Становление эпистемологии гуманитарной науки

DOI:

Дата направления статьи в редакцию:

Дата публикации:

Аннотация: На историческом примере, исследованном Э. Кассирером в «Философии Просвещения» (1932), рассматривается становление классической эстетики в XVIII в. как своего рода образца, модели формирования гуманитарной науки. Опыт философии этого времени ценен и интересен тем, что он сложился до позитивизма, до того, как возникла и сформировалась своего рода «матрица», ставшая хрестоматийным представлением о науке и «едином научном методе», когда не только утверждался приоритет рационального знания, но и не утратило своей ценности гуманитарно-эстетическое знание как самостоятельный, особый тип науки. Это существенно обогащало категорию субъекта теории познания в целом, где его веками рассматривали только как предельную абстракцию – трансцендентальный субъект – главное условие получения истинного знания. В классической эстетике стремились само чувственное сделать достойным познания предметом, наряду с рациональным знанием. Это закладывало основы гуманитарного знания как самостоятельного типа науки, имеющего свою онтологию и, как следствие, свои принципы «научности», истинности, методы и методологию, философские предпосылки и историю развития. Прежде всего – это понимание особой роли и природы субъекта и объекта, как абстракций другого уровня – философско-эмпирического, где они представлены в культурно-историческом и социальном контексте, в системе ценностей и социальных норм. Рассматриваются позиции Кассирера, оценивающего идеи Н. Буало-Депрео, И. Гёте, Ф. Вольтера, Д. Дидро, Г. Лессинга, И. Канта, А. Шефтсбери, а также обоснование систематической эстетики у А. Баумгартена с его обращением к идеям Г. Лейбница и Х. Вольфа.

Ключевые слова:

Abstract: The paper follows E. Cassirer’s exemplary study (Philosophy of the Enlightenment, 1932) of classical aesthetics making in the 18th century as a kind of a pattern, a model of forming of a branch in the humanities. Philosophical experience of that time is valuable and interesting because it had been formed before the emergence of positivism and the specific “matrix” that became later a notorious concept of science and “the unified scientific method”. During the Enlightenment the priority of rational knowledge is being established and the humanities, aesthetics in particular, do not loose their value as an independent, special type of scholarship. This considerably enriches the category of “subject” in the theory of cognition where it is for ages considered as an utmost abstraction — the transcendental subject — the main condition of true knowledge. Classical aesthetics aim to turn the very sensory into an object deserving cognition along with rational knowledge. This lays the foundations of knowledge in the humanities as an independent type of learning which has its own ontology and, as a consequence, its own principles, methods, methodology, philosophical premises and history. First of all, it is an interpretation of a special role and the nature of subject and object as abstractions of another level, a philosophic-empirical one, where they are presented in cultural, historical and social contexts, in the system of values and social norms. Cassirer’s views are under scrutiny to see how he treats ideas of N. Boileau-Despréaux, J. Goethe, Voltaire, D. Diderot, G. Lessing, I. Kant, A. Shaftesbury, and also an explanation of systematic aesthetics by A. Baumgarten who turns to G. Leibniz’s and Ch. Wolff’s ideas.

Keywords: