С.В.Рахманинов и его круг на Южном берегу Крыма: малоизвестные страницы истории русской музыкальной культуры конца XIX – начала XX века

Карагодин Андрей Васильевич доктор исторических наук старший преподаватель, кафедра источниковедения, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова 119992, Россия, г. Москва, ул. Ломоносовский Проспект, 27 к.4, ауд. Е445 Karagodin Andrey Vasil'evich Doctor of History Senior Lecturer, the Department of Source Studies, Lomonosov Moscow State University 119992, Russia, g. Moscow, ul. Lomonosovskii Prospekt, 27 k.4, aud. E445 avkaragodin@yandex.ru Другие публикации этого автора

Петрова Мария Михайловна Экскурсовод-методист, экскурсионно-методический центр "Таврика" (Республика Крым). 298677, Россия, республика Крым, г. Алупка, ул. Левитана, 5 Petrova Mariya Mikhailovna Tour Guide - Methodologist, Tourism Portal of the Republic of Crimea "Tavrika" 298677, Russia, respublika Krym, g. Alupka, ul. Levitana, 5 mcrimea@yandex.ru Другие публикации этого автора

В 2023 г. Россия отпраздновала 150 лет со дня рождения выдающегося композитора Сергея Васильевича Рахманинова, а в 2024 г. отмечает десятилетие воссоединения с Россией Крыма, с которым деятелей русской музыкальной культуры традиционно связывают особые отношения.

В литературе уже не раз звучала мысль о том, что композиторы и музыканты сыграли значительную роль в формировании «культурного ландшафта» Крыма конца XIX – начала XX века, в особенности – исторического пространства Южного берега Крыма ^{[2, 3, 28, 30, 37]}. Так, по словам И.А. Бобовниковой, пребывание в Крыму А.Н. Серова, М.П. Мусоргского, Н.А. Римского-Корсакова, С.В. Рахманинова, В.С. Калинникова «создавало «топосы бытия» музыкальной жизни» полуострова ^[3]. Однако на этой «историко-культурной карте» все еще остается немало «белых пятен», в чем авторы настоящей статьи убедились, на протяжении многих лет изучая историю дачных курортов, образовывавшихся на Южном берегу в начале XX века ^[17]. Ликвидация таких пробелов позволит дополнить как картину социокультурной истории Южного берега Крыма, так и биографические сведения о деятелях культуры.

Одним из дачных курортов Южного берега был Новый Симеиз, созданный на рубеже XX века в 20 км к западу от Ялты сыновьями промышленника С.И. Мальцова, пустившими унаследованное от отца имение Симеиз в продажу под дачные участки ^[18]. С Симеизом и его историей оказалась тесно переплетенной и история визитов в Крым С.В. Рахманинова. Именно парки, скалы и бухты романтического Симеиза вдохновили 15-летнего Сергея Рахманинова в 1888-м на создание своего первого музыкального произведения. А в 1917-м он вновь поселился в Симеизе, ставшем к тому времени самым большим дачным курортом на Южном берегу Крыма, больше того: Южный берег Крыма стал местом последних российских гастролей композитора, оттуда он отправился в Москву, а затем через Петроград в Швецию, и на родину уже не вернулся.

Биография С.В. Рахманинова подробно изучена, в первую очередь стараниями З.А. Апетян, подготовившей к публикации многотомные издания литературного наследия Рахманинова и воспоминаний о композиторе ^{[5, 27]}, а также принявшей участие в переиздании в России автобиографии Рахманинова, записанной О. фон Риземаном и впервые вышедшей в Лондоне в 1939 году ^[26]. Тем не менее, даже столь подробно реконструированная биографическая история, как оказалось, местами может нуждаться в уточнении.

