Статья 'Ресурс гражданского активизма локальных сообществ Волгоградской области' - журнал 'Социодинамика' - NotaBene.ru
по
Меню журнала
> Архив номеров > Рубрики > О журнале > Авторы > О журнале > Требования к статьям > Редсовет > Редакция > Порядок рецензирования статей > Политика издания > Ретракция статей > Этические принципы > Политика открытого доступа > Оплата за публикации в открытом доступе > Online First Pre-Publication > Политика авторских прав и лицензий > Политика цифрового хранения публикации > Политика идентификации статей > Политика проверки на плагиат
Журналы индексируются
Реквизиты журнала

ГЛАВНАЯ > Вернуться к содержанию
Социодинамика
Правильная ссылка на статью:

Ресурс гражданского активизма локальных сообществ Волгоградской области

Одинцов Александр Владимирович

кандидат социологических наук

доцент, ФГОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», Волгоградский филиал

400131, Россия, Волгоградская область, г. Волгоград, ул. Гагарина, 8

Odintsov Alexander Vladimirovich

PhD in Sociology

Docent, the department of Philosophy and Sociology, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Volgograd branch

400131, Russia, Volgograd, Gagarina Street 8

yugrasil@yandex.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.25136/2409-7144.2020.4.32528

Дата направления статьи в редакцию:

01-04-2020


Дата публикации:

09-05-2020


Аннотация: Объектом исследования являются локальные городские и сельские локальные сообщества Волгоградской области. Предметом исследования был ресурс гражданского активизма локальных сообществ Волгоградской области. В статье анализируются ключевые для возникновения гражданского активизма характеристики населения муниципальных и сельских округов области, а именно: общность в оценке основных проблем стоящих перед локальным сообществом и в целом внимание к нему; наличие социально солидарности и тесной коммуникации; самоидентификация с локальной территориальной общностью. Основная гипотеза исследования проверялась с помощью массового опроса населения, которое проводилось на основании квотной выборки. Генеральная совокупность исследования - население Волгоградской области (N=2 491 751). Основанием для квотирования являлись: место постоянного проживания респондентов (муниципальные и сельские округа Волгоградской области), пол и возраст респондентов. Соотношение половзрастной структуры выборки в целом, а также ее распределение по населенным пунктам Волгоградской области соответствует пропорции в генеральной совокупности исследования. Общий объем выборки n=848 респондентов. Новизна исследования состоит в том, что впервые определено, что сельские локальные сообщества обладают большим, чем городские сообщества, потенциалом гражданского активизма, который при должном использовании может стать существенной базой для развития сельских территорий. В исследовательский оборот вводятся данные, которые позволяют оценить различия в распределении ресурса гражданского активизма между городскими и сельскими локальными сообществами. Исследование и его методология могут стать основанием для сравнительного анализа с данными других регионов России, а также базой для дальнейшей разработки методики оценки ресурсного потенциала локальных сообществ.


Ключевые слова:

локальное сообщество, гражданский активизм, городское сообщество, сельское сообщество, Волгоградская область, опрос населения, ресурсы местного сообщества, территориальная идентичность, локальные проблемы, социальная солидарность

Исследование проведено в рамках проекта "Территориальные общности в условиях социальных трансформаций: социолого-управленческий анализ" при финансовой поддержке РФФИ (грант № 19-411-340002 р_а).

Abstract: The object of this research is the local municipal and rural associations of the Volgograd Oblast. The subject of this research is the resource of activism of local associations of the Volgograd Oblast. This research analyzes the key characteristics of the population of municipal and rural districts of the Oblast for emergence of activism, namely the unity in understanding of the key issues faced by local association and attention to them; presence of social solidarity and close communication; self-identification with the local territorial community. The main hypothesis of this research was tested with help of mass surveys of the population, conducted based on quota cell. Statistical population in this research – the population of the Volgograd Oblast (N=2,491,751). The basis for the quota consisted in the following: place of residence of respondents (municipal and rural districts of the Volgograd Oblast), as well as gender and age of respondents. The total size of the cell is n=848 respondents. The novelty of this research consists in the fact that for the first time it is determined that rural local associations possesses greater potential for activism than their urban counterparts, which can become a substantial base for development of rural areas if properly applied.


