Аннотация: В статье рассматривается определение культуры, наиболее адекватное последним открытиям в речевой деятельности человека, свидетельствующее, что рече- и культуропорождение становятся практически синонимами. Утверждается, что человеческое бытие в XXI в. определяется не постоянством социальных связей, а постоянством выбрасывания из ниш, страт и т. п. Построение в этих условиях своего личного «мира впервые» и есть построение культуры, собственной, индивидуальной, наивной. Предлагается один из возможных методов культурологического образования, позволяющий найти способ освоения универсальных мыслительных операций и сконцентрироваться на личности, призванной жить в изменяющемся мире.

Аннотация: В статье проанализирован диалог детей и родителей в трибинарной оппозиции, предложенной автором и апробированной в предыдущих работах. Показано, что в начале жизни, начиная от рождения ребёнка и кончая стабилизацией его личностного развития, эти отношения характеризует оппозиция Иной — Свой. С приходом любви и созданием ребёнком собственной семьи диалог детей и родителей переходит в оппозицию Иной — Чужой, зрелость обоих поколений переводит его в оппозицию Иной — Свой. Если старение родителей заканчивается утратой их самостоятельности, то диалог поколений возвращается к первичной оппозиции Иной — Свой, но зависимой стороной оказываются родители.

Аннотация: В статье рассматриваются особенности художественных репрезентаций профессии как ценности хозяйственной культуры в советском массовом искусстве 1960–1980-х. В художественных репрезентациях выявляются особенности разных профессий в аспекте их ценности для получения материальных благ. В решении поставленных задач используется официальная советская социальная структура «2+1» и аксиологическая типология субъекта советской хозяйственной культуры, выстроенная автором по критерию ценностной мотивации хозяйственной деятельности: «строитель коммунизма», «честный труженик», «обыватель». Художественные репрезентации профессий рассматриваются в динамике от времени «оттепели» к «семидесятым», в двух дискурсах: идеологическом (официальном) и повседневном (практическом). В художественных репрезентациях профессий получили отражение типологические особенности советской хозяйственной культуры 1960–1980-х, смещение ценностных ориентаций от социалистических к традиционным ценностям и ценностям массового общества потребления.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.2.7388

Аннотация: На материале живописи европейского и русского ориентализма XIX века исследуется семантика «Востока», которая тесно коррелируется с семантикой женского образа. Цель исследования – проанализировать эволюцию репрезентаций образа восточной женщины в западно-европейском и русском ориентализме в контексте эволюции диалога «Восток – Запад». Новизна работы обусловлена развитием постмодернистской концепции «зрительского взгляда» (gaze) применительно к классической живописи, а также определением особенностей восприятия диалога «Восток – Запад» в Западной Европе и в России XIX века.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.3.7461

Аннотация: Рассмотрев наиболее типичные примеры определения предмета культурологии, встречающиеся в учебно-методической литературе последних лет, автор выдвигает тезис о необходимости включения в него наряду с культурой также и цивилизации и некоей третьей величины, называемой им «некультура-нецивилизация» и охватывающей, по его мнению, а) «изнанку» жизни общества, б) те внесоциальные истоки и основания, благодаря которым, с точки зрения автора, зарождается культура, и в) надсоциальную сферу, к которой прежде всего относятся не поддающиеся формализации Высшие Ценности. Решающую роль в авторском подходе играет позиция исследователя, предполагающая рассмотрение всех включаемых в предмет культурологии элементов сквозь призму культуры.

Аннотация: статья посвящена переходному периоду в истории отечественного искусства – рубежу ХIХ-ХХ веков. Именно в этот период развертывается интенсивное взаимодействие между разными культурами – русской, западной и восточной. Обращает на себя внимание явление, которое можно обозначить как культурный синтез. В этом синтезе особенно обращает на себя внимание ассимиляция ценностей восточной культуры, что характерно не только для русской, но и для западной культуры. Однако в русской культуре этот процесс протекает так, что его оборотной стороной нередко оказываются антизападные настроения. Углубляющийся в России на рубеже ХIХ-ХХ веков интерес к Востоку автор иллюстрирует, обращаясь к творчеству Л. Толстого, В. Соловьева, А. Белого, А. Блока, Н. Рериха, В. Хлебникова, А. Добролюбова, К. Бальмонта, Б. Лившица и других. Особая страница в этой истории принадлежит рефлексии евразийцев (историков, философов, публицистов) – Г. Вернадского, Л. Карсавина, Н. Трубецкого. В их работах получили выражение идея, которая в бессознательной форме уже содержалась в искусстве. Позднее, уже ближе к нашему времени, она будет подхвачена Л. Гумилевым.

Аннотация: категория времени стала сегодня одной из основных категорий междисциплинарного дискурса, посвященного обществу и культуре, их нынешней ситуации и современным преобразованиям. Понятие культуры настоящего времени отражает основные особенности современной темпоральности и особой роли времени в культуре и обществе: характерные для современности явления сжатия времени и пространства и последствия этих явлений для индивидуумов и сообществ; изменение статуса настоящего, прошлого и будущего, а также исключительное место в современной культуре настоящего времени; способы восприятия времени и влияние на них новых информационных и коммуникационных технологий, а также влияние потребительской культуры; болезни цивилизации, связанные со спешкой и новыми стрессами в связи с восприятием времени, новые угрозы и предложения противостояния им; влияние изменяющегося опыта и концепций времени на общественную жизнь и межличностные отношения. В статье культура настоящего рассматривается как глобальное явление, имеющее также локальную (польскую) версию. Ставится вопрос: является ли это исключительно польской или восточноевропейской посткоммунистической спецификой.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.10.24508