Известно, что впервые Рахманинов оказался в Симеизе летом 1888 года. К этому времени Сергея было решено перевести из Петербурга в младшее отделение Московской консерватории в класс Николая Сергеевича Зверева. Главным у Зверева считалась постановка у пианистов раскрепощенных рук. Его ученики часто становились золотыми медалистами – в том числе и Рахманинов, получивший позднее большую золотую медаль Консерватории в 1892 г. Самых талантливых учеников Зверев брал к себе домой на обучение и полный пансион. Занятия начинались с 6 утра, свободное время только вечером, выходной в воскресенье. Информация о поездке Зверева с учениками в Крым летом 1888 г. содержится в воспоминаниях другого ученика Зверева тех лет, Матвея Пресмана: «Летом он выезжал со всеми нами на подмосковную дачу, ездили в Кисловодск (один раз) и в Крым (один раз). Особо памятной для меня осталась поездка в Крым, где мы жили в имении друзей Зверева, Токмаковых – Симеизе. Кроме самого Зверева, нас троих и повара Матвея, с нами жил преподаватель консерватории Н.М. Ладухин, который обучал нас теории» ^{[5, с. 156]}. Датировка подтверждается документом, хранящимся в Российском национальном музее музыки – свидетельством, выданном Московской консерваторией ученику С.В. Рахманинову, об отпуске в Крым и Закавказский край с 30 мая по 27 августа ^[16].

Однако Пресман в мемуарах допустил ошибку, которая в дальнейшем стала «кочевать» из книги в книгу, из статьи в статью. Владельцами имения Симеиз на Южном берегу Крыма с двадцатых годов XIX века были не Токмаковы, а Мальцовы. История имения подробно изучена авторами настоящей статьи на основании архивных и иных документов ^[18]. В частности, документально установлено, что в 1885 году промышленник Сергей Иванович Мальцов, чья империя заводов фактически потерпела банкротство, отстраненный от дел семьей, переехал к морю в фамильное имение Симеиз, где сосредоточился на обустройстве курорта: открыл гостиницу на 20 номеров, несколько дач в парке. На берегу Мальцов построил двухэтажный «Белый дом», в котором насчитывалось более 20 комнат (он в перестроенном виде сохранился до настоящего времени). В нем, по всей вероятности, жил Зверев, а ученики - в «мальцовских вагончиках» - переделанных вагонах прозводства товарищества Мальцова, которым посвящено немало строк в мемуарах гостей Симеиза конца XIX в. ^[34]. Это подтверждают и строчки из автобиографии, записанной О. фон Риземаном: «Зверев снял по соседству маленький домик, где поселил троих мальчиков, и не одних, но поручив их заботам Ладухина» ^{[26, с. 47]}. Как известно по другим мемуарным источникам, «мальцовские вагончики» как раз и были разделены на два отсека, в каждом из которых с относительным комфортом могли проживать по два человека ^[34].

Было бы неверным представлять С.И. Мальцова человеком, интересовавшимся исключительно хозяйством и капиталом: он представлял собой куда более многогранную личность, был вхож в петербургский свет, а его супруга, А.Н. Урусова, воспитанная при дворе, была фрейлиной и ближайшей подругой жены императора Александра II Марии Александровны, и с конца 1840 - начала 1850 х гг. жила в основном в Санкт-Петербурге и Царском селе с детьми Мальцова, также ставшими членами придворного общества. Возможно, именно это обстоятельство привлекало в Симеиз деятелей культуры и искусства: помимо С.И. Зверева с учениками, там бывал историк Е.И. Забелин, Л.Н. Толстой, написавший в Симеиза рассказ «Ильяс».

«Пребывание в Симеизе осталось у меня в в памяти главным образом из-за Рахманинова, – писал Пресман. – Там он впервые начал сочинять, как сейчас помню, Рахманинов стал задумчив, даже мрачен, искал уединения, расхаживал с опущенной вниз головой и целеустремлённым куда-то в пространство взглядом, причём что-то почти беззвучно насвистывал, размахивая руками, будто дирижируя. Такое состояние повторялось несколько дней. Наконец, он, таинственно выждав момент, когда никого, кроме меня, не было, подозвал меня к роялю и стал играть. Сыграв, он спросил меня: Ты не знаешь, что это? Нет, говорю, - не знаю. А как, спрашивает он, - тебе нравиться этот органный пункт в басу при хроматизме в верхних голосах? Получив удовлетворивший его ответ, он самодовольно сказал: это я сам сочинил и посвящаю тебе эту пьесу» ^{[5, с.156]}.

Сергею Рахманинову было 15 лет – возраст, когда романтическая натура вдохновляется первозданными местами. А Симеиз в то время был местом пустынным: море, бухты, скалы, рощи можжевельников, виноградники, лишь несколько домиков на берегу в парке и почти не видно людей.

