DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.17329

Аннотация: Журнал «Философия и культура» существует уже восемь лет. В 2002 г. он вошёл в список ваковских изданий. В этом году его экспертный статус был подтверждён. За эти годы журнал приобрёл известность едва ли не во всех регионах страны – от Львова до Владивостока, от Одессы до Мурманска. Об этом свидетельствует, в частности, редакционный портфель. Редакция не всегда имеет возможность оперативно размещать полученные статьи. В редсовете журнала – видные зарубежные и отечественные учёные. В известном смысле по содержанию журнала можно судить о состоянии российской философии. В статье анализируются события, которые связаны с судьбой Института философии РАН – флагмана данной области знаний в России. Автор опирается на современные интерпретации философского процесса, актуализируя широкий спектр исследований – от эпистемологии до востоковедения. В статье рассматриваются перспективы отечественной философии в связи с перемещением Института философии в другое здание, выборами нового директора и широкой дискуссией о дальнейшем развитии философского знания, которая состоялась в Институте философии РАН и предложением учёных Российской академии наук объявить 2017 год Годом философии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67254

Аннотация: Журнал «Философия и культура» существует уже восемь лет. В 2002 г. он вошёл в список ваковских изданий. В этом году его экспертный статус был подтверждён. За эти годы журнал приобрёл известность едва ли не во всех регионах страны – от Львова до Владивостока, от Одессы до Мурманска. Об этом свидетельствует, в частности, редакционный портфель. Редакция не всегда имеет возможность оперативно размещать полученные статьи. В редсовете журнала – видные зарубежные и отечественные учёные. В известном смысле по содержанию журнала можно судить о состоянии российской философии. В статье анализируются события, которые связаны с судьбой Института философии РАН – флагмана данной области знаний в России. Автор опирается на современные интерпретации философского процесса, актуализируя широкий спектр исследований – от эпистемологии до востоковедения. В статье рассматриваются перспективы отечественной философии в связи с перемещением Института философии в другое здание, выборами нового директора и широкой дискуссией о дальнейшем развитии философского знания, которая состоялась в Институте философии РАН и предложением учёных Российской академии наук объявить 2017 год Годом философии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.13871

Аннотация: Концепт предметной идентичности человека, построенный на движении мысли по предметным слоям, к точке "Не", как формы истончения предметности и отношения я с предметом "Всего со всем". Генезис предметной идентичности человеческого я и культуры предполагает выстраивание концепции культуры на принципах анализа предметной идентичности человеческого я. Предметность человеческого я проходит четыре стадии идентичности: "я-орудийное" ; "Я-знаковое", "я-символическое" и "я-не предельно знаковое". Последняя трансформация я предполагает освобождение сознание от захваченности предметом ("отношения "ничего со всем") и достижение отношения "всего со всем",т.е. "я-потенциальное". Методологическую базу исследования составляет нелинейный уровневый метод, построенный на сочетании феноменологии, герменевтического круга, субстанциональной диалектики (Платон, Г. Гегель) и предметного анализа форм персональной идентичности человека. В статье рассматривается предметная идентичность человека как трансформация я по предметным слоям. Разработанная модель предметной идентичности человеческого я представит возможность проведения гносеологического, онтологического и культурогерменевтического анализа диалектики сознания и культуры. Концепт даст возможность предметно определенного анализа бытия человека, применимую в философских, культурологических, социально-философских и других гуманитарных исследованиях для анализа культурных процессов и процессов, происходящих в трансформации предметной идентичности человеческого я.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67255

Аннотация: Концепт предметной идентичности человека, построенный на движении мысли по предметным слоям, к точке "Не", как формы истончения предметности и отношения я с предметом "Всего со всем". Генезис предметной идентичности человеческого я и культуры предполагает выстраивание концепции культуры на принципах анализа предметной идентичности человеческого я. Предметность человеческого я проходит четыре стадии идентичности: "я-орудийное" ; "Я-знаковое", "я-символическое" и "я-не предельно знаковое". Последняя трансформация я предполагает освобождение сознание от захваченности предметом ("отношения "ничего со всем") и достижение отношения "всего со всем",т.е. "я-потенциальное". Методологическую базу исследования составляет нелинейный уровневый метод, построенный на сочетании феноменологии, герменевтического круга, субстанциональной диалектики (Платон, Г. Гегель) и предметного анализа форм персональной идентичности человека. В статье рассматривается предметная идентичность человека как трансформация я по предметным слоям. Разработанная модель предметной идентичности человеческого я представит возможность проведения гносеологического, онтологического и культурогерменевтического анализа диалектики сознания и культуры. Концепт даст возможность предметно определенного анализа бытия человека, применимую в философских, культурологических, социально-философских и других гуманитарных исследованиях для анализа культурных процессов и процессов, происходящих в трансформации предметной идентичности человеческого я.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.15703

Аннотация: В статье раскрываются особенности будущего и высказываются суждения о возможностях исследования этого пока ещё не существующего объекта. Поворот к будущему в различных сферах деятельности автор считает процессом футуризации. Обсуждается также принцип темпоральной целостности, выступающий как своего рода «закон сохранения времени» и отражающий необходимость учета взаимосвязи и количественных параметров трех темпомиров (прошлого, настоящего и будущего). С позиций принципа темпоральной целостности процесс футуризации человеческой деятельности означает оптимизацию временной стратегии этой деятельности. Феномен опережения связан с процессами ускоренной футуризации, в том числе и с опережающим отражением и развитием. Подчёркивается, что глобальные катастрофы возможно только предотвращать в результате опережающих решений и действий, что существенно усиливает внимание к исследованию будущего. В основном используются футуролого-прогностический, ноосферный и другие методологические подходы исследования будущего, а также синергетический, вероятностный, эволюционно-исторический и междисциплинарно-общенаучный подходы, принципы темпоральной целостности, глобализма и космоглобализма. Автор полагает, что следует различать стихийную и сознательную футуризацию, причем эта последняя связана с осознанием футуризации как целенаправленной деятельностной характеристики, что раскрывается на процессах перехода к устойчивому развитию и ноосферогенезу. Особое внимание уделено таким типам футуризации как опережающие формы деятельности и опережающее развитие, что обуславливает повышение интереса к футурологии, проблеме прогнозирования, форсайту и другим формам исследования будущего. Показано, что движение времени от прошлого через настоящее к будущему, именуемое «стрелой времени», обусловлено инфляционной фазой Большого Взрыва, рождением Вселенной и последующим её расширением. Отмечается, что в инфляционный период происходила сверхбыстрая и в этом смысле опережающая футуризация, причём приводятся новые аргументы в подтверждение этой, ранее высказанной автором, гипотезы.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67256

Аннотация: В статье раскрываются особенности будущего и высказываются суждения о возможностях исследования этого пока ещё не существующего объекта. Поворот к будущему в различных сферах деятельности автор считает процессом футуризации. Обсуждается также принцип темпоральной целостности, выступающий как своего рода «закон сохранения времени» и отражающий необходимость учета взаимосвязи и количественных параметров трех темпомиров (прошлого, настоящего и будущего). С позиций принципа темпоральной целостности процесс футуризации человеческой деятельности означает оптимизацию временной стратегии этой деятельности. Феномен опережения связан с процессами ускоренной футуризации, в том числе и с опережающим отражением и развитием. Подчёркивается, что глобальные катастрофы возможно только предотвращать в результате опережающих решений и действий, что существенно усиливает внимание к исследованию будущего. В основном используются футуролого-прогностический, ноосферный и другие методологические подходы исследования будущего, а также синергетический, вероятностный, эволюционно-исторический и междисциплинарно-общенаучный подходы, принципы темпоральной целостности, глобализма и космоглобализма. Автор полагает, что следует различать стихийную и сознательную футуризацию, причем эта последняя связана с осознанием футуризации как целенаправленной деятельностной характеристики, что раскрывается на процессах перехода к устойчивому развитию и ноосферогенезу. Особое внимание уделено таким типам футуризации как опережающие формы деятельности и опережающее развитие, что обуславливает повышение интереса к футурологии, проблеме прогнозирования, форсайту и другим формам исследования будущего. Показано, что движение времени от прошлого через настоящее к будущему, именуемое «стрелой времени», обусловлено инфляционной фазой Большого Взрыва, рождением Вселенной и последующим её расширением. Отмечается, что в инфляционный период происходила сверхбыстрая и в этом смысле опережающая футуризация, причём приводятся новые аргументы в подтверждение этой, ранее высказанной автором, гипотезы.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.13949

Аннотация: В статье раскрывается смысл и историческое значение социально-политических проектов двух наиболее ярких форм русского православного реформаторства – старообрядчества середины XVII века и обновленчества начала XX века. В исследовательской литературе эти феномены традиционно рассматриваются как вектрально противоположные: обновленчество обычно ассоциируется с новацией и модернизацией, а старообрядчество – с фундаментализмом и верностью дониконовскому русскому православию. Однако вопреки этим представлениям, их исторический путь, проекты религиозных реформ и наконец, социально-политические концепции, имеют много общего, что указывает на некоторые важные узловые точки и закономерности российской церковной и социально-политической истории. Исследование базируется на методологии исторической феноменологии религии, которая рассматривает историю религий (дескриптивную дисциплину) и феноменологию религии (сравнительную и интерпретативную дисциплину) как два взаимосвязанных аспекта единой науки о религии, сочетающую в себе методы эмпирического исследования и теоретической обработки собранного эмпирического материала. Данный подход, позволил показать, что старообрядчество средины XVII века и православное обновленчество начала XX века, явились выражением не только нового типа религиозности, религиозной этики и морали, но и трансформации политической культуры российского общества, кризиса теократически-патерналистской модели российской власти. Развивая концепт государства «свободной теократии», в котором церковь, власть и общество, будучи единым организмом, участвуют в создании царства Божия на земле, старообрядцы и обновленцы пытались одновременно найти гражданский способ легитимации власти, а также алгоритм построения в России «подлинно» православной цивилизации. Двойное поражение этого социально-политического проекта существенно повлияло на дальнейший ход цивилизационного развития российского общества. Оно обернулось судьбоносными, по своим последствиям, церковными расколами и укреплением вертикали патерналистской светской власти, т.к. церковные расколы не только инициируют изменения, но представляя собой травматический опыт, формируют общий страх перемен, способствуют обоснованию политической и религиозной установки на консерватизм и анти-динамизм.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67257

Аннотация: В статье раскрывается смысл и историческое значение социально-политических проектов двух наиболее ярких форм русского православного реформаторства – старообрядчества середины XVII века и обновленчества начала XX века. В исследовательской литературе эти феномены традиционно рассматриваются как вектрально противоположные: обновленчество обычно ассоциируется с новацией и модернизацией, а старообрядчество – с фундаментализмом и верностью дониконовскому русскому православию. Однако вопреки этим представлениям, их исторический путь, проекты религиозных реформ и наконец, социально-политические концепции, имеют много общего, что указывает на некоторые важные узловые точки и закономерности российской церковной и социально-политической истории. Исследование базируется на методологии исторической феноменологии религии, которая рассматривает историю религий (дескриптивную дисциплину) и феноменологию религии (сравнительную и интерпретативную дисциплину) как два взаимосвязанных аспекта единой науки о религии, сочетающую в себе методы эмпирического исследования и теоретической обработки собранного эмпирического материала. Данный подход, позволил показать, что старообрядчество средины XVII века и православное обновленчество начала XX века, явились выражением не только нового типа религиозности, религиозной этики и морали, но и трансформации политической культуры российского общества, кризиса теократически-патерналистской модели российской власти. Развивая концепт государства «свободной теократии», в котором церковь, власть и общество, будучи единым организмом, участвуют в создании царства Божия на земле, старообрядцы и обновленцы пытались одновременно найти гражданский способ легитимации власти, а также алгоритм построения в России «подлинно» православной цивилизации. Двойное поражение этого социально-политического проекта существенно повлияло на дальнейший ход цивилизационного развития российского общества. Оно обернулось судьбоносными, по своим последствиям, церковными расколами и укреплением вертикали патерналистской светской власти, т.к. церковные расколы не только инициируют изменения, но представляя собой травматический опыт, формируют общий страх перемен, способствуют обоснованию политической и религиозной установки на консерватизм и анти-динамизм.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.15885

Аннотация: Объектом исследования являются процессы формирования национального самосознание. Исследование проводится на материале истории восточноевропейский евреев конца XIX – начала XX века. Исследуется роль психологической травмы в формирования самосознания нации, а также значение таких психологических факторов как отчуждение, вытеснение, сублимация. Особое внимание уделяется процессам ассимиляции и самоизоляции наций в их культурном развитии. В истории еврейской культуры эти процессы обозначаются такими понятиями как "гаскала", "традиционализм", "модернизм", "духовный и политический сионизм". Автор исходит из конструктивистских представлений о формировании наций, которые, по его мнению, могут быть дополнены некоторыми положениями психоанализа. В статье доказывается, что, как в индивидуальном, так и в национальном развитии, полученная на раннем этапе психологическая травма не только формирует различные болезненные симптомы и комплексы, но и является необходимым моментом в становлении самосознания. Национальное сознание реагирует на травмирующие его обстоятельства двояким образом: сначала – самоотрицанием и стремлением присвоить «чужую идентичность», то есть ассимиляцией; затем, когда первое не удается – самоизоляцией и регрессией к своим прошлым состояниям. Но ассимиляторский этап не проходит бесследно, и в последующей самоизоляции культура использует те принципы смыслового конструирования, которые приобрела на стадии самоотрицания. И самоотрицание и самоизоляция являются невротическими реакциями на травмирующие нацию обстоятельства. Но без этих реакций не может быть никакого культурного развития.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67258

Аннотация: Объектом исследования являются процессы формирования национального самосознание. Исследование проводится на материале истории восточноевропейский евреев конца XIX – начала XX века. Исследуется роль психологической травмы в формирования самосознания нации, а также значение таких психологических факторов как отчуждение, вытеснение, сублимация. Особое внимание уделяется процессам ассимиляции и самоизоляции наций в их культурном развитии. В истории еврейской культуры эти процессы обозначаются такими понятиями как "гаскала", "традиционализм", "модернизм", "духовный и политический сионизм". Автор исходит из конструктивистских представлений о формировании наций, которые, по его мнению, могут быть дополнены некоторыми положениями психоанализа. В статье доказывается, что, как в индивидуальном, так и в национальном развитии, полученная на раннем этапе психологическая травма не только формирует различные болезненные симптомы и комплексы, но и является необходимым моментом в становлении самосознания. Национальное сознание реагирует на травмирующие его обстоятельства двояким образом: сначала – самоотрицанием и стремлением присвоить «чужую идентичность», то есть ассимиляцией; затем, когда первое не удается – самоизоляцией и регрессией к своим прошлым состояниям. Но ассимиляторский этап не проходит бесследно, и в последующей самоизоляции культура использует те принципы смыслового конструирования, которые приобрела на стадии самоотрицания. И самоотрицание и самоизоляция являются невротическими реакциями на травмирующие нацию обстоятельства. Но без этих реакций не может быть никакого культурного развития.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.15890

Аннотация: Предметом исследования является информация как причина и содержание глобальных трансформаций в области науки, техники и человеческого существования. Автор статьи показывает, что информация перестала играть вспомогательную роль и превратилась в главный ресурс общественного развития. В связи с этим в статье доказывается правомочность и необходимость информационного подхода к анализу окружающей действительности. Автором рассматривается взаимосвязь между развитием информации, информационных технологий, становлением постиндустриального информационного общества и изменением жизненного уклада человека. В данной статье автор опирается на работы, как классиков философской мысли, так и современных ученых, анализирует произведения отечественных и зарубежных философов. В статье используются методы всестороннего анализа социальной действительности, восхождения от абстрактного к конкретному, подтверждения теоретических выводов эмпирическим материалом. Содержание статьи подается в проблемно-постановочном виде. Автор обосновывает вывод о том, что, несмотря на бурное развитие конкретной науки об информации – информатики, технического изучения информации недостаточно для полного осознания роли и значения информации в жизни общества и человека. Необходим философский ответ на вопрос «Что такое информация и как её использовать в интересах человека, минимизируя негативные последствия информационного развития?» Автор обосновывает необходимость развития философии информации, делая акцент на смысле, содержании и ценности информации в современном информационном обществе. В статье представлены специфические характеристики знания, которое возникает на основе получения и интерпретации информации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67259

Аннотация: Предметом исследования является информация как причина и содержание глобальных трансформаций в области науки, техники и человеческого существования. Автор статьи показывает, что информация перестала играть вспомогательную роль и превратилась в главный ресурс общественного развития. В связи с этим в статье доказывается правомочность и необходимость информационного подхода к анализу окружающей действительности. Автором рассматривается взаимосвязь между развитием информации, информационных технологий, становлением постиндустриального информационного общества и изменением жизненного уклада человека. В данной статье автор опирается на работы, как классиков философской мысли, так и современных ученых, анализирует произведения отечественных и зарубежных философов. В статье используются методы всестороннего анализа социальной действительности, восхождения от абстрактного к конкретному, подтверждения теоретических выводов эмпирическим материалом. Содержание статьи подается в проблемно-постановочном виде. Автор обосновывает вывод о том, что, несмотря на бурное развитие конкретной науки об информации – информатики, технического изучения информации недостаточно для полного осознания роли и значения информации в жизни общества и человека. Необходим философский ответ на вопрос «Что такое информация и как её использовать в интересах человека, минимизируя негативные последствия информационного развития?» Автор обосновывает необходимость развития философии информации, делая акцент на смысле, содержании и ценности информации в современном информационном обществе. В статье представлены специфические характеристики знания, которое возникает на основе получения и интерпретации информации.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.14722

Аннотация: В статье автором анализируется рост в мире самых разнообразных политических, социальных, экономических и других практик, причастных к геноциду, их допустимость, появление новых насильственных практик, что указывает на понятийный кризис термина «геноцид», его спорность и противоречивость, поэтому все более актуальным для современной науки становится требование найти объективный критерий определения геноцида. Подчеркивается актуальность методологического перехода от принципа политической преднамеренности при определении явлений геноцида к принципу системных закономерностей. Согласно такому подходу политические, экономические, социальные изменения вместе с небрежностью правящего режима приводят к массовому уничтожению группы, несмотря на то, что уничтожение данной группы не являлось прямым намерением. Замечается, что все более опасной чертой современного этапа развития человеческого общества становится тенденция трансформации прямого геноцида в косвенный, проявляющийся в направленном экономическом вмешательстве, направленном изменении культурно-исторической среды, биологическом вмешательстве, направленном изменении природных условий и др. Широкое распространение современных технологий выводит человека не только за рамки его физических возможностей, но и снижает ответственность управляющих систем, искажает понятие ответственности, приводит к постепенному ослаблению личной моральной ответственности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67260

Аннотация: В статье автором анализируется рост в мире самых разнообразных политических, социальных, экономических и других практик, причастных к геноциду, их допустимость, появление новых насильственных практик, что указывает на понятийный кризис термина «геноцид», его спорность и противоречивость, поэтому все более актуальным для современной науки становится требование найти объективный критерий определения геноцида. Подчеркивается актуальность методологического перехода от принципа политической преднамеренности при определении явлений геноцида к принципу системных закономерностей. Согласно такому подходу политические, экономические, социальные изменения вместе с небрежностью правящего режима приводят к массовому уничтожению группы, несмотря на то, что уничтожение данной группы не являлось прямым намерением. Замечается, что все более опасной чертой современного этапа развития человеческого общества становится тенденция трансформации прямого геноцида в косвенный, проявляющийся в направленном экономическом вмешательстве, направленном изменении культурно-исторической среды, биологическом вмешательстве, направленном изменении природных условий и др. Широкое распространение современных технологий выводит человека не только за рамки его физических возможностей, но и снижает ответственность управляющих систем, искажает понятие ответственности, приводит к постепенному ослаблению личной моральной ответственности.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.16603

Аннотация: Предметом статьи является исследование процесса формирования новой культурной политики, выступающего составной частью переходного периода российского общества от социализма к капитализму. В ходе исследования показываются проявления и последствия переходного периода в политике, экономике, культуре. Отмечается общее падение культуры, низведение высокой культуры до уровня сферы обслуживания и потребления, деградация морального, эстетического и правового климата в обществе. Анализируется социально-экономический контекст формирования новой культурной политики. Указывается на негативные последствия коммерциализации культуры и искусства. Показывается законодательная основа культурной политики. Раскрываются основные модели культурной политики. Рассматривается культурная политика в отдельных секторах культуры. Особое внимание уделяется анализу партнёрства культуры и бизнеса. Методология исследования опирается на системный подход, позволяющий всестороннее рассмотрение изучаемого объекта, а также на сравнительный анализ культурной политики постсоветской России с культурной политикой предшествующего, советского периода. Научная новизна статьи в первую очередь связана с тем, что она представляет собой во многом одно из первых исследований, в котором всесторонне и глубоко рассматривается формирование в постсоветской России новой культурной политики. Новизна исследования также обусловлена тем, что оно проводится в широком международном контексте, учитывая и вместе с тем обогащая накопленные в этом плане теоретические наработки. В статье к тому же даётся оригинальное и отчасти новое определение культурной политики. В ходе исследования делается вывод относительно того, что в переходном периоде пока имеется гораздо больше потерь, чем приобретений, а также о том, что в будущем эффективность культурной политики будет зависеть от привлечения к ней новых субъектов, связанных с бизнесом. Завершается статья выводом, что главной опасностью для культуры и искусства является коммерциализация.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67261

