|
DOI: 10.25136/2409-7144.2023.2.39738
EDN: IOXOUL
Дата направления статьи в редакцию:
06-02-2023
Дата публикации:
05-03-2023
Аннотация:
Статья раскрывает некоторые возможности для концептуализации такого понятия как духовная безопасность. При этом автор исходит из положения о том, что в современном научном дискурсе преобладает политический контекст понимания духовной безопасности, однако он явно не может считаться полным или достаточным. Именно поэтому идентификация духовной безопасности с точки зрения культурфилософского подхода в наибольшей степени обеспечивает эвристический потенциал осмысления духовной безопасности. Таким образом, предмет исследования - духовная безопасность в границах культурно-цивилизационного развития. Акцент сделан не на генезисе развития цивилизации и культуры, а на их сопряженности в условиях современности. Основными выводами настоящей статьи являются следующие ключевые положения: 1) осмысление сопряженности цивилизации и культуры в рамках культурфилософского подхода в значительной степени повышает возможности концептуализации данных явлений; 2) исследование духовной безопасности должно вестись сквозь призму соотнесенности указанного явления с уровнями развития цивилизаций и культур; 3) безусловным преимуществом научного осмысления духовной безопасности становится ценностно-смысловой ракурс, позволяющий преодолеть традиционно существующий социально-политический вектор в осмыслении духовной безопасности. Преимуществом предлагаемого аспекта является ориентация на данные масштабных эмпирических исследований, посвященных трансформациям ценностных структур человеческого бытия.
Ключевые слова:
ценности, культура, цивилизация, трансформация ценностей, кризис культуры, цивилизационное развитие, система ценностей, система норм, цивилизационный подход, Всемирный обзор ценностей
Abstract: The article reveals some possibilities for conceptualizing such a concept as spiritual security. At the same time, the author proceeds from the position that the political context of understanding spiritual security prevails in modern scientific discourse, but it clearly cannot be considered complete or sufficient. That is why the identification of spiritual security from the point of view of the cultural-philosophical approach provides the greatest heuristic potential for understanding spiritual security. Thus, the subject of the study is spiritual security within the boundaries of cultural and civilizational development. The emphasis is not on the genesis of the development of civilization and culture, but on their conjugacy in modern conditions. The main conclusions of this article are the following key provisions: 1) understanding the conjugacy of civilization and culture within the framework of the cultural-philosophical approach significantly increases the possibilities of conceptualizing these phenomena; 2) the study of spiritual security should be conducted through the prism of the correlation of this phenomenon with the levels of development of civilizations and cultures; 3) the absolute advantage of scientific understanding of spiritual security becomes a value-semantic perspective that allows overcoming the traditionally existing socio-political a vector in understanding spiritual security. The advantage of the proposed aspect is the orientation to the data of large-scale empirical studies devoted to the transformations of the value structures of human existence.
Keywords: values, culture, civilization, transformation of values, cultural crisis, civilizational development, value system, the system of norms, civilizational approach, World Values Survey
Введение. В последнее время вопрос о духовной безопасности в контексте современного культурно-цивилизационного развития поднимается довольно часто по вполне объективным причинам: во-первых, нарастание конфронтации стран, культур и народов, «пересмотр» западных образцов мировоззрения и ценностей диктует необходимость поиска механизмов обеспечения духовной безопасности человека и общества, во-вторых, политизация, экономизация и юридизация многих сторон человеческого коллективного и индивидуального бытия способствует процессу «центрации» ценностей, который нидерландский исследователь А. Хаген характеризует как мощное перераспределение ключевых ценностей из пространства культуры в пространство цивилизации, что безусловно влияет на изменения в ценностно-нормативной системе, смещение ценностных приоритетов, а следовательно, повышает риски усугубления кризиса культуры [20], в-третьих, духовная безопасность связывается с необходимостью сохранения самобытной культуры, которая в условиях развития техногенной цивилизации также нуждается в поддержке и обеспечении ее сохранности для последующей трансляции другим поколениям носителей культуры. Немаловажен вопрос и об «онтологизации» культуры, понимаемой как сопряженность ключевых смыслов человеческого бытия с соответствующими ценностными структурами и кодами и символами [22, р. 12]. Духовная безопасность направлена на обеспечение преемственности прежде всего традиционных ценностей и норм и передачу их последующим поколениям.