Имение Токмаковых находилось в Мисхоре и назылось «Олеиз»; отдыхать там в 1888 году Зверев с учениками мог едва ли. Купец из сибирской Кяхты Иван Федорович Токмаков, с 1860-х годов ставший одним из основателей торговли чаем с Китаем, только начал в это время покупать земли на Южном берегу: в 1886 году – в Аутке, в 1887 - в Мисхоре, о чем свидетельствуют исповедальные книги кореизской церкви Вознесения Христа ^{[9, л. 6]}. Остальные земли в Алупке, Гаспре и Алуште были куплены им в следующие три года ^{[7, л. 3 об. - 4 об.]} Вполне вероятно, что Рахманинов бывал на даче Токмаковых в Мисхоре «Нюра», но позднее – в 1900 г., посещая там А.М. Горького.

В первое десятилетие XX века С.В. Рахманинов не раз посетил Южный Берег Крыма, переживавший тогда расцвет культурной жизни (о чем свидетельствуют хотя бы литературные произведения из «южнобережных циклов» рассказов А.П. Чехова, И.А. Бунина, А.И. Куприна). В 1897–1898 годах Рахманинов был дирижером частной оперы Саввы Мамонтова, и в этом качестве в сентябре 1898 году приезжал в Крым с концертами, которые проходили в городском театре Ялты и на террасе Воронцовского дворца в Алупке. Сохранилась сентябрьская записка Рахманинова А.П.Чехову, которая гласит: «Сейчас же как придете домой, дорогой Антон Павлович, и прочтете эту писульку, идите в городской сад, мы там обедаем и Вас ждем. Шаляпин, Рахманинов, Миров» ^{[27, т. 1, с. 280]}.

Весной 1900 г. (со второй половины апреля до первых чисел июня) Рахманинов гостил в Ялте на даче княжны Александры Андреевны Ливен, где им были созданы Вторая сюита для двух фортепиано и две из трех частей Второго концерта для фортепиано с оркестром. Об атмосфере в Ялте той поры красноречиво свидетельствуют мемуары К.С. Станиславского, так вспоминавшего ту весну: «Из Севастополя мы переехали в Ялту, где нас ждал почти весь русский литературный мир, который, точно сговорившись, съехался в Крым к нашим гастролям. Там были в то время: Бунин, Куприн, Мамин-Сибиряк, Чириков, Станюкович, Елпатьевский и, наконец, только что прославившийся тогда Максим Горький, живущий в Крыму из-за болезни легких ... Кроме писателей, в Крыму было много артистов и музыкантов, и среди них выделялся молодой С.В. Рахманинов. Ежедневно в известный час все актеры и писатели сходились на даче Чехова, который угощал гостей завтраком» ^{[31, с. 233]}.

Вспоминал о встрече с Рахманиновым в Ялте тем летом и И.А. Бунин, включивший небольшой очерк «Рахманинов» в свои мемуары, опубликованные в 1950 г. Бунин пишет: «При моей первой встрече с ним в Ялте произошло между нами нечто подобное тому, что бывало только в романтические годы молодости Герцена, Тургенева, когда люди могли проводить целые ночи в разговорах о прекрасном, вечном, о высоком искусстве. Впоследствии, до его последнего отъезда в Америку, встречались мы с ним от времени до времени очень дружески, но всё же не так, как в ту встречу, когда, проговорив чуть не всю ночь на берегу моря, он обнял меня и сказал: «Будем друзьями навсегда!» (...) А в ту ночь мы были ещё молоды, были далеки от сдержанности, как-то внезапно сблизились чуть не с первых слов, которыми обменялись в большом обществе, собравшемся, уже не помню почему, на весёлый ужин в лучшей ялтинской гостинице «Россия». Мы за ужином сидели рядом, пили шампанское Абрау-Дюрсо, потом вышли на террасу, продолжая разговор о том падении прозы и поэзии, что совершалось в то время в русской литературе, незаметно спустились во двор гостиницы, потом на набережную, ушли на мол, — было уже поздно, нигде не было ни души, — сели на какие-то канаты, дыша их дегтярным запахом и той какой-то совсем особой свежестью, что присуща только черноморской воде, и говорили, говорили всё горячей и радостнее уже о том чудесном, что вспоминалось нам из Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Фета, Майкова...» ^{[4, с. 231]}. Впоследствии, в 1906 г. Рахманинов напишет музыку на два стихотворения Бунина – «Ночь печальна» и «Я опять одинок», дружба писателя и композитора продлится и в годы эмиграции.