Аннотация: Предметом статьи является исследование процесса формирования новой культурной политики, выступающего составной частью переходного периода российского общества от социализма к капитализму. В ходе исследования показываются проявления и последствия переходного периода в политике, экономике, культуре. Отмечается общее падение культуры, низведение высокой культуры до уровня сферы обслуживания и потребления, деградация морального, эстетического и правового климата в обществе. Анализируется социально-экономический контекст формирования новой культурной политики. Указывается на негативные последствия коммерциализации культуры и искусства. Показывается законодательная основа культурной политики. Раскрываются основные модели культурной политики. Рассматривается культурная политика в отдельных секторах культуры. Особое внимание уделяется анализу партнёрства культуры и бизнеса. Методология исследования опирается на системный подход, позволяющий всестороннее рассмотрение изучаемого объекта, а также на сравнительный анализ культурной политики постсоветской России с культурной политикой предшествующего, советского периода. Научная новизна статьи в первую очередь связана с тем, что она представляет собой во многом одно из первых исследований, в котором всесторонне и глубоко рассматривается формирование в постсоветской России новой культурной политики. Новизна исследования также обусловлена тем, что оно проводится в широком международном контексте, учитывая и вместе с тем обогащая накопленные в этом плане теоретические наработки. В статье к тому же даётся оригинальное и отчасти новое определение культурной политики. В ходе исследования делается вывод относительно того, что в переходном периоде пока имеется гораздо больше потерь, чем приобретений, а также о том, что в будущем эффективность культурной политики будет зависеть от привлечения к ней новых субъектов, связанных с бизнесом. Завершается статья выводом, что главной опасностью для культуры и искусства является коммерциализация.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.16104

Аннотация: Выступают противоречия национального самосознания. Бердяев предлагает ряд антиномий, сквозь призму которых он рассматривает эту противоречивость. В первой антиномии анализируются свойственные русскому духу проявления терпеливости, с одной стороны, и нетерпимости, с другой. В статье показывается проявление терпеливости-нетерпимости в различных сферах бытия русского человека. Другая антиномия звучит: «Россия – самая безгосударственная… страна в мире», с одной стороны, а с другой Россия видится Бердяеву страной с жёсткой государственной структурой. Методологически эта противоречивость детерминирована восточно-западным влиянием, которое, в свою очередь, способствует формированию у русских «мессианского сознания». Анализ дуалистичности национального самосознания представляет интерес не только с точки зрения истории, так как нынче Россия, как и во времена Бердяева, в очередной раз находится на «переломе», и, возможно его идеи о взаимодействии национальных и европейских ценностей позволит по-новому оценить происходящее сегодня.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67262

Аннотация: Выступают противоречия национального самосознания. Бердяев предлагает ряд антиномий, сквозь призму которых он рассматривает эту противоречивость. В первой антиномии анализируются свойственные русскому духу проявления терпеливости, с одной стороны, и нетерпимости, с другой. В статье показывается проявление терпеливости-нетерпимости в различных сферах бытия русского человека. Другая антиномия звучит: «Россия – самая безгосударственная… страна в мире», с одной стороны, а с другой Россия видится Бердяеву страной с жёсткой государственной структурой. Методологически эта противоречивость детерминирована восточно-западным влиянием, которое, в свою очередь, способствует формированию у русских «мессианского сознания». Анализ дуалистичности национального самосознания представляет интерес не только с точки зрения истории, так как нынче Россия, как и во времена Бердяева, в очередной раз находится на «переломе», и, возможно его идеи о взаимодействии национальных и европейских ценностей позволит по-новому оценить происходящее сегодня.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.17377

Аннотация: Предмет исследования – эволюция культурфилософских взглядов в России. Отечественная культурфилософия имеет основательные философские традиции. В русской философии рассматривался сложный спектр культурно-философских проблем – культура и цивилизация, многообразие культур, равенство или иерархия культур, иерархия ценностей в культуре. На протяжении XIX в. менялись духовные установки и господствующие мировоззренческие течения. Русская философия прошла через романтизм 20-30-х гг. XIX в., славянофильство и западничество 40-50-х, страстный нигилизм и материализм 60-х. В 70-е гг. начал свою проповедь универсального всеединства и цельного знания В.С. Соловьёв. Развитие социальной мысли второй половины века было связано с народничеством. При всей несовместимости этих предпосылок философы видели перед собой одну цель – указать человеку пути его собственного жизнеустроения, основываясь на постижении человеческой природы. При разработке темы автор использовал методологию исторического исследования. Одновременно он опирался на культурфилософскую классику, которая связывала пробелы культуры с общим процессом социального прогресса. В статье впервые рассматриваются отечественные традиции культурфилософского мышления. Автор показывает, что философия культуры в России зачастую опережала европейскую философию в постановке тех или иных проблем исторического развития. Н.Я. Данилевский задолго до О. Шпенглера поставил вопрос о множестве культур и их исторической судьбе. К.Н. Леонтьев обнаружил кризисные процессы в культуре в те времена, когда эта тема ещё не находила признания в европейской философии. Автор показывает также многообразие культурфилософских сюжетов в отечественной философии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67263

