Статья 'Среда, которая лечит' - журнал 'Урбанистика' - NotaBene.ru
по
Меню журнала
> Архив номеров > Рубрики > О журнале > Авторы > О журнале > Требования к статьям > Редакция и редакционный совет > Порядок рецензирования статей > Политика издания > Ретракция статей > Этические принципы > Политика открытого доступа > Оплата за публикации в открытом доступе > Online First Pre-Publication > Политика авторских прав и лицензий > Политика цифрового хранения публикации > Политика идентификации статей > Политика проверки на плагиат
Журналы индексируются
Реквизиты журнала

ГЛАВНАЯ > Вернуться к содержанию
Урбанистика
Правильная ссылка на статью:

Среда, которая лечит

Козыренко Сергей Михайлович

кандидат культурологии

доцент, кафедра Дизайн архитектурной среды, Тихоокеанский государственный университет

680035, Россия, Хабаровский край, г. Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 140

Kozyrenko Sergei Mikhailovich

PhD in Cultural Studies

Docent, the department of Design of Architectural Environment, Pacific National University

680035, Russia, Khabarovskii krai, g. Khabarovsk, ul. Tikhookeanskaya, 140

kozyrenkosm@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.7256/2310-8673.2020.4.33996

Дата направления статьи в редакцию:

29-09-2020


Дата публикации:

10-10-2020


Аннотация: Предметом исследования является формирование среды реабилитационных центров для наркоманов и алкоголиков, которая может повлиять на их выздоровление. Объектом исследования стала архитектурная среда, определенная как семантическое поле, предметы и оборудование которой являются знаками, определяющие поведение человека или определенной группы людей. Среда, которая приводит людей к убеждению о жизни без алкоголя и наркотиков. Автор подробно рассматривает такие аспекты как социальные проблемы в современном обществе, связанные с массовой изоляцией и одиночеством. Реальная городская среда становятся для многих людей агрессивной и дискомфортной. И отмечается стремление человека уйти в виртуальное пространство. Особенно обострилась эта проблема в период пандемии. Оn-line режим жизни (работа, досуг, развлечения, общение, обучение) обусловил стрессовые ситуации, негативные эмоции, длительные депрессии и привел к употреблению психотропных и алкогольно-наркотических веществ. Особое внимание уделяется необходимости решения социальных проблем с помощью архитектуры и дизайна - формирование в урбанизированной среде специального пространства, пребывание в котором может оказать положительное влияние, восстановить жизненную энергию и потенциальные возможности человека. После пандемии резко возросло число людей, которые нашли опасное спасение от стрессов в алкоголе и в наркотиках Основным выводом проведенного исследования является необходимость формирования в реабилитационных центрах среды, мотивирующих больных на полное выздоровление. Особым вкладом автора исследования темы является натурное обследование среды реабилитационных центров и выявление проблемных ситуаций. Это послужило основанием определить характеристики средовых решений. Новизна проведенного исследования заключается в том, что впервые на основе рисунков алкоголиков и наркоманов, определена семантика архитектурной среды реабилитационных центров (среда возрождения, среда код и среда стимул). В настоящее аналогов такой среды не существует.


Ключевые слова:

алкоголизм, зависимость, архитектура, дизайн, семантика, лечение, реабилитация, мотивация, среда, концепция

Abstract: The subject of this research is formation of the environment of rehabilitation centers for drug addicts and alcoholics, which can contribute to their recovery. The object of this research is the architectural environment, which is defined as a semantic field, themed for determining behavior of an individual or a particular group of people group of people. Such environment convinces people to lead drug-free and alcohol-free life. The author examines such aspects as the modern social problems related to mass isolation and loneliness. For many people, the urban environment becomes aggressive and uncomfortable. The desire of an individual to delve into the virtual space is understandable. The pandemic really aggravated this problem. The online mode of life (work, leisure, entertainment, communication, education) is conditioned by stressful situations, negative emotions, prolonged depression, and leads to misuse of psychotropic substances, drugs and alcohol. Special attention is given to the need for solution of social problems with the help of architecture and design – formation of in the urbanized environment of special space that would produce a positive impact, restore vital energy and capabilities of a person. The pandemic indicated rapid increase in the number of people who found escape from stress in alcohol and drugs. The main conclusion consists in create of such environment in the rehabilitation centers that would motivate the patients to fully recover. The author’s special contribution consists in on-site examination of the environment of rehabilitation centers and identification of problematic situations. This served as the foundation for determining the characteristics of environmental solutions. The novelty lies in determination of the semantic architectural environment of rehabilitation centers based on the drawings pf alcohol and drug addicts (environment-revival, environment-code, environment-motivation). There is currently no analogues to such environment.


