PHILHARMONICA. International Music Journal - рубрика Философия музыки

Аннотация: В статье ставится вопрос о том, нужно ли нам знать личность гениального художника, чтобы судить о его произведениях, а также как быть, когда мы узнаем из исследований или Интернета, что особенности этой личности противоречат тому хрустальному образу, который мы невольно создали. Автор предоставляет голоса участникам форума, посвященному Свиридову, и самому Свиридову, и на основе выстроенного полилога приводит свои комментарии и размышления и дает решение поставленным вопросам. При этом он разводит Свиридова как гениального композитора и как обычного человека, показывая, что в культуре и искусстве по-разному решается вопрос об их связи. В данной работе была реализована методология сравнительного анализа, конструирования полилога, проблематизации, использованы исследования автора по близкой тематики. В результате проведенного исследования удалось реконструировать личность Свиридова и ситуацию, сложившуюся в настоящее время в коммуникации массового искусства. Показать, что необходимо различать разные личности гениальных художников, формы осознания ими отношений между этими личностями и, наконец, наш собственный подход и интерес.

DOI: 10.7256/2453-613X.2017.2.40241

Аннотация: В статье рассматривается феномен женской любви через призму женских художественных образов, характерных, прежде всего, для русской литературы ХIX века. В результате проведенного анализа, автор приходит к выводу, что их объединяет нечто общее — трагическая судьба, связанная с вовлеченностью женщин в роковую любовь, которая порабощает их и приводит к гибели. Основанием для такого прочтения женской природы являются существующие и ныне стереотипы понимания женской сущности, которые закрепились во многих культурах. В качестве примера проанализированы образы Катерины из «Грозы» Н. Островского, Анны Карениной Л. Толстого, Катерины из «Леди Макбет Мценского уезда» Н. Лескова. Именно этому персонажу уделяется особое внимание, так как этот образ включает в себя не только стереотипный набор «женских» качеств, но и определяет их фатальность, несостоятельность и незаконченность. В статье показано, как вместе с изменённой в ХХ веке социальной средой, меняется и отношение к женщине, по-другому оцениваются ее возможности и жизненные задачи. Наряду с этим пересматривается и философия женской любви, что выразилось в самых известных интерпретациях литературных образов в других видах искусства — кино и музыке. Отмечается, как трансформировался образ «Леди Макбет…» в опере Д. Шостаковича «Катерина Измайлова». Анализ изменения сюжетной линии, свободное прочтение мужских образов повести Н. Лескова, смещение смысловых акцентов, произведенных в опере, отношение самого Шостаковича к героине, приводит к оценке вклада композитора в философию женской любви, раскрываются ее новые глубинные грани, позволяющие оценить женское начало, как предуготовленное служению любви, предстающей главным смысловым источником жизни женщины.

DOI: 10.7256/2453-613X.2017.4.40252

Аннотация: Объектом настоящей статьи стали исследования социологии музыки, созданные известнейшим немецким философом и музыковедом Теодором Адорно. Рассматриваются взгляды ученого на феномен музыки и ее разделение на два вида (две формы) - массовую и элитарную. В основе всей музыки, по словам Адорно, лежит это разделение, что сказывается на жанровой, языковой и содержательной концепциях каждого отдельно взятого музыкального произведения. В статье прослеживаются высказывания и теории Адорно, производится типология видов музыки. В качестве основного метода в статье избран метод комплексного анализа, позволяющий в рамках одной работы охватить труды и исследования Адорно разных годов, проследить эволюцию его взглядов. Новизна работы заключена в том, что специфика видовой классификации музыки, выдвинутой Адорно, до сих пор в музыкознании не находила должного освещения. И, несмотря на свою временную удаленность, классификация ученого до сих пор является весьма актуальной и требует большего обобщения и применения в науке.

