Статья 'Ревнители науки и просвещения Крыма (Роль представителей дворянства в образовании Таврического университета).' - журнал 'Genesis: исторические исследования' - NotaBene.ru
по
Меню журнала
> Архив номеров > Рубрики > О журнале > Авторы > О журнале > Требования к статьям > Редакционный совет > Порядок рецензирования статей > Политика издания > Ретракция статей > Этические принципы > Политика открытого доступа > Оплата за публикации в открытом доступе > Online First Pre-Publication > Политика авторских прав и лицензий > Политика цифрового хранения публикации > Политика идентификации статей > Политика проверки на плагиат
Журналы индексируются
Реквизиты журнала

ГЛАВНАЯ > Вернуться к содержанию
Genesis: исторические исследования
Правильная ссылка на статью:

Ревнители науки и просвещения Крыма (Роль представителей дворянства в образовании Таврического университета)

Эйлер Алексей Андреевич

аспирант, кафедра истории России, Крымский Федеральный университет им. В.И. Вернадского

95051, Россия, республика Республика Крым, г. Симферополь, ул. Крейзера, 10 кв. 1

Eiler Aleksei Andreevich

Postgraduate student, the department of Russian History, V. I. Vernadsky Crimean Federal University

95051, Russia, respublika Respublika Krym, g. Simferopol', ul. Kreizera, 10 kv. 1

alex_euler@mail.ru

DOI:

10.25136/2409-868X.2020.6.31764

Дата направления статьи в редакцию:

17-12-2019


Дата публикации:

30-06-2020


Аннотация: Предметом исследования в данной статье является конкретный вклад представителей таврического дворянства и интеллигенции в процесс образования Таврического университета в 1916 - 1918 годах. Создание этого вуза внесло огромный вклад в развитие культуры, науки и образования в Крыму и в целом на Юге России. Цель работы: отразить прогрессивное и созидательное влияние отдельных личностей на формирование гуманистического и общественно-культурного пространства Таврической губернии; систематизировать информацию из десятков источников для создания более объективной и конкретной картины событий. Основные методы: сравнительно-аналитический, историко-генетический, историко-типологический, ретроспективный, принципы объективности, историзма, индукция, дедукция. Методика направлена, в первую очередь, на обобщение данных для удобства дальнейшей работы исследователей, уточнение и сопоставление сведений. Актуальность и научная новизна: необходимость переосмысления культурных процессов в Крыму в 1916 – 1918 годах; выявление и отражение конкретных фактов, связанных с вкладом таврического дворянства и интеллигенции в создание Таврического университета. В статье впервые делается акцент на конкретный вклад отдельных личностей и научных обществ и их роль в общем процессе возникновения первого крымского вуза. Результаты исследования: на основе конкретных примеров показана роль отдельных личностей в становлении Таврического университета; доказан прогрессивно-созидательный характер деятельности дворянства и интеллигенции в историко-культурном пространстве Крыма. Выводы: в статье применен объективный и современный подход к событиям 1916 – 1918 годов, даны оценки событий, соответствующие представлениям современной науки, проведен сравнительный и обобщающий анализ данных ряда источников.


Ключевые слова:

Таврическая губерния, Таврическое земство, Таврический университет, городская дума, Киевский университет, Никитский ботанический сад, Крымское Краевое правительство, попечительский совет, Временное правительство, Государственная Дума

Abstract: The subject of this research is the specific contribution of the representatives of nobility and intelligentsia of Taurida Governorate to the establishment of Taurida National University in 1916-1918. The foundation of this university greatly benefited the development of culture, science and education in Crimea and Southern Russia. The goal consists in reflection of progressive and constructive influence of separate individuals on the formation of humanistic and sociocultural space of Taurida Governorate; as well as in systematization of information from dozens of sources for creation of the more objective and precise course of events. The relevance and scientific novelty are defined by the need to reconsider the Crimean cultural processes of 1916-1918; determine and describe particular factors related to the contribution of nobility and intelligentsia of Taurida Governorate to the establishment of Taurida National University. Emphasis is made on the contribution of separate individuals and scientific communities, as well as their role in the process of emergence of the first university in Crimea. The progressive-constructive character of the activity of nobility and intelligentsia in historical-cultural space of Crimea is demonstrated. Based on application of objective and contemporary approach to the events of 1916-1918, the author gives assessment of the events that correspond to representations of modern science, as well as conducts of comparative and generalizing analysis of the data from a number of sources.


Keywords:

the Tauridian Province, the Tauridian Zemstvo, the Tauridian Univercity, the Municipal Duma, the Kiev Univercity, Nikitsky Botanical Garden, the Crimean Regional government, the trustee board, The Provinsial Governmrnt, The State Duma

Роль крымского дворянства и интеллигенции в образовании Таврического университета.

В 2018 году в Республике Крым отмечалося несколько памятных дат. Среди этих знаменательных юбилеев можно отметить столетния начала Гражданской войны и основания Таврического университета. Этот первый крымский вуз, торжественно открытый в Симферополе 14 октября 1918 г, внес неоспоримый вклад в развитие не только отечественной, но и мировой науки и культуры. В нем преподавали профессора с мировым именем, обучались будущие лауреаты Нобелевской премии, всемирно известные ученые, деятели культуры. Столь знаменательное событие в образовательной и культурной жизни полуострова дает толчок тому, чтобы переосмыслить сложный процесс становления университета, вспомнить о стоявших перед ним задачах и проблемах, которые предстояло решить, выявить тенденции, тормозившие поступательное движение, обосновать жизненную необходимость создания вуза именно в Крыму. В условиях мировой войны, социальной и экономической нестабильности и политического кризиса, перераставших в революцию, центральные власти могли оказать немного поддержки крымчанам. В связи с этим, повышалась роль инициатив местных интеллигентов и общественных деятелей, среди которых было немало представителей дворянства. Именно им предстояло сыграть основную роль в создании университета.

Основное внимание в данной публикации уделено процессам создания первого крымского вуза и формирования культурного пространства полуострова, а также той роли, которую сыграли в них представители местного дворянства, члены Таврической губернской земской управы, Симферопольской городской думы, Таврической ученой архивной комиссии, Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы. Имеено дворяне и интеллигенция, как и повсюду в России, являлись в Тавриде носителями высокой морали и культурных традиций, распространявшими основы просвещения среди народных масс. В среде этих прослоек концентрировались научные знания и профессиональный опыт поколений, что позволило им подойти вплотную к идее необходимости создания в Крыму собственного университета как базы для дальнейших исследований. Затронутая в статье тема актуальна не только для начала ХХ века (времени описываемых событий), но и для современного общества. Сегодня уже устарели и стерлись многие клише и стереотипы советского времени, позабылись высокие культурные и моральные принципы, носителями которых и являлось в свое время дворянство. Основные цели данной публикации: отразить прогрессивное и созидательное влияние таврического дворянства и интеллигенции на формирование общественно-культурного пространства Крыма и систематизировать информацию из различных источников для создания более объемной и конкретной картины событий. Предмет и объект исследования - развитие социокультурного пространства Крыма в 1916 - 1918 годах и вклад в него представителей дворянства и интеллигенции. В этот период не только произошли колоссальные социально-политические сдвиги, связанные с преобразованием Российской империи в демократическую республику, обострением политической борьбы и классовых противоречий. Встал вопрос о модернизации системы высшего образования, ликвидации прежних ограничений и запретов, увеличении численности вузов, в том числе университетов. Одним из последствий этого обновления стало возникновение давно ожидаемого Таврического университета.