В 1909 году в Симферополе было открыто отделение Императорского Русского Музыкального Общества, дирекцию которого возглавляла принцесса Елена Георгиевна Саксен-Альтенбургская, пригласившая композитора на должность помощника по музыкальной части, которую он занимал до 1912 г. А в последний раз Рахманинов приехал в Крым в июле и (или) августе 1917 г. – уже известным музыкантом и композитором. «Почти с самого начала революции я понял, что она пошла по неправильному пути... Уже в марте 1917 г. я решил покинуть Россию, но мой план было невозможно осуществить, потому что Европа все еще находилась в состоянии войны и границы были закрыты...», - вспоминал композитор ^{[26, с. 198]}. Удрученный Рахманинов решил уехать на юг – сначала в июне в Ессентуки, а затем в Симеиз на Южном берегу Крыма.

К этому времени здесь уже поднялись многочисленные дачи курорта Новый Симеиз: наследники С.И. Мальцова, получившие в 1894 г. по решению суда приморское имение, разбили земли на участки, проложили дороги, провели воду. Дачи в благоустроенном Новом Симеизе охотно покупали представители нарождавшегося «среднего класса» императорской России – предприниматели, инженеры, врачи, – также не чуждые музыкальной культуры .

В мемуарной и другой литературе нет точных указаний, на какой из дач Нового Симеиза останавливался Рахманинов – однако установленные нами сведения об их владельцах позволяют сделать некоторые предположения.

К примеру, композитор мог остановиться на симеизских дачах родственников – Натальи Ивановны Сатиной, двоюродной сестры отца его жены, или на соседней даче Духовских (дочь хозяев Тамара была замужем за Владимиром, родным братом жены Рахманинова).

Статский советник Евгений Михайлович Духовской происходил из дворян Петербургской губернии. По окончании Института инженеров путей сообщения в 1853 г. он был определён в звании инженер-поручика на Варшавско-Петербургскую железную дорогу. Приходилось ему работать и на других линиях железных дорог России, за добросовестный труд на которых был удостоен орденов: Св. Владимира 4 Степени, Св. Анны 2 и 3 степеней, Св. Станислава 3 степени. Активно занимался общественной работой, являясь почётным членом С.-Петербургских детских приютов ведомства императрицы Марии Фёдоровны. Был состоятельным человеком, имея в общей сложности 33786 дес. земли, из которых 11396 дес. находилась в Харьковской губернии, участки в Ялте. C 1892 по 1899 г. его избирали Почетным мировым судьей Ялтинского уезда, а его жену в гласные Ялтинского уездного земства. В 1903 г. купил участок земли в Симеизе, где построил дачу ^{[8, л. 154]}. Его дочь Тамара Евгеньевна вышла замуж за Владимира Александровича Сатина (1887—1945), двоюродного брата С. В. Рахманинова и родного брата его жены Натальи Александровны Сатиной.

К другой версии подталкивают мемуары биолога И.И. Пузанова, чья мать также с 1901 имела участок в Новом Симеизе, на котором к 1905 г. была построена дача «Красный мак». По словам Пузанова, который провел в Симеизе юные годы, Рахманинов поселился на даче семьи Вивденко «Белый лебедь». «Навещая соседей Вивденко – Белокопытовых, мы иногда слышали божественную игру Рахманинова, доносившуюся из «Белого лебедя», – но публично он не выступил ни разу. Несколько раз я его встречал запыхавшимся и отдыхавшим после подъема по лестнице, как раз наискосок от нашей дачи. Указать точную дату отбытия семьи Рахманиновых я затрудняюсь...» ^{[25, с. 430]}. Однако достоверность этой версии девальвируется датировкой – по мнению Пузанова, указанные события ипели место летом 1920 г. ( «один знаменитый человек уехал из Ялты со всей семьей, хотя об этом не говорится ни в одной из его биографий, – я говорю о Рахманинове. Он приехал в Симеиз после деникинской эвакуации» ^{[25, с. 430]}. При этом достоверно известно, что Рахманинов 23 декабря 1917 г. с семьёй выехал в Швецию, и больше в Россию не вернулся. Видимо, описанные события все же относились к 1917 году, а автор мемуаров, записанных в конце 1960-х гг., ошибся.

