Типологический и ролевой подходы к командообразованию: сравнительный анализ процессов ролевого распределения

Русакова Мария Сергеевна аспирант, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) 125009, Россия, г. Москва, ул. Моховая, 11, стр. 9 Rusakova Mariya Sergeevna post-graduate student at Lomonosov Moscow State University 125009, Russia, Moscow, str. Mokhovaya, 11, bld. 9 psy.maria@mail.ru

Обзор литературы

Нарастающая тенденция к гуманизации профессиональной деятельности приводит к тому, что в современном мире человеку все реже приходится осуществлять выбор между требованием высокой эффективности своего труда и стремлением к личностной самореализации. Синтез этих направлений становится возможен в том числе благодаря практике командообразования: именно в такой высокопродуктивной группе как команда индивид обретает возможности для раскрытия своего потенциала. Наиболее полно данный вопрос рассматривается в практике командообразования на основе комплектования: предполагается, что тщательный отбор участников по персональным характеристикам задает уникальную совокупность их особенностей, повышающую эффективность всей команды. Реализация этих качеств происходит посредством так называемого ролевого распределения, то есть процесса формирования системы ролей. Роли членов команды формируются как отражение тех их персональных качеств, которые получили признание со стороны коллег по команде, именуемое кредитом доверия группы на исполнение роли ^{[15, 16]}.

В рамках такого способа комплектования выделяют типологический и ролевой подходы. Специфика типологического подхода отдалено определяется историей его возникновения. Основоположником подхода выступил известный швейцарский психиатр К. Г. Юнг. Им же и было введено понятие «психологический тип», использовавшееся для обозначения личностных предрасположенностей, основных, устойчивых направленностей личности, которые в его концепции различались по источнику получения так называемой психической энергии, способу восприятия окружающего мира и по принципу принятия жизненно важных решений ^[13]. Позднее его последователи И. Майерс и К. Бриггс дополнили эту классификацию еще одним критерием – ориентацией на процесс или результат, что увеличило количество типов до 16 ^[4]. Однако громоздкость этой модели оказалась ее существенным недостатком, и в 1950-х гг. американский психолог Д. У. Кейрси систематизировал типологию И. Майерс и К. Бриггс, сократив количество типов до четырех основополагающих ^[8]. Модель Д. У. Кейрси явилась эклектичной с точки зрения своей методологии, сочетая в себе черты психоанализа, интеракционизма и бихевиоризма, однако благодаря этому позволила выдвинуть новое для того времени понятие интеллектуальной роли. Благодаря отчетливо прописанным особенностям совместимости интеллектуальных ролей и их специфики, модель прочно вошла в практику командообразования, фактически, претендуя на место единственной разработанной модели комплектования в рамках типологического подхода.

История развития альтернативного ролевого подхода более последовательна. Его истоки кроются в интеракционизме, социально-психологической ориентации, зародившейся в первой трети ХХ в. под влиянием взглядов основателя Чикагской социологической школы Дж. Мида. Предметом интеракционистских теорий выступает социальное взаимодействие, или же интеракция. «Теория ролей», представляющая собой одно из направлений в рамках данной ориентации, породила интерес к проблеме социальных ролей, их свойств и легла в основу современных многочисленных взглядов на проблему командной роли, став источником развития ролевого подхода к комплектованию ^[2]. На данный момент наиболее известными ролевыми моделями, разработанными с целью внедрения команд в деятельность организацией и научных коллективов, выступают модели Ч. Дж. Маргерисона – Д. МакКена, И. К. Адизеса, М. Г. Ярошевского, Р. М. Белбина, М. Геллерта – К. Новака и т. д. ^{[1, 3, 5, 10, 14]}. Системы ролей в каждой модели разнообразны, однако в ходе детального анализа они оказывается весьма схожими в выделении ключевых направлений, за которые отвечают представители ролей. Так, в моделях часто освещаются такие задачи, как генерирование идей, организаторская работа, критический анализ и т. д.