Keywords:

alcoholism, addiction, architecture, design, semantics, treatment, rehabilitation, motivation, Wednesday, concept

В настоящее время образ жизни людей определяют цифровые технологии и техническая революция. Социальные сети стали новым общественно-коммуникативным пространством для общения людей (виртуальным). В это же время реальная городская среда становится для многих людей дискомфортной. On-line режим жизни (работа, образование, досуг, быт, общение) привел к социальной изоляции и одиночеству в динамичном мире и вызвал стойкую депрессию. Человек перестал полноценно отдыхать, у него нет времени расслабиться и возможности набраться новых сил. Многие нашли спасение в употреблении психотропных и алкогольно-наркотических веществ. В итоге это серьезно сказывается на их личной и профессиональной жизни. Решение этой проблемы выходит уже за медицинские рамки. Актуальным стало формирование в урбанизированной среде специального пространства, пребывание в котором может оказать положительное влияние, восстановить жизненную энергию и потенциальные возможности человека.

Проведенное исследование основывалось на методологии средовой психологии, применяемой в рамках архитектурного проектирования с целью формирования комплексных средовых условий оздоровления человека:

- положения Э. Холла о проектировании пространственного поведения людей [1];

- концепции А. Менегетти об актуализации духовной сущности человека через эстетику пространств [2, 3];

- "экоповеденческая" теория Р. Баркера о субъективной семантики [4];

- тезисы Р. Маркера о детерминированном поведении людей [5].

Отмеченные проблемы рассматривались также с позиций архитектурной методологии, затрагивающие вопросы влияния окружающей среды (природной и антропогенной) на эмоции и поведение людей. Пространства оцениваются человеком через архитектуру, образы которой могут содержать ключи к его саморазвитию [6-9].

Архитектурная общественность оперативно реагирует на социальные проблемы. Об этом свидетельствуют тематика международных конкурсов только за последний год. Интерес представляют результаты международного конкурса, который провел Корейский Институт Архитекторов (KIA) «Пространство для Души». Конкурс был направлен на исследование возможностей влияния дизайна на людей, которые постоянно подвергается стрессам [10]. Каждый конкурсант, создавая дизайн среды, решал проблемы конкретного человека. Проект «Окно для плачущей Души» разрабатывался для девушки, которая каждый день испытывала эмоциональный срыв, не видела выхода из жизненных проблем и ощущала острую необходимость плакать. Автор проекта создал окно, пройдя через которое человек попадает в пространство - маленькое, но безопасное, темное, но мирное. В таком пространстве Душа человека может плакать, исцеляться и учиться быть сильнее. В проекте «Дом обычных историй» пространство для Души создано из каркаса, который зашторен белыми полупрозрачными тканями. В этом месте люди, страдающие одиночеством, забывают о своих проблемах. В интерьерах прослеживаются признаки стимулов, передающих позитивный характер среды: простота, обычность, известность, привычность. Стимулы формируют комфортную среду для Души, которая активизирует у людей творческое мышление и позитивные действия. В проекте «Море для слепых» за счет специальных технических устройств (песчаный пол, звуки прибоя, запах моря, ощущение морского бриза) у невидящего человека появляются положительные эмоции, снимаются стрессы. Люди успокаиваются от тревожных чувств невидимости мира и пребывают в уверенности, что море рядом каждый день.

Кроме этого конкурса проблемы современного человека актуализировались и международным конкурсом "Live. Laugh. Love. Elevating people through architecture /Живи. Cмейся. Люби. Поддержка людей через архитектуру" [11]. В Шотландии остро встала проблема психических заболеваний. Правительство считает, что решение улучшения психического здоровья человека может произойти через архитектуру. Для этого архитекторам и дизайнерам предлагается для людей, которые изолируются от реального мира, разработать общественное пространство для открытого диалога.

Во всех представленных на конкурс проектах лежат концепция или идея, которые являются основами для разработки архитектурной формы и пространственной организации помещений. В проекте «Золотое сечение» архитектор использовал правила классической гармонии. Новый архитектурный объект и его внутреннее пространство представляют структурно-функциональное совершенство целого и его частей. Автор рассчитывает, что каждый человек способен ощутить идеальную гармонию, которая повлияет на его состояние. В проекте «Облако» белый фасад декорируется полыми стеклянными трубками, которые рассеивают искусственный свет и создают свечение снаружи. Во время дождя создается своеобразный звуковой эффект. В проекте «Очаг» концепция раскрывается семантическим ключом – огонь согревает и освещает пространства. Огонь в двух каминах образует световые пятна, которые воспринимаются как чистые листы. У людей появляется желание заполнить «листы» новыми положительными впечатлениями. Концепция проекта «Связи» раскрывается через семантику нейронов. Для того чтобы показать сложный внутренний мир человека автор сооружение разделил на наземную и подземную части. Проектируемый комплекс играет важную роль в доказательстве людям, что силу разума нельзя недооценивать. Попадая в маленький павильон, человек понимает насколько велик и разнообразен мир внутри него.

Авторы конкурсных проектов уделяли большое внимание архитектурной форме. Проектировщики пытались сделать форму уникальной с целью показать уникальность каждого человека. Кроме этого средовые решения раскрывались через символы архитектуры – композиционный центр (солнце); пути (лучи); купол (безопасность); открытые и закрытые пространства (наблюдение и уединение); публичные и личные зоны (общение и созерцание), прямые и изогнутые плоскости (проблемы и их решения).

Анализ конкурсных проектов показал, что в решении сложных проблем общества в современном мире проектирование объектов компенсирующего характера значимо. Концепция Умберто Эко, позволяющая анализировать семантические коды архитектуры [12], свидетельствует о том, что ее образы несут послания, нуждающиеся в многоуровневой интерпретации, поскольку архитектора транслирует разновидности идеологических платформ существования и ценности различных групп общества. Актуальное послание архитектуры соразмерно внедрению нового стандарта жизни. Концептуальная архитектура транслирует определённую и идеологию проживания, неся в себе убеждения, которые расширяют её интерпретирующее прочтение. Новое послание архитектуры также соразмерно внушению нового проживания, чем сильнее это внушение, тем сильнее у людей убеждение. У. Эко считает, что архитектура транслирует определённый смысл. Но каждый может его интерпретировать, исходя из собственной системы ценностей.

После пандемии резко возросло число людей, которые нашли опасное спасение от стрессов, депрессии, негативных эмоций в алкоголе и в наркотиках. Для этой категории людей не существует пространства для Души по простой причине - дизайнеры и архитекторы его еще не смоделировали. Единственным для них выходом является пройти реабилитацию в центрах. Анализ реабилитационных объектов показал, что для реализации своих целей организаторы используют все средства: прогрессивные программы и методы, создание комфортных и безопасных условий, работа с со-зависимыми (родственники) и т.д. Они в пригородах существующие объекты перестраивают под ребцентры и приспосабливают их под новые функции. Вопрос о формировании среды, которая программировала бы пациентов на выздоровление и детерминировала их поведение не рассматривается. Заблуждением организаторов является то, что в силу физического и психического состояния больных архитектура и дизайн их не интересует.

В данной работе архитектурная среда рассматривается как семантическое поле, предметное наполнение которого организовано с помощью знаков и символов, определяющих поведение человека (индивидуально илив конкретной группе) и убеждающих его жить без стимуляции алкоголем и наркотиками.

С этих позиций проводилось обследование архитектурно-дизайнерской среды ребцентров Хабаровского края: «Омега ДВ», «Дальний Восток» (рисунок 1), «Вершина» (рисунок 2, 3), «Выход». Архитектурно-дизайнерская среда больше соответствует типовой жилой среды. Архитектура не имеет семантических кодов, не транслирует необходимую для больных информацию и, следовательно, она не является мотивирующей. Но для пациентов она комфортна, безопасна и понятна.

Рисунок 1. Архитектура реабилитационного центра «Дальний Восток». Хабаровск

Рисунок 2. Фрагмент архитектуры реабилитационного центра «Вершина». Хабаровск

Рисунок 3. Архитектурная среда реабилитационного центра «Вершина». Хабаровск

Детальное обследование среды проводилось в реабилитационном центре «Выход». Он находится в пригороде Хабаровска. Учредителями являются А. А. Белошицкий и Л. А. Л. А. Михайловская. Центр основан в 2016 г. и расположен в 15 метрах от Петропавловского озера, рядом находится Свято-Петровский женский монастырь. На большой, огражденной и охраняемой территории расположены два коттеджа, баня и столовая. Благоустроена территория силами реабилитантов. На территории располагаются футбольное поле, места для отдыха и для размещения тренажеров. Интерьеры жилых домов достаточно скромно оформлены, в них размещено только функционально необходимая мебель (рисунок 4-7).

Рисунок 4. Средовое решение реабилитационного центра «Выход». Хабаровск

Рисунок 5. Интерьер холла

Рисунок 6. Интерьер столовой

Рисунок 7. Интерьер жилого помещения

Организаторами сформирована безопасная среда (высокое ограждение, охрана, сигнализация и т.д.). Срок пребывания пациентов в реабилитационном центре не ограничивается. В любое время они могут уйти, но в этом случае не гарантируется их успешная реабилитация, рассчитанная на 9 месяцев. Практически все пациенты из благополучных семей. Многие из них имеют высшее образование. В основном это молодые люди.

За 4 года функционирования в центре произошли изменения (новое строительство, благоустройство территории и жилых помещений). Отмечается положительная динамика в процессе реаблитации наркоманов и алкоголиков. Это связано в большей степени не столько со средовым решением центра, а сколько с организацией. В деятельность центра входят несколько направлений: проведение собраний с родителями; аренда в городе квартиры для адаптации пациентов к городской жизни без алкоголя и наркотиков и т. д. Во время исследования функционирования центра, стало понятно, что дисциплина определена жестким режимом дня. Статистика показывает, что в настоящее время реабилитация в центре «Выход» имеет лучшие на Дальнем Востоке показатели. Однако и в этом центре отмечается протестное поведение - побеги зависимых, срывы, повторное лечение и реабилитация. Учредители центра заинтересованы в улучшении условий обитания пациентов.

Придерживаясь позиций Ч. Меркера о том, что поведение само по себе не может быть определено вне контекста среды [5], с разрешением руководства центра был проведен опрос пациентов. Задание заключалась в следующем: нарисовать среду, которая может их вылечить от алкоголизма и наркомании. Провести такое исследование помог куратор центра (волонтер, спикер, спонсор) С. Н. Бабенко. В центре ответы дали 32 человека.

По мнению коллектива авторов для раскрытия семантического значения окружающего пространства необходимо составить портрет личности человека [13]. Не преследовалась цель проведения графического теста и определения психологического портрета пациента. Психологические портреты наркомана и алкоголиков уже составлены. На этом можно разрабатывать систему знаков, благодаря которым организуется, осуществляется и программируется поведение человека. Акцент при анализе изображений ставился на оценке средового решения. При интерпретации рисунков использовалась трактовка образов, которую разработал А. Менегетти [3].

Все изображения были разделены на две группы. В первой группе из общего числа опрощенных (29 человек) проходить реабилитацию в комфортных курортных зонах высказалось пять человек. На рисунках они очень условно изобразили горы, море, пляж, пальмы. Для этих пациентов главным является полное уединение и покой в красивой комфортной среде. Такие условия реабилитации предлагаются коммерческими центрами в Таиланде. Изображенные природные символы (солнце, вода, трава, деревья, цветы) свидетельствуют о позитивном воздействии среды на зависимых и о достижении гармоничного состояния (рисунок 8).

Для одного пациента идеальным местом для реабилитации является яхта с вертолётной площадкой, спортивной зоной, бассейном. Отмечено, что реабилитация предполагается в группе. Здесь никто и ничто не мешает общению людей между собой, обсуждению проблем и принимать общие решения. Однако, для автора рисунка это не путешествие на яхте «Реба», а побег из прошлого в будущее, в котором нет наркотиков и алкоголя (рисунок 9).

Рисунок 8. Реабилитационная среда на берегу моря

Рисунок 9. Реабилитационный центр на яхте

Семь человек изобразили природную среду, в которой они прошли бы успешно реабилитацию. Им для этого необходима жизнь в лесу, на берегу реки или пруда, полное уединение от внешнего мира, в палатке или в маленьком домике. Только в природной среде они смогут понять, как изменить свою жизнь. В уединении можно осмыслить свое прошлое и принять самостоятельно правильное решение.

Но реабилитация в природной среде имеет свои трудности (построить дом, соорудить очаг, добыть пропитания и т.д.). Один из авторов, понимая это, на противоположном берегу изображает дома, в которых живут люди и которые могут в любую минуту прийти на помощь (причал, лодки). Возможно, что некоторым зависимым такая среда будет мотивирующей, но она не будет комфортной и безопасной (рисунок 10).

Рисунок 10. Реабилитационная среда в лесу

Шесть человек нарисовали идеалистические картины: цветы, горы, лошади, деревья, птицы, бабочки, лебеди в пруду. Такое окружение настраивает на созерцание, вызывает чувства умиротворения, покоя и вызывает ощущение защищенности. Подобная среда для них является комфортной и безопасной. Она отделена от внешнего мира забором, за которым остались наркотики и спиртное (рисунок 11). Но в изображениях потерян масштаб – огромные птицы в небе, в маленьком озере лебедь, который больше лошадей. Поскольку в рисунке композиционным центром является лебедь, то это свидетельствует о том, что у автора сохранилось умение любить. А птицы – это его проблемы, которые не надо уже решать. В такой среде все плохое «улетает».

Рисунок 11. Природная среда для реабилитации

Двое молодых людей изобразили исправительные колонии (рисунок 12). Понятно, что у них отсутствует осознанное стремление к отказу от алкоголя, и только строгий тюремный режим, с вооруженной охранной, с высоким забором, смотровыми вышками, с наказаниями и насилием может привести к отказу от наркотиков. Вход в эту зону есть, а вот выхода нет.

Рисунок 12. Реабилитация в исправительной колонии

Остальные в своих рисунках изображали те условия, в которых они в настоящее время находятся. Ребцентр заполнен людьми, и совместное коллективное переживание вызывает чувство соучастия. Но некоторые из зависимых сделали попытку ее улучшить и внесли элементы, которые они хотят видеть на территории – тренажерный зал, бассейн, сад, стадион, кухня со шведским столом со шторками на окнах и геранью на подоконниках (рисунок 13,14).

Рисунок 13. Среда для реабилитации

Рисунок 14. Среда для реабилитации

Как утверждают психологи и графологи, важно не только то, как человек рисует, но и что изображает. При анализе изображений обратили на себя внимания элементы среды, которые практически повторяются во всех рисунках: дорога, которая не имеет начала и никуда не приводит; солнце с лучами; животные; костер; деревья; цветы; водоем; забор. Главным семантическим элементом является костер. Огонь можно добывать, сохранять, управлять им. Он одновременно разрушает и согревает, даёт защиту. С огнем олицетворяются очаг, дом, род. Пока горит в очаге огонь – в доме живут. Свойство огня уничтожать то, что попадает в него – он очищает, сжигает зло, болезни, вредоносные влияния и т.д. [15]. Поэтому становиться понятно, почему в рисунках зависимые первой группы изобразили костер. Они на подсознательном уровне определяют, что именно огонь должен очистит их. Художники изобразили среду, какую они знают или воссоздали ее через призму своей памяти (отдых в Таиланде, рыбалка на реке и т.д.). По мнению Х. Э. Штейнбаха и В. И. Еленского всякое «непосредственное» восприятие не является таким уж непосредственным: оно опосредовано бессознательным сопоставлением того, что находится перед глазами, с тем, что было выстроено внутри нашего сознания [13].