Есть также основания предполагать, что Рахманиновы отдыхали в другом уголке Нового Симеиза – на даче «Миро-Маре». Рахманинов наверняка знал хозяйку – пианистку и композитора Марию Алексеевну Станкевич, урождённую Голостенову (1867-1922). Вместе с мужем, дворянином и библиофилом Алексеем Ивановичем Станкевичем они к 1912 г. построили дачу «Миро-Маре», которая стала своеобразным культурным центром Нового Симеиза.

Мария Голостенова происходила из рода Голостеновых, который родственными узами связан с родом Лермонтовых. Она родилась 15 декабря 1867 г. в слободе Меженки Евстратьевской волости Острожского уезда Воронежской губернии. Начальное образование получила дома, в возрасте 12 лет поступила в Московский Елизаветинский институт благородных девиц. Знала несколько языков, что помогло ей во время путешествий по странам и континентам. Окончила институт в 1886 году ^[1]. Впоследствии десять лет ездила с концертами по России. Написала 50 различных сочинений пьес для рояля, квартетов, трио, пьес для фортепьяно со скрипкой, романсов, которые были изданы различными издательствами, в том числе в 1905-1906 гг. «Элегию для голоса с фортепьяно» ^[32]. В 1909 г. выступала с благотворительным концертом в селе Россошь Острожского уезда, где владел имением её брат Александр Алексеевич Голостенов, служивший в то время гласным губернского собрания Воронежской губ. ^{[24, с. 148]}.

В 1895 г. Голостенова вышла замуж за Алексея Ивановича Станкевича, представителя сербского рода Станкевичей (Станковичей), в середине XVIII в. переселившегося в Россию и оставившего важный след в истории русской культуры ^[29]. Наиболее известен Николай Владимирович Станкевич (1813-1840) - поэт, писатель, основатель литературно-философского кружка, в который входили Грановский, Белинский, Бакунин, Аксаков. Его внучатый племянник Алексей Иванович закончил в 1882 историко-филологический факультет Московского университета, затем пять лет работал в Московском архиве МИД. В 1887 г. историк И.Е. Забелин пригласил А.И. Станкевича библиотекарем в Императорский Российский исторический музей в Москве, куда были переданы из Румянцевского музея в доме Пашкова фонды Чертковской и Голицынской библиотек (в 1871 г. Григорий Александрович Чертков, в связи с переездом на жительство в Петербург и продажей особняка на Мясницкой, решил пожертвовать свою библиотеку, которая насчитывала более 17500 редких книг, Москве с условием, что она станет публичной).

Работа в Чертковской библиотеке стала делом жизни А.И. Станкевича, который с юности увлекался коллекционированием книг. В процессе работы он собрал стихотворения, письма своего дяди Н.В. Станкевича и издал их в 1890 г. ^[33]. Изучая собрание библиотеки Черткова, сделал переводы книг путешественников, посетивших Россию, стал членом «Общества любителей русской словесности», а с 1891 г. его секретарём. Впервые в адресных книгах Москвы его имя появляется в 1895 г. – когда он женился на Марии Алексеевне Голостеновой. В 1909 г. по адресу Б. Николо-Песковский, дом Грушки в книге «Вся Москва» появляется и имя Марии Алексеевны, потомственной дворянки, попечительницы «Общества вспоможения бывшим воспитанницам Елизаветинского института благородных девиц». С 1915 постоянным адресом супругов становится Никитский бульвар, №19, кв. 1.

В 1908 г. Алексей Иванович унаследовал от своего дяди Александра Владимировича Станкевича имение «Курлак» в Бобровском уезде. Площадь имения составила более 8000 дес. По всей вероятности, именно доходы с этого имения, где находились ветряные мельницы, маслобойный завод, кирпичные заводы, которые давали неплохую прибыль, и позволили купить 25 октября 1910 г. три участка №10, №11, №12 общей площадью 1028 кв. саж. у генерал-майора И.С. Мальцова в восточной части курорта Новый Симеиз. В этот же день 25 октября 1910 г. рядом купил участок №9 площадью 315 кв. саж. дворянин из Острожска Михаил Дмитриевич Лисаневич. Купив земли в Симеизе он так ничего не построив, а через год 25 июня 1911г. продал свой участок М.А. Станкевич. ^{[6, л. 64 об.]} М.Д. Лисаневич оказался вновь в Симеизе в 1919 г., что подтверждают документы его участия в голосовании в Симеизе. На тот период времени он числился в списке отдыхающим на даче Станкевич ^{[11, л.71]}.

Вилла «Миро-Маре» была построена к осени 1912 г. на участках №9, №10 и частью №12, между улицей Думбадзе, дорогой вдоль моря и дорогой, идущей к мысу Ай-Панда. Автором проекта стал гражданский инженер П.П. Щёкотов, строили инженеры В.П. и Я.П. Семёновы ^{[21, с. 77]}. Перед виллой был разбит небольшой парк с круглым бассейном. Итальянскую неоготику виллы «Миро-Маре» П.П. Щёкотову, по всей вероятности, навеяла архитектура венецианского дворца Фондако деи Турки XI-XII вв., а также дворца Дожей в Венеции XIV-XV вв. По просьбе владелицы на первом этаже был была устроена большая музыкальная гостиная, где стоял рояль фирмы «Бехштейн». Жилые комнаты размещались в основном на втором этаже. В 1914 г. А.И. Станкевич подал в отставку с поста заведующего библиотекой Черткова, оставшись почётным сотрудником Российского исторического музея. Станкевичи зимой жили в Москве, а летом в Симеизе.

Вполне возможно, что именно на даче «Миро-Маре» в июле-августе 1917 г. отдыхал С.В. Рахманинов с женой и дочерьми. Рахманинов часто ездил к также проводившим лето в Крыму Ф.И. Шаляпину и его семье в Новый Мисхор на дачу П.В. Мурзаевой, которая сохранилась до наших дней ^[20], и на дачу А.А. Спендиарова в Ялту.

5 сентября 1917 г. в ракушке Городского сада в Ялте Рахманинов с симфоническим оркестром под управлением А.И. Орлова сыграл концерт Es-dur Листа. «На этих днях я играю в Ялте. Взял себе этот концерт, чтобы что-нибудь заработать. Жизнь здесь ужасно дорога, и мы много истратили», – сообщает он в письме С.А. Сатиной от 26 августа из Нового Симеиза ^{[27, т. 2, с. 104]}. После этого композитор вернулся в Москву. 15 декабря 1917 г. в газете «День» было напечатано сообщение: «С.В. Рахманинов на днях отправляется в концертное турне по Норвегии, Швеции. Турне продлится более двух месяцев». «На помощь пришел счастливый случай. Три или четыре дня спустя после того, как в Москве началась стрельба, я получил телеграмму с предложением совершить турне по Скандинавии с десятью концертами,» – писал Рахманинов. – «Денежная сторона это предложения была более чем скромная - в былые времена я бы даже не принял его во внимание. Но теперь я без колебаний ответил, что условия меня устраивают и я их принимаю» ^{[26, с. 198]}. 23 декабря с семьей выехал за границу, и больше в Россию не вернулся, при этом всю жизнь ощущая себя именно русским композитором, не уставая повторят, что в музыке должны найти отражение родина композитора, его любовь, вера, книги, картины, которые произвели на него впечатление.

Ф.И. Шаляпин, дав в июле 1917 года концерт для матросов Севастополя и одним из первых получив в 1918 году от новой власти звание заслуженного артиста республики, также через три года, в июне 1922 г., выехал на гастроли за границу и больше в Россию не вернулся. «Мечту мою я оставил в России разбитой. Иногда люди говорят мне: еще найдется какой-нибудь благородный любитель искусства, который создаст вам ваш театр. Я их в шутку спрашиваю – а где он возьмет Пушкинскую скалу?», – говорил Шаляпин ^{[36, с. 348]}. Речь идет о нереализованном проекте «Замка Искусств» на Южном берегу Крыма – виллы Шаляпина на берегу моря близ Гурзуфа, спроектированной выдающимся архитектором И.А. Фоминым. «Есть в Крыму, в Суук-Су, скала у моря, носящая имя Пушкина. На ней я решил построить Замок Искусств. Именно замок. Я говорил себе: были замки у королей, у рыцарей, отчего бы не быть замку у артистов? С амбразурами, но не для смертоносных орудий», – вспоминал Шаляпин ^{[36, с. 348]}. В 1916 и 1917 гг. отдыхавший на вилле «Орлиное гнездо» курорта Суук-Су Шаляпин начал подготовительные работы по «Замку искусств», а в июле 1917 года, наконец, оформил у хозяйки курорта О.М. Соловьевой купчую на скалу и примыкавший к ней участок: на карте имения скала отныне должна была называться «Шаляпинским утесом». Однако проект так и не был реализован; cегодня скала находится на территории входящего в состав «Артека» лагеря «Лазурный», там установлена памятная доска с эскизом Ивана Фомина.

