму в философии постмодернизма, как деструктурация, децентрация, дереализация, деконструкция, автор демонстрирует межцивилизационную сущность культуры постмодерна как культуры разрушительно-созидательного хаоса. Методология исследования представляет собой синтез герменевтического, аксиологического и системного подходов. Главным теоретическим ориентиром исследования выступает междисциплинарная теория самоорганизации (синергетика), нацеленная на изучение фазовых переходов сложных, открытых систем различной природы из одного устойчивого состояния в другое. Научная новизна предлагаемых идей отражена в основных выводах, которые сводятся к констатации того, что культура постмодерна, будучи семантическим воплощением разрушительно-созидательного хаоса едва ли может служить ценностно-смысловым основанием цивилизационной системной организации того или иного типа, она является культурой межцивилизационной эпохи. Однако культура постмодерна не сводится лишь к транзитивности или паллиативности, помимо ценностей и смыслов уходящей культуры, а также ценностно-смысловых ростков грядущей культуры, она содержит ценностно-смысловые принципы, составляющие ее собственное семантико-аксиологические содержание. Культура постмодерна не единичный случай культуры разрушительно-созидательного хаоса, свойственные ей принципы и характеристики можно обнаружить в других культурах межцивилизационных эпох. Такого рода культуры уместно назвать «лиминальными». Синтез понятий «межцивилизационная эпоха» и «лиминальная культура» представляется перспективным как в теоретическом, так и в конкретно-историографическом плане.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.10627

Аннотация: Послесловие к переводу статьи американского социолога и философа культуры Эдварда Тирьякяна «Три метакультуры общества модерна: христианская, гностическая, хтоническая». Анализируется понимание американским учёным роли религии в современном обществе, содержание и проблемные моменты его концепции трёх метакультур; функциональные особенности религиозных метакультур христианства, гностицизма и язычества; взаимодействие иноверий с ортодоксальной христианской метакультурой, которое являлось источником внутренних противоречий в западной цивилизации и её предрасположенности к изменениям. Рассматривается философско-антропологический аспект мысли Э.Тирьякяна. Динамика и многообразие форм культуры в современном обществе, по Э.Тирьякяну, рассматриваются с точки зрения культурно-исторического, функционально-смыслового и структурно-аналитического подходов, поиска философско-антропологических аспектов творчества американского мыслителя. Концепция трёх метакультур Э.А.Тирьякяна страдает определённой ограниченностью, так как не учитывает всего многообразия религиозно-культурных течений (в частности, манихейства, герметизма), а также полностью игнорирует светскую культуру с её естественнонаучной и общественно-исторической составляющими. В анализе трёх метакультур Тирьякяна явно обнаруживается философско-антропологический подтекст: человек является элементом социокультурной структуры и агентом процесса ее изменения и развития - такова специфика его двойственной природы, в которой исходная естественная составляющая сопрягается с доминирующей социальной. Для формирования и развития человеческой природы основополагающее значение имеет культурализация. Вместе с сопряжённой с ней социализацией она составляет два основных плана вторичной, социально-исторической природы человека, но одновременно оказывает существенное влияние на первичную, естественную природу человека и тем самым формирует личность. Под влиянием социокультурной среды видоизменяются в той или иной степени проявления человеческой телесности. Индивид идентифицирует себя с определённой метакультурой и в то же время включён в противоречивые связи различных метакультур между собой.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65545

Аннотация:

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65546

Аннотация: This is the afterword to the translation of the article written by an American sociologist and cultural philosopher Edward Tiryakian ‘Three metacultures of modernity: Cristian, Gnostic, Chthonic’. The author of the afterword analyzes views of an American scientist on the role of religion in a modern society. He also provides an insight into the content and problem points of his concept of three metacultures and discusses functional features of religious metacultures of Christianity, Gnosticism and Paganism, relations of ‘unorthodox’ religious views to the Orthodox Christian metaculture that caused internal contradictions in the Western civilization and made it susceptible to changes. The author analyzes philosophical and anthropological aspects of Edward Tiryakian’s concept. According to Edward Tiryakian, dynamics and variety of different cultures I a modern society should be viewed from the point of view the cultural-historical, functional-conceptual and structural-analytical approaches. Based on the author of the present article, the concept of three metacultures offered by Edward Tiryakian has certain limits because it does not take into account all the variety of religious and cultural movements (in particular, Manichaeism and Hermeticism) and completely ignores the secular culture with all its natural scientific, social and historical elements. Tiryakian’s analysis of three metacultures is clearly based on philosophical and anthropological grounds. Accordig to Tiryakian, human is an element of the socio-cultural structure and actor of the socio-cultural development, this is the peculiarity of his dual nature when the physical is accompanied with the social. Culturalization has the main meaning for formation and development of human nature. Accompanied by the process of socialization, culturalization creates the two main aspects of the secondary, social-historical nature of human, but at the same time it has an essential impact on the primary, physical nature of human. Under the influence of the socio-cultural environment, particular manifestations of human physicality appear. An individual identifies himself with a particular metaculture and at the same time gets involved into contradictory relations between different metacultures.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.13025