Исторические предпосылки формирования подходов в значительной степени определи их нынешнюю специфику. Так, типологический подход предполагает, что в команде формируется система особых интеллектуальных ролей, сущность которых определяется глубинными психологическими типами игроков, то есть системой личностных диспозиций. Таким образом, данный вид роли представляет собой поведенческий коррелят более абстрактного по своей сути типа личности. Интеллектуальная роль определяет поведение индивида в разнообразных жизненных ситуациях, выходящих за пределы сферы командообразования, к примеру, в диадическом общении, семье, лидерстве, в ходе реализации профессиональных навыков. Теоретически установить склонность индивида к некой интеллектуальной роли достаточно легко, однако точно прогнозировать практическое проявление последней, как правило, затруднительно в силу наличия потенциального разрыва между диспозициями и поведением любого индивида. Способом определения склонности к интеллектуальной роли в типологическом подходе выступают личностные опросники и биографическое интервью.

В альтернативном ролевом подходе действуют иные роли, командные. Методом их выявления выступает наблюдение за особенностями поведения потенциальных игроков в процессе реального или моделируемого командного взаимодействия. Именно командные роли чаще всего упоминаются в литературе, посвященной командообразованию. Они являются отражением конкретных компетентностей игроков, например, знаний и умений. Таким образом, каждая командная роль формируется в результате непосредственного и неоднократного исполнения индивидом определенных действий, вносящих вклад в развитие группы. Однако в этом случае, несмотря на демонстрацию игроком непосредственно наблюдаемого ролевого поведения, вопрос о предпосылках таких действий и нюансов его отношения к ним остается открытым.

Таким образом, основным различием между типологическим и ролевым подходами является уровень, на котором происходит комплектование команды. В типологическом подходе данный уровень более глубинный, опосредующий множество личностных проявлений индивида. Игроки отбираются в команду «заочно», еще до демонстрации ими командной активности. Предполагается, что типологический подход позволяет выявить приоритетный вид активности индивида в отношении совместной деятельности, свойственный ему на практике. В ролевом подходе, в отличие от типологического, уровень комплектования можно обозначить как более поверхностный, то есть тесно связанный с непосредственно наблюдаемым поведением членов команды в ходе решения поставленных задач.

Однако, несмотря на вышеуказанные различия, типологический и ролевой подходы остаются едины в выделении основной идеи комплектования, а именно соблюдении сбалансированной гетерогенности ролевого состава, определяемой как умеренное разнообразие системы ролей. Сбалансированная гетерогенность приводит к небезызвестному эффекту синергии, предполагающему, что совокупный эффект системы превосходит результаты отдельных ее элементов ^[17]. Верно и обратное: разбалансированная и недостаточно гетерогенная система ролей должна приводить к снижению эффективности, конфликтам и прочим затруднениям ^[18].

Высокая теоретическая разработанность обоих подходов предполагает, что корректное комплектование команды в каждом случае однозначно приводит к формированию гетерогенной ролевой структуры, и как следствие, игроки таких команд способны справиться с решением поставленных задач. Однако в действительности оба уровня комплектования – и более глубинный, и более поверхностный – проявляются параллельно и одновременно: любое взаимодействие может быть описано как через систему личностных ориентаций, так и через систему умений и знаний. Фактически, в этих случаях целенаправленное комплектование команды на уровне одного из двух подходов означает неконтролируемое внесение изменений в систему ролей с точки зрения другого: вопрос о создании необходимого уровня гетерогенности и обеспечении его баланса в каждом случае прорабатывается либо для уровня личностных диспозиций, либо для уровня компетенций, но не для обоих сразу. Таким, образом, степень разнообразия и упорядоченности системы ролей, согласно каждому из подходов, не может и не должна быть отслежена на альтернативном уровне комплектования. Иными словами, типологический подход потенциально представляет собой некорректно реализованный ролевой, а ролевой подход, в свою очередь, на практике рискует быть воплощенным в качестве некорректно реализованного типологического.