Аннотация: Предмет исследования – эволюция культурфилософских взглядов в России. Отечественная культурфилософия имеет основательные философские традиции. В русской философии рассматривался сложный спектр культурно-философских проблем – культура и цивилизация, многообразие культур, равенство или иерархия культур, иерархия ценностей в культуре. На протяжении XIX в. менялись духовные установки и господствующие мировоззренческие течения. Русская философия прошла через романтизм 20-30-х гг. XIX в., славянофильство и западничество 40-50-х, страстный нигилизм и материализм 60-х. В 70-е гг. начал свою проповедь универсального всеединства и цельного знания В.С. Соловьёв. Развитие социальной мысли второй половины века было связано с народничеством. При всей несовместимости этих предпосылок философы видели перед собой одну цель – указать человеку пути его собственного жизнеустроения, основываясь на постижении человеческой природы. При разработке темы автор использовал методологию исторического исследования. Одновременно он опирался на культурфилософскую классику, которая связывала пробелы культуры с общим процессом социального прогресса. В статье впервые рассматриваются отечественные традиции культурфилософского мышления. Автор показывает, что философия культуры в России зачастую опережала европейскую философию в постановке тех или иных проблем исторического развития. Н.Я. Данилевский задолго до О. Шпенглера поставил вопрос о множестве культур и их исторической судьбе. К.Н. Леонтьев обнаружил кризисные процессы в культуре в те времена, когда эта тема ещё не находила признания в европейской философии. Автор показывает также многообразие культурфилософских сюжетов в отечественной философии.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.13375

Аннотация: Статья посвящена взаимоотношениям между понятиями истины и сакрального, в том числе в исторической перспективе. Обсуждены вопросы зарождения философского понятия истины у Парменида и дальнейшее развитие понятия в работах Платона; в этой связи рассмотрена этимология греческого слова ἀλήθεια (истина) и взаимосвязь его значений со свойствами сакрального. Особое внимание уделено сходству между свойствами сакрального и истины, взаимовлиянию двух понятий в свете идущего на современном этапе развития человечества расколдовывания мира, возникновения квазирелигий и парарелигий. В работе применен феноменологический подход. Кроме того, использовались традиционные философские и лингвистические методы, в том числе: абстрагирование, сравнение, обобщение, аналогия, индукция и дедукция, анализ и синтез, моделирование, языковой анализ, сравнительный и исторический методы. Показано, что с момента зарождения философского понятия истины существовала тесная связь этого понятия с понятием сакрального. Определены наиболее существенные характеристики, связывающие два понятия. Сделан вывод о том, что каждая истина является сакральной или квазисакральной. Установлено, что изменение смысла и значений одного рассматриваемого понятия оказывает прямое влияние на значение и смысл другого понятия. В этой связи проанализирована связь между нарциссизмом как предельной субъективизацией сакрального и солипсизмом как предельной субъективизацией истины.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67264

Аннотация: Статья посвящена взаимоотношениям между понятиями истины и сакрального, в том числе в исторической перспективе. Обсуждены вопросы зарождения философского понятия истины у Парменида и дальнейшее развитие понятия в работах Платона; в этой связи рассмотрена этимология греческого слова ἀλήθεια (истина) и взаимосвязь его значений со свойствами сакрального. Особое внимание уделено сходству между свойствами сакрального и истины, взаимовлиянию двух понятий в свете идущего на современном этапе развития человечества расколдовывания мира, возникновения квазирелигий и парарелигий. В работе применен феноменологический подход. Кроме того, использовались традиционные философские и лингвистические методы, в том числе: абстрагирование, сравнение, обобщение, аналогия, индукция и дедукция, анализ и синтез, моделирование, языковой анализ, сравнительный и исторический методы. Показано, что с момента зарождения философского понятия истины существовала тесная связь этого понятия с понятием сакрального. Определены наиболее существенные характеристики, связывающие два понятия. Сделан вывод о том, что каждая истина является сакральной или квазисакральной. Установлено, что изменение смысла и значений одного рассматриваемого понятия оказывает прямое влияние на значение и смысл другого понятия. В этой связи проанализирована связь между нарциссизмом как предельной субъективизацией сакрального и солипсизмом как предельной субъективизацией истины.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.17138