Во вторую группу вошли три рисунка. Их авторы сделали попытку изобразить архитектуру, в которой они хотели пройти реабилитацию. По их мнению, именно такая архитектура обладает лечебными свойствами.

На первом рисунке автор изобразил сооружение, которое позволило бы погрузиться в его проблему и решить ее (рисунок 15). Идея заключается в том, что единое сооружение состоит из трех частей. Две части наземные, третья – подземная. Наземные сооружения контрастны между собой (форма, цвет). Первое сооружение - это две кирпичные стены разной высоты сначала постепенно, а затем резко уходят в землю. Расстояние между стенами по мере спуска сокращается. И в этом месте человек еще может остановиться. Это условное изображение движения в ад. Второе сооружение – чистая геометрическая форма (конус), которая разделена оконными проемами. Подземное сооружение никто не видит и не знает, что там происходит (лабиринт или закрытое небольшое пространство). Но именно в этом месте зависимый принимает решение. Спуск происходит не по лестнице, а по наклонной. И больной человек понимает, что спускаться всегда легче, чем подниматься. По мере подъема света становиться больше, живого и солнечного. И это свидетельствует о возрождении человека.

Семантическими знаками в архитектуре являются:

- контраст двух сооружений (погружение в проблему и выход из нее);

- подземное пространство (ад);

- пандусы и крутые лестницы (падение и подъем);

- наклонные потолочные балки (разрушение);

- сухие, мертвые деревья (прошлое);

- цветущие сады (будущее).

По данным кодам архитектурную среду можно определить как среда возрождения.

Рисунок 15. Среда как возрождение

На втором рисунке изображено необычное здание - перевернутая пирамида, вершина которой уходит в землю (рисунок 16). На уровне земли сооружение не видно. Оно полностью раскрывается, если больной подходит к краю. По рисунку можно предположить, что «основание» пирамиды перекрыто прозрачным материалом. Таким образом, внутреннее пространство получает своеобразное решение. Архитектурная форма разломана на две части. В разломах текут ручьи, но они не образуют озеро, а уходят в песок. Одна часть пирамиды состоит из различных спусков, в расщелинах которых кое-где пробивается зеленная трава. Спуски расположены таким образом, что некоторые представляют собой консоли, которые парят над пропастью. Вторая часть пирамиды разделена ступенями разной высоты. В эскизе четко просматривается идея. Изучить программу АА по книгам нетрудно, находясь в комфортных условиях дома за чашечкой кофе или в реабилитационном центре. Но автор рисунка предлагает реально пройти эти шаги. Он выделяет 12 уровней и на каждом из них принимается решение.

Семантическими кодами архитектуры реабилитационного центра являются:

- перевернутая пирамида, погруженная в землю (измененный мир);

- контраст двух частей (единение отрицательного и положительного);

- разлом (жизнь, разделенная на две части);

- 12 уровней (выход);

- редкая зелень (стремление к жизни);

- консоли (нахождение над пропастью);

- ручьи (жизнь, которая уходит в песок).

По данным знакам архитектурную среду можно определить как среда стимул.

Рисунок 16. Среда как стимул

И на третьем рисунке изображено сооружение, стилевые особенности которого можно определить как деконструктивизм. (рисунок 17). Архитектура на первый взгляд кажется агрессивной. Форму образуют стеклянный купол, на который опираются мощные бетонные плиты. Автор стремится показать насколько хрупкая его жизнь, которая не выдержит нагрузки. Здание располагается на острове и из воды выходят ступени. Этим автор показывает, что зависимый самостоятельно должен найти путь к спасению (сделать плот, лодку и т.д.). И осознать - он должен находиться в этом странном здании, чтобы вылечиться.

Семантическими кодами архитектуры реабилитационного центра являются:

- стеклянный купол (безопасность)

- наклонные плоскости (угроза);

- тонированное стекло (относительная изоляция);

- острое завершение панелей (обостренное чувство вины);

- вода (жизнь);

- два солнца (восход и закат).

По данным знакам архитектурную среду можно определить как среда как символ.

Рисунок 17. Среда как символ

Если первая группа авторов рисовала образы среды реальные, то вторая группа рисовала воображаемые. По нашему мнению, эти образы являются носителями скрытого смысла, так как в архитектурную форму заложена субъективная семантика. И по этим знакам можно определить характеристики среды, архитектура и дизайн которой должны замотивировать алкоголиков и наркоманов к действию, укрепить их решение к выздоровлению. Семантическое поле таких реабилитационных центров раскрывается через целую системов кодирующих элементов.

Возможность изменить среду существующих реабилитационных центров в пригородах Хабаровска существует. Длительное пребывание в одной и той же замкнутой среде у больных порождает тревогу (отсутствие движений, изменений, застой и т.д.), связанную с невозможностью увидеть свое будущее. Но за время реабилитации больные должны его осознать. Поэтому так необходимо формирование среды силами самих зависимых: наполнить пространство знаковыми элементами, например, сюжетными скульптурами или малыми формами (лодка, причал); создать геопластику территории (подъём); организовать 12 пространств в зеленой зоне. В результате появиться среда к их саморазвитию, а не к саморазрушению. Наполненная знаками, она будет понятна и значима для новых реабилитантов. Такую среду можно изменять, дополнять новыми знаками, трансформировать. В таких случаях роль архитектора и дизайнера становиться координирующей.

Проекты новых объектов должны быть концептуальными и основываться не на сталистических особенностях архитектуры, а на образных решениях среды, в которых заложена программа выздоровления больных. В этом случае архитекторы проектируют пространственное поведение людей.

В городе формирование зон с новой функцией ("Пространство для Души") предполагает их средовое решение через концепцию полилога, в котором главные роли отводятся архитектуре и дизайну. В этом случае имеет большое значение специализация зон, их целевое направление, возрастные и социальные группы. В семантическом поле таких зон прочтение символов и знаков приводит человека к определенным действиям и в конечном итоге к изменению своей жизненной ситуации. При сложившихся обстоятельствах в обществе такие зоны должны располагаться повсеместно (парк, жилой район, центр и т.д.) и привлекать все слои населения.

Отмеченные направления требуют пересмотра традиционного моделирования объектов среды и разработки нового концептуального подхода. В архитектуре и дизайне он основывается на проектировании пространственного поведения людей.

Библиография
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
References
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предмет исследования «вытекает» из введения статьи, где описывается депрессивный режим жизни и пространство, способствующее помешать алкогольно-наркотическому воздействию психотропных веществ: «Оn-line режим жизни (работа, досуг, общение, обучение, развлечение) вызвал длительные депрессии и привел к употреблению психотропных и алкогольно-наркотических веществ. И актуальным стало формирование в урбанизированной среде специального пространства, пребывание в котором может оказать положительное влияние, восстановить жизненную энергию и потенциальные возможности человека». Длительное введение об употреблении психотропных веществ и изложено всего одно предложение, определяющее шифр специальности. Затем вместо методологии идет очень подробное описание проходивших в недавнее время архитектурных конкурсов, обстоятельно описывается один из них, и сделан вывод, о том, что: «Среда в данном исследование рассматривается как семантическое поле, предметы и оборудование которой являются знаками и детерминируют поведение человека или определенной группы людей. Среда, которая приводит людей к убеждению о жизни без алкоголя и наркотиков». Хотя здесь проводился анализ существующих архитектурных конкурсов, по семантической составляющей, направленной на удовлетворение потребностей людей, находящихся в депрессивном состоянии. Данных абзац, должен задавать суть методологии, а потом следовать из чего эта методология появилась: «Анализ конкурсных проектов показал, что в решении сложных проблем общества в современном мире архитектура и дизайн играет активную роль. Но такие социальные объекты должны целенаправленно формироваться, быть концептуальными и функционировать для конкретных групп людей». Подобное погружение в проблемы систем здравоохранения до определения ключевых семантических кодов данного исследования выглядит преждевременным и неподготовленным. Очевидно, продолжение этой позиции следует рассматривать в качестве обоснования Актуальности исследования: «Среда в данном исследование рассматривается как семантическое поле, предметы и оборудование которой являются знаками и детерминируют поведение человека или определенной группы людей. Среда, которая приводит людей к убеждению о жизни без алкоголя и наркотиков». Складывается устойчивое впечатление, что автор не совсем понимает, в каком направлении ему дальше двигаться, в семантическом или средовом аспекте. Фактически, до формулирования предмета исследования, автор добирается, пройдя подобные «вступительные замечания»; однако его формулировка далеко не прозрачна: «Авторы конкурсных проектов уделяли большое внимание формообразованию, и акцент был проставлен на плавных линиях. Архитекторы пытались сделать форму уникальной с целью показать уникальность каждого человека. Символы архитектуры определяют средовые решения – композиционный центр (солнце); пути (лучи); купол (безопасность); открытые и закрытые пространства (наблюдение и уединение); публичные и личные зоны (общение и созерцание), прямые и изогнутые плоскости (проблемы и их решения)». Возможно, именно таковой (анализ) и призван олицетворять предмет? Но на этом работа с экспозицией завершена.
Не совсем понятно, зачем во второй части публикации описываются именно дальневосточные реабилитационные центры: «С этих позиций проводилось обследование архитектурно-дизайнерской среды ребцентров Хабаровского края: «Омега ДВ», «Дальний Восток» (рисунок 1), «Вершина» (рисунок 2, 3), «Выход». Архитектурно-дизайнерская среда больше соответствует типовой жилой среды. Архитектура не имеет семантических кодов, не транслирует необходимую для больных информацию и, следовательно, она не является мотивирующей. Но для пациентов она комфортна, безопасна и понятна». Идет наблюдение медицинских центров с точки зрения семантики, все рисунки мало информативны, можно было сделать группу ключевых рисунков, объединив в один рисунок, и обозначив буквами.
В третей части статьи приводится всестороннее исследование рисунков будущих на лечении в реабилитационных центрах людей, с подробным психологическим изучением их рисунков, на предмет осуществления средовых знаков: «По мнению коллектива авторов для раскрытия семантического значения окружающего пространства необходимо составить портрет личности человека [10] … На этом можно разрабатывать систему знаков, благодаря которым организуется, осуществляется и программируется поведение человека. Акцент при анализе изображений ставился на оценке средового решения». Кстати, в предложении: «В деятельность центра входят несколько направлений: проведение собраний с родителями, прохождение ими 12 шагов; аренда в городе квартиры для адаптации пациентов к городской жизни без алкоголя и наркотиков и т.д.». Каких 12 шагов, не уточняется. Далее идут изображения и, под ними, семантические коды, которые выделил автор.
Проблема, методология, научная новизна исследования собственной разработки не получили. Стиль, структура не выявлены. Особо следует заметить, что отсутствуют выводы в данной статье. Есть своего рода заключение: «Для архитекторов и дизайнеров, которые будут в ближайшем будущем проектировать объекты для людей, страдающих нарко- и алкогольной зависимостью, придет понимание о специфики таких сооружений. Взаимодействие больных со средой должно осуществляется с помощью семиотических знаков. Эта целая система предметов, которые приводят к определенным действиям и в конечном итоге к изменению сознания и поведения. Эстетика видимого определяется как особенная, так как она создает программу поведения, которая направлена на возрождение зависимых», но именно выводов, которые бы обозначили выполнение задач, обозначенных в исследовании, нами не обнаружено.
Следует отметить контраст между напористостью текста, излагающего истины в последней инстанции, и полным отсутствием обоснования, техник и методик достижения результатов, источников, авторства, в конце концов. Завершение смыслового блока: «…Они в архитектурную форму заложили свою субъективную семантику. Но по этим знакам можно определить характеристики архитектурной среды и создать целостный ее образ. На трех рисунках изображена архитектура, которая не определяется как культурно-развлекательный центр, спортивный или торговый. Архитектура это не только образ, стиль, конструкции и технологии. По мнению авторов, архитектура и дизайн должны замотивировать алкоголиков и наркоманов к действию, укрепить их решение к выздоровлению». Осталось не до конца ясно, как архитектура и дизайн (в реабилитационных центрах хабаровского края) поможет депрессивным людям излечить свой недуг. Вновь обращает на себя внимание и неопределенность предмета (ракурса): проведенный «анализ» и его выводы не включают элементов аналитики специфически-архитектурной (или стилевой). Библиография содержит 15 наименований. Выводы, интерес читательской аудитории Собственное заключение статьи приведено общими фразами. Синтаксис вновь разрушает семантику; архитектура отодвинута на последний план и почти никак о себе не заявляет. Заключение: работа в целом отвечает требованиям, предъявляемым к научному изложению, но как в стилистическом, так и в структурно-логическом отношении требует доводки, и рекомендована к публикации по ее завершению.