Тем не менее, теоретическое рассмотрение столь значимого противоречия не имеет места в литературе в силу отсутствия выраженного интереса сторонников каждого из подходов к научно-практическим взглядам друг друга ^[11]. Тем не менее, подробное раскрытие данного несоответствия позволит изучить специфику интеграции потенциала членов команды в различные по своему уровню системы ролей. Помимо гуманистической ориентации поставленного вопроса, анализ специфики процесса ролевого распределения, свойственного каждому из подходов, способствует дальнейшему раскрытию рефлексивных ресурсов всей команды. Осознание командой совокупности всех сложностей процесса ролевого распределения позволит ее членам достичь психологического разграничения вкладов отдельной личности и ситуации, повысить как степень толерантности игроков друг другу, так и их готовность к продуктивной проработке ключевых этапов распределения ролей.

Организация эмпирического исследования

Целью проведенного исследования выступает установление возможностей и ограничений типологического и ролевого подходов в отношении процесса распределения ролей.

Гипотеза исследования предполагает, что команды, укомплектованные на основе типологического подхода, по сравнению с командами, укомплектованными на основе ролевого подхода, имеют большие сложности, связанные с процессом распределения ролей. Основополагающей причиной этого допущения выступает тот факт, что типологический подход в силу теоретических принципов своей реализации не предполагает практического выстраивания прямых связей между психологическими типами игроков и их интеллектуальными ролями.

Предметом исследования выступают характеристики процесса ролевого распределения в типологическом и ролевом подходах к комплектованию команды. Объект исследования – команды.

План исследования представлен двухфакторным и многоуровневым экспериментом. В качестве зависимой переменной выступает ряд характеристик команд. Для данной статьи в качестве ключевых будут выделены следующие:

– согласованность оценок членов команды относительно времени, затраченного игроком на выполнение каждой роли; данный параметр позволяет выделить ролевой репертуар членов команды, то есть наиболее свойственные им роли,

– согласованность оценок членов команды относительно качества выполнения ролей коллегами,

– яркость ролевого репертуара членов команды, определяемая как легкость категоризации роли игрока остальными участниками,

– удовлетворенность членов команды исполнением ролей друг друга,

– степень фактической гетерогенности, то есть степень разнообразия ролей, исполняемых членами команды в ходе совместной деятельности,

– степень совпадения теоретически заданной ролевой структуры, обозначенной на этапе комплектования, и эмпирической ролевой структуры, представляющей собой совокупности ролей, проявившихся на практике, в ходе решения командных задач.

В качестве независимой переменной в исследовании выступают фактор способа комплектования, заданный типологическим или ролевым подходом, и фактор условия совместной деятельности, заданный тремя качественными уровнями:

– этапом первого шага, описывающим деятельность игроков только что сформированной команды, еще не имеющих опыта взаимодействия друг с другом;

– этапом стабильности, на котором команды продолжают решать новые задачи, приобретая опыт совместной деятельности;

– этапом условий изменений, в которых команды вынуждены внезапно искать новый способ решения задач.

В ходе основного исследования 200 участников основного эксперимента в возрасте 20-25 лет были объединены в 40 команд численностью 3-7 человек: по 20 команд для каждого подхода, как типологического, так и ролевого.

В силу того, что оба подхода отличаются высокой степенью своей разработанности преимущественно на этапе комплектования, но при этом содержат скудные рекомендации по развитию команд на последующих этапах, в качестве последующей независимой модели командообразования выступила модель Ю. М. Жукова ^[7]. Данная модель благодаря включенным в нее этапам рефлексии позволяет воссоздать в команде насыщенный событийный контекст, который, в свою очередь, способствует более четкому восприятию членами команды перестроек процесса распределения ролей.

На каждом из этапов эксперимента команды решали интеллектуальные игровые задачи, соответствующие трем условиям совместной деятельности. Все задания были модифицированы под задачи данного исследования и носили принципиально различный характер с целью нивелирования влияния типа задачи на полученные результаты. Первое задание предполагало постройку башни из бумаги по трем несовместимым критериям, второе – имитировало расследование преступления, содержащее множественные альтернативные версии. Первое и второе задания целенаправленно не были связаны с условиями совместной деятельности, в силу чего в каждом подходе одна половина команд получала в качестве первого задания задачу «Башня», в то время как вторая половина – задание «Расследование убийства». Третья задача была авторской и моделировала условия изменений, с которыми в определенный момент неизбежно сталкивается любая команда. Данное задание предполагало сборку картины-танграма, за которой следовал этап самопроверки, неожиданно демонстрирующий игрокам неэффективность прежнего способа действия. Как следствие, команды в условиях дефицита времени были вынуждены оперативно изменить стратегию своего поведения.

После каждого этапа участники осуществляли рефлексию взаимодействия, заполняя оценочные листы, специально разработанные для данного эксперимента. Каждый участник эксперимента оценивал степень разнообразия ролевого поведения других игроков, распределяя 100% их времени участия в команде по всем ролям модели. Далее по шкале от 1 до 10 игроки оценивали качество реализации каждой исполняемой их коллегами роли, а также степень своей удовлетворенности взаимодействием и интереса к нему. Оценивание ролевого поведения коллег по команде при использовании типологического подхода осуществлялось в соответствии с типологической моделью Д. У. Кейрси, являющейся, по сути, единственной оптимальной моделью комплектования в рамках этого подхода. При использовании ролевого подхода была выбрана модель М. Геллерта и К. Новака как наиболее стандартная среди иных ролевых моделей.

Анализ данных осуществлен посредством таких статистических критериев, как U-критерий Манна-Уитни, G-критерий знаков, T-критерий Вилкоксона, коэффициент конкордации Кендалла. Однако в силу естественно присутствующих многочисленных перцептивных искажений, возникающих у членов команды при оценивании ролевого поведения коллег, применен дополнительный аналитический метод G-критерия знаков для методов описательной статистики, позволяющий выделить скрытые взаимосвязи. Углубленный анализ данных показал наличие специфики каждого из подходов применительно к процессам ролевого распределения.

Результаты исследования многочисленны. Обнаружена значимая динамика ряда характеристик ролевого распределения во времени, в ходе естественно сменяющих друг друга условий совместной деятельности. Помимо этого, выявлено значимое различие подходов по ряду критериев в рамках одного и того же условия эксперимента. Тем не менее, данные не позволяют сделать вывод об однозначном преимуществе процессов распределения ролей в каком-либо из подходов по некому отдельно выбранному критерию на протяжение всего эксперимента.

Обсуждение результатов

На первом этапе эксперимента в условиях первого шага команды, укомплектованные на основе типологического подхода, в сравнении с ролевыми командами демонстрируют иллюзорную легкость протекания процессов ролевого распределения. Так, еще до накопления полноценного опыта взаимодействия, согласно повышенному показателю яркости ролевого репертуара (p = 0,010), члены таких команд оказываются весьма уверенны в верности определения интеллектуальных ролей друг друга. Тем не менее, практической ценности подобная «ясность» восприятия не несет, так как сама по себе не способна создать полноценных условий для протекания процесса распределения ролей. Вместе с тем в «типологических» командах на уровне тенденции наблюдается пониженная степень согласованности оценок по времени и качеству исполнения роли среди всех игроков. Как следствие, на первом этапе среди членов команды не формируется единого понимания того, каков ролевой репертуар каждого участника и как к этому следует относиться остальным: удовлетворяет ли команду то, каким способом игрок реализует роль или нет. Уверенность в оценке поведения коллег на этом этапе свойственна лишь игрокам, рассматриваемым по отдельности, однако общекомандное понимание деятельности каждого участника отсутствует. По сути, в условиях первого шага процесс распределения ролей приобретает ясность лишь на диадическом уровне и не отражает всей совокупности групповых ожиданий, как того предполагает подход, но при этом уже формирует достаточно разобщенные, несогласованные представления игроков друг о друге.

Такому эффекту способствуют и меньшее количество ролей в типологической модели, и предварительная рефлексивная работа по заполнению опросника Д. У. Кейрси, побуждающая игроков обратиться к образу своего идеального Я до начала эксперимента. Естественная исходная низкая осведомленность членов команды о поведении друг друга создает дополнительные возможности для реализации участниками своего идеального Я посредством самопрезентации с ориентацией на исполнение идеализированной интеллектуальной роли ^[6]. Действительно, выявленная на уровне тенденции большая степень расхождения теоретической (заложенной в рамках комплектования) и эмпирической (проявившейся в ходе экспериментального взаимодействия) ролевой структур в типологическом подходе демонстрирует, что члены «типологических» команд на этапе первого шага чаще склонны реализовывать себя как представителей интеллектуальных ролей, не свойственных их психологическому типу. В этом проявляется ожидаемый практический разрыв между психологическим типом и интеллектуальной ролью: последняя для своей реализации нуждается в накоплении специфического практического опыта.

В «типологических» командах ролевое распределение остается искаженным до конца первого этапа, в силу того, что для обнаружения несоответствия между способностями участников и их поведением любой группе неизбежно требуется время. Удовлетворенность качеством ролевого репертуара коллег на первом этапе не отличается от этого же показателя в ролевых командах. Однако беспредметное, и в силу этого весьма опасное, напряжение, видимо, уже формируется в группе, что выражается в показателях интереса и удовлетворенности взаимодействием в целом, на уровне тенденции сниженных по сравнению с «ролевыми» командами.

Определение роли в ролевом подходе, наоборот, происходит непосредственно на практике, а самоанализ игроков в соответствии с методами весьма сжат и конкретен. И если выбранная интеллектуальная роль представляется игроку «наилучшей» или «наиболее свойственной» из всех оставшихся, то командная роль является для него отражением лишь одного из умений среди многообразия рядоположенных компетентностей. Как следствие, конфликтные ситуации в командах, укомплектованных на основе ролевого подхода, возникают реже, иллюзий относительно поведения друг друга также наблюдается меньше, в силу чего и эмпирические показатели согласованности оценок по качеству и времени, а также степень совпадения ролей, определенных до и во время эксперимента, на уровне тенденции оказываются выше. Но при этом большая гибкость в реализации командной роли тесно связана с ее меньшей – по сравнению с интеллектуальной ролью – яркостью (p = 0,010), а значит, участникам требуются дополнительные усилия, чтобы внести ясность относительно сфер ответственности в команде.

Таким образом, на этапе первого шага применение типологического подхода приводит к тому, что процесс распределения ролей частично заменяется стремлением игроков к самопрезентации и одновременно с этим латентно разобщает команду как группу. Следует, однако, добавить, что на эффективности команд, как показывают дополнительные данные этого же исследования, такие особенности подхода в условиях первого шага еще не отражаются, хотя и создают неблагоприятные предпосылки для последующих этапов. В это же время применение ролевого подхода способствует более затратному и длительному, но и более однозначному процессу формирования системы ролей. Добавим, что процесс этот для «ролевых» команд оказывается умеренно трудоемким, отнимая часть имеющихся у них ресурсов. Полученные данные согласуются с практикой применения «типологических» команд для краткосрочных проектов, а «ролевых» – для решения более длительных задач ^[9].

На втором этапе, в условиях стабильности, команды, укомплектованные на основе ролевого подхода, продолжают сходным образом разрешать вопросы ролевого распределения, что проявляется в сохранении прежнего уровня согласованности оценок по времени и качеству выполнения ролей, повышении интереса к взаимодействию на уровне тенденции и значимо выраженном повышении сразу трех характеристик процесса распределения ролей: общей удовлетворенности взаимодействием (p = 0,050), удовлетворенности ролевым репертуаром коллег (p = 0,010) и яркости ролевого репертуара (p = 0,050). Подобные особенности ролевого распределения имеют весьма положительные перспективы в силу того, что отражают формирование понимания и принятия членами команды особенностей друг друга. Очевидно, что при использовании ролевого подхода с течением времени участие в командном взаимодействии становится для игроков все более приятным и интересным, как следствие, снижая стресс от процесса совместной деятельности в ходе решения профессиональных задач.

В то же время команды, укомплектованные на основе типологического подхода, на втором этапе в условиях стабильности сосредотачиваются на вопросах принятия и отторжения как аспекте ролевого распределения. Команды демонстрируют сравнительное снижение общей удовлетворенности совместной деятельностью (p = 0,010) и отсутствие динамики в интересе к взаимодействию при значимом снижении согласованности оценок по времени, затраченному на выполнение роли (p = 0,050). Иными словами, восприятие группой каждого индивида становится еще более рассогласованным, и командное взаимодействие, по сути, распадается на ряд диадических. Таким образом, тенденция к несинхронности ролевого распределения, свойственная первому этапу исследования, усиливается с течением времени. Ситуация усугубляется и отсутствием динамики в оценке яркости ролей коллег, по-прежнему несколько более высокой, нежели в ролевых командах, а значит, в атмосфере разногласий каждый из членов команды продолжает быть уверенным в точности своего восприятия. Заслуживает внимания также и тот факт, что степень соответствия теоретической и эмпирической ролевых структур в «типологических» командах в условиях стабильности не имеет динамики, то есть содержательной перестройки системы ролей по-прежнему еще не происходит.

Таким образом, если в «ролевых» командах при относительно сниженной эффективности процесс позиционирования протекает корректно, то в «типологических» командах на втором этапе он сопряжен с существенными трудностями.

Однако применение типологического подхода приводит и к ряду конструктивных изменений в системе ролей. Так, в командах наблюдается значимое повышение удовлетворенности качеством ролевого репертуара коллег (p = 0,050) с сохранением достигнутого уровня согласованности оценок по качеству исполнения роли, а значит, смена этих оценок происходит достаточно синхронно. Сочетание всех вышеописанных результатов демонстрирует весьма интересную особенность процесса ролевого распределения в «типологических» командах: при низкой согласованности мнений участников относительно того, какие роли исполняют их коллеги по команде, они достаточно единообразно начинают признавать, что уровень общей активности коллег как командных игроков в целом является достаточно приемлемым. Таким образом, в «типологических» командах с течением времени постепенно зарождается принятие истинных индивидуальных особенностей участников, что создает положительную перспективу конструктивного командного взаимодействия. По всей видимости, сложность пути, который приводит игроков к осознанию особенностей друг друга, может быть использована как достаточно весомый стимул к полноценному рефлексивному обсуждению личностных особенностей и диспозиций всех членов команды. Учитывая постулируемую типологическим подходом значимость интеллектуальных ролей, закономерно ожидать, что корректность их проявления должна неким образом отслеживаться, чему и может способствовать проведение рефлексии по результатам деятельности команды в условиях стабильности.

Третий этап эксперимента представляет собой сочетание условий изменений и фактора времени, являющееся естественным и весьма актуальным в силу того, что деятельность многих команд в определенный период своего развития неизбежно становится ориентирована на разрешение неожиданно возникших кризисных ситуаций. В этих сложных условиях команды, укомплектованные на основе типологического подхода, достигают выраженного прогресса в отношении продуктивного ролевого распределения. Так, согласованность оценок по качеству исполнения роли возрастает значимо (p = 0,050), по времени – на уровне тенденции, причем в последнем случае результат оказывается максимальным для всех трех условий эксперимента. Также сохраняется преимущество типологического подхода над ролевым по параметру яркости ролевого репертуара коллег (p = 0,010), фактического уровня гетерогенности (p = 0,010) и на уровне тенденции степени соответствия эмпирической, отраженной в восприятии участников, ролевой структуры и изначально заданной, теоретической.

Иными словами, в условиях изменений в типологическом подходе процессы ролевого распределения становится более предсказуемыми. Причиной этого, вероятно, является факт того, что стоящий за интеллектуальной ролью психологический тип, как проявление базовых личностных ориентаций, актуализируется в стрессовых условиях посредством проявления специфических защитных механизмов ^[12]. Как следствие, исчезают негативные эффекты самопрезентации, и психологический тип чаще напрямую определяет выбор соответствующей ему интеллектуальной роли. Данный эффект положительно влияет на выравнивание ролевой структуры в соответствии с теоретическими требованиями типологического подхода. Игроки чаще исполняют именно те роли, склонность к которым была определенна до начала эксперимента, и достигают большей ясности относительно ролевого поведения друг друга.

