Аннотация: Предмет исследования данной статьи - философия экзистенциализма (Ж.-П. Сартр, А. Камю) в поэтическом мире неоакмеиста-«шестидесятника» О. Чухонцева; в точке «пересечения», согласно поэзии неоакмеизма, Кьеркегору и русским религиозным философам-экзистенциалистам (В. Соловьеву, Н. Бердяеву, Л. Шестову), - время и пространство, Бытие и экзистенция, сознание и ндивидуальность, миромодель и «интеллектуальная интуиция», повседневный быт и онейросфера (сфера поэтических сновидений) соразмерны, образуют нерасторжимый синтез. Такой синтез, отвечая идее экзистенции в русле мистического мировоззрения поэта, приобретает характер метаисторического, апокалиптического события и способствует, в свою очередь, органическому единству двух художественных систем - структурных элементов неоакмеизма и сюрреализма русского типа (пример такого синтеза - творчество Б. Поплавского). Проводится детальный анализ жанровой системы поэзии О. Чухонцева. Методология исследования включает в себя элементы биографического и сопоставительного подходов; структурно-семиотический анализ философских трудов экзистенциалистов и творчества О. Чухонцева предполагает привлечение имплицитных данных метапоэтического комментария; и, наконец, метод обобщения и процедура движения по герменевтическому кругу по необходимости дополняет вышеперечисленные подходы. Делается вывод о том, что творчество О. Чухонцева априори экзистенциально, представляет собой «трагедию метафизического прозрения», «мистерию подсознания» и содержательно оппозиционно творчеству «шестидесятника» А. Кушнера, ориентированному на философское учение стоиков. Виртуальный, латентный диалог, который ведут философы-экзистенциалисты и поэт-неоакмеист ХХ века сквозь время и пространство представляет собой их культурное, глубинное, онтологическое взаимодействие, - один из необходимых методов интерпретации поэтического текста.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68563

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.17443

Аннотация: В предлагаемой статье поднята актуальная проблематика интерпретации пространства и времени под влиянием современных медиа. Телевидение, Интернет способствуют диффузии разных культур в сельской среде современной России. В ней сталкиваются традиционное и новое, сельское и городское, иерархическое и сетевое. Медиа способствуют значительным изменениям темпоральности и пространственности современной сельской жизни. Реконструирование пространственно-временной системы, новое восприятие этих важнейших базовых категорий имеет принципиальное значение для трансформационных процессов в сельской культуре современной России. Статья опирается на эмпирические исследования, проведенные в сельских территориях России (Ростовская и Костромская области). Сбор информации проводился методами глубинных интервью (на основе гайда) и наблюдения (заполнялся дневник наблюдателя с фотоматериалами). В статье отмечено, что медиа создают публичные пространства в приватных сферах. Это приводит к отчужденному восприятию сельских территорий, домохозяйств. В статье предложен термин, характеризующий медийное время. Принимая во внимание особенности виртуального времени, наполняющего особым смыслом медиапрактики, мы посчитали возможным охарактеризовать это новое время как реверсивное, то есть, как время обладающее свойством менять направление. Медийные практики респондентов тяготеют к единым центрам. Это выражено и в вещной среде, и в артикулируемых смыслах. В статье предпринята попытка осмыслить это явление через понятие сакрального.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68564

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.18501

Аннотация: Объектом исследования в данной статье является актуальная для современного музыкального театра проблема режиссерской интерпретации оперной классики. Предметом исследования служат спектакли Екатеринбургского театра оперы и балета, поставленные в 2013-2015 гг., в которых представлены разные подходы современных режиссеров к воплощению композиторского замысла, оцениваются творческие удачи и просчеты режиссуры в художественной интерпретации оперных шедевров : "Летучий голландец"Р.Вагнера, "Евгений Онегин" П. Чайковского, "Риголетто" Дж. Верди. В статье отмечается интересное режиссерское решение оперы Р. Вагнера, соответствующее композиторскому замыслу; весьма спорная и во многом неудачная интерпретация оперы "Евгений Онегин" П. Чайковского и в целом убедительная трактовка концепции оперы "Риголетто" Дж. Верди. Методология исследования ориентирована на применение культурологического подхода: историко-сравнительного анализа, приемов культурологической и искусствоведческой интерпретации музыкального и театрального текстов. Научная новизна работы видится в актуализации избранной проблематики в современной отечественной культуре, анализе новейших спектаклей, поставленных в одном из известных в России старейших театральных коллективов. Главный вывод, который делается в статье, заключается в осознании постановщиками (и прежде всего, режиссерами) необходимости чуткого и внимательного отношения к авторским концепциям, учету своеобразия стиля композитора-классика, общих культурных традиций времени и места действия, соответствия концептуальных смыслов классических сочинений реалиям сегодняшнего дня

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68565

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.21640

Аннотация: Работа представляет обобщение авторской рефлексии по произведениям значимых современных якутских кино деятелей, так и собственно процессу творения киноформы в социокультурном пространстве Северо-восточного региона России. Киноискусство, будучи фабрикой грез и инструментом самоанализа общества пришлась весьма ко двору для органической саморефлексии и самоидентификации этнокультуры на рубеже столетий. Комплиментарность кино и этнокультуры продиктована также механизмом трансляции мифологем, что было и остается живительным инструментом культуры, еще не утратившей фольклор, ритуалы и обряды традиционной эпохи. Объектом исследования является кинопродукция в Республике Саха (Якутия) последних пяти лет, авторами которой является новая волна кинодеятелей региона. Предметом в данной статье является специфика киноформы, сочетающая синтез символических конструктов универсальной и локальной этнической культуры и соответственно результирующие особенности воздействия данной формы на этнокультуру. В работе использован анализ конкретных кинофильмов, проведенный через призму наличия в киноформе символов разной природы конципирования, философское обобщение культурных процессов региона в целом. Новизна работы заключена в философской оценке качественно нового этапа якутского кинематографа, впервые заявившего о себе как на всероссийском, так и международном уровне. Автор сделал выводы об онтологических причинах регионального бума в кинопроизводстве, его самоидентификационном и культурном потенциале, особенностях формирования нового социокода региональной культуры.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68566

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.16864

Аннотация: Предметом исследования является личность Ивана Грозного. Особое внимание уделяется концептуальной основе интерпретации личности этого противоречивого человека. Автор полагает, что подходы исследователей к личности Грозного были "внешними" и "механическими". На царя проецировались "комплексы условий": исторические, географические, психологические, даже алгебраические, и далее пытались понять царя, как игрушку обстоятельств. В итоге Грозный получался "непросвещенный восточным деспотом", "истерической личностью", "склейкой нескольких персон" или, напротив, "просвещенным самодержцем", "собирателем русских земель", причем даже менее "кровожадным", чем европейские монархи-современники. Автор защищает тезис, что человек, вообще живое, управляется не столько набором внешних обстоятельств (как костный мир), сколько некоторой внутренней программой, текстом и словом, наподобие ЭВМ. Автор ставит задачу найти такую программу для Грозного. Определенной подсказкой для автора послужил роман А. Иванова "Летоисчисление от Иоанна" и фильм П. Лунгина "Царь" (снятый по сценарию А. Иванова). Автор приходит к выводу, что такой программой, внутренней основой поведения Грозного могло быть восприятие окружающего как наступившего Страшного Суда и Конца Света. (Известно, что Конец Света напряженно ожидался в Европе и на Руси на рубеже XV-XVI веков.) При этом (в т.ч. с подачи окружения) Грозный воспринимал себя как Иисуса Христа Второго пришествия, как мессию, "пришедшего судить живых и мертвых". В этом смысле опричнина - "ангельское воинство", а жестокие казни - приговор реально творимого Суда.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68567

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.17211

Аннотация: Предметом исследования являются режиссерские приемы, используемые при визуальном решении неигрового фильма, снятого с использованием технологий 3D. Анализируются неигровые картины, вышедшие в российский прокат с использованием 3D, выявляются особенности использование 3D в неигровом кино. Использование 3D - технологий в российском кинопрокате было опробовано именно на неигровом кино, как на типе фильмов, входящих в финансовую группу риска. Выявляются и классифицируются режиссерские приемы и методы, используемые при создании композиции и образа в неигровых фильмах с использованием 3D - технологий. В данной статье используется сравнительный метод, системный подход. Автором подсчитано количество неигровых фильмов в 3D, вышедших в российский кинопрокат в период 2009 - 2015 гг. Научной новизной исследования является анализ именно творческих возможностей 3D - технологии, а именно режиссерская работа с композицией кадра, использование деталей. Автор анализирует тезисы С.М. Эйзенштейна об "эффекте парения" в композиции кадра и применяет этот термин именно к мизансцене 3D - кадра.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68568

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.21616

Аннотация: В качестве объекта исследования выступают произведения М.С. Рукавишникова, созданные в период 1920-1930-х годов. Предметом исследования явилась реализация творческой судьбы мастера в контексте отечественной художественной культуры в указанный период. Особое внимание уделено реакции со стороны критики тех лет на станковое творчество М.С. Рукавишникова, участию созданных мастером работ в различных, в том числе, знаковых для того времени, выставочных проектах, а также тематике выполненных в этот период произведений. Автор не просто рассматривает встраиваемость М.С. Рукавишникова в современный ему художественный процесс, но выявляет степень его востребованности в качестве скульптора-станковиста в период 1920-1930-х годов наряду со знаменитыми современниками. Основными методами исследования явились историографический и источниковедческий методы, необходимые при изучении архивных документов, анализа откликов на творчество М.С. Рукавишникова прессы соответствующего периода, каталогов выставок, справочных изданий; историко-культурный метод, позволяющий проанализировать и выявить место М.С. Рукавишникова в художественной культуре эпохи. Результатом исследования является вывод о том, что М.С. Рукавишникову удалось достаточно ярко и убедительно проявить себя в качестве скульптора-станковиста, заслужив достойную оценку своего творчества в художественных кругах. Новизна исследования определяется тем, что извлекая из небытия многочисленные факты жизни и творчества М.С. Рукавишникова, используя многочисленные архивные данные, публикуемые впервые, мы тем самым раскрываем и дополняем новыми гранями представление об эпохе, выстраивая представление об ее художественном процессе наиболее полноценно.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68426

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.16679

Аннотация: Объектом исследования является живописное произведение В. В. Кандинского «Синий всадник» 1903 г. картон, масло, 55.0 × 65.0 см. Цюрих, частная коллекция. Предметом исследования являются композиционное и цветовое решение картины, иллюстрирующие теорию движения цвета в пространстве В. В. Кандинского. Подробно рассмотрены такие аспекты теории, как взаимосвязь композиционного расположения элементов картины и их цвета. На примере произведения показано, как расположение краскоформ на плоскости картины формируют восприятие зрителя. Приведено соответствующее описание живописных приемов из теории Кандинского. Целью работы было выявить, как неоформленные еще теоретически положения теории движения цвета в пространстве проявились в раннем живописном произведении художника. Методология исследования главным образом основана на философско-искусствоведческом анализе. При анализе применялся семиотико-герменевтический метод интерпретации. Помимо этого, были применены библиографический анализ и контент-анализ. Исследование является единственным русскоязычным анализом произведения В. В. Кандинского «Синий всадник», 1903 г. Новизна исследования заключается в том, что анализ был проведен на основе концепции самого художника, его положений о роли цвета, точки, линии, основных форм и плоскости в живописном произведении. Большое внимание уделяется значению цвета. Стиль раннего творчества Кандинского определен как «цветовой лиризм». Было выявлено, что на раннем этапе Кандинский использует те же соответствия основных форм, линий и цветов, которые позднее описывает в своих теоретических работах. Так, на картине «Синий всадник» определена композиция «холодный покой» благодаря преобладанию горизонталей и сочетанию противоположных цветов в главном персонаже - синего и желтого. Сюжет произведения обозначен как иллюстрация процесса творчества. Художественная идея заключается в обозначении миссии художника, как пророка, предвидящего будущие изменения и создающего новые эстетические идеалы. Произведение «Синий всадник», в итоге, определено, как программное в творчестве В. В. Кандинского, так как показано, что оно содержит подтверждение основным его теоретическим положениям и иллюстрирует его личное отношение к миру и предназначению художника.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68561