Keywords:

local community, civic activism, urban community, rural community, Volgograd region, opinion poll, local community resources, territorial identity, local issues, social solidarity

В настоящее время в социологической науке нет устойчивого определения локальных (территориальных) общностей, но в целом дефиниции различных авторов обладают сходными чертами.

Р.В. Петуховым предложено следующее определение «под «локальным (местным) сообществом» (local communities) понимается общность людей со сложившимися социальными связями, обусловленными общей территорией проживания и заинтересованностью в ее развитии» [5, 61]. Как видно из представленного определения главными признаками существования локального сообщества Р.В. Петухов полагает наличие общей территории проживания, сложившиеся социальные связи и заинтересованность в развитии общей территории проживания.

Ю.А. Дроздова более подробно конкретизирует характеристики территориальных общностей.

«Среди этих характеристик, согласно общностному подходу, можно выделить объективные и субъективные. К объективным относятся:

l объединение людей на определённой территории;

l схожие условия жизни;

l включенность социальной общности в более широкий социальный контекст, систему региональных/государственных общественных отношений;

l организация совместной деятельности и взаимодействия между проживающими в заданных границах людьми, имеющими как управленческий, так и синергетический, самоорганизующийся характер;

l социальные связи;

l схожие социальные ресурсы (пространственно-временные, экономические, социальные, политические, культурные, символические).

Субъективными характеристиками территориальных общностей являются:

l общий интерес, определяющий мотивы нахождения на данной территории;

l разделяемые всеми или большинством правила, традиции, ценности и модели поведения;

l территориальная идентичность, выстраивание соотнесений в системе социальных координат «мы – они»;

l конструирование социальной общности социальными агентами, имеющими больший доступ к социальным ресурсам (органы власти и управления, СМИ, лидеры мнений);

l наличие солидарности между членами общности;

l ментальность, «внутренняя энергетика», придающая смысл совместной деятельности на определённой территории». [1, 89]

На основании характеристик, предложенных Ю.А. Дроздовой, к базовым характеристикам территориальной общности можно добавить самоидентификацию членов сообщества с определённой территорией, а социальные связи конкретизировать как частые и солидарные.

При этом территориальная идентичность проявляется на различных уровнях: дом, двор, улица; локальный; региональный; национальный/государственный; наднациональный; глобальный [2, 55]. За пределами данной статьи остаются проблемы соотнесения категорий «территориальная идентичность» и «территориальное сознание», на которой подробно останавливаются В.Т. Михайлов и Й. Рунге [2] , хотя для более продуктивного исследования территориальных общностей оно было бы продуктивным. К сожалению, эмпирически референты «территориального сознания» оптимально искать с помощью средств социологического наблюдения, которое не предусматривалось в данном исследовании. В данной статье была осуществлена попытка определить степень самоидентификации респондентов с различными уровнями территориальных общностей.

Таким образом, основными характеристиками локальной территориальной общности в рамках данного исследования являются:

1. Общая территория проживания.

2. Социальные связи на основе солидарности.

3. Схожесть понимания проблем стоящих перед общностью и стремление их решить.

4. Чувство идентичности на основе территории.

Наличие указанных черт, определенно, являются ресурсом для решения проблем, стоящих перед локальными общностями в случае, если они приведут к позитивному коллективному действию - гражданскому активизму. При этом, как отмечает И.Н. Трофимова, в новых условиях гражданский активизм проявляется не только «реакцией на дисфункции и противоречия социальной системы, но как условие ее нормального функционирования и развития» [8, 1023].