М.А. Станкевич во время гражданской войны оставалась в Симеизе, где власть переходила то к красным, то к белым. Это устанавливается по хоранящимся в архиве отчетам о выборах гласных в кандидаты Ново-Симеизской поселковой управы в январе 1919г. ^{[11, л. 71]}.

Детали жизни в Симеизе в годы Гражданской войны известны благодаря нескольким мемуарным источникам ^[19], среди авторов которых был литературный и художественный критик С.К. Маковский (1877-1962). В мемуарах «На Парнасе "Серебряного века"», изданных в Мюнхене в 1962 г., Маковский вспоминает, что в начале 1917 г. снял дачу в Новом Симеизе (на самом деле, как выясняется по мемуарам И.И. Пузанова, комнату на даче семьи Пузановых) и перехал из Петрограда (по его словам, «будучи уверен, что никогда не вернусь... Россия погружалась в кровь и грязь неудержимо» ^{[22, c. 542]}.

В Крыму С.К. Маковский продолжил заниматься устройством выставок и выступлений находившихся в то время в Крыму многочисленных художников и писателей: как показал С.Б. Филимонов, в деятельности крымских научных и культурных учреждений и организаций в 1917–1920 гг. принимали участие многие крупнейшие ученые, бежавшие из университетских центров России и Украины в «белый» Крым ^{[35, с. 70]}.

В Крым стремились как служители муз, так и их покровители. По словам Маковского, «осенью 1917 года на крымском побережье – от Гурзуфа до Севастополя – собралась целая колония петербуржцев и москвичей в своих поместьях и на дачах, построенных на сравнительно недавно приобретенных участках. Здесь жили, не слишком общаясь друг с другом, но все же забыв немного из-за общего «несчастья» о сословных перегородках, и аристократия, и представители купеческой и промышленной знати: семья Харитоненко в гостинице «Россия» (Ялта), Ханенко, Бруновы, Ушковы, французские подданные из московских богачей Гужон, княгиня Тенишева с княгиней Четвертинской, кн. Щербатовы, гр. Мордвиновы, гр. Елизавета Владимировна Шувалова, кн. Гагарины, Раевские и кн. Барятинские (на ялтинской «вилле роз» Сербиляр), хан Нахичеванский во дворце крикливо-восточного вкуса по дороге в Ливадию (где проживала вдовствующая императрица), вел. кн. Александр Михайлович с Ксенией Александровной и Александра Петровна Ольденбургская (в Дюльбере), рядом – кн. Юсуповы и Долгорукова (Кореиз), гр. Воронцова (Алупка), Иван и Николай Сергеевичи Мальцовы и Сергей Иванович, женатый на кн. Барятинской, кн. Урусовы (Симеиз), Григорий Ушков (имение Форос)... Никогда, кажется, не закончить бы этого списка, если бы называть не тех только, кого я знал лично, с кем так или иначе был связан в Петербурге...» ^{[22, c. 544-545]}.