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.17886

Аннотация: Предмет исследования - стереотипные решения, возникающие в музыкальном тексте. Их конкретные проявления - мелодические и фактурные формулы, внешние отличительные признаки - высокая степень типизированности и низкая вариативность, повторяемость во множестве произведений, устойчивое положение в коллективной памяти. Цель работы – анализ общих механизмов, лежащих в основе формирования и восприятия стереотипов. Задачи – установление основополагающих принципов, обуславливающих их возникновение, выявление общей типологии ситуаций, связанных с их конкретными проявлениями, а также корреляции между ними и историческим контекстом их функционирования. В основе работы лежат традиционные методы теоретического и исторического музыкознания, а также феноменологический, морфологический и историко-типологический подходы. Установлено, что ситуации, связанные с проявлением стереотипов в музыкальном искусстве образуют следующие группы: в структурной плоскости (на уровне грамматики и лексики) и в семантической. Общий механизм восприятия стереотипности/нестереотипности решения основан на принципе следования/нарушения в произведении инерции модели восприятия, сложившейся в коллективной памяти. В работе также показана историческая изменчивость в интерпретации стереотипов в разные периоды, а также их связь с глубинными принципами, лежащими в основе организации музыкального текста.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68562

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.21844

Аннотация: В статье анализируется первая большая работа Л.С. Выготского, в которой создатель советской психологии утверждает, что до эстетических (художественных) переживаний можно дотянуться только опосредованно через анализ художественной формы. Разбирается реализованный в этой работе методологический подход (естественнонаучный и структуралистстский), а также трактовка формы как своеобразной ловушки, в которую вовлекается читатель или зритель, пытающийся разрешить противоречия строения формы художественного произведения. Концепцию Выготского «искусства как машины развития психики» автор сравнивает с концепцией М.Бахтина «жизни в искусстве». В работе реализована методология сравнительного анализа, поставлены ряд проблем, предложена новая реконструкция «Психологии искусства», обсуждаются особенности психологического исследования и науки. В результате удалось показать, что построенная Выготским концепция искусства во многом обусловлена марксистской и структуралистстской методологией, а также задачей формирования с помощью искусства нового человека. Поставив в центр проблемы развитие человека, Выготский трактовал искусство как машину формирования психики, упустив значение искусства как формы жизни.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68569

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.17793

Аннотация: Предметом анализа является картина Франсуа Фламенга, французского художника академиста, "Призыв Жирондистов". Являясь первой, и одной из самых ярких в цикле работ автора, посвященных Великой французской революции, она одновременно позволяет определить круг художественных интересов мастера в ранний период его творчества, показать, что благодаря разработке данной темы, он находился на передовой исторического жанра, чем и был во многом определен его последующий успех, выяснить, что эта работа несмотря на то, что была создана живописцем в довольно молодом возрасте, обнаруживает руку уже вполне состоявшегося мастера, задает вектор последующему творческому развитию Фламенга и намечает основные живописные направления, по которым будет двигаться в будущем художник. В статье автор идет от частного к общему и стремится на примере искусствоведческого разбора одной работы художника выявить не только основные тенденции, которые в дальнейшем будут определять его творчество и обозначить круг мастеров, оказавших влияние на развитие Фламенга как живописца, но и включить это произведение в общий культурно-исторический контекст, тем самым еще раз подчеркнув неоднозначность художественных процессов второй половины XIX в. Особое внимание автор статьи уделяет проблемам иконографии рассматриваемого полотна и влиянию новых художественных течений на живописную манеру Фламенга, с этой целью прибегая к историографическому, иконографическому и сопоставительному анализу. В результате проведенного исследования картины "Призыв жирондистов" автор приходит к выводу, что вопреки устоявшемуся мнению современных исследователей об ограниченности Франсуа Фламенга строго академическими рамками и о его следовании идеалам салонной живописи, художник не был чужд смелых иконографических решений и новых живописных тенденций.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68570

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.16893

Аннотация: Предметом исследования является характер взаимодействия комбинированных фотоизображений различной структуры, совмещенных с элементами графического оформления, связанных общей задачей создания единого образа рекламного дизайн-проекта. Объектом исследования является комбинированное фотоизображение, являющееся, наряду с другими элементами оформления, составной частью рекламного дизайн-проекта и служащее цели создания эффективного рекламного образа. Автор подробно рассматривает такие свойства фотоизображения как объективное отражение действительности, расширение человеческого видения, анализирует рекламный макет на предмет содержания различных сообщений. Особое внимание уделяется соотношению иконической и символической составляющих комбинированного фотоизображения. В настоящей работе применены методология системного подхода при рассмотрении особенностей взаимодействия различных по характеру фотоизображений, совмещенных с элементами графического оформления, связанных общей задачей создания единого образа рекламного дизайн-проекта и сравнительный метод для классификации свойства структур фотоколлажа. Основным выводом проведенного исследования является: существует парадокс, присущий фотографической природе изображений, используемых в макете рекламного дизайн-проекта; это – заниженная значимость иконической составляющей сообщения по сравнению с его символической составляющей, но при этом – высокая документальная достоверность, неизбежно присущая фотографии, что позволяет использовать комбинированное фотоизображение вместо традиционного, пожертвовав частью документальной достоверности, что не лишает опоры символическую составляющую иконического сообщения. Особым вкладом автора в исследование темы является классификация комбинированных фотоизображений по принципу формообразования.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68571

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.17069

Аннотация: Объектом исследования является актёрское мастерство. Предметом исследования являются процессы спонтанности поведения и внутренней свободны при практиках актёрского мастерства. Рассматриваются феномены стереотипных реакций, стандартных моделей действия, шаблонов поведения как адаптивные структуры и возможные эффекты расширения репертуара поведения, включения в рисунок поведения гибких, спонтанных форм активности. Показываются взаимосвязи и механизмы спонтанности - зажатости, внутренней свободы - скованности. Предлагается оптимальное сочетание актёрского мастерства и психотехники для развития спонтанности и внутренней свободы. Использованы методы теоретической реконструкции материала, метод сравнения, метод мысленного эксперимента, методы наблюдения за студентами в актёрской группе, экспертное заключение педагогов по актёрскому мастерству, метод контроля правильности выводов и заключений. Основными выводами проведённого исследования являются положения, симметричные теме исследования: актёрское мастерство и сценическая педагогика позволяют выходят за пределы театра и оказывают разнонаправленное воздействие на личность. Новизна исследования заключается в описание отдельных новаторских аспектов применительно актёрскому мастерству: двигательный телесный опыт накапливается в практике актёрского мастерства, расширяется репертуар поведения, снимается преобладание визуальных образов над реальными. Актёрское мастерство становится регулятором поведения, давая новые инструменты личности для построения своей позиции.

DOI: 10.7256/2454-0625.2017.1.68572