В настоящей статье мы не исследуем различные онтологические характеристики духовной безопасности, не ставим задачу соотнесения это типа безопасности с другими (например, социальной, политической, общенациональной), но в то же время, определяя ценностные рамки современного культурно-цивилизационного развития, мы предпримем попытку обосновать необходимость «измерения» духовной безопасности как своего рода отклик на взаимное влияние культуры и цивилизации. С этой точки зрения основными методологическими ракурсами для анализа являются ценностно-интериоризационный (передача социального опыта посредством ценностных структур) и цивилизационный подходы. Для того чтобы объективировать процесс выделения критериев духовной безопасности на уровнях культуры и цивилизации мы обращаемся к некоторым данным, полученным в ходе проведения семи раундов (1981-2020 гг.) Всемирного обзора ценностей (World Values Survey)[1], а также итоговым результатам Европейского социального исследования (European Social Survey)[2], направленного на многолетнее (2001-2021 гг.) сравнение ценностей, установок, взглядов и поведения населения стран Европы, включая Россию.
Определяя содержание ключевых понятий, имеющих эвристическую ценность для настоящей статьи, мы ориентируемся на соответствующий научный дискурс, сложившийся и продолжающий пополняться новыми идеями и положениями в рамках культурфилософской рецепции, позволяющей абстрагироваться от тех или иных социально или политически обусловленных детерминант, оказывающих воздействие на культуру и развитие цивилизации, и представить данные явления как самодостаточные, прошедшие путь «онтологизации». С этой точки зрения культура нами будет пониматься как ценностно-смысловая система, «онтологизация» которой обеспечивается соответствующими фундаментальными смыслами бытия (например, субстанциональным); цивилизация, вслед за Н.И. Лапиным, идентифицируется как «исторически сложившееся состояние способа жизнеустройства большого сообщества людей и/или их совокупностей, занимающих определенные географические пространства, которое обеспечивает относительно устойчивое существование homo sapiens…» [8, с. 6]. К слову сказать, целью цивилизации становится обеспечение устойчивого существования индивидов, а цель культуры основывается прежде всего на формировании и закреплении в пространстве человеческого бытия смыслов и ценностей, определяющих развитие человека, его включенность в социальную реальность и т.д. Отметим, что поиск точек сопряженности культуры и цивилизации – это специальный предмет для дискуссии, обсуждаемый довольно продолжительное время преимущественно в междисциплинарном аспекте. Нам представляется, что духовная безопасность выступает своего рода консолидированным явлением, обеспечивающим сопряженность культуры и цивилизации и одновременно таким состоянием, которое влияет на относительную стабильность ценностных структур в индивидуальном и коллективном бытии человека и общества. Такая трактовка в целом позволяет рассчитывать на конкретизацию данного состояния и, таким образом, способствует более предметному осмыслению, в том числе и в системе культурфилософского знания. Собственно, как уже отмечалось в настоящей статье, мы ставим цель показать некоторые критерии духовной безопасности, которые можно идентифицировать на основании анализа результатов многоцентровых обзоров ценностей.
Духовная безопасность: комплексный подход к анализу. Применительно к трактовкам духовной безопасности нельзя как упрощать интерпретацию, сводя рассматриваемое явление к какому-то одному типичному состоянию общественного развития (например, как «продолжение» национальной безопасности государства – такая трактовка нисколько не раскрывает сути духовной безопасности, но явно демонстрирует многомерность сопряженного с ним феномена), так и излишне усложнять, включая в его содержания различные аспекты бытия. Вместе с тем следует исходить из установки, согласно которой духовная безопасность может рассматриваться в качестве комплексного состояния, отражающего сопряженность культуры и цивилизации. С этой точки зрения вполне вероятно достичь некоторой объективации при исследовании указанного явления.
Прежде всего дадим общую характеристику соответствующему научному дискурсу, в центре которого находится духовная безопасность. Обратим внимание на тот факт, что данное явление, хотя и «захватывает» сферу духовного и духовности, все же в большей степени политизируется – по понятной причине: всякий феномен безопасности исторически становится индуктором государственной деятельности и функционирования государства в целом. В этом аспекте тем не менее можно обнаружить два основных исследовательских ракурса: 1) осмысление духовной безопасности как результата реализации политики в сфере сохранения и развития традиционной культуры; на этот счет высказывается, в частности, идея о необходимости закрепления в политике государства соответствующих инструментов поддержания традиционной культуры [21]; нелишним будет в этой связи напомнить и о том, что Указом Президента Российской Федерации от 09.11.2022 № 809 утверждены Основы государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей (к таким ценностям документ относит, например, жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служение Отечеству и другие)[3]; 2) идентификация духовной безопасности как качественной характеристики общества с учетом «потенциала базовых целей и ценностей, баланса индивидуальных, групповых и социетальных интересов, функциональной согласованности политических институтов, идеологии и культуры» [1, с. 13]; политизация духовной безопасности осуществляется также через поиск национальной идеи, согласуемой с необходимостью поддержания духовной безопасности и минимизации рисков ценностных трансформаций, способных привести к деконсолидации общественного развития и, таким образом, заметному или даже опасному снижению «потенциала базовых целей и ценностей».
Слабым местом различных трактовок духовной безопасности с точки зрения политической детерминации, пожалуй, служит «нанизывание» как можно большего числа смыслов, что существенно размывает содержание данного понятия. Так, например, в одном из определений мы видим, что автор трактует духовную безопасность как особое «состояние личности, общества и власти, обеспечивающее их нормальное взаимоувязанное существование и функционирование, а также служит культурно-духовным фоном нравственного развития уровня качества жизнедеятельности ˝человеческого фактора˝ в системе национальной цивилизации» [3, с. 24]. При такой интерпретации довольно сложно уловить суть рассматриваемого явления, поскольку мы достоверно не знаем, что же автор имел в виду под культурно-духовным фоном, нормальным взаимоувязанным существованием и т.д.; кроме того, используемое понятие национальной цивилизации само по себе способно поставить в тупик – смысл его совершенно не понятен. Нередко политическая трактовка духовной безопасности представлена в силу необходимости оценивать состоятельность различных угроз или рисков для индивидов и общества, а также государства и его институтов. При этом в числе угроз может быть названо все что угодно: к примеру, один из авторов приводит следующий перечень угроз: «угрозой духовной безопасности выступают иностранные, в том числе международные, неправительственные организации, финансовые и экономические структуры, частные лица, деятельность которых направлена на нарушение единства и территориальной целостности Российской Федерации, на дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране, разрушение традиционных российских духовно-нравственных ценностей» [2, с. 177]. Такая явная политизация угроз затмевает истинные источники угроз и рисков для духовной безопасности. Представляется, что какое-либо частное лицо, конечно, может стать угрозой безопасности в масштабе государства, но вести речь о том, что оно влияет на духовный мир людей, – не совсем верно. Духовная безопасность все же направлена на сохранение и обеспечение передачи традиционных ценностей от одного поколения другому, и нарушить этот историко-генетический процесс конкретному субъекту или даже неправительственным организациям невозможно. Безусловно, смысловое поле духовной безопасности – предмет для исследований не простой, однако все же ключевой характеристикой данного явления (или состояния) должна оставаться ценностно-смысловая составляющая; все другие элементы скорее всего будут вторичными или даже третичными по отношению к такому ракурсу.
С другой стороны, для понимания духовной безопасности должен применяться комплексный анализ, а это значит, что и политическая трактовка, и какая-либо иная, бесспорно, должна учитываться. Вместе с тем вновь подчеркнем, что определяющим моментом в идентификации рассматриваемого явления остается духовная сфера, поэтому любой аспект осмысления духовной безопасности должен прежде всего затрагивать именно указанную сферу. Разумеется, духовная сфера сопряжена с духовной жизнью человека и общества, для которой определяющими становятся такие формы общественного сознания как политика, право, религия, философия и т.д., а значит, варианты интерпретаций значительно расширяются – в действительности, это так, но все же духовная сфера – это сфера ценностей и норм, по крайней мере в практике исследований именно по ценностям и нормам можно объективировать или конкретизировать те или иные социокультурные основания человеческого бытия. Собственно, комплексный анализ духовной безопасности и подразумевает возможность обобщения ценностно-нормативных трансформаций под воздействием тех или иных определяющих факторов или условий (например, условий современного культурно-цивилизационного развития); в конечном итоге о состоянии духовной безопасности будет свидетельствовать упорядоченность или «уравновешенность» ценностных структур, в то время как на угрозы и риски для духовной сферы будут указывать существенные трансформации ценностей и норм, ведущие к кризису культуры.