В 1990 - 2000-х годах опубликованы многочисленные документы, связанные с открытием Таврического университета, вышли многочисленные статьи и монографии крымских авторов (профессоров университета Н. В. Багрова, А. В. Ишина, В. В. Лаврова, А. А. Непомнящего, С. Б. Филимонова и других) (5, 6, 7, 11, 15, 22, 23, 24). Однако, во всех этих публикациях деятельность представителей дворянства не выделяется из общей канвы событий. Для них было главным ввести в оборот сами материалы архивов и местной прессы, ранее не известные исследователям и даже секретные. В советское время господствовали взгляды на профессоров Тарического университета как врагов Советской власти, сторонников "старого режима", буржуазных националистов, культурников, отвлекавших народные массы от революционной борьбы и т.д. Не случайно многие из его преподавателей впоследствии эмигрировали, прошли через административные высылки, лагеря, депортацию. На современном этапе снова возрос интерес к биографическим и историко-культурным исследованиям. Не случайно в предложенной статье впервые предпринята попытка охарактеризовать конкретный вклад представителей таврического дворянства в общем процессе становления Таврического университета. До сих пор исследователи упоминали о персоналиях только в рамках общего процесса развития культуры, науки и образования. Это привело к фрагментарности данных и их рассредоточенности по десяткам различных публикаций. Поставленная в исследовании задача повлияла на выбор соответствующих научных методов: сравнительно-аналитического, историко-генетического, историко-типологического, ретроспективного, принципов объективности и историзма, индукции, дедукции.

В начале ХХ века Таврическая губерния считалась одной из самых образованных в Российской империи. Ее отличал один из самых высоких в стране процент средних учебных заведений на душу населения (без учета столичных районов). Известный краевед и председатель Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК) А. И. Маркевич подсчитал, что в 1918 г. в Таврической губернии насчитывалось 55 заведений с полным курсом обучения, а число окончивших их составило 1500 человек [8, с. 1, 6; 9, с.11, 16; 10, с. 7, 11]. Историк также отмечал Бердянский уезд как первый в России по числу учебных заведений.

Губерния отличалась также высоким уровнем развития науки. Входивший в ее состав Крымский полуостров, соединявший на сравнительно небольшой территории несколько природно-климатических зон (степи, предгорья, горные леса и луга, субтропический Южный берег) и позволявший, таким образом, сочетать несколько различных форм хозяйства, всегда привлекал ученых [5, с.9, 10; 8, с.1, 2, 6; 9, с.11, 12, 16; 10, с.7, 11; 15, с.10]. Одни исследователи интересовались его геологическим строением, уникальным растительным и животным миром; другие – климатическими условиями и возможностями развития виноградарства и садоводства, а третьи – развалинами памятников древности, археологическими находками, верованиями и традициями десятков народов, населяющих Тавриду. К началу ХХ века в Крыму успешно действовали десятки различных учреждений и обществ, внесших заметный вклад в развитие отечественной науки. Можно вспомнить, например, о Никитском ботаническом саде, биологических станциях в Севастополе и на Карадаге, обсерватории Н. С. Мальцова в Симеизе, Крымско-Кавказском горном клубе, Институте физических методов лечения в Севастополе, Крымском обществе естествоиспытателей и любителей природы, Обществе симферопольских врачей, Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК). Чисто научную деятельность дополняли несколько природоведческих и историко-археологических музеев, пользовавшихся постоянной популярностью у посетителей, в том числе - у учащихся и молодежи.

Иными словами, к 1917 г. в немногих губерниях Российской империи (если исключить столичные) сформировались такие благоприятные условия для развития науки и образования, как в Таврической. В то же время, и здесь существовали серьезные проблемы. Существенным тормозом для совершенствования интеллектуального пространства являлось, например, отсутствие в губернии вузов [8, с. 1; 9, с. 11; 10, с. 7]. По этой причине, талантливая молодежь не могла получить на месте высшего образования и была вынуждена уезжать учиться в совершенно незнакомые города. Наиболее близкие к Таврической губернии университеты и институты размещались в Одессе, Екатеринославе, Харькове, Новочеркасске и Ростове. По окончании обучения мало кто из выпускников возвращался «прозябать» на родину. Чаще всего, они оставались в Одессе и Киеве или переезжали в столицы, где могли получить гораздо больше возможностей реализовать свой талант, чем в провинции. Поэтому совсем не случайно крымская интеллигенция еще в 1870 - 1880-х годах стала вынашивать идею учреждения вуза непосредственно на полуострове. Местным общественной деятелям видилось немало выгод от такой, пока еще весьма туманной перспективы. Во-первых, расположенные в Тавриде научные учреждения и общества получили бы в университете готовые лаборатории, множество разнообразных коллекций, просторные кабинеты, которые могли позволить успешно продолжать исследования. Во-вторых, подготовка учебных и научных кадров могла бы производиться не в сторонних вузах, а непосредственно на месте, там, где они и будут востребованы. Следовательно, вопрос о массовом отъезде студентов, молодых учителей и ученых за пределы Крыма отпадал сам собой.

События начала ХХ века, особенно Русско-японская и Первая мировая войны, наглядно продемонстрировали низкий уровень образования в целом по Российской империи, нехватку квалифицированных специалистов, сильное техническое и культурное отставание страны от передовых мировых держав [8, с. 1; 9, с. 11; 10, с. 7]. Причиной этих кризисных явлений во многом стал низкий уровень образования. Дело было даже не в незначительном проценте образованных среди крестьян, а в ничтожном количестве вузов и несовершенных методах подачи знаний, укоренившихся в них. Во многих университетах сохранялись давно устаревшие «зубрежка» и отсталость, делавшие всю систему костной и неповоротливой. Все же, и в российские вузы постепенно проникали передовые идеи и новейшие достижения науки.

К 1917 г. назрела необходимость реформирования высшей школы, чтобы сделать ее более демократичной, гибкой и приспособленной к реалиям современности. Первая мировая война стала не тормозом, а стимулом этого необратимого процесса. Это произошло не только из-за технической отсталости России и нехватки квалифицированных кадров, но и по причине захвата кайзеровскими войсками значительных территорий в Польше и Прибалтике и необходимости эвакуации оттуда вузов [15, с. 11]. На их основе стали возникать университеты и институты в районах, где либо вообще не было высшего образования, либо оно развивалось не в полную силу и не раскрывало всего местного потенциала. Так, в 1915 г. возникло отделение Варшавского университета в Ростове-на-Дону, а в 1916 г. – Петроградского в Перми. Решающую роль в давно назревших преобразованиях системы высшего образования должны были сыграть профессора и доценты, внедрявшие передовые методики обучения и новейшие достижения науки. Их инициативы нашли также горячую поддержку среди местной интеллигенции (ученых, исследователей, гласных земских собраний и городских дум), также заинтересованных в расширении системы вузовского образования и совершенствовании преподавания в высшей школе. Предстояло провести существенные изменения системы в целом, сделать ее более демократичной и соответствующей современным условиям [1; 8, с. 3, 4; 9, с. 13, 14; 10, с. 8; 15, с.12]. Эти перемены состояли, в частности, в получении вузами права самим открывать факультеты и кафедры, разрабатывать учебные планы и программы с учетом экономических и научных потребностей конкретного региона. Их ученые Советы должны были получить возможность свободно выбирать необходимый штат профессоров, доцентов и ассистентов. Реформа состояла также в снятии любых ограничений на поступление в вуз (политических, сословных, национально-религиозных, половых). Предстояло провести не только качественные, но и количественные преобразования, увеличив, как уже отмечалось, общее количество действующих вузов.