Аннотация: Статья посвящена такому явлению современной массовой культуры как супергероический комикс. А учитывая тот факт, что американский комикс давно вышел за границы только американской культуры, а индустрия комиксов заняла важное место в культурных и экономических кластерах большинства современных стран, то тема статьи является актуальной на сегодняшний день. Автор подробно рассматривает вопрос о культурообразующей роли супергероя американских комиксов через призму культурологической проблемы Другого/Чужого. В частности, статья анализирует такие явления современной массовой культуры как косплей, фан-сообщества, фан-фестивали и феномен костюмированного героизма. В основу данного исследования положены теоретико-методологические подходы, содержащиеся в концепциях философа Ж. Лакана и политолога С. Жижека, позволяющие рассматривать проблему героического в исторической ретроспективе через призму психоаналитической методологии. Большую роль в ходе исследования сыграли труды Ж. Дерриды, который использовал метод «деконструкции», нашедший отражение в анализе конструирования образа Героя, несущего в себе базисные характеристики Другого/Чужого, постмодернистов Ж. Делёза и Ф. Гваттари, разрабатывавших концепцию «тела без органов» в русле шизоаналитического подхода, антропологов А. ван Геннепом и В. Тёрнера, разработавших концепцию «лиминальности». В ходе исследования автор пришёл к выводу, что влияние американского комиксного супергероя на современный культурный ландшафт огромно и может проявляться в воздействии на различные виды и жанры искусства, в создании субкультуры поклонников комиксов, в широко распространённом на сегодняшний день феномене косплея и в выстраивании особых поведенческих паттернов, направленных на подражание супергерою.

DOI: 10.7256/2454-0625.2020.8.33621

Аннотация: Статья посвящена изучению феномена современного китайского искусства, его сущностной специфики в рамках традиции и в условиях глобализации. Для выполнения этой задачи применяется метод историко-культурного исследования в сочетании с элементами структурно-семиотического анализа произведений современного искусства в Китае конца XX века. По историческим и социальным причинам современное искусство стало сознательной частью творчества китайских художников уже после «Реформы и открытия» в 1980-ых годах. Тем не менее, Китаю удалось сохранить огромное творческое наследие, так что его современное искусство воплотило в себе нечто третье между традицией и постмодернизмом. Научная новизна работы обусловлена попыткой целостно проанализировать разрозненный материал, который до этого изучался, главным образом, региональными специалистами. Новизна заключается в отходе от искусствоведческого дискурса при исследовании художественного материала и в использовании философского ракурса анализа. В результате исследования сделаны выводы, что с 1980-ых годов и до сих пор Китай проходит радикальный период трансформации искусства из традиционного в современное. В произведениях этого времени отражаются такие темы как: отчуждения современного человека от традиции, изменения опыта восприятия мира и конфликт между современной политикой и обществом.

DOI: 10.7256/2454-0625.2021.10.36768

Аннотация: В работе проведен культурологический анализ художественной картины мира поэта-художника, искусствоведа, художественного критика Максимилиана Волошина (1877-1932) – одной из выдающихся личностей эпохи Серебряного века. Объектом нашего исследования является многообразие художественного пространства М. Волошина, предметом – взаимовлияние множества художественных текстов в творчестве поэта-художника. Ведущей темой стало выявление символических и антропософских интенций в художественном пространстве М. Волошина как сложном семиотическом образовании, представляющем континуум различных текстов: визуального, вербального и невербального и других. Рассуждения М. Волошина о символической природе отражены в теоретических работах и переписке с деятелями культуры. В своих статьях М. Волошин выразил мысль о том, что в творчестве художник именно через мгновение обращается к пространственному виду искусства путем разрешения интуиции и внутреннего сознания. Стихотворное произведение «Руанский собор» М. Волошина, представляет прекрасный пример синтеза поэтического и живописного текстов. Участие поэта-художника в строительстве Гетеанума в Дорнах под руководством немецкого антропософа Р. Штайнера способствовало новому миропониманию, в том числе и своей живописи, что отражено в оригинальных акварелях из «Дорнахского альбома».     Новизна исследования заключается в том, что личность М. А. Волошина представлена как метатекст, как сложное семиотическое пространство, в котором тесно переплелись различные тексты: визуальный (иконический), вербальный и другие, воплощающие символические и антропософские интенции. Определено, что использование М. Волошиным символических и антропософских интенций, а также синтез визуальных, вербальных и других текстов характеризуют многообразие и синтетичность картины мира поэта-художника, хотя он полностью не воспринял взгляды символистов и антропософов. Все эти принципы сформировали художественное пространство М. Волошина как метатекста в единой ипостаси – поэта, художника и философа.

DOI: 10.7256/2454-0625.2022.2.37254

Аннотация: В настоящей статье археологические находки из белого камня (известняка) рассматриваются как особая группа предметов музейного хранения. Предметом исследования становятся способы экспонирования и методические подходы к сохранению памятников данной группы, которые исследуются методами проблематизации, сравнительно-типологического и системного анализа. В статье последовательно рассматриваются предпосылки коллекционирования каменной скульптуры, приводятся основные музейные собрания на территории Российской Федерации, в которых имеются внушительные лапидарные коллекции, делается обзор библиографии, посвященной изучению античной каменной скульптуры и средневековых памятников, и анализируются методы экспонирования и сохранения предметов этой группы.    В результате предпринятого анализа удалось выявить основные экспозиционные практики. Так лапидарные памятники экспонируются как внутри помещений, так и на открытом воздухе. Последний способ, вероятно, восходит к традиции использовать скульптуру в качестве декоративного элемента, однако, в случае с экспонированием музейных предметов, требует значительных усилий для обеспечения должной сохранности. Каменные памятники успешно включаются в тематические и систематические экспозиции, при этом наиболее полноценно информационный потенциал этих предметов удается раскрыть, представив их в специально созданном пространстве лапидария. С точки зрения обеспечения сохранности известняков археологического происхождения выявляется слабая методическая обеспеченность и отсутствие единого подхода к выбору консервационных мер.