Отметим значение сопряженности культуры и цивилизации для понимания духовной безопасности – именно аспект культурно-цивилизационного развития нас интересует в настоящей статье. Как известно, цивилизационный подход (Н.Я. Данилевский, А. Тойнби, А. Фергюсон, Н. Фергюсон, О. Шпенглер, К. Ясперс и другие) давно зарекомендовал себя как один из эвристически значимых в культурфилософской рецепции, а также на междисциплинарном уровне исследований; основной ракурс данного подхода направлен на выявление точек сопряженности цивилизации и обществ, народов, культур, техник и технологий и т.д. Лишь отчасти вместе с тем цивилизационный подход занимают вопросы ценностно-смысловых трансформаций, хотя, конечно же, например, Н.Я. Данилевский в своей концепции культурно-исторических типов так или иначе апеллировал к ценностным исканиям народов [4]; в то же время и А. Тойнби обозначил позицию «вызова-и-ответа» для культур и цивилизаций [10], К. Ясперс выдвинул теорию осевого времени как основной вектор культурно-цивилизационного развития [15] и т.д. С другой стороны, обозначившийся как самостоятельное направление культурфилософских исследований ценностно-интериоризационный подход, в зону внимания которого попадает передача социального опыта посредством ценностных структур позволяет идентифицировать духовную безопасность как отклик на изменения в системах ценностей, причем ценностей как универсальных (общечеловеческих), так и этнорегиональных или имеющих выраженную этнонациональную окрашенность. В границах данного подхода можно обозначить два основных исследовательских вектора: 1) адекватная традиционным ценностям передача социального опыта между поколениями возможна только в условиях духовной безопасности, отражающей «позитивную» сопряженность культуры и цивилизации; с этой точки зрения духовная безопасность представляет собой своеобразную «обеспечительную» меру для ценностно-смысловых исканий индивидов, народов и обществ: она как будто бы заметно индуцирует резкое изменение в ценностных структурах под воздействием цивилизационного развития [13; 14; 16; 17; и др.]; 2) связь поколений, которая также может быть подвергнута серьезным изменениям, например, в результате развития технократизма, экономизма и техногенной цивилизации, не обеспечивает передачу консолидирующего социального и социокультурного опыта, а следовательно, нуждается в повышенных мерах духовной безопасности (поддержание традиционных духовно-нравственных ценностей и норм и т.д.) [9; 11; 12; 18; 19; и др.]. Таким образом, выявление специфики духовной безопасности, возможность объективации данного явления предполагает использование указанных теоретико-методологических ракурсов современных исследований.
Духовная безопасность и трансформация ценностей. Применение в рамках настоящей работы некоторых результатов Всемирного обзора ценностей (далее – WVS), а также итоговых результатов Европейского социального исследования(далее –ESS) позволяет приблизиться к объективации явления духовной безопасности. Методологическим основанием указанных исследований в числе прочих выступал цивилизационный подход – он позволял, например, «кластеризовать» все ценности по уровням их «центрации»: первый уровень – уровень общечеловеческих ценностей, остающихся практически в неизменном состоянии в период проведения WVS и ESS, второй уровень – общечеловеческие ценности, претерпевшие заметные изменения в призме ценностной иерархии, третий уровень – традиционные культурные универсалии, четвертый уровень – инновационные универсалии и т.д. Кластеры соответствующих ценностей базировались на ценностных структурах, связанных как с индивидуальным бытием человека, так и с общественным; методика исследования, доминирующая в WVS и ESS – кросс-культурный анализ. Релевантность цивилизационного подхода определялась выделением цивилизационных факторов, оказывающих заметное или существенное воздействие сразу на несколько групп ценностей – таким образом, были типизированы такие факторы, которые затем влияли на кластеризацию ценностей. К числу таких факторов, например, отнесены увеличение (уменьшение) многополярности мира, политизация ключевых процессов человеческого бытия, трансформация мировых политических и социально-экономических систем и т.д. Как отмечается в одном из исследований, «вопросы духовной безопасности напрямую связаны с проблемой духовного капитала, проявляемого во всех сферах российского общества, экономической, политической, социальной» [7, с. 19]. Между тем мы в настоящей работе самостоятельно не проводили обобщение результатов WVS и ESS – за основу были взяты некоторые современные работы, содержащие аналитику, позволяющую ответить на поставленный нами вопрос: как состояние духовной безопасности связано с трансформацией ценностей. К слову сказать, трансформация ценностей практически всегда идентифицируется в качестве причины или следствия кризиса культуры или кризиса социальных отношений – в настоящей статье мы данного аспекта не касаемся, он должен стать предметом рассмотрения в отдельной работе.
В своем исследовании, посвященном выявлению специфики фундаментальных ценностей цивилизационного развития, Н.И. Лапин обратил внимание на четыре основных компонента цивилизации, каждый из которых непременно связан с определенным уровнем трансформации ценностей: «(1) человек как деятельное противоречивое (одновременно биологическое, культурное и социальное) существо; вернее, достаточно большое множество людей, живущих в определенном географическом ареале; (2) положение этого ареала на земном пространстве, природно-климатические условия жизни и деятельности членов данного сообщества; (3) такой тип культуры5 , который позволяет особям homo sapiens отодвинуть природные границы биологического выживания своих сообществ, обеспечивая относительную устойчивость их существования и возможности развития их собственно человеческих качеств; 4) тип социума, или совокупности общественных отношений, возникающих между людьми в процессах их деятельности, соответствующий или несоответствующий типу культуры, т.е. способствующий или препятствующий реализации ее потенциала» [8, с. 6]. Примерно в этом же направлении осуществлялась кластеризация ценностей в исследованиях WVS и ESS – этот момент подчеркивается в работах Р. Инглхарта [5], в том числе в соавторстве с К. Вельцелем [6]. В основном акцент был сделан на двух кластерах ценностей, подверженных различной степени трансформации (по шкале до 10) в пределах 5-10: ценности выживания и ценности самовыражения [6, с. 87].
Применительно к характеристике изменений, происходящих в течение всего периода мониторинга в рамках WVS и ESS в данных группах ценностей, был использован цивилизационный фактор: наибольшее влияние на ценностные трансформации оказывали социально-политические и социально-экономические процессы, идентифицируемые как неотъемлемые элементы цивилизационного развития. Фактор духовной безопасности в методологии WVS и ESS предстает как индуктор ценностных преобразований, минимизирующих такое влияние цивилизационных процессов, которое неизбежно ведет к трансформации ценностей, теряющих связь с ключевыми для индивидов и человечества в целом смыслов бытия. По наблюдению Р. Инглхарта, под влиянием цивилизации происходят «быстрые культурные изменения», усугубляющие изменения направленности социокультурной динамики: ценностные структуры не способны сохранять свой универсализм, не обеспечивают передачу необходимого для поколений социального и культурного опыта и т.д. [5]. Как показывают результаты WVS и ESS, в межстрановом сравнении заметные «сдвиги» происходят практически во всех ценностных структурах, причем наиболее значимые затрагивают кластеры ценностей, которые прежде в течение длительного времени оставались неизменными, составляли т.н. «онтос» культуры (связь ценности и смысла бытия, например, субстанционального) и, таким образом, позволяли культуре сохранять свою уникальность и самобытность и одновременно свидетельствовали о приоритетах культурного развития над цивилизационным. Нетрудно заметить по данным WVS и ESS, что такие ключевые ценности как семья, любовь, дружба и другие уступают свои места в иерархии ценностных структур другим ценностям, более соответствующим приоритетам цивилизационного развития: деньги (ресурсы, финансы, блага), власть, комфорт, доступность услуг и другие. С этим изменениями связывается повышение уровня жизненной защищенности (безопасности) [17, р. 100-101].
При этом, как замечают исследователи, закономерно, что «более высокая степень жизненной защищенности (existential security) и личной независимости человека фундаментальным образом меняет его непосредственный жизненный опыт, побуждая придавать первостепенное значение целям, прежде стоявшим на втором плане, в том числе обретению свободы» [6, с. 12]. Бесспорно, этот аспект ценностно-смысловой определенности имеет решающее значение на субъектном уровне, но также важне и для определения границ социокультурной динамики, которая может затрагивать систему духовной безопасности как такую систему, в которой ценности и нормы настолько упорядочены, что не изменяют облика самой культуры, не подвержены существенному влиянию цивилизационного фактора и т.д.
Заключение. Понятие духовной безопасности все чаще используется в широком контексте социальных и философско-культурологических исследований, однако преобладающим дискурсом на этот счет является политический анализ, что не в полной мере отражает сущность рассматриваемого явления. Между тем духовная безопасность нуждается в объективации, что позволит ее идентифицировать во всех случаях отклонений или трансформаций ценностно-нормативной системы культуры – как установлено, указанные изменения всегда приводят к возникновению рисков политизации, экономизации ценностей, которые, в свою очередь, становятся препятствием для достижения духовной безопасности.
[1] См.: Всемирный обзор ценностей (World Values Survey). URL:https://www.worldvaluessurvey.org/wvs.jsp (дата обращения 12.10.2022)
[2] См.: Европейское социальное исследование (European Social Survey). URL:https://www.europeansocialsurvey.org (дата обращения 13.10. 2022)
[3] Указ Президента Российской Федерации от 09.11.2022 № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей». URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202211090019?index=2&rangeSize=1 (дата обращения 12.12.2022).
Библиография
1. Беспаленко П.Н. Духовная безопасность в системе национальной безопасности современной России: проблемы институционализации и модели решения. Автореф…дисс. докт. полит. наук. Р.-н-Д., 2009. 55 с.
2. Воропаева Е.В. Духовная безопасность личности и общества как объект стратегии национальной безопасности // Труды Белгородской православной духовной семинарии (с миссионерской направленностью). 2018. № 7. С. 175-179.
3. Гончарова Л.Н. Национальная безопасность как результат духовно-нравственной, экономической и политической безопасности // Экономика и управление в современных условиях: сборник трудов. Красноярск: Изд-во: Сибирский институт бизнеса, управления и психологии, 2016. С. 21-26.
4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Институт русской цивилизации, 2008. 816 с.
5. Инглхарт Р. Культурная эволюция. Как изменяются человеческие мотивации и как изменяется мир. М.: Мысль, 2018. 347 с.
6. Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия: Последовательность человеческого развития М.: Новое издательство, 2011. 464 с.
7. Казанцева Д.Б., Золкин А.Л., Карпенко О.А., Безрукова О.В., Ивентьев С.И. Духовно-нравственная сфера современного российского общества: обеспечение безопасности: монография. М.: РУСАЙНС, 2022. 78 с.
8. Лапин Н.И. Фундаментальные ценности цивилизационного выбора в ХХI столетии // Вопросы философии. 2015. № 4. С. 3-15.
9. Степин В.С. Устойчивое развитие и проблема ценностей // Техника, общество и окружающая среда: материалы междунар. науч. конф. (18-19 июня 1998 г., Москва). М.: ИФ РАН: МНЭПУ,1998. С. 11-21.
10. Тойнби А. Постижение истории. М.: Айрис-Пресс, 2010. 640 с.
11. Тюгашев Е.А. Социально-философские основания типологии цивилизаций // Сфера культуры. 2020. № 1. С. 125-132. DOI: 10.48164/2713-301X_2020_1_125
12. Углинская Н.А. Кризис культуры: кризис системы ценностей или кризис стратегий действия? // KANT. 2020. № 3(36). С. 191-195. DOI:10.24923/2222-243Х.2020-36.36
13. Чупров А.С. Культура и цивилизация: тождество противоположностей // Социум и власть. 2020. № 5 (85). C. 95-104. DOI: 10.22394/1996-0522-2020-5-95-104
14. Штомпель О.М. Социокультурный кризис: теория и методология исследования проблемы. Автореф. дисс…докт. филос. н. Р.-н.-Д., 1999. 52 с.
15. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. 530 с.
16. Altikulaç А. Patriotism and Global Citizenship as Values: A Research on Social Studies Teacher Candidates // Journal of Education and Practice. 2016. Vol. 7. № 36. Р. 26-33.
17. D’Andrade R.G. Cultural Meaning Systems // Richard A. Shweder, Robert A. LeVine. Cultural Theory. Essays on Mind, Self and Emotion. – Cambridge; L., N.Y., New Rochelle, Melbourne, Sydney: Cambridge University Press, 1984. P. 88-115.
18. Debbarma М. Importance of Human Values in the Society // International journal of English language, literature in humanities. 2020. Vol. 2. Is. 1. Р. 181-195. URL:https://ijellh.com/wp-content/uploads/2014/04/Importance-of-Human-Values-in-the-Society-by-Dr-Mohan-Debbarma.pdf (date of application: 12/12/2022).
19. Frohlich М. Spiritual Discipline, Discipline of Spirituality: Revisiting Questions of Definition and Method // Spiritus A Journal of Christian Spirituality. 2001. № 1(1). Р. 65-78.
20. Hagen А. How to Engage in Practices of Critique? From a Universal Conception of the Good Life to the Contestation of Universals // Krisis. 2019. № 1. Р. 2-14.
21. Metzinger Т. Spirituality and Intellectual Honesty [эл. ресурс]. URL:https://www.blogs.uni-mainz.de/fb05philosophie/files/2014/04/TheorPhil_Metzinger_SIR_2013_English.pdf (дата обращения 16.08.2022)
22. Wei R. Civilization and Culture // International Review of Social Sciences and Humanities. 2021. Vol. 1. №. 1. Р. 1-14.
References
1. Bespalenko, P.N. (2009) Spiritual security in the national security system of modern Russia: problems of institutionalization and solution models. Autoref...diss. Dr. Polit. Sci. Rostov-na-Donu.
2. Voropaeva, E.V. (2018) Spiritual security of the individual and society as an object of the national security strategy. Proceedings of the Belgorod Orthodox Theological Seminary (with a missionary orientation), 7, 175-179.
3. Goncharova, L.N. (2016) National security as a result of spiritual, moral, economic and political security. In Economics and management in modern conditions: collection of works. Krasnoyarsk: Publishing house: Siberian Institute of Business, Management and Psychology, 21-26.
4. Danilevsky, N.Ya. (2008) Russia and Europe. Moscow: Institute of Russian Civilization.
5. Inglehart, R. (2018) Cultural evolution. How human motivations change and how the world changes. Moscow: Mysl.
6. Inglehart, R., Welzel, K. (2011) Modernization, cultural changes and democracy: The sequence of human development. Moscow: New Publishing House.
7. Kazantseva, D.B., Zolkin, A.L., Karpenko, O.A., Bezrukova, O.V., Iventyev, S.I. (2002) Spiritual and moral sphere of modern Russian society: ensuring security: monograph. Moscow: RUSAINS.
8. Lapin, N.I. (2015) Fundamental values of civilizational choice in the XXI century. Questions of philosophy, 4, 3-15.
9. Stepin, V.S. (1998) Sustainable development and the problem of values. In Technology, society and the environment: materials of the International Scientific Conference (June 18-19, 1998, Moscow). Moscow: IF RAS: MNEPU, 11-21.
10. Toynbee, A. (2010) Comprehension of History. Moscow: Iris-Press.
11. Tyugashev, E.A. (2020) Socio-philosophical foundations of the typology of civilizations. Sphere of culture, 1, 125-132. DOI: 10.48164/2713-301X_2020_1_125
12. Uglinskaya, N.A. (2020) Crisis of culture: crisis of the value system or crisis of action strategies? KANT, 3(36), 191-195. DOI:10.24923/2222-243X.2020-36.36
13. Chuprov, A.S. (2020) Culture and civilization: the identity of opposites. Society and power, 5(85), 95-104. DOI: 10.22394/1996-0522-2020-5-95-104
14. Shtompel, O.M. (1999) Sociocultural crisis: theory and methodology of problem research. Autoref. diss...Doct. Philos. Sci. Rostov-na-Donu.
15. Jaspers, K. (1991) The meaning and purpose of history. Moscow: Politizdat.
16. Altikulach, A. (2016) Patriotism and global citizenship as values: A study of candidates for teachers of social studies. Journal of Education and Practice, 7(36), 26-33.