DOI: 10.7256/2453-613X.2018.2.40261

Аннотация: Предметом исследования являются алеаторные формы (включающие случайность в процесс изложения и развития музыкальной мысли), основанные, несмотря на индивидуальную авторскую разработку каждой из них, на традиционных принципах организации, таких как повторение, варьирование, изложение тематизма и его развитие, ядро и развертывание, сонатная форма и др. Объектом исследования становятся произведения композиторов ХХ века, основанные на алеаторном принципе и при этом наследующие традиции классико-романтических форм. Мобильные алеаторные формы, как правило, имеют четкую диспозицию материала (последовательность тем, секций, фрагментов или эпизодов), и несмотря на неопределенность некоторых его параметров, порядок изложения мысли в них существенно не меняется. Основой исследования послужил метод анализа современных музыкальных форм, разработанный "холоповской" школой музыкознания и включающий разбор текста произведения от материала и способов его разработки до принципов изложения и развития музыкальной мысли в целом. Основными выводами проведенного исследования могут служить следующие тезисы: подвижность алеаторной формы на уровне лишь текста, но не порядка его изложения, представляет ту меру мобильности, которая приемлема для композиции на основе традиционных принципов организации. Именно поэтому возможно сочетание таких несочетаемых категорий, как алеаторика и традиционные формы: композиторы ХХ века обращались к классическим формам, поскольку стабильность структуры произведений позволяла сохранить традиционные формы даже в условиях мобильного текста.

DOI: 10.7256/2453-613X.2018.4.40278

Аннотация: Статья посвящена рассмотрению особенностей содержательного пласта цикла «Макрокосмос III» американского авангардиста Джорджа Крама. Выявляются его семантические свойства, особенности взаимоотношения образа и формы; обосновываются программные эпиграфы, проводятся параллели между другими опусами композитора. Акцентируется, что образ Космоса, взятый Крамом за основу, раскрывается весьма логично, как на уровне содержания, так и на уровне музыкального языка. Основной объект данной статьи – «Макрокосмос III» – посвящен созерцанию внешней природы Космоса, отсюда и его название – «Музыка летнего вечера». Космос для Крама – явление вездесущее, проявляющееся на всех уровнях бытия. Он рассматривается как мир в целом – все, что существует вокруг нас. Под Космосом понимается не только все космическое пространство с разного рода объектами, о котором можно говорить как о невидимой данности (благодаря научным открытиям сейчас можно судить о его строении, структуре, наполняющих его сферах), так и о видимо-созерцаемой очевидности (видимый человеческим глазом Космос), но и отдельная человеческая жизнь.

DOI: 10.7256/2453-613X.2019.1.40281

Аннотация: Статья посвящена анализу современных опер, основывающихся на творчестве Франца Кафки. В статье приводится список из 24 опер, написанных на сюжеты Кафки. Наиболее распространенными произведениями для оперных интерпретаций оказываются «Процесс», «Замок», «Америка» и «Превращение».Жанровый диапазон опер также велик: от академических трактовок оперного жанра, авангардных прочтений до джазовой оперы и мюзикла. В фокусе исследования подробно анализируются три оперы: У врат закона» Сальваторе Шаррино «К…» Филиппа Манури и «Превращение» Михаэля Левинаса. Тематическое содержание прозы Кафки невероятно многообразно: он обращается к проблеме бюрократизации общества в романе «Процесс», анализирует сущность тоталитаризма («В исправительной колонии»), поэтику и психоаналитическую сущность сновидений в романе «Превращение». Основным выводом из проведенного анализа становится то, что, обращаясь к миру Кафки, каждый из композиторов находит в произведениях Кафки не только близкие своим творческим идеям темы, такие как: уничтожающее всевластие бюрократии, одиночество и разрушение межчеловеческих связей, «восстание тела», невозможность найти ответ на фундаментальные вопросы бытия, но также и отправную точку ярких пространственно-звуковых образов.

