DOI: 10.7256/2454-0749.2023.8.40661

EDN: WDQRTX

Аннотация: В статье осуществляется анализ образа китайской лисы-оборотня, или хули-цзин (кит. 狐狸精), в романе Виктора Пелевина «Священная книга оборотня». Производится сравнение главной героини пелевинского произведения с образами хули-цзин в классических китайских текстах. В центре рассмотрения оказывается номинация героини, её внешний вид, место обитания, способность к оборачиваемости и наведению морока, характер сексуальности, образ жизни. Устанавливается, что образ лисы-оборотня у Пелевина является образом синтетическим, созданным на основе преимущественно двух культур – китайской и русской. При этом на неё оказали влияние мистическая, религиозная, культурная и литературная китайские традиции.   Писатель опирается на составляющие образа хули-цзин, заимствованные из китайских книг, но предлагает расширенный и переосмысленный их вариант. Пелевина интересует прежде всего стремление лисы-оборотня не к телесной, но к духовной трансформации, на пути к которой его героиня, опираясь на восточную философию, изучает принципы работы своего ума. Хули-цзин «Священной книги оборотня» и морок, который она наводит, выступают в качестве метафоры реальности в целом (человека, времени, пространства, языка, внешнего мира и др.). Природа реальности, согласно пелевинскому роману, трансформационна в своей основе, и эта её особенность обусловлена её иллюзорностью. Актуальность статьи определяется высоким интересом отечественного и зарубежного литературоведения к творчеству Виктора Пелевина и к компаративистским исследованиям (в данном случае затрагивающим русскую и китайскую культуры). Новизна работы обусловлена расширением понятия оборотничества в пелевинском романе – от телесной инверсивности главной героини до характеристики различных аспектов реальности.

DOI: 10.7256/2454-0749.2023.8.43637

EDN: WDUZZP

Аннотация: Объектом исследования в настоящей статье стал опубликованный в 2022 г. и вошедший в шорт-лист премии «Большая книга» роман А. Матвеевой «Каждые сто лет. Роман с дневником». Специфика данного произведения заключается в том, что параллельно развивающиеся истории жизни двух героинь представлены в виде их личных дневников, один из которых фикционален по своей природе, а второй является настоящим дневником, который на протяжении своей жизни вела бабушка А. Матвеевой, Ксения Михайловна Левшина. В связи с этим встает вопрос не только о разграничении литературы fiction и nonfiction, но и о том, что происходит со статусом личного дневника, относящегося к категории внеэстетических текстов, когда он оказывается включенным в контекст художественного произведения, решение которого и стало целью настоящего исследования. Научная новизна исследования состоит во введении в исследовательское поле материала, позволяющего уточнить дискуссионный вопрос границы фикциональности. Теоретической базой исследования послужили классические работы М. Риффатера, Ж. Женетта и В. Изера, посвященные природе фикциональности, а также общие положения, касающиеся признаков фикционального текста, изложенные в труде В. Шмида «Нарраталогия». В процессе анализа романа было выявлено, что при помещении фрагментов текста реальных дневников в контекст заведомо фикционального мира происходит не только утрата отношения образа героини Ксенички к реальному референту (К. М. Левшиной), но и сам текст ее личных дневников утрачивают связь с фактуальностью и обретают статус объекта осмысления. Рассказанным событием в романе оказываются не только и не столько истории жизни двух героинь, но и взаимодействие фактуального и фикционального, интимного эго-документа и романа, само писание любого текста, как художественного, так и документального, и осмысление жизни как эстетического объекта.

DOI: 10.7256/2454-0749.2023.8.43711

EDN: WDVBJA

Аннотация: Объектом исследования является жанр фэнтези, его художественный мир и язык. Обращает на себя внимание то, что, не удовлетворяясь существующими терминами, такими как «окказионализмы», «литературные онимы», которые используются при анализе и описании лингвистических особенностей произведений жанра фэнтези, но не отражают специфику фэнтези, авторы вводят новые понятия. Предметом исследования являются мифознаки в жанре фэнтези. Материалом для исследования послужил англоязычный роман Н. Геймана «Neverwhere», из которого методом сплошной выборки были отобраны мифознаки, характеризующиеся отсутствием реального денотата и образующие денотатное пространство псевдомира в фэнтези. Теоретическая значимость работы заключается в углублении понимания термина «мифознак» (в контексте фэнтези). Практическая значимость работы состоит в возможности использования результатов исследования в практике художественного перевода и в учебных целях. Выявлено, что значительная часть мифознаков являются авторскими номинациями, что сближает их с окказионализмами. Тем не менее они не всегда создаются авторами фэнтези: в функции мифознаков используются и конвенциональные языковые единицы. В этом случае автор изменяет их структуру и смысловое наполнение. С другой стороны, мифознаки не всегда являются именами собственными, следовательно, не аналогочны онимам.

DOI: 10.7256/2454-0749.2023.8.43701

EDN: XDNKXN

Аннотация: Данная статья посвящена изучению диалектно-разговорных элементов в художественных произведениях. Основная цель исследования – выявить, проанализировать и охарактеризовать значимость диалектных и разговорных единиц в текстах современной художественной литературы. Автор подробно рассматривает такие понятия как "диалект", "диалектные слова", "разговорные слова". Под диалектно-разговорными элементами в статье понимаются речевые конструкции, характеризующие определенный диалект и сопровождающиеся определенными разговорными элементами. Материалом изучения послужили следующие произведения: “The Secret Garden” by Frances Hodgson Burnett (1911), “When Marnie Was There” by Joan G. Robinson (1967), “Harry Potter and the Prisoner of Azkaban” by J. K. Rowling (1999). В результате анализа указанных произведений автор приходит к выводу, что функционирование диалектно-разговорных элементов осуществляется на разных языковых уровнях: фонетическом, грамматическом и лексическом. На фонетическом уровне используются следующие компоненты – редукция звуков, оглушение или озвончение звуков, неверное чтение окончания ing; на лексическом – употребление устаревших форм частей речи, использование просторечных слов; на грамматическом – нарушение языковой нормы традиционной грамматики (отсутствие окончания во множественном числе, использование двойного отрицания и т. д.). В языке художественной литературы диалектно-разговорные элементы позволяют ярче охарактеризовать героев, передать индивидуальность их речи, а иногда служат и средством создания сатирической окраски.

DOI: 10.7256/2454-0749.2023.8.43774

EDN: WDZWZW

Abstract: In this review, we intend to consider the possibility of analyzing the pedagogical discourse and its axiological component within the framework of the traditions of the third generation cognitive approach. The study of educational and pedagogical discourse is of interdisciplinary nature. Researchers from various areas of social sciences explore categorical, genre, social, linguistic, and other features of educational and pedagogical discourse. We propose to look at axiological component of educational and pedagogical discourse from the perspective of third-generation cognitive linguistics, in which the main function of language is the orientation of individual members of a particular social group. Within the biocognitive perspective, educational discourse is perceived as a part of linguistic interactions in the public sphere. It is suggested that the domain of written texts have a primary position in the public linguistic domains compared to natural language in the consensual domain of personal and family linguistics domains. In the center of this approach lies the understanding of language as a cognitive activity specific to humans as biological species. Both community and its individuals are co-determined in language and through language, and language is viewed as an interpersonal activity far from a stable system of symbols. In the relational domain of linguistic interactions between individual and society social values have a potential to exert an orientational influence on individuals.