Аннотация: Книги, издаваемые «Каноном+», как уже отмечалось в предыдущих обзорах, дают ясное представление о протекающем ныне историко-философском процессе. Из потока новых изданий мы выбрали две работы. В них осмысливается логика историко-философской рефлексии, прорабатывается вопрос о понятийном аппарате исследований и о недопустимой модернизации категорий при анализе древних текстов и давней философской рефлексии. Это, прежде всего, относится к вызову, который содержится в книге В.К. Шохина «Агатология». Он предлагает вернуться к термину, который относится к моральной тематике и возник раньше, чем аксиология. Однако речь идёт не только о терминологии. В.К. Шохин ставит в своей работе множество проблем, требующих безотлагательного обсуждения. К этому замыслу примыкают материалы российской научной конференции «История философии: вызовы XXI в.». В ней приняли участие известные историки философии, российские и зарубежные. Общий атрибут конференции – дискуссионность. По многим вопросам формулируются разные позиции, но неизменно расширяющие горизонт философского мышления. Методы анализа материала самые разнообразные. Конкретность принципа историзма не только прослеживается в самой постановке вопросов, но и является объектом тщательного и дискуссионного обсуждения. Вместе с тем историки философии показали возможности культурологического и социологического анализа исторического материала. Применены практически разнообразные способы истолкования мира. Подчеркнута также особая ценность междисциплинарных исследований. Новизна материала обусловлена стремлением преодолеть трудности, обозначившиеся в современном историко-философском процессе. Тщательно выверено соотношение истории философии и философии в целом. Дана методологическая критика современного европоцентризма как тормоза современных историко-философских исследований. Отмечено, что многие конкретные философские разработки, которые уже сегодня имеются в Индии, Китае, на арабском Востоке, решительно включаются в осмысление именно глобальных, общецивилизационных проблем. Поставлен вопрос о преодолении стереотипов в преподавании истории философии. Обоснована правомерность философского блока знаний, называемого агатологией.

DOI: 10.7256/2454-0757.2014.10.65544

Аннотация: Книги, издаваемые «Каноном+», как уже отмечалось в предыдущих обзорах, дают ясное представление о протекающем ныне историко-философском процессе. Из потока новых изданий мы выбрали две работы. В них осмысливается логика историко-философской рефлексии, прорабатывается вопрос о понятийном аппарате исследований и о недопустимой модернизации категорий при анализе древних текстов и давней философской рефлексии. Это, прежде всего, относится к вызову, который содержится в книге В.К. Шохина «Агатология». Он предлагает вернуться к термину, который относится к моральной тематике и возник раньше, чем аксиология. Однако речь идёт не только о терминологии. В.К. Шохин ставит в своей работе множество проблем, требующих безотлагательного обсуждения. К этому замыслу примыкают материалы российской научной конференции «История философии: вызовы XXI в.». В ней приняли участие известные историки философии, российские и зарубежные. Общий атрибут конференции – дискуссионность. По многим вопросам формулируются разные позиции, но неизменно расширяющие горизонт философского мышления. Методы анализа материала самые разнообразные. Конкретность принципа историзма не только прослеживается в самой постановке вопросов, но и является объектом тщательного и дискуссионного обсуждения. Вместе с тем историки философии показали возможности культурологического и социологического анализа исторического материала. Применены практически разнообразные способы истолкования мира. Подчеркнута также особая ценность междисциплинарных исследований. Новизна материала обусловлена стремлением преодолеть трудности, обозначившиеся в современном историко-философском процессе. Тщательно выверено соотношение истории философии и философии в целом. Дана методологическая критика современного европоцентризма как тормоза современных историко-философских исследований. Отмечено, что многие конкретные философские разработки, которые уже сегодня имеются в Индии, Китае, на арабском Востоке, решительно включаются в осмысление именно глобальных, общецивилизационных проблем. Поставлен вопрос о преодолении стереотипов в преподавании истории философии. Обоснована правомерность философского блока знаний, называемого агатологией.