DOI: 10.7256/2453-613X.2019.2.40291

Аннотация: Предметом исследования данной статьи является творчество современного астраханского композитора Ю. П. Гонцова, объектом — музыкальная культура ХХ века. Автором подробно рассматривается тематический блок сочинений композитора, в которых ярко выражена философская составляющая их содержания. Особое внимание в статье уделяется рассмотрению тех произведений Гонцова, в которых прослеживаются его метафизические идеи, имманентные отечественной философской мысли – всеединства, соборности, софийности. Анализ содержания произведений позволяет дать описание взгляда композитора на мироустройство. При работе над материалом статьи автор использовал следующие методы: аналитический — при разборе формы, музыкального языка и стиля, философско-герменевтический — при анализе содержания музыкальных произведений. Основной вывод проведенного исследования заключается в выведении основных констант метафизических исканий композитора. Особую роль в этом ключе сыграло обращение композитора к программности, которая включает в себя не только название произведение и его частей, но и текстовые эпиграфы и прием инструментального «интонирования текста». Особым вкладом автора в исследование является применение филосфско-герменевтического метода при анализе содержания музыкальных произведений. Новизна исследования заключается в том, что приведенный выше музыкальный материал исследуется впервые.

DOI: 10.7256/2453-613X.2019.6.40324

Аннотация: Предметом исследования в данной статье являются музыкальные тексты с монтажной организацией вербального текста. Исследование охватывает ряд сочинений отечественных композиторов второй половины XX столетия, среди которых Четырнадцатая симфония Д. Шостаковича, «Светлая печаль», реквием «Стикс» Г. Канчели, реквиемы В. Сильвестрова, В. Артемова, А. Попова, В. Платонова. Обращаясь к анализу работы композиторов XX столетия со словом, особое внимание автор настоящей статьи уделяет отношению к слову западного композитора Лючано Берио. Основные принципы монтажной организации вербального текста сформулированы автором на основе исследований Ю. Лотмана, М. Ямпольского, Р. Барта, К. Леви-Стросса. Эти работы служат своеобразной методологической платформой, позволяющей выявить специфику вербального текста, выстроенного монтажно. В результате, подобный текст предстает не как носитель единого смыслового кода, а как пересечение множественности кодов, что, в свою очередь, определяет его характерные признаки — дробность, лаконичность, ассоциативность, парадоксальность соотношения вербальных фраз. Новизна настоящего исследования заключается в обращении к малоизученной проблематике подобного рода, в выборе методологии исследования, а также в выявлении особых черт вербального текста, функционирующего в условиях монтажной драматургии. В выводах, сформулированных в статье, систематизируются и обобщаются результаты анализа музыкальных текстов с монтажной организацией вербального текста.

DOI: 10.7256/2453-613X.2020.6.40368

Аннотация: Предметом исследования является фортепианное искусство Павла Алексеевича Серебрякова – выдающегося ленинградского пианиста, педагога, деятеля искусства и руководителя. Объект исследования – вся разносторонняя деятельность названной фигуры. Автор подробно рассматривает такие аспекты темы как индивидуальный стиль исполнителя; его репертуарные предпочтения, концертная и музыкально-общественная деятельность. Особое внимание уделяется некоторым биографическим моментам, повлиявшим на исполнительскую судьбу великого артиста. Приводятся в пример рецензии различных музыкальных критиков, отзывы коллег и учеников; собственные исполнительские воззрения П. А. Серебрякова, взятые из автобиографических заметок и интервью с маэстро. На основе информации из личной беседы автора с внуком П. А. Серебрякова – П. В. Дмитриевым раскрываются методы индивидуальной работы пианиста над репертуаром и некоторые особенности его исполнительского мышления. Новизна исследования заключается в том, что впервые используются редкие архивные материалы, связанные с исполнительской и музыкально–общественной деятельностью П. А. Серебрякова, не опубликованные до этого. В первую очередь это: 1.документы из семейного архива Серебряковых, предоставленные автору внуком П. А. Серебрякова - П. В. Дмитриевым; 2.материалы и рецензии и статьи из газет, хранящихся в ЦГАЛИ Санкт – Петербурга (фонд 214); 3.аудиозаписи из фонотечного фонда Петербургской консерватории; 4.материалы, взятые из бесед автора с учениками П. А. Серебрякова. Материал может быть полезен как в ознакомительно-просветительских целях для современного поколения музыкантов, так и для преподавателей специальных музыкальных дисциплин средних и высших профильных учреждений.