17. D'Andrade, R.G. (1984) Systems of cultural meanings. In R.A. Schweder, R.A. Levin. Cultural theory. Essays on the mind, self and emotions. Cambridge; L., New York, New Rochelle, Melbourne, Sydney: Cambridge University Press, 88-115.
18. Debbarma, M. (2020) The importance of universal values in society. 1.International Journal of English Language, Literature in the Humanities, 2(1), 181-195. URL:https://ijellh.com/wp-content/uploads/2014/04/Importance-of-Human-Values-in-the-Society-by-Dr-Mohan-Debbarma. pdf (application date: 12/12/2022).
19. Frolich, M. (2001) Spiritual discipline, Discipline of spirituality: Revision of the definition and method issues. Spiritus Journal of Christian Spirituality, 1(1), 65-78.
20. Hagen, A. (2019) How to participate in the practice of criticism? From the universal concept of a good life to the challenge of universals. Crysis, 1, 2-14.
21. Metzinger, T. Spirituality and intellectual honesty [electronic resource]. URL:https://www.blogs.uni-mainz.de/fb05philosophie/files/2014/04/TheorPhil_Metzinger_SIR_2013_English. pdf (application date: 08/16/2022)
22. Wei, R. (2021) Civilization and culture. International Review of Social and Humanitarian Sciences, 1(1), 1-14.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
В рецензируемой статье «Духовная безопасность в условиях современного культурно-цивилизационного развития» предмет исследования – это духовная безопасность в контексте современного культурно-цивилизационного развития. Цель исследования состоит в обосновании необходимости «измерения» духовной безопасности в контексте взаимного влияния культуры и цивилизации, в раскрытии некоторых критериев духовной безопасности.
Методология исследования базируется комплексном подходе к анализу понятия «духовная безопасность». В работе постулируется, что такой подход позволит исходить из установки, согласно которой духовная безопасность может рассматриваться как целостный феномен, отражающий сопряжённость цивилизации и культуры. С этой точки зрения вполне вероятно достичь некоторой объективации при исследовании указанного явления. Но при этом справедливо отмечается, что для ухода от политизации следует помнить, что определяющим моментом в идентификации рассматриваемого явления остаётся культурное взаимодействие цивилизаций, поэтому любой аспект осмысления духовной безопасности должен прежде всего затрагивать именно указанную сферу. Для объективации явления духовной безопасности в работе имеет место обращение к исследованиям по трансформации ценностей в рамках Всемирного обзора ценностей (WVS) и Европейского социального исследования (ESS).
В последние годы, когда в следствии роста потребительского образа жизни стали очевидными негативные для подрастающего поколения последствия кризиса духовности, интерес к духовной безопасности страны существенно возрос. При этом крайне актуальным остаётся проблема геополитического статуса России как перекрёстка западной и восточной цивилизаций, локуса пересечения разнородных политических систем и традиций. Поэтому следует признать, что достижение социальной стабилизации, устойчивости развития и сохранения национальной идентичности, без решения проблем духовной безопасности невозможно.
Научная новизна публикации связана с проработкой методологического подхода к исследованию духовной безопасности в контексте современного культурно-цивилизационного развития. Но парадоксально, что ключевым вывод проведённого анализа стала лишь констатация необходимость ухода от политизации данного феномена. При этом не раскрывается содержание понятия «духовная безопасность» в контексте взаимного влияния культуры и цивилизации.
Данное исследование характеризуется общей последовательностью и грамотностью изложения. Содержание соответствует требованиям научного текста. Статье присущ хороши уровень научной концептуализации.
Библиография работы включает 22 публикации как на русском, так и на иностранных языках. Таким образом, апелляция к основным оппонентам из рассматриваемой области присутствует в полной мере.
Вывод: Статья «Духовная безопасность в условиях современного культурно-цивилизационного развития» имеет научно-теоретическую значимость, соответствует отрасли – социологические науки. Она будет представлять интерес для специалистов в области социологии культуры, а также в области национальной безопасности. Работа может быть опубликована после конкретизации выводов в части раскрытия содержания понятия «духовная безопасность» в рамках заявленного методологического подхода.
Ссылка на эту статью
Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также
попробовать найти похожие
статьи
|