Аннотация: Цель данной статьи в том, чтобы проследить на историческом материале, который сформировался в результате развития антропологии религии в XIX–XX вв., особенности трансформации представлений о мане и сформулировать на основе данного материала характерные особенности этого феномена. В связи с этим предполагается решение таких задач, как: определение сущности маны как первобытного религиозного понятия; выявление ее роли в формировании системы взаимоотношения магии и религии; а также рассмотрение возможности классификации веры в ману как «минимума религии». Актуальность исследования определяется значимостью проблемы идентификации первобытных представлений и верований в качестве первичных религиозных систем и особой важностью интерпретации веры в ману с точки зрения антропологии религии. Предмет исследования — изучение преанимистических верований в антропологии религии. Методологическая основа исследования. В работе были использованы общенаучные методы — системный метод, диалектика, анализ, синтез, абстрагирование, обобщение, экстраполяция, моделирование, аналогия, индукция, дедукция; методы исследования религии — каузальный анализ, историзм (генетический подход и сравнительно-историческое исследование), типологический метод, феноменологический метод, герменевтический метод, структурно-функциональный анализ. Научная новизна статьи: — обобщены имеющиеся в литературе различные формы преанимистических верований и их именования в разных культурах; — показано наличие архетипа безличной силы в верованиях в Древнем мире; — выявлено наличие архетипов мана в народных религиях и художественном творчестве; — осуществлен перевод на русский язык фрагментов работ: Codrington Robert H. The Melanesians: Studies in Their Anthropology and Folk-lore; Durkheim E. The Elementary Forms of the Religious Life; Jones William. The Algonkin Manitou; McGee W. J. (William John). The Siouan Indians; Marett R. R. Anthropology; Radin Paul. Religion of the North American Indians. Выводом статьи может служить тот факт, что вера в рассеянную в мире безличную силу может рассматриваться как одна из исторически первоначальных форм религиозных верований. С возникновением развитых религий представление о безличной силе не преодолевается ими полностью, а вовлекается в качестве одного из компонентов в новую, более сложную систему верований. Приведенные в статье факты свидетельствуют о том, что древнейшие верования в безличную силу сохраняют свое присутствие в более поздних религиях в качестве архетипа, определяющего многие важные составляющие мифологического и религиозного сознания и даже общественного сознания в целом.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67265

Аннотация: Цель данной статьи в том, чтобы проследить на историческом материале, который сформировался в результате развития антропологии религии в XIX–XX вв., особенности трансформации представлений о мане и сформулировать на основе данного материала характерные особенности этого феномена. В связи с этим предполагается решение таких задач, как: определение сущности маны как первобытного религиозного понятия; выявление ее роли в формировании системы взаимоотношения магии и религии; а также рассмотрение возможности классификации веры в ману как «минимума религии». Актуальность исследования определяется значимостью проблемы идентификации первобытных представлений и верований в качестве первичных религиозных систем и особой важностью интерпретации веры в ману с точки зрения антропологии религии. Предмет исследования — изучение преанимистических верований в антропологии религии. Методологическая основа исследования. В работе были использованы общенаучные методы — системный метод, диалектика, анализ, синтез, абстрагирование, обобщение, экстраполяция, моделирование, аналогия, индукция, дедукция; методы исследования религии — каузальный анализ, историзм (генетический подход и сравнительно-историческое исследование), типологический метод, феноменологический метод, герменевтический метод, структурно-функциональный анализ. Научная новизна статьи: — обобщены имеющиеся в литературе различные формы преанимистических верований и их именования в разных культурах; — показано наличие архетипа безличной силы в верованиях в Древнем мире; — выявлено наличие архетипов мана в народных религиях и художественном творчестве; — осуществлен перевод на русский язык фрагментов работ: Codrington Robert H. The Melanesians: Studies in Their Anthropology and Folk-lore; Durkheim E. The Elementary Forms of the Religious Life; Jones William. The Algonkin Manitou; McGee W. J. (William John). The Siouan Indians; Marett R. R. Anthropology; Radin Paul. Religion of the North American Indians. Выводом статьи может служить тот факт, что вера в рассеянную в мире безличную силу может рассматриваться как одна из исторически первоначальных форм религиозных верований. С возникновением развитых религий представление о безличной силе не преодолевается ими полностью, а вовлекается в качестве одного из компонентов в новую, более сложную систему верований. Приведенные в статье факты свидетельствуют о том, что древнейшие верования в безличную силу сохраняют свое присутствие в более поздних религиях в качестве архетипа, определяющего многие важные составляющие мифологического и религиозного сознания и даже общественного сознания в целом.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.14061

Аннотация: В статье рассматриваются некоторые особенности интерпретации произведений русской классической литературы при переносе в иные виды искусства. Внимание уделяется кинематографу. Автором выявляются следующие особенности: специфика литературного, кино- и театрального языков, проблема определения художественной интерпретации (переноса), стиль, деталь, национальная литературная традиция, этическая составляющая произведения, проблемы традиционности и новизны, человека в русской литературе. Эти особенности выявляются путем обращения к конкретному материалу - современным художественным интерпретациям произведений русской классической литературы. При написании статьи автор опирался на произведения классической русской литературы, литературоведческие, эстетические и философские работы, исследования, посвященные проблемам теоретической и художественной интерпретации текста. Выводы: показана специфика классического текста как источника активного творческого осмысления в его художественной интерпретации; раскрыты особенности художественной интерпретации литературной классики как передачи ее глубинных смыслов в иной художественной форме; проанализирована специфика художественной интерпретации русской классической литературы на конкретном материале современной художественной практики; предпринята попытка проанализировать адекватность современных прочтений классики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67266

Аннотация: В статье рассматриваются некоторые особенности интерпретации произведений русской классической литературы при переносе в иные виды искусства. Внимание уделяется кинематографу. Автором выявляются следующие особенности: специфика литературного, кино- и театрального языков, проблема определения художественной интерпретации (переноса), стиль, деталь, национальная литературная традиция, этическая составляющая произведения, проблемы традиционности и новизны, человека в русской литературе. Эти особенности выявляются путем обращения к конкретному материалу - современным художественным интерпретациям произведений русской классической литературы. При написании статьи автор опирался на произведения классической русской литературы, литературоведческие, эстетические и философские работы, исследования, посвященные проблемам теоретической и художественной интерпретации текста. Выводы: показана специфика классического текста как источника активного творческого осмысления в его художественной интерпретации; раскрыты особенности художественной интерпретации литературной классики как передачи ее глубинных смыслов в иной художественной форме; проанализирована специфика художественной интерпретации русской классической литературы на конкретном материале современной художественной практики; предпринята попытка проанализировать адекватность современных прочтений классики.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.17173

Аннотация: Статья посвящена исследованию синтеза искусств как явления, распространившегося на различные сферы культуры и искусства во второй половине XIX – начале XX вв. Именно в этот период формируется иной визуальный язык и новые формы восприятия художественного творчества. В статье анализируются основные предпосылки возникновения идеи Gesamtkunstwerk и различные формы ее воплощения: мифологизация как особый метод мышления, онтологизация искусства, стремление выйти за пределы чисто художественной образности, эстетическое измерение гуманизма, синтетизм мышления и универсализм художника. Особое внимание уделяется историко-культурному контексту на всем протяжении XIX века, начиная со взглядов йенских романтиков, музыкальной теории Р.Вагнера и заканчивая обращением к творчеству мастеров модерна и новаторов театральной сцены. В данном исследовании также рассматривается проблема возникновения новых форм художественного творчества. Анализ ключевых тенденций позволяет выявить значение идеи синтеза искусств для культуры в широком аспекте: от философии, поэзии и литературы, архитектуры и изобразительного искусства до дизайна, новой режиссуры и кинематографа.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67267

Аннотация: Статья посвящена исследованию синтеза искусств как явления, распространившегося на различные сферы культуры и искусства во второй половине XIX – начале XX вв. Именно в этот период формируется иной визуальный язык и новые формы восприятия художественного творчества. В статье анализируются основные предпосылки возникновения идеи Gesamtkunstwerk и различные формы ее воплощения: мифологизация как особый метод мышления, онтологизация искусства, стремление выйти за пределы чисто художественной образности, эстетическое измерение гуманизма, синтетизм мышления и универсализм художника. Особое внимание уделяется историко-культурному контексту на всем протяжении XIX века, начиная со взглядов йенских романтиков, музыкальной теории Р.Вагнера и заканчивая обращением к творчеству мастеров модерна и новаторов театральной сцены. В данном исследовании также рассматривается проблема возникновения новых форм художественного творчества. Анализ ключевых тенденций позволяет выявить значение идеи синтеза искусств для культуры в широком аспекте: от философии, поэзии и литературы, архитектуры и изобразительного искусства до дизайна, новой режиссуры и кинематографа.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.17293

Аннотация: Предметом исследования является проблема изучения концептуализации искусства в эстетике французского символизма, выявление её объективно-существующих противоречий. Раскрывается эта тема в систематизации и исследовании степени разработанности проблемы в трудах отечественных и зарубежных ученых и практиков в разных сферах научного знания, которые, с одной стороны, взаимодополняют друг друга, а с другой – выявляют особенные специфические ее аспекты. Осуществляется анализ разных подходов к исследованию искусства символизма, а также выявление неразработанных участков данного вопроса на сегодняшний момент времени. Основной метод анализа в исследовании – рестроспективный. Он используется для того, чтобы увидеть и понять логику развития французского символизма, причину его обширного влияния и изучения в разных сферах науки. В работе выявлена многогранность и сложность анализа проблемы в составлении единой концепции искусства французского символизма. Благодаря этому происходит обоснование в необходимости исследования, синтезируя разные научные подходы. Выявив, определив, систематизировав и проанализировав основные труды отечественных и зарубежных ученых, лежащие в сфере научного знания, определяемых темой исследования, проводится и представляется процедура разработки методологической базы исследования в контексте как методологических, методических, так и прогностических оснований. Новизна исследования заключается в том, что в ней представлена причинно-следственная связь актуализации некоторых характерных черт и тем французского символизма в перспективе конца XIX и XX века, а также - комплексность изложения категориального аппарата эстетики французского символизма.

DOI: 10.7256/2454-0757.2015.12.67268

Аннотация: Предметом исследования является проблема изучения концептуализации искусства в эстетике французского символизма, выявление её объективно-существующих противоречий. Раскрывается эта тема в систематизации и исследовании степени разработанности проблемы в трудах отечественных и зарубежных ученых и практиков в разных сферах научного знания, которые, с одной стороны, взаимодополняют друг друга, а с другой – выявляют особенные специфические ее аспекты. Осуществляется анализ разных подходов к исследованию искусства символизма, а также выявление неразработанных участков данного вопроса на сегодняшний момент времени. Основной метод анализа в исследовании – рестроспективный. Он используется для того, чтобы увидеть и понять логику развития французского символизма, причину его обширного влияния и изучения в разных сферах науки. В работе выявлена многогранность и сложность анализа проблемы в составлении единой концепции искусства французского символизма. Благодаря этому происходит обоснование в необходимости исследования, синтезируя разные научные подходы. Выявив, определив, систематизировав и проанализировав основные труды отечественных и зарубежных ученых, лежащие в сфере научного знания, определяемых темой исследования, проводится и представляется процедура разработки методологической базы исследования в контексте как методологических, методических, так и прогностических оснований. Новизна исследования заключается в том, что в ней представлена причинно-следственная связь актуализации некоторых характерных черт и тем французского символизма в перспективе конца XIX и XX века, а также - комплексность изложения категориального аппарата эстетики французского символизма.