DOI: 10.7256/2453-613X.2021.2.40473

Аннотация: Объектом настоящего исследования является интертекстуальность в научном контексте. Предмет исследования — научная литература о категории интертекстуальности в системе художественной культуры. Тема статьи представляется актуальной, так как позволяет оценить степень научной разработанности данной категории. Автор подробно рассматривает изучение интертекстуальности в гуманитарных науках и обращается к анализу основных положений данной категории, сформулированных в трудах А. Веселовского, Ю. Тынянова, Ю. Кристевой, М. Бахтина, Р. Барта, Х. Блума и других. В работе применяются общенаучные методы исследования в рамках сравнительного и логического анализа, включающие приемы наблюдения, обобщения и сопоставления. Также работа опирается на аналитический метод и носит системный междисциплинарный характер. Основные выводы проведенного исследования заключаются в том, что интертекстуальность как художественная категория широко представлена в трудах ученых. Несмотря на существующее многообразие интерпретаций этой категории, в научном поле она предстает как своеобразный механизм, представляющий художественный текст в виде системы, функционирующей по определенным законам, и составляющий теоретико-практическую основу современной методологии музыкознания как науки, раскрывающей содержание композиторского полотна, его связь с культурными текстами предыдущих эпох.

DOI: 10.7256/2453-613X.2022.2.40478

Аннотация: Данная статья посвящена изучению музыкальных инноваций в учении Аристотеля. Объектом настоящей статьи являются философско-эстетические воззрения Аристотеля. Предмет исследования - музыкальные инновации в философии Аристотеля. Цель данной статьи – выявление музыкальных инноваций в философии Аристотеля. Для достижения данной цели нужно выполнить следующие задачи: изучить трактаты Аристотеля и определить его философско-эстетическое отношение к музыке, из которых следуют музыкальные инновации, появившиеся в его учении. В статье уделяется внимание теоретическим воззрениям Аристотеля на музыкальное искусство. Основные методы исследования – аналитический и герменевтический. В статье представлен анализ основных положений о музыке в трактатах Аристотеля и дана трактовка музыкальных инноваций, характерных для его эстетики. Основными выводами проведенного исследования являются наличие в философии и эстетике Аристотеля следующих музыкальных инноваций: музыкальная композиция – важнейшее украшение трагедии, один из ее компонентов; разделение музыки на практическую и теоретическую (музыкальное искусство и наука о музыке); появление системы «композитор – исполнитель», где композитор – автор музыки, а исполнитель – тот, кто ее исполняет или преподает; формирование целостной концепции музыкального произведения; музыка – мелодико-гармоническое отражением бытия и выражение духовно-нравственных свойств и качеств человеческой природы.

DOI: 10.7256/2453-613X.2022.1.40491

DOI: 10.7256/2453-613X.2021.1.40501

Аннотация: ХХ век стал новой эпохой в развитии европейской цивилизации, которая проецировала образы, порожденные процессом технологической трансформации реальности в художественное пространство. Стремительный рост технологий и индустриализация всех жизненных сфер нашли свое отражение в творчестве художников в урбанизированных образах действительности. Одним из таких образов стала машина как воплощение скорости и технического прогресса. Будучи изначально центральным мотивом пафоса итальянского футуризма (самого энергичного направления модернизма) образ машины проник во все художественные сферы итальянского искусства 1910-1930-х годов, больше всего: литературную (воплотившись, в первую очередь, в манифестах футуристов, посвященных Машине); музыкальную (шумовая музыка Б. Прателла и Л. Русолло); изобразительную (Механическая живопись). В последнее время наблюдается рост интереса к изобразительному искусству авангарда 1920-30-х годов, в том числе и к итальянскому футуризму. За рубежом большое количество научных статей и монографий за несколько последних лет посвящено техногенным аспектам этого неоднозначного эпатажного направления: образам электричества, архитектуре города, машинам и механизмам. Но в отечественной научной литературе углубленные исследования, посвященные этим аспектам футуризма пока отсутствуют. Данная статья предназначена стать первым шагом на пути изучения "машинного" аспекта футуризма, то есть истории возникновения, развития, влияния образа, легшего в основу пафоса создателя направления более ста лет назад. В статье рассматриваются использования образа машины в различных сферах художественной деятельности: литературной, музыкальной, изобразительной. Дается развернутый обзор и анализ явления.