Таким образом, в Таврической губернии возникла реальная возможность осуществления давно вынашиваемого местной интеллигенцией замысла о создании высшего учебного заведения. Губернская земская управа решила не ждать лучших времен и санкций от правительства, а незамедлительно действовать, предложив Петрограду инициативу «снизу». Началом процесса создания Таврического университета послужил доклад, сделанный 15 (28) августа 1916 г. на Таврическом губернском земском собрании одним из его членов, потомственным почетным гражданином Соломоном Самойловичем Крымом, состоявшем также членом Государственного Совета [1; 4, с. 170; 5, с. 11, 12; 8, с. 1, 2; 9, с. 11, 12; 10, с. 7; 11, с. 76, 77, 88; 15, с.12]. Видный землевладелец, предприниматель и общественный деятель Феодосийского уезда (впоследствии, в ноябре 1918 – апреле 1919 годов он возглавлял Крымское Краевое правительство) в своем содержательном, обоснованном и пафосном докладе подчеркнул жизненную необходимость в Крыму собственного вуза. Соломон Крым обратил внимание коллег на широкий научный потенциал полуострова, его уникальные природно-климатические особенности, благотворно влияющие на преподавателей и студентов, высокое развитие хозяйства. Его доклад вызвал у членов земского собрания живой интерес и горячую поддержку. Депутаты единогласно приняли решение ходатайствовать перед правительством об открытии в Таврической губернии высшей школы естественных наук с агрономическим и физико-терапевтическим отделениями. Одновременно они постановили ассигновать в строительный фонд будущего вуза 1 млн. рублей, передать в его распоряжение естественно-исторический кабинет губернского земства, организовать сбор пожертвований от уездных земских управ и городских дум.

На этом же собрании, 15 августа 1916 г, было решено создать при губернской земской управе специальную комиссию по определению типа учебного заведения, в состав которой, помимо членов самой управы и Симферопольского городского управления, вошли жившие в Крыму ученые и члены научных обществ [1; 2; 4, с. 170; 8, с. 2, 3; 9, с. 12, 13; 10, с. 7; 15, с. 12]. Ее участники пришли к убеждению, что крымский вуз должен создаваться на основе нового типа высшей школы и нового Устава и удовлетворять потребности экономического развития края и использования его природных богатств. На основе работы комиссии была составлена докладная записка на имя попечителя Одесского учебного округа П. Н. Соковнина [5, с. 13, 14; 8, с. 4; 9, с. 14; 10, с. 8; 15, с. 12]. В начале декабря 1916 г. прибывшая из Крыма в Петроград особая депутация встретилась с министром народного просвещения графом П. Н. Игнатьевым и получила его горячее сочувствие и поддержку. В столице согласились создать в Крыму вуз «имеющий целью разрабатывать науку, давать высшее научно-техническое образование и содействовать распространению научных и прикладных знаний». Соломон Крым разработал также законопроект о будущем учебном заведении, который подписали 30 членов Государственного Совета (в том числе – академик В. И. Вернадский и известный юрист и адвокат А. Ф. Кони) [8, с. 4, 5; 9, с. 14, 15; 10, с. 9, 10]. 17 декабря 1916 г. предполагалось внести его на повестку дня заседания IV Государственной Думы, однако рассмотрение документа так и не состоялось, ввиду роспуска палаты за день до голосования по нему – 16 декабря 1916 г.

Вопрос о создании в Крыму собственного вуза глубоко взволновал не только членов губернской земской управы. Например, Симферопольская городская дума затронула эту проблему еще раньше, после последовавшего 19 июля (1 августа)1916 г. заявления гласного Абрама Яковлевича Гидалевича – известного в городе врача и археолога, члена ТУАК [4, с. 170, 171; 5, с. 12 – 14; 15, с. 12]. 8 (21) августа заявление А. Я. Гидалевича и доклад Соломона Крыма рассмотрела комиссия городской думы по народному образованию, которую возглавлял городской голова, Василий Александрович Иванов [4, с. 170, 171; 5, с. 12 – 14]. Гласные решили отвести под будущий вуз участок городской земли, но оставили открытым вопрос о типе заведения. В сентябре 1916 г. полную поддержку этой идее выразили также члены ряда известных в губернии научных обществ (Крымского естествоиспытателей и любителей природы, Симферопольских врачей, Таврической ученой архивной комиссии) [5, с. 12 - 14; 8, с. 4,5; 9, с. 14, 15; 10, с. 8; 15, с.12].

Ни у кого не вызывало сомнений, что свой вуз Крыму жизненно необходим. Вопрос состоял только в том, какого типа его создавать [2, с. 25 - 27; 4, с. 170; 8, с. 3 - 5; 9, с. 13 - 15; 10, с. 8 – 10; 11, с. 76: 15, с. 12]. Большинство ученых и общественных деятелей полагали, что больше выгод краю создаст университет с двумя факультетами – физико-математическим и медицинским. Первый факультет можно было подразделить на отделения, например, естественноисторическое и агрономическое. Такой вуз давал бы возможность готовить кадры сразу по нескольким специальностям (чистой и прикладной математике, физике, астрономии, агрономии, ботанике, садоводству, физиотерапии, бальнеологии). В дальнейшем планировалось открытие и других факультетов, в частности, историко-филологического и юридического. Некоторые из крымских деятелей склонялись, однако, к учреждению более узкого вуза политехнического профиля.

В марте 1917 г. Николай II был отрешен от власти оппозицией, и в Петрограде на основе Временного комитета IV Государственной Думы сформировалось Временное правительство. Оно поставило перед собой задачи продолжения войны «до победного конца», созыва Учредительного собрания и провозглашения в России демократической республики. Следовательно, многие важные вопросы, в том числе и о создании новых вузов, откладывались до лучших времен. Члены правительства выражали полную поддержку и содействие идее учреждения Таврического университета, но не предприняли в этом отношении никаких реальных шагов. Уже в мае 1917 г. Таврическое губернское земское собрание донесло до сведения министра народного просвещения А. А. Мануйлова, что открытие в Крыму университета – дело неотложной государственной необходимости [8, с. 7; 9, с. 17; 10, с. 13]. Временное правительство оставило эту инициативу без последствий, тем более, что в это время, после ухода в отставку П. Н. Милюкова и А. И. Гучкова, оно формировало свой первый коалиционный состав.