DOI: 10.7256/2454-0625.2019.1.28625

Аннотация: Статья посвящена изучению феномена китайского рисунка тушью, истории данного жанра и его сущностной специфики. Анализ процессов существования художественной вещи (в частности, рисунка тушью) в пространстве культуры позволяет говорить о её транспарентности, обусловленной наследованием и связью с традицией. Исследуются этапы и социокультурная обусловленность особенностей жанра, влияние европейской традиции специфику символических значений образов и мотивов. Авторы обращают внимание на устойчивость и способность к "самообновлению" китайского рисунка тушью. Предпринимается попытка осмыслить разнообразный эмпирический материал в связи с особенностями структуры художественного сознания. В связи со спецификой объекта исследования используются классический метод историко-культурного исследования в сочетании с компаративистикой и элементами структурно-семиотического анализа. Научная новизна обусловлена попыткой целостного культурфилософского анализа классического, но разрозненного материала, изучавшегося главным образом региональными специалистами. Новизна заключается в отходе от искусствоведческого дискурса при исследовании художественного материала и выборе философского ракурса анализа. В результате исследования сделаны выводы, что можно говорить о транспарентности жанра, обусловленной наследованием и связью с традицией. Учитывая природу символа, можно утверждать, что китайский рисунок тушью воспроизводит парадигматику смыслов каждого этапа культуры и сохраняет преемственность этих этапов. Жизнеспособность этого жанра подтверждает его «существование», а оно, в свою очередь, актуальность художественных «вещей» в структурах художественного сознания многих поколений носителей культуры.

DOI: 10.7256/2454-0625.2018.11.27766

Аннотация: Предметом данного исследования является образ Англии, рассмотренный через призму восприятия россиянами английской национальной кухни. Являясь особым способом воспроизведения и познания действительности, образ предмета есть комплексное отражение процессов и явлений, происходящих в культуре. Одним из значимых инструментов формирования образа страны является национальная кухня. Конструирование образа, возникшего в результате погружения в иную социокультурную среду, является важным аспектом межкультурной коммуникации, способствует лучшему пониманию процессов и явлений, происходящих в культуре. На основе социокультурного анализа записок россиян конца XX-начала XXI века выявлены основные особенности традиции питания в современной Англии, что позволяет получить новые знания о культуре региона, о менталитете ее жителей и, как следствие, сформировать образ страны, что создает основу плодотворного межкультурного диалога. Вводя в научный оборот новые источники для научного анализа, дающие представление о малоизученной области истории культуры туманного Альбиона, можно сделать вывод об особенностях образа данной страны, национальном характере англичан, который отличают: традиционализм, тенденция к сохранению местных обычаев, основательность, рационализм, следование тенденциям времени, способность «адаптировать» ценности других культур.

DOI: 10.7256/2454-0625.2018.8.27230

Аннотация: Предметом исследования является роль искусства в жизни людей, актуальные тенденции и закономерности отношения человека с искусством, а также процессы изменения художественных потребностей современного общества. Целью исследования является оценка тех реальных последствий изменения художественных потребностей современного общества, которые заставляют культурологов говорить о кризисе художественной культуры. Обобщая результаты последних исследований, проведенных по материалам социологических опросов населения и аудитории учреждений искусства за длительный период времени и продолжая их интерпретацию, автор оценивает реальные изменения в досуговой роли искусства, закономерности его отношений с публикой и те реальные риски, которые несут объективные социальные процессы. В основу методологического подхода положен принцип социологического обоснования культурологических теоретических конструктов фактами, полученными в ходе эмпирических социальных измерений. Традиционные описательные методы не позволяют приблизиться к пониманию истоков и закономерностей потребительского поведения в искусстве. Автор опирается на результаты анализа эмпирического материала методами математической статистики на основе компьютерных технологий. Новизна исследования определяется постановкой задач и полученными результатами. Задача выявления тенденций изменения художественных потребностей и досуговой роли искусства в долговременной ретроспективе прежде не ставилась. Новой является и задача установления закономерностей потребительского поведения в пространстве искусства и его истоков. В результате вскрыты или уточнены некоторые фундаментальные закономерности в приобщении человека к искусству, культурной эволюции потребителя, воспроизводстве аудитории искусства.

DOI: 10.7256/2454-0625.2021.7.33808

Аннотация: Объектом исследования является русская плясовая частушка. Предметом исследования является возникновение и распространение плясовой частушки по регионам России, ее природа и связь с плясовой песней, а также активная популяризация в конце XIX — начале XX века. Особое внимание уделяется имеющимся научным версиям возникновения жанра плясовой частушки. Особо указывается важность тщательного изучения природы плясовой частушки, как фольклорного жанра, на который опираются в своей работе хореографы и фольклористы. Ставится вопрос о необходимости углубленного изучения русской региональной плясовой частушки, так как плясовая частушка, как и пляска под нее, это огромный пласт видов, подвидов, исполнительских, музыкальных и плясовых особенностей во всех регионах России. Новизна работы состоит в попытке определить причины возникновения и распространения плясовой частушки. Анализ фольклорного материала (песенных сборников и т.п.) на предмет выявления связи плясовых частушек с плясовыми песнями, кадрилями, отдельными ее видами и фигурами предполагает достижения поставленной в работе цели. Цель работы - выявить причины бытования и популярности плясовой частушки в различных областях России. Разработана новая версия возникновения частушки из плясовых песен во время исполнения кадрили. Результаты исследования Первушиной помогут понять тесную взаимосвязь частушки и плясовых песен, одновременное развитие народной хореографии и песенного репертуара, и повысит интерес специалистов к плясовым частушкам.