DOI: 10.7256/2453-613X.2023.3.69529

Abstract: The object of the study is the work of I. F. Stravinsky of the neoclassical period. The subject of the study is Capriccio for piano and Orchestra, which is a vivid example of the manifestation of the composer's neoclassical approaches. The purpose of the work is to identify the principles of the correlation of "old" and "new" stylistic models in this essay. The research involved theoretical and empirical research methods, including analysis, generalization and systematization of scientific sources, stylistic analysis of I. Stravinsky's Capriccio for Piano and Orchestra. As a result of a detailed examination of the first part of the composition, some features of the figurative structure, form formation, intonation, harmonic language, texture are revealed. When considering Stravinsky's work, the main attention is paid to the composer's practical mastering of musical dialects of the past and present. In particular, a detailed analysis of the first part of the Capriccio makes it possible to detect manifestations of musical experience of both past eras – Baroque, classicism, Romanticism, and modernity (first of all, at the level of pitch and metrorhythmic features of the work). It is concluded that, taking as a basis the compositional idea of a baroque concerto, assimilating stylistic models of various epochs within one composition, Stravinsky creates an independent, modern composition, which is one of the variants of the composer's "neoclassical" reading of the concert genre.

DOI: 10.7256/2453-613X.2018.1.40257

Аннотация: Объектом исследования данной статьи является музыкальная культура. Предметом — музыкальная культура как система. Автор подробно рассматривает такие аспекты темы как понятие музыкальной культуры, изучение музыкальной культуры в рамках системного подхода, в том числе, в отечественной практике. Особое внимание уделяется анализу элементом музыкальной культуры, которые предлагается собрать в единый категориальный перечень — три основных элемента, названных «Триадным категориальным блоком», состоящим из трех общих элементов — «Создание/Воссоздание». «Сохранение», «Трансляция». Емкость элементов данных модели позволяет охватить все составляющие музыкальной системы. Основным методом предмета исследования — музыкальной культуры, выступает системный подход, который коррелирует с самим понятием музыкальной культуры как особой формы системной деятельности, отражающей культурное состояние общества, где слаженность всех элементов системы указывает на определенное состоянием культуры в целом Научная новизна исследования заключается в попытке определить общую модель музыкальной культуры, включающей в себя все элементы системы — категориального триадного блока. Все элементы музыкальной культуры можно объединить в «триадный категориальный блок», включающий три основных элемента: «Создание/Воссоздание», «Сохранение», «Трансляция». Отсутствие одного из элементов или наличие трех элементов блока указывает на то, что музыкальная культура как система способна эволюционировать, «достраиваясь» появлением в ней либо новых граней уже имеющихся элементов, либо нового блока, обеспечивающего необходимый уровень потребления музыки социумом. Применяя схему категориального триадного блока к исследованию истории музыкальной культуры любого уровня можно составить представление о том, как успешно она развивалась в то или иное время.

DOI: 10.7256/2453-613X.2022.1.40492

Аннотация: Джаз стал первым видом музыкального творчества ранее развитие которого было сохранено в звукозаписи. Записанная в 1917 году квинтетом Original Dixieland “Jass” Band из Нового Орлеана грампластинка вошла в историю традиционного джаза как первая джазовая звукозапись. В научном сообществе существует мнение, что музыкальный материал, представленный на этой записи, вряд ли можно считать типичным образцом джазового исполнения того периода. Исполнителями были белые музыканты, хотя большинство первых джазовых групп были негритянскими; музыка была далека от настоящей сольной импровизации. Однако она была нехарактерной уже потому, что была записана. Предметом исследования данной статьи является влияние технологии звукозаписи на джазовую культуру на этапе становления. Если в те годы джазовые музыканты хотели сделать запись, они должны были учитывать многочисленные особенности технологии звукозаписи. Особое внимание автор уделяет изучению последствий воспроизводимости звукозаписи для джазовых музыкантов и восприятию этой музыки слушателями. В качестве методологической базы исследования выступает комплексный подход, охватывающий изучение исторических источников, воспоминаний музыкантов, относящихся к джазовой культуре и индустрии звукозаписи. Исследование демонстрирует опасность опоры только на аудиозапись в ретроспективных критических исследованиях первой джазовой грампластинки, предлагая альтернативные подходы в её оценке.

DOI: 10.7256/2453-613X.2020.1.40327

DOI: 10.7256/2453-613X.2020.6.40366

Аннотация: В настоящей статье авторы попытались выявить внутреннюю взаимосвязь традиционной мифологемы космоса с представлениями о современной астрономической реальности в музыке Э. Артемьева к кинофильму А. Тарковского «Солярис». Еще в рамках античного мировоззрения мифологема космоса обрела характерные черты, образовав своего рода семиотический комплекс, который можно рассматривать как совокупность разного рода символов, связанных с первостихиями, первоформами и числом. Эта мифологема нашла свое претворение в различных видах искусств, в том числе и в музыке разных исторических эпох. Удивительно то, что в современной культуре, обладающей гораздо бóльшими познаниями о физическом (астрономическом) космосе продолжают функционировать античные идеи макро- и микрокосма, средневековые религиозные представления о Вечности, метафизические искания новой духовности, Богочеловечества приверженцев космизма и пр. Опираясь на концепцию «хронотопа» М.М. Бахтина, авторами статьи была разработана модель хронотопического анализа, представленного в виде таблицы (Г.Н. Домбраускене), которая позволяет рассмотреть фильм в рамках векторного пространства, где основные векторы – это два базовых направления измерения – хронометраж и хронотоп. Табличный формат наглядно демонстрирует смысловые моменты, связанные с космосом, возникающие на пересечении трех основных параметров кинофильма: вербальном, визуальном и музыкальном. Полный хронотопический, семиотический и компьютерный анализ со снятием сонограмм музыкальных примеров (Д.Н. Болотин), позволяет на каждом «космическом» участке фильма, выявить музыкальные и художественные средства выражения его философских и астрономических характеристик.

DOI: 10.7256/2453-613X.2019.5.40311

Аннотация: Предметом исследования в статье является проблема соотношения повести Н. Лескова «Запечатленный ангел» и Русской литургии «Запечатленный ангел» Р. Щедрина. В аннотируемой статье анализируются особенности творческого метода композитора, создавшего музыкальное произведение на основе литературного, используя «типологическую экзегезу», которая является главным творческим методом средневекового и канонического искусства. Суть этого метода заключается в следовании художника правде «первообраза», явленного в Священном писании и Священном предании. Оригинальное произведение должно «типологически» и «иконически» быть связано с этим «первообразом». Методология исследования статьи предстает в виде совокупности искусствоведческих подходов к духовно-эстетическим феноменам отечественного искусства. Вывод, который дается в аннотируемой статье, заключается в том, что Р. Щедрин создает своего рода «музыкальную икону», указывающую путь к правде через покаяние и соединение с Истиной. Новизна статьи состоит в том, что раскрыт творческий метод Р. Щедрина, которым пользовался композитор при создании хорового сочинения «Запечатлённый ангел».

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.40151

Аннотация: Almost half a century ago in Germany there appeared a book by Ulrich Dibelius. He put to the readers a number of polemically sharp questions. One of them is formulated as follows: is music composed of sounds or ideas? The author criticizes philosophers and aesthetic writers who, turning to music, try to hear in it an echo of social conflicts, political manifestos, modern mentality and illusions. The book was written in the mid-1960s, when a suspicious attitude to ideology was widespread among western writers. But now there questions remain topical, too. The authors of the article note that it would be naïve to dispute about Dibelius’ quite trivial idea that music is the art of sound. Certainly, far from always can we find a clear relation between music and topical political and social ideas, a realistic representation of reality. Beyond that, the article gives a wider rationale of the theme of correlation between music and ideas. The historical method is employed to compare interpretation of this problem half a century ago and nowadays. Phenomenological analysis of the problem is offered. The hermeneutic method is used to analyze a number of musical compositions. A new approach to the problem deals with dependence of music on the time period that produced it and the possibility to reexamine it under new social conditions. There should be no simplifications here. We remember that the ideologists of the Third Reich attempted to use works of Wagner and Beethoven for their anti-humanistic purposes. But this fact can also convince us that music, its place and role in society cannot be ideologically neutral, indifferent to real social dynamics, to alignment of opposing social forces.