Маковский так описывает жизнь в симеизском имении Мальцовых в конце 1917 – начале 1918 г., когда, по его же словам, «революционные безобразия начались и на подступах к Ялте, прежде всего вооруженные наезды матросов из Севастополя, грабивших под предлогом "национализации" и творивших расправу с офицерами-белопогонниками ... жизнь в Ялте и окрестностях становилась все труднее, для многих - и опасней» ^{[22, c. 546]}:

«Музыкален был чрезвычайно сам хозяин Симеиза – генерал в отставке Иван Сергеевич Мальцов. После смерти жены жил он одиноко, обозревал в телескоп небо и на альте играл с сопровождением дочери своего управляющего делами Семенова (тоже генерала в отставке) – Настасии Яковлевны, певицы..., очень тонкой музыкантши. Ее брат был пианистом, окончившим консерваторию, изрядным виртуозом... Окруженная пряно пахнувшим садом вилла Мальцова находилась у моря и возвышалась на скалах над дачной местностью, как замок феодальных времен. Весь воздух в этом уединенном обиталище, казалось, был пропитан соленым запахом волн и зовами неумолчного моря. Рядом с двухсветным залом, где стоял концертный Стейнвей, находилась комната с музыкальными инструментами разных времен, иногда очень замысловатыми... Здесь под едва уловимый морской шелест исполняла чета Ян-Рубан-Поль (А.М. Петрункевич и В.Я. Поль – авт.) свой репертуар романсов на нескольких языках...» ^{[22, с. 547]}.

Слова Маковского подтверждаются и документами национализации имущества имения И.С. Мальцова, хранящимися в Государственном архиве Республики Крым – в его числе есть и музыкальные инструменты ^[10].

После окончательного установления советской власти в ноябре 1920 г. Южный берег Крыма пережил тяжелые времена революционного террора, а потом и голода. В эту тяжелую пору 23 июня 1922 г. Марии Алексеевны Станкевич не стало; по семейным преданиям, она была погребена на территории дачи. Алексей Иванович Станкевич вновь стал в 1919-1922 гг. сотрудником Исторического музея, скончался 23 января 1922 г. и был погребён на Новодевичьем кладбище в Москве ^[23].

Вилла «Миро-Маре» Марии Станкевич в 1922 году вошла в списки национализированных курортов по Симеизу под № 269 ^[15]. Вскоре в ней был открыт детский дом Наркомпроса ^{[14, л. 31]}. В советских документах эта дача проходит под названием «дачи Станкевич». В 1925 году дача Станкевич вошла в состав санатория «Дельфин» (бывшая дача Родевич), который был переименован в санаторий им. Семашко ^[13]. В фондах Государственного архива Республики Крым есть дела по восстановлению этой дачи после землетрясения 1927 года ^[12]. В послевоенные годы в бывшем концертном зале на первом этаже дачи был открыт зимний кинотеатр санатория им. Семашко. В 1980-х был начат ремонт дачи, который спустя тридцать лет так и не окончен; где-то на территории участка сохранилась и могила Марии Алексеевны Станкевич, урождённой Голостеновой. Неподалеку в руинированном состоянии находятся и остатки усадьбы Мальцовых с приморским парком, в котором в 1888 г. сочинял свои первые произведения юный Рахманинов.

«Величие определяется требованиями, которые человек предъявляет к себе сам – сознанием отвественности, а не привилегиями,» – считал С.В. Рахманинов ^{[26, с. 220]}. Эти слова следует применить и к исторической памяти о выдающемся композиторе. В 2023 году в культурных учреждениях Крыма – Ялтинском историко-литературном музее, Крымском литературно-художественном мемориальном музее-заповеднике, Воронцовском дворце-музее в Алупке – прошли юбилейные мероприятия в честь 150-летия С.В. Рахманинова, были устроены экспозиции в честь памятной даты ^{[2, 30]}. Полагаем, что «рахманиновским местам» на карте России должен, несомненно, быть отнесен и Симеиз на Южном берегу Крыма, чье значение как важного «места исторической памяти» следует заново оценить.

Реконструированные нами страницы пребывания на Южном берегу Крыма С.В. Рахманинова, а также Ф.И. Шаляпина, М.А. Станкевич (Голостеновой), их коллег, друзей и знакомых, деятелей культуры, любителей музыки из числа южнобережных дачников, позволяют расширить представления о насыщенной культурной жизни в историческом пространстве Южного берега в конце XIX - начале XX века, когда Ялта и ее окрестности переживала расцвет. Творческие и дружеские связи, рождавшиеся и укреплявшиеся тогда на «русской Ривьере», как стали называть этот край, как мы убедились на примере сотрудничества С.В. Рахманинова, И.А. Бунина, А.П. Чехова, вдохновляли на создание новых произведений, обогащали русскую культуру.