DOI: 10.7256/2306-0174.2014.9.13357

Аннотация: Рассматривается вопрос о том, как в секулярном мире на смену религиям приходит туризм, с одной стороны копирующий её основные черты, с другой - заполняющий место, которое она оставляет. Статья рассматривает вопрос о схожести туризма и религии. Качества и свойства и того, и другого сегодня как никогда похожи, что делает метафору заголовка весьма актуальной. Статья изучает не только внешнее сходство практик и содержания обоих видов деятельности, но и их внутреннее содержание. Кроме того, она наполнена метафорами и сравнениями, что ещё больше сближает оба этих понятия. Методами исследования выступают сравнительный анализ, историческое обозрение, метафора и аналогии, наблюдение, рефлексия, гипостазирование и моделирование, а также дедукция и индукция Новизна предлагаемой работы состоит, прежде всего, в тех стиле и способе изложения, которыми она написана. Предлагаются различные метафоры и сравнения, которые своим присутствием подтверждают основные выводы. Последние говорят о том, что сегодня туризм, в том виде, в котором он знаком большинству людей, больше всего напоминает религию, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

DOI: 10.7256/2306-0174.2014.9.13496

Аннотация: Понятие реализма рассматривается в качестве философского дискурса, в контексте которого в истории философии и науки веками ставилась и решалась сложная проблема отношения наших знаний к действительности. Под наивным реализмом обычно понимается так называемая естественная установка сознания, согласно которой мир является таким, каким мы его видим, – установка более всего совпадающая со здравым смыслом, жизненным опытом и привычными ожиданиями. Следующую и более высокую ступень реализма можно назвать научным реализмом: наука, строящаяся на теоретическом мышлении, не доверяет здравому смыслу, выходит за рамки эмпирических данных, и якобы проникает в суть вещей, выясняя, как устроен мир «на самом деле». Однако научные теории и картины мира часто являются взаимопротиворечащими, конкурирующими и меняют друг друга в истории науки, в силу чего вопрос об их отношении у объективному миру остается открытым. Последней и высшей ступенью реализма является философский реализм, который представляет собой не что иное, как скептицизм. Методологической основой исследования является единство этимологического, логического и исторического подходов, а также принцип системности и некоторые герменевтические приемы (в частности, интерпретации и понимания). Также используется метод историко-философской реконструкции, который включает в себя приемы первичного (при рассмотрении источников) и вторичного (при привлечении различного рода литературы по изучаемой теме) исследования при отборе необходимого материала, методы имманентного интерпретирующего анализа (при анализе философских построений античных скептиков) и компаративистского анализа (при сравнении эпистемологических идей эллинистической, или позднеантичной философии с современными концепциями в области философии науки) и метод синтеза как соединения интерпретированного материала в новом качестве. Скептицизм как самосомневающееся сомнение - это философский реализм - последняя и высшая форма дискурсивного реализма после наивного и научного реализма. Одно из существенных отличий скептицизма от традиционных типов и форм философского мышления заключается в том, что скептическая «картина мира» принципиально мобильна и пластична, и, как следствие, скептические философские построения обычно не приводят к каким-либо определенным результатам, но в то же время они открыты для различных точек зрения, и поэтому чужды произвольно и бездоказательно, в конечном итоге, принимаемым положениям, ничего не «выносят за скобки», благодаря чему видят правоту (как и неправоту) любой философской идеи, в силу чего скептицизм – это именно поиск истины, а не отрицание возможности ее достижения, как достаточно часто интерпретируется скептическая философия. Античный скептицизм совершил переоткрытие вопроса о природе истины и явился оригинальной попыткой рефлексии теоретического знания, во многом предвосхитив современные не только эпистемологические, но и социально-философские концепции.

DOI: 10.7256/2306-0174.2014.9.13537

Аннотация: Множество интерпретаций осмысленности ограждают ее от возможности переосмысления. Безусловность допущений смещает центр к механизмам, в которых смысл подменен истинностью. Последняя чужда смыслу осознания, которое смысл обслуживает. В априористике Канта также кроются призраки механицизма. Смысл и (по-, со-) знание ведут непрерывную схватку за право первородства; но арбитраж сознания ограничен его убеждением в невозможности вне- и до- логического помысла. Мистификации правил охвачены упоением твердого закона, который вечен, конституирует бытие (в кантовской интерпретации – человеческое) и воплощает абсолютную форму истины до подведения под нее вещественного содержания. Преодоление априористики философией жизни не привело к кардинальной смене исходных установок. Исследование прослеживает их логику (раскачивания логических диспозиций) по направлениям подсознательного и власти. Но итоги не удовлетворяют требованиям чистоты беспредпосылочного исхода, поскольку по прежнему оперты на расчистки авгиевых конюшен сознания и не допускают бессознательного в качестве конституирующего основания бытия (вновь и вновь возрождая априористику). Опровержение метафизики опирается на очередной виток реконструкции до- сознательного, погружаемого в среду истории (священного безумия). В отречении от пред- интеллектуализма рефлекторности (априористики «стимула-реакции»), акцентуации спонтанной реакции, трансцендентально-эстетической в силу нацеленности на ее разделенность, в конституировании Другого (прототипа субстанции) смысл обретает первую предметность, под которую подводится иная общность и общность иного. Иное (другое) в роли универсальной формы чувственно- синтезируемой предметности и конституирует мир, который соображения подсобности и скорости реакций преобразуют в вещественный.