DOI: 10.7256/2453-613X.2020.2.40335

DOI: 10.7256/2453-613X.2015.3.40199

Аннотация: В центре внимания настоящей статьи концепция американского ученого Аарона Ридли, которая, по мнению ее автора, предлагает убедительное обоснование тезиса о том, что музыка способна выражать эмоции с точностью, не подвластной словам. Подвергается анализу экспликация механизма музыкального выражения эмоций, составляющая основу выдвинутой Ридли "слабой" версии эраузализма, в котором эмоциональная реакция слушателя является конститутивным элементом эмоциональной выразительности музыкального произведения. Рассмотрение концепции Ридли предваряется кратким историческим обзором философских концепций, в которых содержатся импликации для решения проблемы точности музыкального выражения. Основным методом исследования является анализ и экспликация ключевых понятий и аргументативной стратегии, лежащих в основе концепции Аарона Ридли. В статье также использованы исторический и сравнительный методы. Проблема точности музыкального выражения рассматривается на материале, впервые вводимом в научный оборот в отечественной философии искусства. Автор приходит к выводу об уязвимости подхода, предложенного Аароном Ридли в рамках его концепции «слабого» эраузализма, согласно которому точность музыкального выражения эмоций достигается благодаря партикуляризации выраженной в музыке типовой эмоции посредством сочувствующего отклика реципиента.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.40153

Аннотация: Почти полвека назад в Германии вышла книга Ульриха Дибелиуса. Он поставил перед читателями целый перечень полемически острых вопросов. Один из них формулируется так: из звуков или идей слагается музыка? Автор критикует философов и эстетиков, которые, обращаясь к музыке, пытаются услышать в ней отзвук социальных конфликтов, политических манифестов, современных настроений и иллюзий. Книга была написана в середине 60-х годов, когда подозрительное отношение к идеологии было широко распространено среди западных исследователей. Но и сегодня эти вопросы сохраняют свою актуальность. Авторы статьи отмечают, что наивно было бы оспаривать вполне тривиальную мысль Дибелиуса о том, что музыка — искусство звуков. Разумеется, в музыке далеко не всегда можно найти четкую связь с актуальными политическими и социальными идеями, наглядное изображение реальности. Вместе с тем в статье дается более широкое обоснование темы – соотношение музыки и идей. Использован исторический метод, позволивший сопоставить осмысление этой проблемы полвека назад и в наши дни. Осуществлен феноменологический анализ самой проблемы. Использован герменевтический метод для анализа ряда музыкальных произведений. Новизна постановки проблемы: вполне понятно, что зависимость музыки от эпохи, породившей ее, может оказаться переосмысленной в новой социальной ситуации. Здесь не должно быть упрощений. Мы помним, что творчество Вагнера и Бетховена идеологи Третьего рейха пытались использовать в собственных антигуманных целях. Но именно это и убеждает нас: музыка, ее место и роль в обществе не могут быть идейно нейтральными, безразличными к реальной социальной динамике, к расстановке противоборствующих общественных сил.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.2.40172