В Крыму решили не дожидаться разрешения из столицы. После ликвидации в России монархии, бывшее царское имение в Ливадии пустовало, и у местной интеллигенции появились новые возможности для создания вуза. Группа живших в Ялте профессоров во главе с известным естествоиспытателем, директором Никитского ботанического сада Николаем Ивановичем Кузнецовым и жителей города выдвинули идею создания университета на Южном берегу Крыма [3, с. 33 - 37; 5, с. 15; 6, с. 134, 135, 157; 8, с. 7; 9, с. 17; 10, с. 13; 11, с. 79, 88; 15, с.18, 22; 20; 21, с. 40]. Для ее скорейшего осуществления, в ноябре 1917 г. создается коллегия профессоров во главе с Н. И. Кузнецовым. Значительная часть ее членов до событий 1917 г. преподавала в Киевском университете Святого Владимира. Выдвинутая коллегией идея создания в Ялте на первое время филиального отделения этого вуза выглядела логичной и обоснованной. Осенью 1917 г. в городе возникло также «Общество содействия открытию высших учебных заведений в Крыму», которое возглавила Аделаида Григорьевна Лонцкая – председательница комиссии городской думы по народному образованию [3, с. 33, 34; 5, с. 15; 6, с. 134; 8, с. 8; 9, с. 18; 10, с. 14; 15, с. 17, 19; 20, с. 39, 40]. Благодаря их неутомимой и решительной деятельности, удалось в короткие сроки разработать проект будущего вуза, приспособленный к потребностям Крыма, и направить его на утверждение в Совет Киевского университета.

Однако, коллегия профессоров, мечтавшая создать университет именно в Ялте, не учла несколько важных обстоятельств, в частности, нехватку свободных помещений для учебных занятий и общежитий, невозможность будущим студентам заработать себе на жизнь дополнительным заработком, высокие цены [3, с. 34, 35; 8, с. 8, 12; 9, с. 18, 22; 10, с. 14, 18; 20; 21, с. 39 - 45]. Часть местных общественных деятелей вообще не разделяла идею учреждения в городе вуза и хотела бы создавать в нем исключительно лечебные и научные заведения – институты туберкулеза и физических методов лечения, ботанические и зоологические станции, лечебницы, санатории. В ноябре 1917 г. коллегия профессоров допустила еще одну ошибку, распределив факультеты по разным городам вместо единого центра [8, с. 8; 9, с. 18; 10, с. 14]. Ректорат, историко-филологический и юридический факультеты предполагалось разместить в Симферополе, физико-математический с естественным отделением и медицинский – в Ялте, экономико-коммерческое отделение – в Феодосии, техническое – в Керчи, археологическое – в Севастополе. На заседании комиссии губернской земской управы по созданию вуза, состоявшемся 28 ноября (10 декабря) 1917 г. при участии ялтинских профессоров, ее члены во главе с Соломоном Крымом отклонили не только этот нереальный проект, но и саму идею Ялты как центра будущего учебного заведения [8, с. 9; 9, с. 19; 10, с. 14; 15, с. 27]. В губернском центре не без оснований полагали, что местом создания университета может быть только Симферополь. Ялта допускалась ими лишь на первое время и только для первых факультетов – физико-математического и медицинского.

9 (22) октября 1917 г. Совет университета Святого Владимира в Киеве согласился на создание филиала в Крыму [8, с. 8; 9, с. 18; 10, с. 14; 11, с. 78, 79: 15, с. 22]. Коллегия профессоров, губернская земская управа, Ялтинская городская дума и Общество содействия открытию высших учебных заведений в Крыму приложили все усилия для скорейшего открытия этого отделения. Было очень непросто в условиях голода, тотального дефицита и социально-политической нестабильности собирать необходимые средства, подыскивать свободные помещения, подбирать контингент преподавателей на кафедры, мебель и пособия для учебных кабинетов и книги для библиотеки, договариваться о сотрудничестве с действующими научными учреждениями. Обстоятельства особенно усложнились после того, как в январе 1918 г. власть в Киеве и Симферополе захватили большевики и нарушились установившиеся между центрами связи. Условия улучшились только в мае 1918 г, когда в Крым приехал доктор медицины Роман Иванович Гельвиг, избранный вскоре деканом и профессором медицинского факультета [8, с. 11; 9, с. 21; 10, с. 16; 11, с. 85, 89; 15, с. 28]. 28 июля коллегия профессоров избрала его временным ректором. Известный за пределами России врач и анатом был сторонником независимого от Киева Таврического университета с центром в Симферополе. По его инициативе учреждается Попечительский совет вуза, которому удалось в короткие сроки поправить затруднительное материальное положение, решить массу хозяйственно-организационных вопросов. В состав этого совета, помимо самих профессоров, вошли члены губернского земства, городских дум и общественных организаций. Роман Гельвиг пригласил также в Крым многих известных преподавателей из Киевского, Харьковского, Новороссийского и других университетов. Кроме того, всем основным ответственным органам (Киевскому университету, Таврическому губернскому земству, коллегии профессоров и Попечительскому совету) удалось восстановить нарушенные приходом большевиков контакты, прекратить решение вопросов об университете порознь и добиться согласованности действий [6, с. 142 – 144, 157; 8, с. 11 - 14; 9, с. 21 - 24; 10, с. 17 - 19; 11, с. 85; 15, с. 28 - 32]. Благодаря такой четкой, слаженной и целенаправленной деятельности крыской интеллигенции, ей удалось сделать почти невозможное – в условиях нехватки средств и частой смены режимов, почти без помощи из столицы за короткий срок (чуть более двух лет) открыть Таврический университет, ставший очагом культуры и просвещения на полуострове.

Кто же конкретно эти люди, приложившие столько усилий к созданию вуза и в чем заключался вклад каждого из них в общее дело?