Аннотация: статья посвящена переходному периоду в истории отечественного искусства – рубежу ХIХ–ХХ вв. Именно в этот период развертывается интенсивное взаимодействие между разными культурами: русской, западной и восточной. Обращает на себя внимание явление культурного синтеза, а в нем особенно обращает на себя внимание ассимиляция ценностей восточной культуры, что характерно не только для русской, но и для западной культуры. Однако в русской культуре этот процесс протекает так, что его оборотной стороной нередко оказываются антизападные настроения. Углубляющийся в России на рубеже ХIХ–ХХ вв. интерес к Востоку автор иллюстрирует, обращаясь к творчеству Л. Толстого, В. Соловьева, А. Белого, А. Блока, Н. Рериха, В. Хлебникова, А. Добролюбова, К. Бальмонта, Б. Лившица и др. Особая страница в этой истории принадлежит рефлексии евразийцев (историков, философов, публицистов): Г. Вернадского, Л. Карсавина, Н. Трубецкого. В их работах получила выражение идея, которая в бессознательной форме уже содержалась в искусстве. Позднее, уже ближе к нашему времени, она будет подхвачена Л. Гумилевым.

Аннотация: ускоряющийся научно-технический прогресс, стимулирующий социокультурные изменения, радикальным образом влияет на социокультурную атмосферу и картину мира как художников — создателей художественных ценностей, так и воспринимающей их аудитории. В связи с этим возникает необходимость определить границы между искусством и созданием неких артефактов. Этому и посвящена статья.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.10.24522

Аннотация: Объектом исследования являются советские художественные фильмы, созданные в 1918-1991 годах (в том числе, совместно с кинематографистами других стран) о революции 1917 года в России, которая в современной историографии по критерию решения вопроса о власти датируется от февраля 1917 года до марта 1921 года. Предметом исследования является их производство и потребление в контексте межкультурной коммуникации, глобализации и социокультурных особенностей периодов советской истории и советского кино. Метод исторической типологии, количественный и компаративный методы, а также периодизация истории советского кино, разработанная ВГИКом. Советское игровое кино о революции 1917 года, в динамике его производства и потребления изучается впервые. Выявлено: общее количество фильмов; совместного производства; фильмов с международными наградами; лидеры проката и самые популярные телефильмы. Результаты могут использоваться в преподавании культурологии, искусствоведения и истории.

DOI: 10.7256/2454-0625.2021.7.34125

Аннотация: Статья посвящена анализу отличительных черт образа русского православия в работах современных российских и английских фотографов. Авторами рассматриваются различные аспекты фотографии как инструмента исследования. Они определяют, на что обращают внимание английские и российские фотографы в православии в наши дни, какие аспекты религиозности доминируют в их фотоработах и какие изобразительно-выразительные средства фотографии используют фотожурналисты для выражения собственной позиции. В ходе изучения существующих фотопроектов ставится вопрос, стремятся они запечатлеть негативные или, напротив, позитивные аспекты русской религиозности. В работе также проводится анализ, определяющий степень влияния стереотипов на фото-образы. В качестве метода исследования в статье используется сравнительный анализ документальных фотопроектов российских и английских фотографов. Фотографы были отобраны по ряду критериев – региональному, профессиональному и объективно-субъективному. Авторы впервые обращаются к документальным фотопроектам для анализа восприятия русского православия россиянами и иностранцами: на сегодняшний день ещё нет научных работ, освещающих данный аспект. Данная отличительная черта делает работу уникальной в своей сфере. В качестве результатов анализа предложенных в статье фотопроектов выявлены различия и сходства в подходах российских и английских фотографов. Авторы приходят к выводу, что объекты исследований английских и российских фотографов отличаются и темами, и аспектами, на которые они обращают внимание. Англичан интересует религия как часть повседневных практик современного россиянина, в то время как российские фотографы стремятся как можно ближе подойти к православным объектам и практикам, показать глубинную связь людей с духовным миром. При этом и англичане, и россияне документируют православную атрибутику в позитивном ключе, порой даже романтизируя образ православных храмов и ритуалов.

Аннотация: в статье рассматриваются особенности художественных репрезентаций профессии как ценности хозяйственной культуры в советском массовом искусстве 1960–1980-х. В художественных репрезентациях выявляются особенности разных профессий в аспекте их ценности для получения материальных благ. В решении поставленных задач используется официальная советская социальная структура «2+1» и аксиологическая типология субъекта советской хозяйственной культуры, выстроенная автором по критерию ценностной мотивации хозяйственной деятельности: «строитель коммунизма», «честный труженик», «обыватель». Художественные репрезентации профессий рассматриваются в динамике от времени «оттепели» к «семидесятым», в двух дискурсах: идеологическом (официальном) и повседневном (практическом). В художественных репрезентациях профессий получили отражение типологические особенности советской хозяйственной культуры 1960–1980-х, смещение ценностных ориентаций от социалистических к традиционным ценностям и ценностям массового общества потребления.

DOI: 10.7256/2454-0625.2016.1.17330

Аннотация: Автор выделяет структурные компоненты субкультуры, определяющие перспективы ее развития и влияние на общую культуру: мировоззренческое, творческое, социальное и политическое основания. Количество действующих оснований субкультуры прямо пропорционально сроку «жизни» субкультуры и ее влиятельности. В субкультурной деятельности выделяются три основных этапа «вовлечение в субкультуру», «субкультурная инициация», «возвращение» и их подэтапы. Структура субкультурной деятельности сопоставляются с эволюцией личности. Приводятся описание и функции основных архетипических ролей, выполняемых участниками субкультурной деятельности: Герой, Наставник, Привратник, Вестник, Оборотень, Тень, Союзник, Плут. Методологической основой исследования являются: концепция культурно-исторического типа Н.Я. Данилевского, сравнительно-типологический метод В.Я. Проппа, Дж. Кэмпебелла и Кр. Воглера. Структурно-аналитический подход к изучению субкультур позволяет исследовать субкультурную деятельность в динамике. В итоге разработанный подход обеспечивает создание завершенного портрета субкультуры, включающего не только ее разностороннее описание, но и анализ ее влияния на человека (конкретного представителя) и на систему культуру.

DOI: 10.7256/2454-0625.2018.5.26394

Аннотация: Изучение аудитории всегда остается в числе основных сюжетов исследований социального функционирования искусства. Но в меняющемся мире то, что долгое время считалось истинным, часто оказывается иллюзиями или банальностями. В чем состоит проблема и что мы знаем о публике искусства сегодня? Как эволюционировали исследовательские подходы в поисках концепций и методов, адекватных современным задачам развития науки? Поиск ответов на эти вопросы составляет цель статьи. Кратко прослеживая отечественный опыт концептуализации аудитории искусства, а также развитие методологии социологических исследований публики, автор обозначает проблемную ситуацию и намечает первоочередные задачи в социологическом изучении аудитории искусства. Традиционные подходы социологии искусства, психологии или маркетинга не дают понимания тенденций и закономерностей потребительского поведения и могут привести к пренебрежению некоторыми потенциально важными его детерминантами. Применение методов смежных наук позволяет выявлять скрытые статистические закономерности и количественно оценить традиционно не измеряемые, но существенные детерминанты потребительского поведения. Это означает переход на качественно новый уровень достоверности результатов. Наиболее ценные из достигнутых результатов состоят в понимании, что отношения человека с искусством не случайны, они детерминированы как объективными характеристиками и интеллектуально-культурными ресурсами личности, так и внешним влиянием социально-культурной среды. Наряду с этим укрепилось осознание того, что аудитория разных видов искусства имеет много общего, хотя и обладает некоторой спецификой. Результаты исследования вписываются в широкий контекст наук об искусстве и его социальном функционировании, дополняя их новыми перспективными методологическими подходами, ставшими доступными благодаря междисциплинарной конвергенции.

DOI: 10.7256/2454-0625.2016.1.67326

Аннотация: Автор выделяет структурные компоненты субкультуры, определяющие перспективы ее развития и влияние на общую культуру: мировоззренческое, творческое, социальное и политическое основания. Количество действующих оснований субкультуры прямо пропорционально сроку «жизни» субкультуры и ее влиятельности. В субкультурной деятельности выделяются три основных этапа «вовлечение в субкультуру», «субкультурная инициация», «возвращение» и их подэтапы. Структура субкультурной деятельности сопоставляются с эволюцией личности. Приводятся описание и функции основных архетипических ролей, выполняемых участниками субкультурной деятельности: Герой, Наставник, Привратник, Вестник, Оборотень, Тень, Союзник, Плут. Методологической основой исследования являются: концепция культурно-исторического типа Н.Я. Данилевского, сравнительно-типологический метод В.Я. Проппа, Дж. Кэмпебелла и Кр. Воглера. Структурно-аналитический подход к изучению субкультур позволяет исследовать субкультурную деятельность в динамике. В итоге разработанный подход обеспечивает создание завершенного портрета субкультуры, включающего не только ее разностороннее описание, но и анализ ее влияния на человека (конкретного представителя) и на систему культуру.

DOI: 10.7256/2454-0625.2023.9.44103

EDN: ZHYQVL

Аннотация: В статье представлены культурно-семиотическая реконструкция и объяснение становления архаической культуры и некоторых парадоксальных для нашего сознания представлений людей того времени (понимание затмения, брачных отношений как охоты, техники). Поясняется культурологический подход и предлагается новая трактовка семиотических понятий (знака, знания, схемы, модели), как взаимодополнительных, обеспечивающих целостность архаического семиозиса. Ставится вопрос о том, каким образом архаический человек познавал и осваивал окружающий его мир и самого себя, на какие источники опираются ученые, пытаясь ответить на этот вопрос. Оказывается, что познание и освоение мира архаическим человеком нужно реконструировать и это очень непростая задача, учитывая странность и непонятность архаических представлений. Автор показывает, что схемы создаются и функционируют с опорой на знаки и знания, а модели отличаются от схем, во-первых, способом задания объектов (схема задает свой объект, а модель предполагает предварительное существование моделируемого объекта), во-вторых, оперативными возможностями (модель позволяет рассчитывать и предсказывать, что невозможно для схемы). На основе введенных семиотических понятий намечается реконструкция становления архаической культуры, включающая изобретение схемы души, распространение ее на природные и социальные явления, объяснение жертвоприношений, затмения, брачных ритуалов. В заключение в том ключе объясняется магическая природа архаической техники.

DOI: 10.7256/2454-0625.2019.12.31785

Аннотация: Проблемой, рассматриваемой в данной статье, является отсутствие основательной представленности темы живого зрелища в исследованиях визуальной культуры. Авторы рассматривают феномен живого зрелища, определяют его специфичную ценность и выделяют различия между действительно интерактивным зрелищем и псевдо-взаимодействием. Особое внимание авторы уделяют причинам “визуального голода” в современной культуре и рассматривают широкий круг феноменов, которые являются способом удовлетворения культурной потребности в живом зрелище. В заключении статьи авторы предлагают контуры исследовательской программы понимания живого зрелища в культуре В основу исследования положены общенаучные методологические принципы объективности, достоверности, всесторонности и полноты, доказательности. Авторы применяют методы теоретического анализа научной литературы по исследуемой проблеме и опираются на широкий круг теоретических источников, а также проводят своеобразный культурный мониторинг современного общества в его зрелищной аспектации В процессе исследования авторы выявляют такие характеристики живого зрелища как неповторимость, событийность, реальность, подлинная интерактивность, чувственность, культурная активность, образность. В заключение статьи авторы определяют основные аспекты исследовательской программы понимания зрелищ в современной культуре: 1) культурные смыслы зрелища в синхронических и диахронических аспектах; 2) действенная структура зрелищного пространства/времени и его образная содержательность; 4) динамика и соотношение телесного и символического в зрелищном образе; 6) специфика событийности; 7) особенности дистантности и вовлеченности зрелища; 8) соотношение креативности и рекреативности; 9) политические, исторические и актуальные контексты живого зрелища; 11) социокультурная эффективность живого зрелища; 12) живое зрелище в контексте воспитания визуальной грамотности.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.3.22724

Аннотация: Предметом исследования является проблема возникновения топонима «Киммерия» и изменения его значения в рамках культурной традиции Российской Империи после присоединения Крыма. Осуществлен анализ процесса трансформации топонима в литературных источниках, воспоминаниях современников, посетивших Тавриду в первой половине XIX в. Автор проводит сравнение мифологического образа Киммерии, сформированного в европейской культуре текстом «Одиссеи», с семиотическим значением топонима в исследуемый историко-культурный период. Одновременно привлечены сведения о формировании художественного образа Крыма в изобразительном искусстве, в рамках развития русской пейзажной школы. В данном исследовании применен метод семиотического анализа текста приведенных источников, а также культурно-исторический метод интерпретации художественных произведений. Основными выводами данного исследования являются утверждение различия между мифологическим образом Киммерии, сформированным в дискурсе «Одиссеи», и топографически точным расположением Киммерии в трудах античных историков и современных исследователей, а также изменение семиотического значения топонима в контексте русской и европейской культуры XIX в., от сакрального смысла древнегреческой традиции к географическому обозначению Крымского полуострова. Особым вкладом автора в исследование темы является освещение семиозиса топонима Киммерия в пределах русской художественной культуры первой половины XIX в. Новизна исследования заключается в привлечении исторических источников и путевых заметок современников для более детального изучения историко-культурного контекста создания художественного образа Восточного Крыма.

DOI: 10.7256/2454-0625.2020.12.34650

Аннотация: В работе проведен культурологический анализ многообразия межкультурных коммуникаций в русской культуре начала ХХ века. Культурное пространство как текст культуры данной эпохи характеризуется переходной ситуацией, синтетической и диалогичной направленностью. Феноменом русской культуры является интеллигенция в лице представителей культур Серебряного века и авангарда, обладающих креативным мышлением и способностью к свершениям новых проявлений в искусстве. Соответственно объектом нашего исследования является «текстуальность» культурного пространства России начала ХХ века, состоящего из множества различных текстов и знаковых систем, предметом – творческая личность, интерпретирующая как текст личности. Ведущей темой стало выявление взаимодействия, взаимовлияния феноменов культуры, диалог между творческими людьми в культурно-текстовом пространстве, интересующихся проблемами синтеза искусств.     Новизна исследования состоит в том, что в культурологии проблема соотношения творческой личности и текста в культуре Серебряного века и авангарда является малоизученной. Установлено, что культурное пространство русского авангарда может рассматриваться как «метасемиотическое образование», в которое включены тексты и «метатекст». Личность деятеля культуры как основание типологизации текстов подразумевается как «метатекст». Типологизацию текстов составляют вербальный текст (теоретические и художественные тексты, литература, эпистолярий) и невербальный текст (тексты поведения, повседневности, эпохи). К художественным текстам деятелей культуры Серебряного века относятся тексты произведений искусства: живописные, музыкальные, поэтические, прозаические, а также критические работы по искусству, манифесты и другие. К невербальным текстам причисляются театрализация поведения, жизнетворчество, мифологизация личности, которые формируют код идентификации художественной личности Серебряного века, тяготеющей к синтезу искусств. Определено, что период формирования культурного пространства России начала ХХ века характеризуют особенности, такие как: синтетичность, новаторство художественного языка, состоящее из визуального, вербального и аудиального текстов на основе взаимодействия живописи, поэзии и музыки.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.2.62487

Аннотация: рассмотрев наиболее типичные примеры определения предмета культурологии, встречающиеся в учебно-методической литературе последних лет, автор выдвигает тезис о необходимости включения в него наряду с культурой цивилизации, а также некоей третьей величины, называемой им «некультура-нецивилизация». Последняя, по его мнению, охватывает: «изнанку» жизни общества; те внесоциальные истоки и основания, благодаря которым зарождается культура; надсоциальную сферу, к которой прежде всего относятся не поддающиеся формализации высшие ценности. Решающую роль в предлагаемом автором подходе играет позиция исследователя, предполагающая рассмотрение всех включаемых в предмет культурологии элементов сквозь призму культуры.

DOI: 10.7256/2454-0625.2015.2.13836

Аннотация: Предметом исследования является архетипическая основа образов советской хозяйственной повседневности, представленных в массовом искусстве 1960–1980-х гг. В образах, значимых для советской культуры, воплощается архетипическая повествовательная модель – жажда гармонии, стремление преодолеть Хаос и создать Космос. Каждый образ представляет собой код, служащий ключом к пониманию советской культуры. Для выявления образов-кодов используются произведения культовые, признаками которых являются долгая и устойчивая популярность, отражение состояния социума и настроений в нем в данный период времени, количество читателей/зрителей и число крылатых фраз. Компаративный метод, позволяющий выявить характер изменений советской хозяйственной культуры от 1960-х (периода «оттепели») к «семидесятым» в динамично меняющихся образах массового искусства; семиотический метод, концепция архетипов, герменевтический метод, контент-анализ, метод исторической типологии. Впервые концепция архетипов, а также классификация архетипов в рамках русской национальной культуры, предложенная А.В. Чернышовым, применена для анализа образов советской хозяйственной повседневности в массовом искусстве 1960-1980-х гг. Анализ советской хозяйственной повседневности в культовых произведениях массового искусства 1960-1980-х выявил образы-коды, в которых наиболее ярко воплотилась архетипическая повествовательная модель. Образы советской хозяйственной повседневности связаны с такими архетипами русской национальной культуры, как Героизм, Простота, Поиск, Творчество, Мудрость, Верность, Любовь, Забота, Карнавал и Бунт. Самыми популярными становились те, в которых персонифицировался архетип Любовь. Образы-коды советской хозяйственной повседневности воплотили коллективные представления о национальном эстетическом идеале в его социалистическом варианте, а также отразили динамику этого идеала: от 1960-х до 1980-х постепенно исчезают образы, в которых персонифицируются архетипы Простота и Творчество. Содержание архетипа Героизм заметно смещается от трудовых подвигов ради своей страны к выполнению обязанностей и самопожертвованию ради своей семьи. Появляются все новые образы, в которых воплощаются архетипы Бунт и Карнавал. Космос конструируется по типу Коммунизма. Путь к Космосу проходит в борьбе с Хаосом. Но главные движущие силы – не классовые антагонизмы или внешний враг, а борьба «строителя коммунизма» с внутренним врагом – с нравственными пороками «обывателя», его безответственностью, нечестностью, безразличием. Образы-коды отражают двойственность советской картины мира: декларативно общество приближается к Космосу (Коммунизму), а фактически нарастает Хаос – массовая безответственность, бесхозяйственность, нечестность, социальная несправедливость и т.п.

DOI: 10.7256/2454-0625.2015.2.66071

Аннотация: Предметом исследования является архетипическая основа образов советской хозяйственной повседневности, представленных в массовом искусстве 1960–1980-х гг. В образах, значимых для советской культуры, воплощается архетипическая повествовательная модель – жажда гармонии, стремление преодолеть Хаос и создать Космос. Каждый образ представляет собой код, служащий ключом к пониманию советской культуры. Для выявления образов-кодов используются произведения культовые, признаками которых являются долгая и устойчивая популярность, отражение состояния социума и настроений в нем в данный период времени, количество читателей/зрителей и число крылатых фраз. Компаративный метод, позволяющий выявить характер изменений советской хозяйственной культуры от 1960-х (периода «оттепели») к «семидесятым» в динамично меняющихся образах массового искусства; семиотический метод, концепция архетипов, герменевтический метод, контент-анализ, метод исторической типологии. Впервые концепция архетипов, а также классификация архетипов в рамках русской национальной культуры, предложенная А.В. Чернышовым, применена для анализа образов советской хозяйственной повседневности в массовом искусстве 1960-1980-х гг. Анализ советской хозяйственной повседневности в культовых произведениях массового искусства 1960-1980-х выявил образы-коды, в которых наиболее ярко воплотилась архетипическая повествовательная модель. Образы советской хозяйственной повседневности связаны с такими архетипами русской национальной культуры, как Героизм, Простота, Поиск, Творчество, Мудрость, Верность, Любовь, Забота, Карнавал и Бунт. Самыми популярными становились те, в которых персонифицировался архетип Любовь. Образы-коды советской хозяйственной повседневности воплотили коллективные представления о национальном эстетическом идеале в его социалистическом варианте, а также отразили динамику этого идеала: от 1960-х до 1980-х постепенно исчезают образы, в которых персонифицируются архетипы Простота и Творчество. Содержание архетипа Героизм заметно смещается от трудовых подвигов ради своей страны к выполнению обязанностей и самопожертвованию ради своей семьи. Появляются все новые образы, в которых воплощаются архетипы Бунт и Карнавал. Космос конструируется по типу Коммунизма. Путь к Космосу проходит в борьбе с Хаосом. Но главные движущие силы – не классовые антагонизмы или внешний враг, а борьба «строителя коммунизма» с внутренним врагом – с нравственными пороками «обывателя», его безответственностью, нечестностью, безразличием. Образы-коды отражают двойственность советской картины мира: декларативно общество приближается к Космосу (Коммунизму), а фактически нарастает Хаос – массовая безответственность, бесхозяйственность, нечестность, социальная несправедливость и т.п.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.4.8693

Аннотация: статья посвящена одной из самых блестящих страниц в истории русского искусства. Этот период, получивший название Серебряного века, иногда называют русским культурным ренессансом, сближая его с западным ренессансом ХУ-ХУ1 веков. Он развертывался в весьма незначительном временном отрезке, что не помешало почти одновременному возникновению многих художественных течений, в том числе символизма, футуризма, модерна, акмеизма, кубофутуризма, конструктивизма. Последующие события истории, связанные с революциями, гражданской войной, установлением тоталитарного режима, Второй мировой войной и др., заслонили культурный ренессанс и усложнили понимание его финала. Но автор убежден, что возникшие на рубеже ХIХ-ХХ вв. формы искусства продолжали развиваться. Со второй половины ХХ в. происходит реабилитация искусства этой эпохи. Исследователи пытаются установить все касающиеся этой эпохи факты. Однако собиранием фактов осмысление этого времени исчерпаться не может. В статье предлагается новая интерпретация, в соответствии с которой искусство того времени рассматривается в контексте циклического принципа. Такой подход позволяет усматривать в обычно неадекватно осмысляемых фактах необычную форму преемственности в истории искусства, понимаемую в соотнесенности не с непосредственно предшествующим искусством, а с гораздо более удаленными историческими эпохами.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.4.63010

Аннотация: статья посвящена одной из самых блестящих страниц в истории русского искусства. Этот период, получивший название Серебряного века, иногда называют русским культурным ренессансом, сближая его с западным ренессансом XV–XVI вв. Он развертывался на протяжении незначительного временного отрезка, что не помешало почти одновременному возникновению многих художественных течений, в том числе символизма, футуризма, модерна, акмеизма, кубофутуризма, конструктивизма. Последующие события истории, связанные с революциями, гражданской войной, установлением тоталитарного режима, Второй мировой войной и др., заслонили культурный ренессанс и усложнили понимание его финала. Но автор убежден, что возникшие на рубеже ХIХ–ХХ вв. формы искусства продолжали развиваться. Со второй половины ХХ в. происходит реабилитация искусства той эпохи. Исследователи пытаются установить все касающиеся ее факты. Однако собиранием фактов осмысление этого времени исчерпаться не может. В статье предлагается новая интерпретация, в соответствии с которой искусство указанного времени рассматривается в контексте циклического принципа. Такой подход позволяет усматривать в обычно неадекватно осмысляемых фактах необычную форму преемственности в истории искусства, понимаемую в соотнесенности не с непосредственно предшествующим искусством, а с гораздо более удаленными историческими эпохами.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.5.9200

Аннотация: Cтало общим местом подчеркивать, что утопии возникают из реального опыта жизни, ибо только реальность может служить опорой для воображения. Зато упускается из виду, что факты часто вовсе не открывают нам исторической реальности, поскольку, как правило, сначала подгоняются под идеологические клише и только потом анализируются. Как результат, художественный вымысел нередко оказывается достовернее самых скрупулезных научных реконструкций. Легко заметить, что оруэлловская формула может быть легко перевернута: «Кто контролирует будущее — контролирует прошлое, кто контролирует настоящее — контролирует будущее». Образ будущего имеет для нас гораздо большее значение, чем образ прошлого, поэтому вновь слышны апелляции к будущему как основе легитимности настоящего. В статье анализируются образы будущего, нарисованные в пяти парадигмальных романах-антиутопиях XX в. Предлагается деление антиутопических обществ на два типа: дивергентные и конвергентные. Проект постчеловеческого будущего Мишеля Уэльбека рассматривается как антиномический синтез полярных крайностей.

DOI: 10.7256/2454-0625.2013.5.63379

Аннотация: Cтало общим местом подчеркивать, что утопии возникают из реального опыта жизни, ибо только реальность может служить опорой для воображения. Зато упускается из виду, что факты часто вовсе не открывают нам исторической реальности, поскольку, как правило, сначала подгоняются под идеологические клише и только потом анализируются. Как результат, художественный вымысел нередко оказывается достовернее самых скрупулезных научных реконструкций. Легко заметить, что оруэлловская формула может быть легко перевернута: «Кто контролирует будущее — контролирует прошлое, кто контролирует настоящее — контролирует будущее». Образ будущего имеет для нас гораздо большее значение, чем образ прошлого, поэтому вновь слышны апелляции к будущему как основе легитимности настоящего. В статье анализируются образы будущего, нарисованные в пяти парадигмальных романах-антиутопиях XX в. Предлагается деление антиутопических обществ на два типа: дивергентные и конвергентные. Проект постчеловеческого будущего Мишеля Уэльбека рассматривается как антиномический синтез полярных крайностей.

DOI: 10.7256/2454-0625.2014.6.13100

Аннотация: Изучение образов российской столицы в российском массовом искусстве 1930–2010-х гг. (игровые фильмы и телевизионные сериалы) как культурных кодов, референциальных кодов, отсылающих потребителя к совокупности знания - исторического, философского, психологического, научного, литературного, обыденного и другого, позволяет выявить уникальные культурные особенности – ключи к пониманию российской культуры в целом как особого типа. Кроме того, предлагаемое исследование помогает понять, как культурный код определяет набор образов, связанных с комплексом стереотипов. Методы исторической типологии, компаративный (синхронический и диахронический), семиотический и герменевтический, контент-анализ художественных текстов в сопоставлении с социокультурным контекстом До настоящего времени не было попыток рассмотреть и осмыслить образы российской столицы в массовом киноискусстве как код культуры. Изучение художественных образов российской столицы как кода культу-ры приводит к следующим выводам. Динамика референциальных кодов отражает общую динамику культуры, все изменения, связанные с переходом России от традиционного к постиндустриальному типу культуры и общества, от социалистической культуры к современной переходной рыночной культуре, от социалистических ценностей к ценностям общества потребления. В то же время в образах массового киноискусства с 1930-х гг. до настоящего времени Москва связана с архетипом Центра мира. Если для постиндустриальной культуры и общества характерен принцип плюрализма во всех сферах, проявляющийся также в падении роли прежних культурных столиц и возрастании роли провинции, то в российской культуре – срединной и двойственной, этого пока не наблюдается

DOI: 10.7256/2454-0625.2014.6.65702

Аннотация: Изучение образов российской столицы в российском массовом искусстве 1930–2010-х гг. (игровые фильмы и телевизионные сериалы) как культурных кодов, референциальных кодов, отсылающих потребителя к совокупности знания - исторического, философского, психологического, научного, литературного, обыденного и другого, позволяет выявить уникальные культурные особенности – ключи к пониманию российской культуры в целом как особого типа. Кроме того, предлагаемое исследование помогает понять, как культурный код определяет набор образов, связанных с комплексом стереотипов. Методы исторической типологии, компаративный (синхронический и диахронический), семиотический и герменевтический, контент-анализ художественных текстов в сопоставлении с социокультурным контекстом До настоящего времени не было попыток рассмотреть и осмыслить образы российской столицы в массовом киноискусстве как код культуры. Изучение художественных образов российской столицы как кода культу-ры приводит к следующим выводам. Динамика референциальных кодов отражает общую динамику культуры, все изменения, связанные с переходом России от традиционного к постиндустриальному типу культуры и общества, от социалистической культуры к современной переходной рыночной культуре, от социалистических ценностей к ценностям общества потребления. В то же время в образах массового киноискусства с 1930-х гг. до настоящего времени Москва связана с архетипом Центра мира. Если для постиндустриальной культуры и общества характерен принцип плюрализма во всех сферах, проявляющийся также в падении роли прежних культурных столиц и возрастании роли провинции, то в российской культуре – срединной и двойственной, этого пока не наблюдается