Аннотация: The paper presents a new philosophical concept of music, while the author also draws upon his research experience in the sphere of methodology, culturology and the humanities. It formulates the problems that are to be resolved: to find an explanation for the strong influence of music on a human and different understandings thereof; the irreducibility of music to just technique and sound - making a dilemma: whether music is a language, or a symbolic system. There exists a hypothesis that music, on the one hand, constitutes a life form as a solution of personality problems, and, on the other hand, it represents an artistic reality. Basic characteristics of the artistic reality are discussed: the textual nature, the unity of experiencing and arranging the events thereof, the role of personality. Such notions as ‘expressive means’, ‘material of art’, ‘artistic form are analyzed, and it is stated that the whole is formed in music by expressive means and the artist’s personality. In the last part of the paper, the author substantiates the initial hypothesis about the nature of music, compares music with other temporary art forms, demonstrates that classical music was formed as a life form that allowed a modern-European personality implement the three main aspects of his/her being. A notion of music culture is introduced as another important music characteristic. In the process of the development of the proposed music concept, the author used human cognition methodology, the comparative analysis of different art forms, case analysis, genetic considerations, method of perfect object problematization and structuring. As a result, he has managed to build a new philosophical concept of music, to resolve a series of problems defined in respect of music, and hopes to have partially revealed the mystery of music. An important aspect of such a mystery is that while listening to music a person actualizes his existential problems exactly in the form of musical timing and work involving the reading and artistic comprehension of the musical matter and form.

DOI: 10.7256/2453-613X.2015.2.40191

Аннотация: В статье предпринята попытка на основе анализа музыкального произведения выявить прообраз его гармонической структуры и сформулировать ведущую идею, породившую этот прообраз. Первая часть статьи посвящена прояснению феноменологического статуса понятия «композиторский замысел». Обращаясь к философским трудам А.Ф. Лосева, автор устанавливает соотношение понятий «идея», «эйдос», «реально-вещественный образ ставшего предмета» и уподобляет эту триаду соотношению начальной идеи (в сознании композитора), замысла и готового произведения. Объектами исследования во второй части статьи являются хор В.А. Моцарта «Abendruhe», хор Р. Шумана «Gute Nacht» и фортепианная пьеса Н. Мясковского из цикла «Пожелтевшие страницы» (ор. 31 № 1). В ходе анализа музыки автор пользуется методологией Г. Шенкера, дополненной функциональной теорией и теорией квинтовых индексов, а также описывает баланс устоев в отдельно взятом интервале. Выстроив модели гармонических структур, автор формулирует стоящие за ними ведущие идеи, после чего делает выводы о степени адекватности полученных формулировок гармоническим замыслам. Новизна исследования заключается в прояснении содержания понятия «композиторский замысел», в соотнесении замысла с аналитической моделью и в обосновании возможности перехода от структуры произведения к запечатлённой в нем идее.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.2.40173

Аннотация: В статье излагается новая философская концепция музыки, при этом автор опирается также на свой опыт исследования в методологии, культурологии и гуманитарных науках. Формулируются проблемы, требующие разрешения: объяснение сильного воздействия музыки на человека и разного ее понимания, несводимость музыки к технике исполнения и звучанию, дилемма – музыка язык или символическая система. Вводится гипотеза, что музыка, с одной стороны, есть форма жизни как разрешение проблем личности, с другой – художественная реальность. Обсуждаются основные характеристики художественной реальности: текстовая природа, единство переживания ее событий и построения их, роль личности. Анализируются понятия «выразительные средства», «материал искусства», «художественная форма» и утверждается, что целое в музыке задают выразительные средства и личность художника. В последней части статьи автор обосновывает исходную гипотезу о природе музыки, сравнивает музыку с другими временными видами искусства, показывает, что классическая музыка формировалась как форма жизни, позволяющая новоевропейской личности реализовать три основные плана своего бытия. Вводится понятие музыкальной культуры в качестве еще одной важной характеристики музыки. В ходе разработки предложенной концепции музыки автор задействовал методологию гуманитарного познания, сравнительный анализ разных видов искусства, анализ кейсов, генетические соображения, метод проблематизации и конструирования идеальных объектов. В результате ему удалось построить новую философскую концепцию музыки, разрешить ряд проблем, поставленных относительно музыки, и, он надеется, отчасти приоткрыть тайну музыки. Важный аспект этой тайны заключается в том, что, слушая музыку, человек реализует свои экзистенциальные проблемы именно в форме музыкальной временности и работы, включающей чтение и художественное осмысление музыкальной материи-формы.