Прежде всего, это члены Таврической губернской земской управы. Имя одного из них, Соломона Самойловича Крыма, впервые высказавшего идею создания университета в Таврической губернии, уже упоминалось [1; 2, с. 25, 30; 4, с. 170; 5, с. 11, 12; 6, с. 144 – 145; 8, с. 1 – 5, 10, 12, 16; 9, с. 11 – 15, 20, 22, 26; 10, с. 7 – 10, 13, 14, 17; 11, с. 76, 77, 88; 12, с. 1, 2, 7, 8; 13, с. 44, 58; 14, с. 162, 164, 165; 15, с. 11]. Он не только разработал уже названные законопроект и объяснительную записку, направленные в декабре 1916 г. на рассмотрение IV Государственной Думы, но и впоследствии оставался горячим сторонником создания вуза с центром в Симферополе. В 1917 г. Соломон Крым исполнял должность комиссара, заведующего национальными имениями в Крыму, и именно с ним приходилось вести переговоры Ялтинской городской думе и коллегии профессоров по поводу размещения факультетов и общежитий в Ливадии [15, с. 20 – 24; 20]. В мае 1918 г. этот видный общественный деятель губернии встал во главе Попечительского совета университета. И еще один интересный факт, связанный с Соломоном Крымом [3, с. 37; 15, с. 23]. В сентябре 1917 г. он участвовал в работе комиссии Министерства народного просвещения по делам высшей школы, которую возглавлял академик В. И. Вернадский. Ей предстояло решить вопросы реформы высших учебных заведений, а заодно и способствовать открытию новых (в том числе – университета в Крыму). Соломон Крым высказал предложение направить в комиссию одного из гласных Таврического губернского земства в качестве уполномоченного. Таким кандидатом на губернском земском собрании избрали статского советника Николая Николаевича Богданова [2, с. 25; 3, с. 33, 37; 15, с. 23]. Ранее он возглавлял Ялтинскую уездную земскую управу. В 1917 г. его назначили председателей Таврической губернской земской управы и губернским комиссаром, а в ноябре 1918 г. – членом Крымского краевого правительства во главе с С. С. Крымом. Николай Богданов склонялся к идее симферопольского, а не южнобережного вуза. При этом он считал, что ввиду отсутствия у земства достаточных средств, логичнее открыть в Крыму не самостоятельное заведение, а филиал какого-нибудь столичного. В составе депутации, направленной в декабре 1917 г. к министру народного просвещения графу П. Н. Игнатьеву, кроме Соломона Крыма, состояли: председатель губернской земской управы (впоследствии – губернский комиссар Временного правительства) коллежский советник Яков Тарасович Харченко, таврический губернский предводитель дворянства, действительный статский советник и камергер Двора Его Императорского Величества Сергей Балтазарович Скадовский и член Государственной Думы и Таврического губернского земского собрания Владимир Карлович Винберг (действительный статский советник, бывший председатель Ялтинской уездной земской управы, известный в губернии землевладелец и общественный деятель) [8, с. 5; 9, с. 15; 10, с. 9]. Впоследствии Винберг и Харченко приняли участие в ряде заседаний губернской земской управы и принимали участие в дебатах по поводу открытия университета [2, с. 25, 26; 3, с. 32, 33, 35; 10, с. 17; 15, с. 29]. В 1918 г. Я. Т. Харченко вошел в состав его Попечительского совета. Важную роль в решении вопроса об организации в Симферополе Таврического университета сыграли и другие активные члены губернского земского собрания: Александр Александрович Стевен, Михаил Егорович Серебряков, Николай Михайлович Лампси (потомки потомственных дворян), Виктор Иванович Бианки, Арвид Вильгельмович Фосс (представители интеллигенции), Владимир Сергеевич Налбандов (происходил из семьи симферопольских потомственных почетных граждан) [2, с. 25, 26; 3, с. 32, 33, 35]. Помимо деятельности в губернском земстве, Александр Стевен известен как министр продовольствия Крымского краевого правительства под председательством С. С. Крыма, Владимир Налбандов – как член Симферопольской городской думы и краевого правительства М. А. Сулькевича, а Арвид Фосс – как один из городских голов Симферополя. Сторонниками создания крымского вуза являлись и члены Симферопольской уездной земской управы. Осенью 1916 г. они приняли решение передать участок земли в 238 дес. из имения Императора Александра II в 4 верстах от станции Сарабуз (ныне - Остряково) для устройства в будущем агрономического отделения или института, а также ассигновать 15792 рубля капитала [8, с. 4; 9, с. 14; 10, с. 8]. Среди членов Симферопольской уездной земской управы наиболее активными в вопросе о вузе были ее председатель, Геннадий Алексеевич Ган, и члены – Евгений Эдуардович Кесслер и уже упомянутые М. Е. Серебряков и В. С. Налбандов [2, с. 25, 26; 3, с. 32, 33, 35].

Идею создания университета в центре Таврической губернии горячо поддержали не только члены губернской и уездной земских управ. Ее считали весьма полезной и выгодной члены Симферопольского городского управления (думы и управы), включая и городского голову Василия Александровича Иванова [4, с. 170- 173; 6, с. 145, 160; 15, с. 29]. Этот человек всегда выражал особый интерес ко всему, что касалось пользы горожан и дальнейшего развития губернского центра. При Василии Иванове в Симферополе появились канализация, уличное освещение и трамвайное движение, открылись новые банки, магазины, гостиницы, училища и зрелищные заведения (в том числе – новый Дворянский театр и иллюзионы). Открытие в октябре 1918 г. Таврического университета можно считать своеобразным венцом его неутомимой деятельности. Вклад городского головы, входившего в 1916 г. в состав комиссии по созданию вуза, а в 1918 г. – Попечительского совета оказался не менее значительным, чем у членов земств, т. к. Василий Иванов всегда непреклонно стоял за создание учебного заведения именно в Симферополе [4, с. 170 – 173; 13, с. 56, 58; 15, с. 29, 30]. Именно он председательствовал на заседании Симферопольской городской думы 2 (15) сентября 1916 г. и сделал доклад по поводу скорого открытия вуза. В принятом тогда постановлении гласные заявили о своей готовности выделить участок земли, обратились с ходатайством об открытии вуза к министру народного просвещения и согласились с идеей Симферопольского женского клуба допускать к обучению учащихся обоих полов. Среди членов городской думы были и другие представители дворян и интеллигенции, поддерживавшие идею открытия Таврического университета: Александр Матвеевич Шлее, Александр Федорович Кудрицкий, Эммануил Нерсесович Нерсесов, Василий Михайлович Макурин, Александр Корнилиевич Романюк [4, с. 170 – 173; 13, с. 58].

Поборниками создания крымского вуза стали также многие научные общества, располагавшиеся также в Симферополе. Наиболее активные среди них – Таврическая ученая архивная комиссия (ТУАК) и Крымское общество естествоиспытателей и любителей природы (КОЕиЛП) [4, с. 172; 8, с. 4; 9, с. 14; 10, с. 8; 11, с. 76, 77, 84, 86, 88, 89; 12, с. 45; 14, с. 164, 169; 15, с. 12]. Председатель ТУАК Арсений Иванович Маркевич в 1916 г. безвозмездно передал для будущего учебного заведения участок земли в 10 дес. из своего имения в полутора верстах от Симферополя [8, с. 3; 9, с. 13; 10, с. 8]. Он также составил краткий исторический очерк возникновения Таврического университета, который 14 октября 1918 г. зачитал в кратком виде на церемонии открытия вуза один из самых активных и авторитетных членов комиссии – историк и архивист Борис Дмитриевич Греков [6, с. 158; 8; 9; 10; 11, с. 88, 89; 12, с. 1, 2; 13, с. 43, 44; 14, с. 162, 163]. В начале октября состоялось соединительное заседание научных обществ Симферополя, ознакомившее широкие круги городской общественности с целями и задачами университета и его важным значением для города, Крыма и всей России [12, с. 1; 13, с. 43; 14, с. 162, 163; 15, с. 34, 35]. На нем сделали доклады Лев Сергеевич Вагин (председатель КОЕиЛП, заведующий отделом народного образования губернской земской управы) и Сигизмунд Адамович Мокржецкий (губернский энтомолог, председатель Ассоциации научных учреждений Тавриды, заведующий Салгирской помологической станцией, возглавлявший ранее и КОЕиЛП). Активную роль в создании Таврического университета сыграли также другие члены Крымского общества естествоиспытателей, в частности Николай Карлович Гутковский, Николай Николаевич Клепинин (губернский почвовед) и Ольга Аркадьевна Машковцева (известный в городе офтальмолог, член Таврического Местного Управления Российского общества Красного Креста и Общества симферопольских врачей) [2, с. 25, 26; 3, с. 33]. Идею создания Таврического университета поддерживали и многие из рядовых симферопольских дворян и представителей интеллигенции. Достаточно сказать о письме, присланном в сентябре 1916 г. на имя Соломона Крыма из Петрограда [2, с. 31]. В нем Николай Александрович Султан-Крым-Гирей (действительный тайный советник и сенатор, ранее – городской голова Феодосии, член Таврической губернской земской управы, один из крупнейших в губернии землевладельцев и благотворителей) назвал день 15 (28) августа историческим для земства и рекомендовал решительно действовать, добиваясь скорейшего создания вуза, столь необходимого Тавриде.

Несмотря на такую значительную когорту сторонников организации университета в Симферополе, у нее существовала солидная оппозиция лиц, поддерживавших идею создания южнобережного вуза [3, с. 32 – 37; 6, с. 134, 135, 157; 8, с. 7 – 11, 15, 16; 9, с. 17 – 21, 25, 26; 10, с. 13 – 15, 17, 18; 15, с. 17 – 21, 25; 20; 21]. У этих людей были свои аргументы и обоснования: ялтинский здоровый климат, благоприятно влияющий на больных туберкулезом, необходимость профессионалов для развития курортов и сельского хозяйства, возможности изучать природу в ее нетронутом, первозданном виде. Наиболее активные деятели «южнобережной» группы – уже упоминавшиеся выше профессор-ботаник Николай Иванович Кузнецов и член Ялтинской городской думы Аделаида Григорьевна Лонцкая. Их поддерживал также живший в городе профессор зоологии и иммунологии, член Крымско-Кавказского Горного клуба Сергей Иванович Метальников, женатый на дочери Владимира Николаевича Дмитриева (врача, климатолога, видного земского и общественного деятеля, имевшего чин действительного статского советника и потомственное дворянство) [8, с. 8 – 11; 9, с. 18 – 21; 10, с. 13 – 16; 15, с. 22, 23, 25, 29, 31]. К идее южнобережного вуза склонялись также ялтинский городской голова Виктор Викторович Нейкирх (он являлся председателем Горного клуба и директором городского коммерческого училища) [8, с. 8; 9, с. 18; 10, с. 14; 15, с. 22 – 24; 21, с. 44, 45]. Он убеждал гласных поскорее добиться открытия университета, пока помещения в Ливадии не заняло какое-нибудь ведомство или учреждение, не имеющее ни малейшего отношения к Ялте и Крыму. Следует отметить, что идею открытия вуза на Южном берегу даже некоторые представители местной, не говоря уже о симферопольской, интеллигенции встретили пессимистично или скептически. Например, известный в Крыму врач и общественный деятель Сергей Яковлевич Елпатьевский полагал, что студенчество будет влачить на Южном берегу жалкое состояние из-за отсутствия постоянной работы и свободных квартир [21, с. 45]. Такие же доводы, как и к Ялте, спокойно могли бы быть отнесены к Сочи, Сухуму или другим южным городам. Поэтому, по мнению врача, логичнее было бы создавать в городе не высшие учебные, а научно-медицинские заведения. Исаак Наумович Альтшуллер – владелец одной из лучших в городе туберкулезных клиник, лично лечивший А. П. Чехова, Л. Н. Толстого, К. С. Станиславского, Ф. И. Шаляпина и других видных деятелей культуры – тоже отнюдь не разделял подобную перспективу [21, с. 43]. Он считал более естественным создание в Ялте институтов туберкулеза и физических методов лечения, ботанических и зоологических станций или санаториев. Организовать в городе вуз одному городскому управлению, без разрешения центрального правительства, почти нереально. Врач отмечал также почти полное отсутствие на Южном берегу учебных пособий и инструментов, из-за чего делается, практически, невозможным чтение лекций. Многие жители Ялты и Южного берега поддержали идею создания университета в Крыму морально, передавали ему участки земли, деньги, книги, инвентарь. В числе этих дарителей – Ольга Владимировна Метальникова (урожденная Дмитриева), передавшая вузу участок земли близ Ялты, минералогическую и зоологическую коллекции и Надежда Львовна Голицына (дочь известного винодела и мецената графа Льва Сергеевича Голицына) – участок в Новом Свете [8, с. 14; 9, с. 24: 10, с. 18; 15, с. 29]. Среди поздравлений, поступивших 1 (14) октября 1918 г. в день открытия Таврического университета был приветственный адрес от Александра Львовича Бертье-Делагарда – известного в Крыму нумизмата, археолога и любителя древностей, члена ТУАК и Крымско-Кавказского горного клуба, жившего в Ялте [14, с. 161].

В завершении сделаем несколько замечаний по поводу адресов, связанных с образованием Таврического университета [2; 3; 4; 6, с. 133, 134, 138; 8; 9; 10; 11, с. 76, 77, 85; 12; 13; 14; 15, с. 12, 17 – 21, 24, 25, 32, 34, 35; 20; 21]. Прежде всего, необходимо отметить комплекс зданий Таврической губернской земской управы, располагавшийся в Симферополе по улицам Екатерининской (К. Маркса), 17 – Жуковского, 5 – Долгоруковской, 2. Кроме заседаний земства, здесь проходили собрания Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы, Таврической ученой архивной комиссии, Крымской научной ассоциации. Иными словами, именно в этих стенах решались самые насущные и важные вопросы и происходили наиболее острые споры и дискуссии. Члены ТУАК и Общества симферопольских врачей проводили часть своих заседаний в старом здании Окружного суда (ул. Екатерининская, 20), не сохранившемся до наших дней. На ул. Пушкинской работали Симферопольские городские дума и управа (дом № 3) и уездная земская управа (дом № 22). Канцелярия Попечительского совета университета с мая 1918 г. располагалась в помещении бывшего сиротского приюта им. графини А.М. Адлерберг (ул. Пушкинская, 18). В начале октября 1918 г. в кинематографе «Баян» (современный адрес – ул. Горького, 5) состоялось соединительное заседание научных обществ Симферополя, о котором уже шла речь раньше. Сам же акт торжественного открытия университета произошел 15 октября 1918 г. в помещении Дворянского театра (ул. Пушкинская, 15). Наиболее важные из ялтинских адресов, связанных с вузом – здания городской управы по ул. Бульварной (Рузвельта), 1; Александровской мужской гимназии (ул. Аутская, 25, ныне - Кирова, 31), в котором в мае 1918 г. состоялось торжественное открытие университета и началось чтение лекций на медицинском факультете; Массандровских казарм, частично использовавшихся под общежитие преподавателей и студентов (современный адрес – пер. Свердлова, 6); дом профессора Н.Ф. Голубова по ул. Екатерининской, 11, в котором некоторое время размещалась канцелярия. Помещения Ялтинского студенческого кружка находились по ул. Виноградной (Чехова), 20 и Набережной, 22, а Бюро труда при студенческом обществе, предлагавшее работу репетиторов, сторожей, канцеляристов, занятия по уходу за больными и на виноградниках – по ул. Севастопольской, 4.

Таким образом, можно прийти к выводу, что представители таврического дворянства и интеллигенции сыграли важную, если не решающую роль в возникновении первого крымского вуза – Таврического университета. Некоторые из них впоследствии развили в нем активную преподавательскую и общественную деятельность, способствуя повышению авторитета заведения и дальнейшему развитию российской науки. В условиях революции и Гражданской войны крымские ученые продолжали вести активные исследования, несмотря на голод, рост дороговизны и бандитизма, нехватку оборудования, инвентаря, литературы. Члены ТУАК во главе с председателем Комиссии А.И. Маркевичем спасали художественные, архитектурные и исторические ценности от уничтожения и вывоза за границу, участвовали в создании в Крыму архива, музеев и библиотек, призывали соотечественников бережно относиться к культурному наследию. Тем самым, многие из этих исследователей, совершили настоящий научный подвиг, часто балансируя между жизнью и смертью. Так как большинство из этих ученых-интеллигентов преподавало различные дисциплины в Таврическом университете, становится неоспоримым, что этот вуз внес огромный вклад не только в сохранение природного, исторического и культурного потенциала Крыма, но и способствовал дальнейшему развитию российской науки, образования и культуры.

Библиография
1.
References
1.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

РЕЦЕНЗИЯ на статью
Ревнители науки и просвещения Крыма (Роль представителей дворянства в образовании Таврического университета)

Название отчасти соответствует содержанию материалов статьи: почему в названии статьи автор указал на роль именно дворянства, осталось неясно.
В названии статьи не просматривается научная проблема, на решение которой направлено исследование автора.
Рецензируемая статья представляет относительный научный интерес. Автор разъяснил выбор темы исследования, но не обосновал её актуальность.
В статье некорректно сформулирована цель исследования («В статье прослеживается прогрессивное и созидательное влияние этих людей на формирование общественно-культурного пространства Крыма»), не указаны объект и предмет исследования, методы, использованные автором. На взгляд рецензента, основные элементы «программы» исследования автором не вполне продуманы, что отразилось на его результатах.
Автор не представил результатов анализа историографии проблемы и не сформулировал новизну предпринятого исследования, что является существенным недостатком статьи.
При изложении материала автор крайне избирательно продемонстрировал результаты анализа историографии проблемы в виде ссылок на актуальные труды по теме исследования. Апелляция к оппонентам в статье отсутствует.
Автор условно обозначил круг источников, привлеченных им для раскрытия темы.
Автор не разъяснил и не обосновал выбор хронологических рамок исследования.
Автор отчасти разъяснил выбор географических рамок исследования.
На взгляд рецензента, автор стремился грамотно использовать источники, выдержать научный стиль изложения, грамотно использовать методы научного познания, соблюсти принципы логичности, систематичности и последовательности изложения материала.
В качестве вступления автор обстоятельно описал причину выбора темы исследования.
В основной части статьи автор сообщил, что Таврическую губернию «отличал один из самых высоких в стране процент средних учебных заведений на душу населения» т.д., затем разъяснил мысль о том, что «Крымский полуостров… всегда привлекал ученых» т.д., заключив, что в регионе «сформировались благоприятные условия для развития науки и образования» т.д. Автор неожиданно сообщил, что «по окончании обучения мало кто из выпускников возвращался «прозябать» на родину», т.е. в Крым, ограничившись замечанием, что молодые люди уезжали в Одессу и Киев, «где могли получить гораздо больше возможностей реализовать свой талант, чем в провинции». Какова связь между невозвращением молодежи и отсутствием вуза в Крыму, осталось неясно.
Далее автор умозрительно заявил, что «к 1917 г. назрела необходимость реформирования высшей школы, чтобы сделать ее более демократичной, гибкой и приспособленной к реалиям современности» т.д. Затем автор назвал «стимулом» «реформирования высшей школы» эвакуацию некоторых вузов в безопасные губернии Российской империи – в Ростов-на-Дону и Пермь («Предстояло провести существенные изменения системы в целом, сделать ее более демократичной и соответствующей современным условиям»). Связь между этими событиями для рецензента как читателя осталась неясной. Автор неожиданно заключил, что «в Таврической губернии возникла реальная возможность осуществления давно вынашиваемого местной интеллигенцией замысла о создании высшего учебного заведения» т.д., затем описал содержание доклада от 28 августа 1916 г. С.С. Крыма в Таврическом губернском земском собрании и соответствующие решения его гласных. Затем автор сообщил, что данную идею поддержали члены Симферопольской городской думы и «ряда известных в губернии научных обществ».
Далее автор описал взгляды общественников на профиль будущего вуза, сообщил, что реализацию идеи пришлось отложить из-за событий революции, затем описал некоторые самостоятельные усилия «группы живших в Ялте профессоров», разъяснил недостатки проекта, подготовленного данной группой.
Далее автор неожиданно сообщил, что «22 октября 1917 г. Совет университета Святого Владимира в Киеве согласился на создание филиала в Крыму» и что заинтересованные группы «в Крыму приложили все усилия для скорейшего открытия этого отделения» т.д.
Далее автор перешёл к характеристике лиц, «приложивших столько усилий к созданию вуза» и «вклада каждого из них в общее дело»: перечислил некоторые личные карьерные достижения и действия в сфере образования «видного общественного деятеля губернии» С.С. Крыма, затем должности статского советника Н.Н. Богданова и сообщил его мнение по вопросу об открытии вуза, неожиданно перечислил лиц, вошедших в состав делегации в Петроград и фрагментарно сообщил некоторые биографические сведения о них.
Далее автор сообщил, что идею открытия вуза в Симферополе «считали весьма полезной и выгодной члены Симферопольского городского управления (думы и управы), включая и городского голову Василия Александровича Иванова» и охарактеризовал деятельность Иванова, затем сообщил, что «поборниками создания крымского вуза стали также многие научные общества» и перечислил ряд лиц, участвовавших в обсуждениях данного вопроса.
Далее автор разъяснил, что «несмотря на такую значительную когорту сторонников организации университета в Симферополе, у нее существовала солидная оппозиция лиц, поддерживавших идею создания южнобережного вуза» и т.д.
В завершение основной части статьи автор неожиданно перечислил «адреса, связанные с образованием Таврического университета» (места, где велись «наиболее острые споры и дискуссии»), затем сообщил, что «акт торжественного открытия университета произошел 15 октября 1918 г. в помещении Дворянского театра (ул. Пушкинская, 15)» и перечислил «наиболее важные из ялтинских адресов, связанных с вузом» т.д.
В статье встречаются ошибки/описки, как-то: «Российской Империи», «В то же время, и здесь», «По просьбе Соломона Крыма направить в комиссию одного из гласных земского собрания в качестве уполномоченного, в Петроград поехал», неудачные и некорректные выражения, как-то: «провинциальных губерниях».
Выводы не позволяют оценить научные достижения автора в рамках проведенного им исследования. Выводы не отражают результатов исследования, проведённого автором, в полном объёме.
Автор неожиданно резюмировал, что «представители таврического дворянства и интеллигенции сыграли важную, если не решающую роль в возникновении первого крымского вуза – Таврического университета» и что «некоторые из них впоследствии развили в нем активную преподавательскую и общественную деятельность» т.д.
Выводы, на взгляд рецензента, не проясняют цель исследования.
На взгляд рецензента, потенциальная цель исследования достигнута сугубо автором отчасти.
Публикация может вызвать интерес у аудитории журнала. Статья требует существенной доработки, прежде всего, в части формулирования ключевых элементов программы исследования и соответствующих им выводов.

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Выдающийся литературный критик В.Г. Белинский как-то заметил: «Русская история есть неистощимый источник для всякого драматика и трагика». И действительно, тысячелетняя история нашей страны отмечена героическими и трагическими событиями, которые в целом ряде случаев сплелись воедино, что привлекает особое внимание к исторической науке. Напомним, что только за последнее столетие наша страна выдержала два распада государственности, три революции, две мировые войны, многочисленные социально-экономические потрясения. Все это не могло не отразиться на сознании наших граждан: особенно знаковым в этом плане стал период конца 1980-х – начала 1990-х гг., когда в результате крушения господствовавшей на протяжении семидесяти с лишнем лет официальной коммунистической идеологии пространство на 1/6 части суши оказалась в состоянии острого духовного кризиса. Принесенная Перестройкой гласность принесла в историческую науку противоречивые тенденции: с одной стороны, это возможность свободных, не ограниченных цензурными рамки дискуссий и обмена мнений, с другой стороны, это стремление к сенсационности, которая нашла выход даже в так называемой «новой хронологии» А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского. В этой связи вызывает огромную важность подлинно научное, основанное на критическом анализе источников, научное исследование отдельных слабо изученных вплоть до настоящего времени эпизодов такой богатой, но вместе с тем и такой противоречивой российской истории. Заметим, что после воссоединения Крыма и России в нашем обществе наметился интерес к крымской истории.
Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой является развитие социокультурного пространства Крыма в 1916 - 1918 годах и вклад в него представителей дворянства и интеллигенции. Автор ставит своими задачами проанализировать процессы создания первого крымского вуза и формирования культурного пространства полуострова, а также выявить роль, которую сыграли в них представители местного дворянства, члены Таврической губернской земской управы, Симферопольской городской думы, Таврической ученой архивной комиссии, Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы.
Работа основана на принципах историзма, достоверности и объективности, методологической базой исследования выступает историко-генетический метод, в основе которого по определению академика И.Д. Ковальченко находится ««последовательное раскрытие свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения, что позволяет в наибольшей степени приблизиться к воспроизведению реальной истории объекта», а отличительными сторонами которого выступают конкретность и описательность.
Научная новизна исследования заключается в самой постановке темы: автор на основе различных источников и исследований стремится охарактеризовать роль представителей дворянства в создании Таврического университета.
Рассматривая библиографический список статьи, как позитивный момент следует отметить его масштабность и разносторонность: всего список литературы включает в себя 20 различных источников и исследований. Из привлекаемых автором источников отметим материалы периодических изданий, как современных так и столетней давности, а также журналы заседаний Симферопольской городской Думы. Из используемы исследований укажем на труды А.В. Ишина и А.А. Непомнящего, в которых затрагиваются и вопросы создания Таврического университета. Вместе с тем в тексте автор указывает, что «в 1990 - 2000-х годах опубликованы многочисленные документы, связанные с открытием Таврического университета, вышли многочисленные статьи и монографии крымских авторов (профессоров университета Н. В. Багрова, А. В. Ишина, В. В. Лаврова, А. А. Непомнящего, С. Б. Филимонова и других)», однако на часть из перечисленных специалистов отсутствуют ссылки в библиографии. Кроме того, вне авторского поля зрения оказалась статья А.А. Эйлера «Ревнители науки и просвещения Крыма (образование Таврического университета и роль в нем представителей дворянства)», Дни науки КФУ им. В.И. Вернадского, Симферополь, 2018. Заметим, что библиография имеет важное значение не только с научной, но и с просветительской точки зрения: читатели, познакомившись с текстом статьи, могут обратиться к другим работам по затрагиваемым темам. Таким образом на наш взгляд, библиография статьи нуждается в доработке.
Стиль написания работы является научным, с элементами публицистичности, однако доступным для понимания не только специалистов, но и широкой читательской аудитории, всем, кто интересуется, как историей Крыма, в целом, так и ролью дворянства в социокультурном развитии региона, в частности. Апелляция к оппонентам представлена в выявлении проблемы на уровне собранной информации, выявленной автором в ходе работы над темой исследования.
Структура работы отличается определенной логичностью и последовательностью, в ней выделяются несколько разделов, в том числе введение, основная часть и заключение. В начале автор определяет актуальность темы, показывает, что «к 1917 г. назрела необходимость реформирования высшей школы, чтобы сделать ее более демократичной, гибкой и приспособленной к реалиям современности», при этом развернувшаяся Первая мировая война становилась стимулом данного процесса, в том числе «по причине захвата кайзеровскими войсками значительных территорий в Польше и Прибалтике и необходимости эвакуации оттуда вузов» (так Варшавский университет был переведен в Ростов-на-Дону). В работе показана роль дворянства в образовании Таврического университета, при этом автор обращает внимание и на деятельность конкретных персоналий. Примечательно, что у сторонников организации университета в Симферополе была оппозиция, поддерживавшая идею создания вуза в Ялте.
Главным выводом статьи является то, что «представители таврического дворянства и интеллигенции сыграли важную, если не решающую роль в возникновении первого крымского вуза – Таврического университета», а «некоторые из них впоследствии развили в нем активную преподавательскую и общественную деятельность, способствуя повышению авторитета заведения и дальнейшему развитию российской науки».
Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет определенный интерес у читателей, а ее материалы и выводы могут быть использованы как в курсах лекций по истории, так и в различных спецкурсах.
В то же время к статье есть замечания:
1) Следует дополнить библиографию статьи не только трудами авторов упомянутых в тексте, но и работой А.А. Эйлера «Ревнители науки и просвещения Крыма (образование Таврического университета и роль в нем представителей дворянства)», Дни науки КФУ им. В.И. Вернадского, Симферополь, 2018.
2) К фрагменту текста «В 1990 - 2000-х годах опубликованы многочисленные документы, связанные с открытием Таврического университета, вышли многочисленные статьи и монографии крымских авторов (профессоров университета Н. В. Багрова, А. В. Ишина, В. В. Лаврова, А. А. Непомнящего, С. Б. Филимонова и других)» необходимо дать ссылки на работы указанных авторов
3) Желательно хотя бы кратко рассказать об обстоятельствах начала работы Таврического университета, что вызовет несомненным читательский интерес
4) Из текста самой статьи следует удалить название.
5) Из библиографии следует удалить дубли на латинице после 20 сноски.
После исправления указанных замечаний статья может быть рекомендована для публикации в журнале «Genesis: исторические исследования».
Ссылка на эту статью

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи


Другие сайты издательства:
Официальный сайт издательства NotaBene / Aurora Group s.r.o.