DOI: 10.7256/2306-0174.2014.9.13310

Аннотация: В статье рассматривается эволюция взглядов Дэвида Папино на феноменальные концепты, и, в частности, подробно излагаются два основных его подхода к ним (Папино-2002, Папино-2006). Акцент делается на свойстве феноменальных концептов одновременно упоминать и употреблять феноменальный опыт, которое предлагается интерпретировать в контексте виттгенштайновского понятия «употребления» (языковой игры). В рамках такой интерпретации «употребляемый» феноменальный опыт вносит свой вклад в когнитивный акт. Для Папино, напротив, ассоциированный с употреблением феноменальных концептов опыт позволяет лишь объяснить существование иллюзорной интуиции о так называемом объяснительном провале в психо-физических тождествах, но в семантическом и эпистемологическом смыслах является нейтральным. Сходство между феноменальными концептами и концептами перцептивными, а также «сходство» между феноменальными концептами и феноменальным опытом, интерпретируется в виттгенштайновских терминах семейного сходства. Подход Папино сравнивается с подходом Неда Блока. У обоих философов решение так называемой проблемы объяснительного провала в психо-физических тождествах содержит прагматическое измерение. В более общем плане эволюция взглядов Папино может быть охарактеризована как сближение с прагматизмом виттгенштайновского типа, который избавляет от иллюзии существования объяснительного провала. «Минимальный подход» Папино-2014 к понятию феноменального концепта ограничивается введением лишь одного существенного свойства феноменальных концептов – их априорной независимости от теоретических/научных концептов, что позволяет избавить это понятие от многих стандартных возражений. Можно согласиться с Папино-2014, что в сущности, анти-материалистические аргументы основываются лишь на апостериорном характере психо-физических тождеств.

DOI: 10.7256/2306-0174.2014.9.13549

Аннотация: Поскольку рассмотреть всю диалектику искусства как процесса в работах подобного объёма невозможно в принципе, автор, в своём исследовании, выделяет лишь некоторые аспекты диалектичности художественного творчества, на примере создания живописного произведения. В первом разделе, автор рассматривает диалектику искусства как результат взаимодействия различных полярных сил, систем, явлений. Во втором разделе, исследуется художественное творчество как развивающийся процесс, в основании которого лежит такой закон диалектики как «переход количества в качество». В третьем разделе, автор рассуждает о диалектике непосредственно художественного произведения, как о целостном, интегральном, идеально-материальном образовании, где духовное (мировоззрение художника) получает возможность проявить себя через материальное (через форму и содержание картины), то есть особенно наглядно. Третий раздел посвящён диалектике чувственного и рационального, как одной из характерных черт двойственной природы художника. Методологической базой исследования является метод структурно-функционального анализа; диалектический метод; метод герменевтической редукции; метод интеллектуальной спекуляции, а также общенаучные (общелогические) методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия, моделирование. Проведённое автором исследование данных аспектов, позволил ему сделать следующие выводы: В непрерывно движущемся, изменчивом становлении «ткани» живописного произведения, объективно реализуется процесс его развития как постоянного возникновения чего-то принципиально нового и необратимого в нём. Каждый последующий этап развития художника как осознающего индивида, обнаруживает для него самого, скрытые и невидимые прежде, но сейчас приобретённые, а от того становящиеся бесценными шаги его восхождения а, вместе с ними, фиксируемые «планки» раскручивающейся спирали его творчества. Художественное произведение, есть целостное, интегральное, идеально-материальное образование, где духовное (мировоззрение художника) получает возможность проявить себя через материальное (через форму и содержание картины), то есть особенно наглядно (посредством художественных образов). В результате, необходимо зафиксировать, характерный для художественного процесса, факт превращения (перехода) осознанной мировоззренческой установки (идеи своего бытия) через энергию творческого акта – в художественный продукт, в его форму и его содержание. Данные чувственного уровня – это важный исходный материал, в котором художник получает информацию для последующей художественно - творческой переработки. Этот исходный, чувственно-эмоциональный материал, в результате рассудочной деятельности усваивается и всецело присваивается разумом, образуя чувственно-рациональный фундамент для процесса создания живописного произведения. Следует констатировать, что и сам творец, и процесс творения и его результат – все это есть диалектика художественного творчества.