Н.Н. Седова на основании анализа данных эмпирического исследования проведенного ИС РАН выделяет следующие факторы («мотиваторы») способствующие проявлению гражданского активизма [6]:

l «возможность защитить свои права»;

l «возможность общаться с людьми, разделяющими те же ценности, взгляды, убеждения»;

l «высокий уровень доверия негосударственным политическим и общественным организациям».

К демотиваторам Н.Н. Седова относит [6]:

l «уверенность людей в том, что их собственное участие ничего не изменит»;

l «сосредоточенность на проблемах своих и своей семьи»;

l «точка зрения, что политикой должны заниматься профессионалы, а решением социальных проблем — государство»;

l «сосредоточенность на проблемах своих и своей семьи, отсутствие цели стать профессиональным политиком или общественным деятелем, отсутствие возможности и времени этим заниматься, дефицит времени».

Подробно данные упомянутого выше исследования ИС РАН проанализированы в статье В.В. Петухова, Р.Э. Бараш, Н.Н. Седовой и Р.В. Петухова [4].

Для того, чтобы определить насколько ресурс локального гражданского активизма развит в сообществах Волгоградской области, необходимо, с одной стороны, понять есть ли локальное сообщество или мы имеем дело с простой совокупностью индивидуализированных личностей виртуально объединяемых в единое целое на основании единой территории проживания. С другой стороны - оценить насколько локальное сообщество (если оно имеет место быть) способно к производству гражданских неполитических активностей.

В рамках данного исследования потенциал гражданского активизма локального сообщества оценивается на основании наличия следующих характеристик:

1. Наличие территориальной близости (обеспечивается условиями выборки исследования).

2. Общность в оценке основных проблем стоящих перед локальным сообществом и в целом внимание к нему.

3. Наличие социально солидарности и тесной коммуникации.

4. Самоидентификация с локальной территориальной общностью.

5. Доверие неполитическим институтам.

Гипотезой исследования является предположение о том, что ресурс гражданского активизма неравномерно распределен в различных локальных сообществах (городских и сельских). Гипотеза была проверена на основании эмпрического социологического исследования.

Сбор эмпирических данных проводился в форме массового опроса по квотной выборке. Генеральная совокупность исследования - население Волгоградской области (N=2 491 751). Основанием для квотирования являлись: место постоянного проживания респондентов (муниципальные и сельские округа Волгоградской области), пол и возраст респондентов. Соотношение половзрастной структуры выборки в целом, а также ее распределение по населенным пунктам Волгоградской области соответствует пропорции в генеральной совокупности исследования. Общий объем выборки n=848 респондентов.

Исследование проводилось в июне-сентябре 2019 года. Оно не базируется на чистой стохастической выборке и по этой причине, согласно экспертному мнению специалистов AAPOR (Отчёт рабочей группы AAPOR о неслучайных выборках: июнь 2013 / Американская ассоциация исследователей общественного мнения/ Пер. с англ. Д. Рогозина, А. Ипатовой. М. : Общероссийский общественный фонд «Общественное мнение», 2016. 170 с.), определить доверительный интервал исследования является достаточно проблематичным. Если применить способы оценки достоверности исследования, то с учетом параметров генеральной и выборочной совокупности доверительный интервал исследования составляет около 3,36% при доверительной вероятности в 95%. Результаты исследования высоко валидны для генеральной совокупности.

Таблица 1. Оценка проблем, стоящих перед местным сообществом

В целом по массиву

Городские жители

Сельские жители

Состояние медицинского обслуживания, здоровье

77,3

74,8

81,3

Наркотизация и алкоголизация (молодежи, общества в целом), преступность

51,4

52,3

50,0

Качество образования (среднего, среднего специального, высшего)

52,9

54,2

50,9

Безработица, проблема трудоустройства

70,7

69,9

72,0

Низкий уровень заработной платы, пенсии, стипендии

68,7

71,4

64,5

Ухудшение материального положения

44,4

51,3

33,7

Цены на продукты питания и предметы первой необходимости

54,6

51,9

58,7

Цены на ГСМ (бензин, дизельное топливо, газ)

56,1

55,8

56,6

Экологическая обстановка в городе/ селе

46,6

56,6

31,3

Взяточничество и коррупция

27,3

23,5

33,1

Зависимость человека от Интернета, гаджетов

29,9

29,0

31,3

Выборы депутатов в органы местного самоуправления

37

38,7

34,3

Неясность будущего, нестабильность в обществе

38,1

38,6

37,3

Межнациональные отношения, миграция

25,5

27,6

22,3

Вопросы безопасности и угрозы, террористические акты

29,1

30,5

26,8

Благоустройство города/ села

51

51,7

50,0

Международная обстановка, санкции

26,2

26,8

25,3

Отсутствие парков отдыха, рекреационных зон в городе/ селе

35,6

32,3

40,7

Состояние дорог, инфраструктуры в городе/ селе

62

57,9

68,4

Ваш вариант ответа

0,9

0,4

1,8

Применение статистических критериев различия(U-Манна Уитни) к ответам респондентов на вопрос о проблемах, стоящих перед местным сообществом, показал, что различия между горожанами и жителями малых населенных пунктов Волгоградской области значимы по всем вариантам ответов (р=0,000). Наиболее показательны различия в отношении варианта ответа «ухудшение материального положения». Сельские жители ответили этот вариант ответа только в 33,7% случаев, тогда как 51,3% горожан выбрали данный вариант ответа в качестве значимого. Это коррелирует с выбором респондентами варианта ответа о важности низкого уровня заработной платы, пенсии и стипендий (этот вариант ответа отметили 71,4% горожан и 64,5% жителей сел). Что заметно отличается от данных, приведенных в статье Ж.Т. Тоженко «Особенности жизненного мира сельских жителей России» [7]. Вероятнее всего это объясняется более низким материальным положением городского населения Волгоградской области, чем жителей крупных городов России в целом (косвенным свидетельством этому является то, что наибольший миграционный отток наблюдается именно из городов области). По очевидным причинам среди сельских жителей наиболее значимыми являются проблемы, связанные с низким качеством медицинского обслуживания (этот вариант отметили 81,3% жителей сел и 74,8% горожан), отсутствие парков отдыха и зон рекреации (сельские жители - 40,7%, городские жители - 32,3%), а также состояние дорог и местной инфраструктуры. Также очевидно, что жителей горожан много в большей степени волнует экологической состояние муниципалитета, в котором они живут. Этот вариант ответа выбрали 56,6% горожан и только 31,3% жителей сел.

В рамках исследования были определены факторы, которые определяют отношение респондентов к основным проблемам, стоящих перед сообществом. Извлечение факторов было проведено на общей выборке (совместно анализировались варианты ответов горожан и селян) с помощью анализа методом главных компанент (метод вращения варимакс с нормализацией Кайзера, вращение сошлось за 6 итераций).

Таблица 2. Результаты факторного анализа ответов респондентов на вопрос об основных проблемах,стоящих перед местным сообществом.

Компонента

1

2

3

Состояние медицинского обслуживания, здоровье

-0,092

0,439

0,33

Наркотизация и алкоголизация (молодежи, общества в целом), преступность

0,524

0,181

-0,015

Качество образования (среднего, среднего специального, высшего)

0,292

0,47

0,185

Безработица, проблема трудоустройства

0,096

0,611

0,219

Низкий уровень заработной платы, пенсии, стипендии

0,015

0,7

0,16

Ухудшение материального положения

0,279

0,631

-0,138

Цены на продукты питания и предметы первой необходимости

0,146

0,686

0,136

Цены на ГСМ (бензин, дизельное топливо, газ)

0,154

0,606

0,093

Экологическая обстановка в городе/ селе

0,396

0,295

0,257

Взяточничество и коррупция

0,566

0,228

0,165

Зависимость человека от Интернета, гаджетов

0,685

0,144

-0,027

Выборы депутатов в органы местного самоуправления

0,608

0,211

0,199

Неясность будущего, нестабильность в обществе

0,564

0,297

0,187

Межнациональные отношения, миграция

0,803

0,015

0,146

Вопросы безопасности и угрозы, террористические акты

0,63

-0,011

0,264

Благоустройство города/ села

0,293

0,166

0,715

Международная обстановка, санкции

0,775

-0,044

0,133

Отсутствие парков отдыха, рекреационных зон в городе/ селе

0,365

0,085

0,576

Состояние дорог, инфраструктуры в городе/ селе

0,08

0,324

0,652

Факторный анализ показал, что на ответы респондентов взаимодействуют 3 фактора. Первый фактор можно определить как «общую озабоченность и тревожность» - наибольшую факторную нагрузку показали варианты ответов «наркотизация и алкоголизация (молодежи, общества в целом), преступность» (0,524), «взяточничество и коррупция» (0,566), «зависимость человека от Интернета, гаджетов» (0,685), «выборы депутатов в органы местного самоуправления» (0,608), «неясность будущего, нестабильность в обществе» (0,564), «межнациональные отношения, миграция» (0,803), «вопросы безопасности и угрозы, террористические акты» (0,63), «международная обстановка, санкции» (0,775). Судя по всему, за этим фактором стоит общая незаинтересованность респондентов проблемами местного сообщества. Построение регресии показало, что этот фактор наиболее существенно действует на горожан и, напротив, практически не влияет на ответы сельских жителей.

Второй фактор - «обеспокоенность низким материальным положением и ростом уровня цен». Этот фактор влияет на ответы респондентов на вопросы: «безработица, проблема трудоустройства» (0,611), «низкий уровень заработной платы, пенсии, стипендии» (0,7), «ухудшение материального положения» (0,631), «цены на продукты питания и предметы первой необходимости» (0,686), «цены на ГСМ (бензин, дизельное топливо, газ)» (0,606). Этот фактор в равной степени влияет на городских и сельских жителей, но, в сущности, он является отражением личной обеспокоенности о собственном благополучии, а не о состоянии города или сельского поселения.

Третий фактор - «внимание к местным проблемам». В это фактор вошли только 3 переменные: «благоустройство города/ села» (0,715), «отсутствие парков отдыха, рекреационных зон в городе/ селе» (0,576), «состояние дорог, инфраструктуры в городе/ селе» (0,652). Отдельно необходимо ответить, что действие этого фактора заметно среди выборки сельских жителей и, напротив, практически не ощущается среди горожан. Таким образом, сельские жители заметно более солидарны в оценке основных проблем, стоящих перед местным сообществом. Напротив, грожане преимущественно более индивидуализированы и отмечают либо глобальные, общие проблемы, к решению которых они практически не имеют отношения (от коррупции до мировой обстановки), либо лишь те, которые непосредственно касаются их материального благополучия.

Важным основанием для гражданской активности является не только схожесть оценки основных проблем, стоящих перед местным сообществом и заинтересованность в их решении, но также солидарность, которая необходима для коллективных действий. В рамках исследования респондентам было предложено оценить отношения с окружением.

Таблица 3. Оценка уровня солидарности

Нет солидарности редкие взаимодействия

Случаются конфликты, не чувствую солидарность

Солидарности нет, но и не конфликтуем

Есть солидарность, частые взаимодействия

Затрудняюсь ответить

В целом по массиву

1. Соседи по дому

13,6

3,7

35,5

40,1

7,1

2. Жители города (села), в котором я живу

15,8

3,3

43,6

24,2

13,1

3. Жители моего региона

19,0

3,7

44,5

11,1

21,7

4. Прибывшее население в наш город (мигранты)

26,0

5,7

38,1

5,2

25,0

Городские жители

1. Соседи по дому

16,5

2,9

42,7

32,8

5

2. Жители города (села), в котором я живу

21,0

3,7

46,6

17,1

11,7

3. Жители моего региона

22,5

3,1

48,2

10,9

15,3

4. Прибывшее население в наш город (мигранты)

28,5

6,6

41,6

4,1

19,2

Сельские жители

1. Соседи по дому

9,0

4,8

24,4

51,5

10,2

2. Жители города (села), в котором я живу

7,8

2,7

38,9

35,2

15,4

3. Жители моего региона

13,6

4,5

38,9

11,4

31,6

4. Прибывшее население в наш город (мигранты)

22,0

4,2

32,8

6,9

34,0

Проведённый статистический анализ различий между выборками городских и сельских жителей с помощью критерия U-Манна-Уитни показал, что значимыми являются различия по всем вопросам, в которых оценивается уровень солидарности (р<0,000). Как видно из данных опроса, представленных в Таблице 3, горожане в целом более склонны соблюдать с окружающими определенный нейтралитет - не вступать в конфликты, но и не взаимодействовать чрезмерно. Хотя горожане отмечают, что с соседями по дому их отношения характеризуются солидарностью (32,8%) немного реже, чем жители сел (32,8%), но это может быть связано с тем, что значительная часть сельских жителей проживает в частных домах. При этом только 17,1% жителей городов оценили свои взаимодействия с локальным сообществом города как солидарные, а взаимодействия как частые. Напротив, почти каждый третий сельский житель оценил свое взаимодействие с жителями села, в котором живут как солидарные. И горожане и селяне практически идентично оценили свои отношения с жителями региона и мигрантами. При этом горожане несколько чаще взаимодействуют с мигрантами, но при этом стараются избегать конфликтов.

Таким образом, взаимодействия сельских жителей внутри сообщества гораздо более солидарны, чем взаимодействия городских жителей. По этой причине потенциал коллективного действия, которое является основной гражданской активности, заметно выше именно у сельских жителей.

Диаграмма 1. Определение «Родина» в восприятии респондентов (множественный ответ)

Из результатов исследования, представленных в Диаграмме 1, заметно, что для большинства населения Родина ассоциируется преимущественно с местом рождения (в целом по выборке 61,0%). При этом незначительно, но меньше Родина ассоциируется со страной сельскими жителями (37,6%), чем городскими (42,8%). Важно принимать во внимание, что идентичность проявляется, как правило, ситуативно при столкновение с представителями других идентичностей. Так в рамках России человек может идентифицировать себя как волгоградец или москвич, тогда как за пределами страны ключевой станет территориальная идентичность более высокого порядка - национальная российская идентичность.

Для настоящего исследования наиболее важным является то, что для сельских жителей гораздо больше, чем для городских, важно ассоциировать себя с городом/сельским поселением, в котором они живут. Хотя так считает почти каждый пятый житель села (17,6%), но ассоциируют свой город с Родиной только 1,8% от всех горожан области. Ассоциация конкретной территории с Родиной является важной, но все-таки эмоциональной составляющей территориальной идентичности, потому респондентам также задавался вопрос о собственном, рациональном соотношении себя с различными типами общностей.

Диаграмма 2. Отнесение себя с типами общностей (множественный ответ)

В Диаграмме 2 представлены результаты массового опроса, которые показывают, что сельские жители много чаще ассоциируют себя с жителями Волгоградской области (57,9%), чем горожане (38,1%). Примерно такое же различие можно наблюдать и в ассоциации жителей сел с собственным населенным пунктом (39,4%), хотя горожане ассоциируют себя с жителями своего города в 33,8% случаев. Показательно, что жители сел реже соотносят себя с россиянами в целом. Согласно предположению Н.Н. Седовой [6] гражданскому активизму должно способствовать доверие негосударственным, неполитическим структурам.

Таблица 4. Оценка доверия социальным институтам и субъектам (среднее значение в баллах)

Социальные институты, субъекты

В целом по массиву

Городские жители

Сельские жители

Президенту

2,79

2,64

3,03

Правительству

2,37

2,28

2,52

Государственной Думе

2,23

2,14

2,37

местным органам власти

2,40

2,22

2,67

правоохранительным органам (полиции, суду, ФСБ)

2,66

2,46

2,96

Армии

3,21

3,01

3,51

профсоюзам

2,26

2,22

2,31

СМИ, Интернету

2,50

2,52

2,48

банковской системе

2,61

2,54

2,72

священнослужителям (священникам, муллам и т.п.)

2,63

2,37

3,04

медицинским учреждениям

2,74

2,61

2,94

соседям

3,10

2,84

3,50

родственникам, друзьям

4,54

4,53

4,55

жителям Вашего города/села

2,86

2,84

2,89

Оценка различий с помощью критерия U-Манна-Уитни показала, что ответы сельских жителей и горожан статистически не различается в рамках оценки доверия профсоюзам (р=0,249), СМИ и интернет-источникам (р=0,712), родственникам и друзьям (р=0,452), жителям родного города/села (р=0,349). По всем остальным институтам и субъектам отмечаются статистически значимые различия (р<0,022). Хотя жители сел несколько чаще склонны доверять политическим институтам и местной власти, но более значимым для исследования является заметно большая степень доверия селян священнослужителям (среднее значение 3,04 балла) и соседям (3,50 балла). Именно большая степень доверия неполитическим институтам является показателем того, что и по этому параметру ресурс гражданского активизма в селах является более заметным, чем в городских сообществах. Центрами интеграции гражданской активности в сельских жителях, видимо, потенциально являются служители церкви (несмотря на секулярный характер государства).

Таким образом, проведенное исследование показывает, что сельские жители заметно чаще, чем горожане склонны обращать внимание на локальные проблемы. Хотя значимость экзистенциальных проблем (дохода и стоимости продуктов питания) также высока как в сельских, так и в городских сообществах. Сельские жители гораздо более активно взаимодействуют в рамках сообщества и больше доверяют окружающим себя людям. При этом сельские жители в большей степени доверяют негосударственным институтам, что позволяет этим институтам стать потенциальными центрами притяжения и организации гражданской активности. На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что ресурс гражданской активности гораздо более выражен именно в малых населенных пунктах Волгоградской области. Учитывая, что финансовые и инфраструктурные ресурсы сельских округов заметно ниже, чем у городских, именно ресурс гражданского активизма может стать основой для успешного развития сельских территорий области.

Библиография
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
References
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Необходимость скрупулёзного изучения повседневной жизни граждан является важнейшим залогом принятия грамотных управленческих решений. Известно, что именно незнание реальных условий существования людей не только способствует отрыву «верхов» от «низов», но и приводит к размыванию единства и взаимодействия внутри страны. Вспомним известную фразу Ю.В. Андропова: «Мы не знаем общества, в котором живем». Данное признание руководителя Советского Союза наглядно демонстрирует как слабость социологических знаний на 1/6 части суши в те годы, так и серьезные просчеты высшей политической элиты СССР. Собственно, само такое признание дорогого стоит, однако обеспокоенность Андропова в силу ряда причин, в том числе и малого промежутка времени, данному ему в качестве главы СССР, не оказала позитивного взаимодействия на судьбу нашей страны. Напомним, что и в 1990-е - 2000-е гг. общепринятым являлось мнение о том, что многие наши политики не ведают о реальной жизни за пределами Садового кольца. Впрочем, и сегодня, уже в наши дни, невооружённым глазом видна разница между жизнью Москвы, нескольких других мегаполисов (а также Сочи), и остальной Россией. Как же живет провинциальная Россия? В чем выражается ее гражданская позиция, устремления и чаяния? Подлинные ответы на эти вопросы представляют важность как для простого наблюдателя, так и в условиях грамотной реализации управленческих стратегий.
Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой является гражданский активизм локальных сообществ на примере Волгоградской области. Автор ставит своими задачами уточнить терминологию (локальное сообщество), раскрыть потенциал гражданского активизма в конкретном избранном регионе, а также выявить различия между городскими и сельскими жителями в данном аспекте.
Работа основана на принципах объективности, анализа и синтеза, достоверности, методологической базой исследования выступает системный подход, в основе которого находится рассмотрение объекта как целостного комплекса взаимосвязанных элементов. В работе над исследованием автор также обращается к социологическому методу опроса.
Научная новизна статьи заключается в том, что автор стремится выявить имеющиеся различия в гражданском активизме городских и сельских жителей на примере конкретного региона.
Научная новизна исследования определяется также проведённым автором летом 2019 г. социологического исследования.
Анализируя библиографический список статьи, как позитивный момент отметим его разносторонность. И хотя всего в список литературы автором включены только 8 различных источников и исследований, нельзя не заметить, что главное задачей автора является анализ собранных конкретных данных. Из привлекаемых автором работ отметим труды Ж.Т. Тощенко, Р.В. Петухова, И.Н. Трофимовой, Н.Н. Седовой, в центре внимания которых гражданский активизм в России. В целом, библиография, несмотря на определенную краткость, отвечает требованиям, предъявляемым к подобного рода работам.
Стиль написания статьи можно отнести к научному, вместе с тем доступному для понимания не только специалистам, но и широкому кругу читателей, всех, кто интересуется как гражданской активностью населения России, так и ее различиями на региональном и локальном уровнях. Аппеляция к оппонентам представлена на основе полученной информации, собранной автором в ходе работы над темой статьи.
Структура работы отличается определённой логичностью и последовательностью, вместе с тем к ней есть замечания. Так, на наш взгляд, необходимо было во введении обозначить актуальность темы, а не акцентировать сразу внимание только на выявлении сути дефиниции «локальные сообщества». Кроме того, весьма важным видится показать, почему автор выбрал для анализа конкретный регион, в данном случае Волгоградскую область. Для широкой читательской аудитории желательно было бы дать также хотя бы краткую социально-экономическую и территориальную характеристику избранного региона. Вместе с тем, следовало бы показать и достижения автора: на основе проведённого анализа он указывает, что сельские жители гораздо чаще, чем горожане склонны обращать внимание на локальные проблемы. Примечательно, что как показали результаты исследования, именно жители села в большинстве случаев рассматривают себя как жителей Волгоградской области. Вызывает интерес и то, что по мнению автора, в условиях села центрами гражданской активности потенциально могут выступать служители церкви.
Главным выводом статьи является то, что в будущем именно ресурс гражданского активизма может выступить «основой для успешного развития сельских территорий области».
Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет читательский интерес, снабжена 2 диаграммами и 4 таблицами, а ее материалы и выводы могут быть использованы как в учебных курсах, так и в рамках управленческих решений.
В то же время к статье есть незначительные замечания:
1. Во введении желательно было раскрыть актуальность темы, а также дать обоснование выбору именно Волгоградской области в качестве региона для исследования.
2. Желательно было дать краткую социально-экономическую и территориальную характеристику избранного региона.
3. Имеются замечания и стилистического характера: так, автор обращаясь к «Отчету рабочей группы AAROP о неслучайных выборках» приводит его полное название в тексте в скобках, в то время как достаточно было бы дать ссылку на источник в библиографии. Нуждаются в корректировке и отдельные предложения: так, в заключительной части автор пишет: «Хотя значимость экзистенциальных проблем (дохода и стоимости продуктов питания) также высока как в сельских, так и в городских сообществах».
4. Представляется важным дать ответ и на вопрос, есть ли различия в гражданском активизме не только между городскими и сельскими жителями, но и между жителями малых и крупных городов.
Несмотря на ряд замечаний статья может быть рекомендована для публикации в журнале «Социодинамика».
Ссылка на эту статью

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи


Другие сайты издательства:
Официальный сайт издательства NotaBene / Aurora Group s.r.o.