Следует добавить, что дополнительные данные исследования на уровне тенденции демонстрируют снижении эффективности «типологических» команд, однако возможности для раскрытия рефлексивного потенциала группы при этом дополнительно увеличиваются благодаря большей корректности восприятия и реализации ролей игроками, а также возникновения возможности сопоставить отчетливую смену ролевого поведения игроков в зависимости от условий совместной деятельности.

В командах, укомплектованных на основе ролевого подхода, в аналогичных условиях происходят иные изменения. Отношение членов команды к процессам, в ней происходящим, также становится вполне ровным: динамики степени удовлетворенности взаимодействием не наблюдается, более того, на уровне тенденции имеет место повышение удовлетворенности качеством ролевого репертуара коллег. Однако внесение изменений в деятельность таких команд приводит к неконтролируемой смене ролей, что разрушает ранее достигнутый баланс и приводит к частичному регрессу ролевого распределении. Так, согласованность мнений участников относительно ролевого поведения коллег на уровне тенденции понижается, а яркость ролевого репертуара необоснованно повышается (p = 0,010), порождая потенциально деструктивные искажения в восприятии командой поведения каждого ее члена. Степень соответствия эмпирической и теоретической ролевых структур также значимо понижается (p = 0,010) и уступает аналогичному показателю в «типологических» командах: наблюдается большее рассогласование между ожидаемой и реализуемой ролями участников. Как следствие, количество членов команды, выполняющих несвойственные им роли, существенно повышается (p = 0,010).

В итоге, если в условиях изменений типологический подход задает прочную систему интеллектуальных ролей, удерживающую команду как единое целое за счет большей своей статичности, то ролевой подход, наоборот, предоставляет излишнюю легкость смены роли, приводящую к рассогласованию процессов ролевого распределения, частично напоминающих сложности, с которыми были вынуждены столкнуться «типологические» команды еще на этапе первого шага. Можно предполагать, что причина подобного регресса кроется в актуализации психологических типов членов уже «ролевых» команд. Ролевой подход не предполагает контроля за влиянием психологических типов на деятельность игроков, в силу чего процессы ролевого распределения и оказываются под разрушающим воздействием данного фактора.

Выводы

Результаты исследования частично соответствуют гипотезе исследования, предполагающей наличие преимущества ролевого подхода перед типологическим в отношении корректности процессов ролевого распределения. Вопреки тому, что оба подхода в теории предполагают, что создают достаточные условия для успешного ролевого распределения, так как позволяют отобрать в команду только индивидов, по своим качествам потенциально включенных в продуктивное ролевое взаимодействие, на практике команды каждого типа приобретают специфику. Так, установлено, что ролевой подход обеспечивает большую предсказуемость и планомерность ролевого распределения в стандартных рабочих условиях таких, как условия выполнения первоначального проекта и условия стабильности. Однако ролевой подход не предоставляет командам достаточных ресурсов для сохранения достигнутых результатов в условиях изменений. Реализация типологического подхода представляется более сложной за счет неизбежности возникновения временных затрат при перестройке системы ролей от демонстрации отдельных несбалансированных навыков на истинные интеллектуальные роли. Естественный временной ресурс и фактор изменений благоприятствуют подобным конструктивным преобразованиям. Сопутствующим эффектом формирования ролевого распределения в этом случае становится принятие индивидами истинных особенностей ролевого поведения друг друга, что, в свою очередь, является основой для будущей более полной рефлексии командного потенциала.

Учитывая, что применение того или иного подхода к комплектованию команды, как правило, определяется личными профессиональными предпочтениями ее руководителя, проведенное исследование позволяет составить достаточно полную картину об основных внутренних процессах, протекающих в команде, в зависимости от применения каждого из подходов. Детальный анализ данных особенностей процесса распределения ролей создает дополнительные возможности для выявления первоисточников таких проблем, как внутригрупповые конфликты и колебания эффективности, возникающие по причине излишнего сосредоточения команды на вопросах ролевого распределения, что, безусловно, должно облегчить процесс создания и управления командой.

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи