Аннотация: На протяжении XX века теория исполнительского искусства не раз предпринимала попытки привести в систему различные явления в области интерпретации произведений академической музыки. Количество исполнительских стилей или типов в работах разных исследователей становилось все больше, пока к началу нынешнего века не свелось к единичному понятию – к категории индивидуального стиля. Эта тема обсуждалась в основном в трудах, посвященных теории пианизма. Результаты их наблюдений и выводы могут быть применены к исполнительскому искусству в целом. В статье упоминаются работы К.А. Мартинсена, Д.А. Рабиновича, В.П. Чинаева, А.В. Малинковской и др. Вопросы музыкального восприятия находятся в поле зрения не только музыкознания, но и музыкальной психологии. Данная работа предлагает новый вектор исследования проблем музыкального восприятия, связывая особенности музыкальной образности, создаваемой исполнителем и характер восприятия. Выявляются некоторые закономерности, которые позволяют говорить о типах музыкального образа, принципах его построения и типах восприятия. Это аффективный образ, создающийся по принципу контраста. Ему соответствует психофизический тип восприятия. Контекстный образ руководствуется принципом связей. Ему соответствует эстетический тип восприятия. Интегративный образ формируется, ориентируясь на принцип целого. Ему отвечает символический тип восприятия. Невозможна герметичная система типологии, ей во многом будет противостоять художественная практика. Однако, обозначенные тенденции способны пролить свет на природу музыкального восприятия, продолжить научную дискуссию актуальной темы музыкального исполнительства.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38998

Аннотация: Предметом исследования является роль витража в визуальном семиозисе религиозных сооружений Крыма. Объектом исследования является витражный декор сакральной архитектуры Крыма. В исследовании использованы методы культурологического (герменевтического и семиотического) и художественного (идиографического и структурного) анализа витражного искусства в сакральном пространстве архитектуры Крыма, метод анализа предшествующих исследований, метод синтеза в выводах относительно развития витража в крымской культовой архитектуре. В исследовании авторы рассмотрели следующие направления темы: развитие витражного искусства Крыма в сакральной архитектуре; значение цветовой и предметной символики в витражных композициях культовых зданий Крыма. Основными выводами проведенного исследования являются: 1. Витражное искусство, точнее, его предметная составляющая, не является аутентичным для Крыма, оно появляется в декоре жилых и общественных зданий в период конца XIX в., начала эклектики модерна и подражания готическим и византийским образцам. Цветные стекла и в более ранние периоды украшали окна зажиточных домов представителей различных крымских этносов, однако, витраж как явление не был характерен для сакральных сооружений. 2. Крым вследствие своего географического положения является поликультурной и поликонфессиональной территорией, где развивались различные религиозные направления: античный пантеизм, византийское ортодоксальное христианство, католицизм и протестантизм с колонизацией времен Екатерины, ислам, иудаизм ашкеназийского и сефардского толка. Витражи в культовых зданиях различных конфессий, помимо декоративной функции, играют символическую роль, передавая посредством цвета, символики абстрактных и предметных форм тот или иной сакральный смысл. 3. Особым вкладом авторов в исследование темы является каталогизация, искусствоведческое и культурологическое описание примеров витражного искусства в сакральной архитектуре Крыма. Научная новизна исследования состоит в том, что авторы впервые проводят онтологический анализ витражного искусства в сакральном визуальном семиозисе Крыма и анализируют его семиотические аспекты.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38787

Аннотация: Предметом исследования является мистический опыт как разновидность измененных состояний сознания. Цель статьи - осуществление философской рефлексии возможности различения в рамках междисциплинарного пространства теологии, с одной стороны, и психологии измененных состояний сознания – с другой, подлинного мистического опыта и разного рода суррогатных состояний сознания, имеющих квазимистическое содержание. В качестве теоретической основы решения данной проблемы выступило исследование панорамы моментов дивергенции и конвергенции дискурсов гуманитарных и естественных наук, а также теологии. В ходе проведенного исследования раскрыты инфраперсональные процессы, идущие в векторе растворяющегося и расплывающегося «я». Им соответствуют мистические (растворение в Божестве, в пустоте, в космическом сознании и т.д.) и клинические состояния (спутанное или плавающее сознание). Авторы также подробно рассматривают ультраперсональные процессы, происходящие в рамках диссеминации личностного сознания и которым соответствуют как мистические (рассыпание реальности на множество духов, душ, астральных проекций и квазиперсон), так и клинические состояния (расстройства шизофренического типа). Новизна статьи заключается в раскрытии многообразных направлений неподлинного мистического опыта на основе системного изучения измененных состояний сознания, а также в определении диапазона, в котором может открыться выход к аутентичным формам мистического опыта. Установлено, что в спектре инфраперсональных и ультраперсональных состояний имеет место такая черта мистических и оккультных практик с приставкой «нео», как достижение мистических состояний по программам «ускоренного курса». Однако в силу инверсии взгляда, характерного для современного сознания, в идеологеме неомистицизма деструктивные процессы зачастую воспринимаются как новый, более высокий этап эволюции человечества. При такой интерпретации возникают условия для восприятия науки в качестве «новой религии», а также стремления найти в научных концепциях опору для современного оккультизма и неомистицизма.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.39020

Аннотация: Статья анализирует тему живописи в философии Жака Деррида, обращаясь к одной из его определяющих работ по этой проблематике: «Истина в живописи». Последовательно рассматривая четырехчастную структуру данной книги, автор затрагивает такие концепты деконструкции, как «парергон», «паспарту», «картуш» и другие. Отдельный интерес вызывает проблема истины в структуре изобразительного искусства – эта тема проходит сквозной темой через всю работу Деррида. При этом философ отказывается от классического онто-гносеологического аспекта истины в контексте истории искусства. Картина не ограничивает себя репрезентацией некоего объекта или истины, закрепленной за ним. Она пересекает черту, переполняя свои границы. Вот почему логика произведения искусства – это с неизбежностью логика кантовского парергона. В книге «Истина в живописи» Деррида переосмысливает все аспекты художественного творчества. Для Деррида живопись – это, прежде всего, действие и правильнее всего ставить вопрос: «Что делает эта картина?». Картина в производимом действии отрывается от условий изображения, уходит от дискурса, приводя в движение различие. Структура живописной работы состоит не из присутствия или репрезентации, а из проекции движения. Картина безмолвна и пребывает вне языка, непредставима и неоднородна, внеположна любому дискурсу, несводима к любому тексту и не подлежит архивации несмотря на все усилия музейных инстанций.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38730

Аннотация: В данной статье русский балет рассматривается с точки зрения особенностей эстетики постмодернизма и как одно из ярких проявлений постмодернистской культуры. Предмет исследования – тенденции постмодернизма, в современном русском балете. С точки зрения искусствоведения и балетоведения классический русский балет неоднократно становился объектом исследования. В то же время, изучение особенностей развития русского балета с позиций эстетики постмодернизма только начинается в контексте современных методологических подходов гуманитарных наук – искусствоведения, балетоведения, философии искусства и культурологии. Для раскрытия сущности и содержания явлений русского балета на современном этапе, необходимо выявление и обобщение тенденций и особенностей развития русского балета в контексте эстетики постмодернизма. Научная новизна исследования заключается в том, что до настоящего времени в научно-исследовательской литературе явления современного балета не подвергались научному теоретическому осмыслению с точки зрения тенденций эстетики постмодернизма. Выявлено, что с деятельностью балетной труппы С. Дягилева связан новый этап в развитии русского балета, характеризующийся отходом от традиций и формированием новой эстетики. Открытия, сделанные артистами и постановщиками «Русских сезонов», стали толчком для дальнейшего развития русского балета в контексте эстетики постмодернизма. В результате исследования сделан вывод, что на развитие современного русского балета значительное влияние оказали такие постмодернистские тенденции, как: деструктуризация языка классического танца, стремление к синкретизму разных видов искусства в контексте балетного спектакля, использование цитат, аллюзий и реминисценций, приобретающих условно-символическое значение, стремление к пластическим экспериментам.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.39033

Аннотация: Актуальность работы обусловлена тем, что анализ показателей психического и физического здоровья человека и их взаимовлияния мало раскрыт в философской литературе. Возникает проблема изучения достижения благополучия в философском плане и факторов, влияющих на него, в том числе связи экзистенциальной наполненности (фундаментальных экзистенциальных мотиваций) с различными положительными сторонами функционирования личности, составляющими благополучие: автономией, компетентностью, личностным ростом, позитивными отношениями, самопринятием, жизненными целями. В связи с этим мы предприняли исследование, связанное с изучением на теоретическом уровне взаимосвязи между экзистенциальной наполненностью и благополучием. Цель исследования: выявить взаимосвязь компонентов жизненного благополучия и экзистенциальной наполненности. Степень экзистенциальной наполненности показывает, много ли в жизни смысла, живет ли человек внутренней гармонией, соответствуют ли его решения и действия его сущности. Жизненное благополучие - есть субъективное ощущение целостности удовлетворенности своим бытием. В ходе исследования выявлены значимые связи между компонентами таких личностных конструктов, как жизненное благополучие и экзистенциальная наполненность. В результате теоретического исследования были сделаны следующие выводы: Первая фундаментальная экзистенциальная мотивация, касающаяся возможности существования в мире, в значительной степени связана с самопринятием и компетентностью. Вторая фундаментальная экзистенциальная мотивация, касающаяся ценности жизни, в значительной степени связана с самопринятием и позитивными отношениями. Третья фундаментальная экзистенциальная мотивация, касающаяся самооценки, в значительной степени связана с личностным ростом. Четвертая фундаментальная экзистенциальная мотивация, венчающая все предыдущие и касающаяся смысла, существенно связана с жизненными целями и автономией.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38979

Аннотация: Настоящая работа посвящена терракотовой армии Цинь Шихуана и ее отражению в творчестве современных китайских мастеров акварели. Статья состоит из трёх частей. В первой части проводится анализ генезиса и истории глиняного войска Цинь Шихуана. Во второй – терракотовая армия рассматривается как культурно-художественный символ Китая, стимулировавший гуманитарные контакты между Россией и Китаем и способствовавший взаимопониманию между двумя народами. В третьей части через призму художественного опыта и творческого процесса трёх художников-акварелистов анализируется современное состояние исследований акварельного творчества на тему терракотовой армии. Особым вкладом автора в разработку проблематики является определение связи между древним культурным наследием Китая и характером его интерпретации в творчестве современных художников-акварелистов. Новизной исследования можно признать введение в научный оборот российского искусствоведения имен китайских художников и их картин, посвященных терракотовой армии императора Цинь Шихуана. В рамках работы проводится обращение к вопросу китайско-российского культурного сотрудничества, развитие которого реализуется через прикосновение к этому наиболее репрезентативному памятнику старины. Посредством искусствоведческого анализа акварельных картин китайских мастеров — Хуан Чжунъяна, Линь Шаолина, Цзо Синьминя — определены подходы к отражению данного исторического памятника в творчестве современных мастеров, установлена связь древнего и современного, традиционного и новаторского в их картинах.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.39095

Аннотация: В статье анализируется становление вопрошания в двух культурах (античной и средних веков) на примере вопросов и ответов в работах Платона и св. Августина. Автор указывает две причины, запустившие этот процесс: во-первых, формирование античной личности, для которой было характерно самостоятельное поведение и творчество, во-вторых, необходимость не только предъявлять слушателям новые знания и картины мира, но и убеждать их в правильности предлагаемых новаций. Рассматриваются вопросы и ответы в диалогах Платона; помимо задачи убеждения они отмечают этапы конструирования Платоном понятий, при этом, вероятно, учитывались и возражения слушателей Платона, и противоречия, вытекающие из предложенных определений, и осмысление разных эмпирических случаев, и возможность помыслить их все как целое. Вопросы, с одной стороны, представляли собой своеобразную форму рефлексии познания (диалектики) Платоном сложных явлений, с другой – помогали слушателям Платона развернуть внешне похожий процесс познания. Анализ вопрошания в «Исповеди» Августина позволил автору выделить три смысловых контекста: первый ‒ удостоверение новых теоретических построений, второй контекст ‒ мышление, здесь вопросы, с одной стороны, отмечают этапы творчества, представляя собой форму рефлексии, с другой ‒ инициируют у слушателей собственное мышление, третий контекст ‒ религиозный, это и покаяние и убеждение колеблющихся в вере. Если вопросы, помогающие мышлению и работающие на убеждение, как правило, есть у большинства вопрошающих, то третий контекст может быть очень разным.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.39050

Аннотация: В статье рассматривается противостояние доктрин плюрализма и монизма и связанных с ними принципов пролиферации и унификации в контексте развития современных когнитивных наук в трех важнейших для философии науки планах: теоретическом, методологическом и объяснительном. В работе критикуются представления Т. Куна о теоретическом монизме и расширяется защита теоретического плюрализма, проводившаяся автором в других работах в связи с предложенной им концепцией теоретических комплексов, направленной на корректное описание крупных теоретических направлений в когнитивных науках, подобных коннекционизму, умеренному воплощенному познанию и т.д. Защита плюрализма проводится также в методологическом плане. Теоретический плюрализм и методологический плюрализм предстают в качестве неизбежного следствия концепции теоретических комплексов и постулируемого в ее рамках принципа пролиферации, призывающего к созданию/совершенствованию совместимых и не совместимых в отношении базовых онтологических и методологических допущений научных теорий и моделей. Теоретический плюрализм и методологический плюрализм должны способствовать прогрессу в отношении ряда так называемых эпистемических ценностей, как связывающихся с идеей приближения к истине (предсказательный успех, способность давать незапланированные объяснения имеющимся фактам), так и не относимых к этой группе (эмпирическая адекватность, простота в ряде трактовок, широта предлагаемых объяснений). В то же время автор утверждает, что сделать аналогичный вывод в отношении объяснительного контекста в настоящий момент нельзя: окажется ли для когнитивных наук предпочтительной стратегия объяснительного монизма либо же объяснительного плюрализма, должно стать ясно в ходе дальнейших исследований.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38977

Аннотация: Появление ширмы как социального и культурного феномена тесно с представлением о повседневной жизни китайцев, включающей в себя фольклор, а также культурные и народные традиции. Произведения живописи, сюжетом которых является ширма, отражают уникальную китайскую эстетическую концепцию и авторский взгляд на жизнь и ценности. Кроме того, свойства ширмы возможно изучать под разными углами: от практического предмета мебели, до абстрактной формы искусства. В фокусе настоящей статьи оказываются изображения ширмы в живописном искусстве Китая. Целью исследования является выявление культурно-философских смыслов, стоящих за данными изображениями. Новизна исследования связана с выбранным ракурсом: такой сложный феномен китайской культуры, как ширма, рассматривается сквозь призму и в тесной связи с традициями живописного искусства Китая. В ходе исследования сделан вывод о проявлении в изображениях ширмы религиозно-философских, мировоззренческих, морально-нравственных и эстетических представлений китайцев. Кроме того, определена просветительская и воспитательная роль данных изображений, несущих образовательную функцию. Особым вкладом автора можно назвать выявление конфуцианских и даосских представлений, символически воплощенных в изображениях ширмы в китайской живописи. В целом, ширма в настоящей работе рассмотрена как ключ к пониманию глубинных смыслов традиционной живописи.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38818

Аннотация: Китайская живопись традиционно сочетает субъективные мотивы с объективными вещами, что направлено на выражение утонченного эстетического опыта познания мира. Эстетические концепции садово-паркового искусства и китайской живописи по этой причине во многом согласуются. Дизайн китайского сада на протяжении многих столетий испытывал определенные изменения, но неизменно ориентировался на создание окружения, обеспечивающего идеальные условия для духовного и материального развития человека. Поиск и пути достижения такой цели нашли отражение в сюжетах китайской пейзажной живописи, которые трансформировались в зависимости от художественного наполнения и значения садовых ландшафтов. Целью данной работы является определение зависимости между особенностями формирования садово-парковой среды и образным рядом пейзажной живописи в Китае. Для достижения поставленной цели проводится соотнесение имеющейся информации о садах и парках Китая в виде научных описаний и различных документальных свидетельств, в том числе фотографий садов Пекина начала XX столетия китайского историка искусства Си Юнжэнь, а также современного вида сохранившихся объектов с произведениями китайской пейзажной живописи разных периодов. Иконографический и стилистический анализ позволил выявить наиболее характерные композиции и мотивы, характерные для определенных исторических этапов, а сравнительно-культурологический — взаимосвязи с таким явлением, как садово-парковое искусство, а также принципами его создания.

DOI: 10.7256/2454-0757.2022.10.38978

Аннотация: История искусства России и Китая тесно переплетается в XX столетии, в том числе благодаря творческой и педагогической деятельности русских художников, оказавшихся в эмиграции. Во многом благодаря им Харбин и Шанхай стали крупными художественными центрами в 1920-е–1930-е годы. Данный период характеризуется плодотворными процессами в искусстве и культуре страны, но и одновременно с ними политическими потрясениями. Проблема исследования заключается в том, чтобы определить особенности восприятия и интерпретации мастерами-эмигрантами событий из жизни китайского народа, той атмосферы, которая царила в Китае. Тем самым, предметом исследования является живопись и графика крупнейших художников-эмигрантов указанного периода, а объектом — образы Китая тех лет, переданные в их произведениях, и средства воплощения замысла. Главная установка настоящей статьи в том, чтобы определить круг тем и сюжетов, к которым обращались русские художники-эмигранты, создавая образы современного им Китая, а также специфику их художественного воплощения. Она достигается путем анализа историографии данного вопроса в российском искусствоведении, а также анализе творческих работ таких видных представителей художественной интеллигенции в эмиграции, как М.А. Кичигина и его дочери, В.С. Подгурского, Я.Л. Лихоноса, В.А. Асыпкина. Исследование тематической составляющей их произведений показывает то, что мастеров привлекали события из жизни простого народа, а также психологические портреты жителей китайских городов. В художественном плане художники сохраняли приверженность русской школе, но допускали влияние выразительных черт китайской живописи.