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Актуальность
«В настоящее время образ жизни людей определяют цифровые технологии и техническая революция (ну, вряд ли только это). Социальные сети стали новым типом пространства для общения людей (виртуальный) (что — виртуальный? Тип? Непонятно). В это же время реальная городская среда становится для многих людей агрессивной и дискомфортной (как-то слишком общо и прямолинейно; и о какой среде идет речь? Мировой? Одинаково в Сингапуре и Сормово?). On-line режим жизни (работа, образование, досуг, быт, общение) (несмотря на в отсылки к в общем тривиальным обстоятельствам, все равно непонятно, что конкретно имеет в виду автор в этом случае) привел к социальной изоляции и одиночеству в динамичном мире и вызвал стойкую депрессию (что, у всех? И именно онлайн-режим?). Человек перестал полноценно отдыхать, у него нет времени расслабиться и возможности набраться новых сил. Многие нашли спасение в употреблении психотропных и алкогольно-наркотических веществ. »
Введение оставляющее несколько тяжелое ощущение, обусловленное сочетанием ссылок на общеизвестное, предельной абстрактности изложения и, вместе с тем, не проработанной и в таких пределах аргументации.
И, чуть ниже:
«Актуальным стало формирование в урбанизированной среде специального пространства (?), пребывание в котором может оказать положительное влияние, восстановить жизненную энергию и потенциальные возможности человека. »
Фраза, продолжающая линию нагнетания неопределенности. Где, когда, для кого «стало»? В контексте утверждение необходимости в «специальном пространстве» звучит непонятно и неподготовлено.
Разделы «Предмет, Проблема, Научная новизна исследования» пропущены — как выясняется далее, не совсем случайно; тот же «предмет» настоятельно требует уточнения, существенно «плавая» в объеме текста.
Методология исследования
«Проведенное исследование основывалось на методологии средовой психологии, применяемой в рамках архитектурного проектирования с целью формирования комплексных средовых условий оздоровления человека:
- положения Э. Холла о проектировании пространственного поведения людей [1]; - концепции А. Менегетти об актуализации духовной сущности человека через эстетику пространств [2, 3]; - "экоповеденческая" теория Р. Баркера о субъективной семантики [4]; - тезисы Р. Маркера о детерминированном поведении людей [5].»
Звучит достаточно солидно — однако как именно использовались в исследовании данные в ссылках методологии, остается преимущественно нераскрытым.
«Отмеченные проблемы рассматривались также с позиций архитектурной методологии, затрагивающие вопросы влияния окружающей среды (природной и антропогенной) на эмоции и поведение людей. Пространства оцениваются человеком через архитектуру, образы которой содержать ключи к его саморазвитию [6-9]. »
Не совсем корректное сочетание пояснений по поводу применяемой методологии с вдруг и совершенно неожиданном введенной манифестацией, охватывающей (в очередной раз) все пространство — без расшифровки и доказательств.
Стиль, структура, содержание
Сразу вслед за последним абзацем «методологии» («отмеченные проблемы...») автор — и довольно неожиданно — переходит к изложению, по всей видимости, основной части:
«Архитектурная общественность оперативно реагирует на социальные проблемы. Об этом свидетельствуют тематика международных конкурсов только за последний год. В этом отношение (отношении? В каком?) интерес представляют результаты международного конкурса, который провел Корейский Институт Архитекторов (KIA) «Пространство для Души».  »
И, после ряда зарисовок:
«Кроме этого конкурса проблемы современного человека актуализировались и международным конкурсом "Live. Laugh. Love. Elevating people through architecture /Живи. Cмейся. Люби. Поддержка людей через архитектуру" [11]. »
«Концепция проекта «Связи» раскрывается через семантику нейронов. Для того чтобы показать сложный внутренний мир человека автор сооружение разделил на наземную и подземную части. Проектируемый комплекс играет важную роль в доказательстве людям, что силу разума нельзя недооценивать. Попадая в маленький павильон, человек чувствует насколько велик и разнообразен мир внутри него, и он заслуживает быть счастливым и здоровым. »
Описание различных проектов по своему содержательны и любопытны.
Однако их связь с заявленной темой бледна и порывиста, а приведенные сентенции — во многом спорны и субъективны (как в случае последнего утверждения); в качестве фрагмента и наброска, проекта и манифестации они, безусловно, обладают правом на существование; иное дело — терапевтический эффект их воздействия, который должен быть по меньшей мере как-то изучен.
«В данном исследовании архитектурная среда рассматриватся (?) как семантическое поле, предметное наполнение которого организовано с помощью знаков и символов, определяющих поведение человека (индивидуально или в конкретной группе) и убеждающих их (?) в правомерности жить (?) вне стимуляции алкоголем и наркотиками. »
Ничто в ранее приведенном и весьма пространном тексте не указывает на связь с какими бы то ни было формами наркотической зависимости
«После пандемии резко возросло число людей, которые нашли опасное спасение от стрессов, депрессии, негативных эмоций в алкоголе и в наркотиках. Для этой категории людей не существует пространства для Души по простой причине - дизайнеры и архитекторы его еще не смоделировали. И зависимые уже не могут жить, любить и смеяться.  »
Принимая этот (в общем, весьма спорный) тезис, следует все же критически отнестись к странному сочетанию в нем предельной категоричности (не могут жить) и весьма расплывчатых путей преодоления ситуации.
Выводы, интерес читательской аудитории
Заключительные строки автора:
«В городе формирование зон с новой функцией ("Пространство для Души") предполагает их средовое решение через символы и знаки, прочтение которых приводит человека к определенным действиям и в конечном итоге к изменению сознания и поведения (очередная предельная абстракция). Эстетика видимого (?) определяется как особенная (? совершенно непонятно), так как она создает программу поведения (?), которая направлена на возрождение (возрождение кого? Чего?). При сложившейся ситуации в обществе (в любом?) такие зоны должны располагаться повсеместно (парк, жилой район, центр и т.д.) и привлекать все слои населения. »
Бесконечный гуманизм подобного заключения может соперничать лишь с его же предельной абстрактностью.

Заключение: прочтение статьи оставляет двойственное впечатление.
С одной стороны, с точки зрения стилистики статья представляет достаточно законченный и выдержанный в определенной тональности текст, свидетельствующий о глубокой эрудиции автора. Проблемы, раскрываемые статьей, представляются подлинно-актуальными, факты и наблюдения, добытые и сделанные автором — представляющими безусловный интерес; то же с определенными ограничениями можно отнести и к предлагаемым им выводам.
Это — то положительное, что данный труд безусловно характеризует (и позволяет иметь в виду возможность и актуальность его публикации).
Вместе с тем, представленная работа прежде всего весьма аморфна с точки зрения логико-структурной; неопределенность начинается с введения, в котором автор пренебрегает рядом разделов, в частности, пропуская определение предмета исследования — и, как показывает дальнейшее, вовсе не случайно.
А в дальнейшем выясняется, что статья (весьма обширная по объему), включает по меньшей мере три довольно независимых блока.
Первый можно назвать теоретическим — из прочих наиболее пространным и предельно слабо связанным с заявленной темой. Это некий компендиум суждений о «пространстве души» (спасения души?), соединенный с описанием нескольких выставок (и подобная тема, в общем безусловно актуальная и отчасти раскрытая в тексте, достойна все же отдельного — и в таком случае подлинно углубленно-теоретического — изучения); его сменяет следующий блок, который можно условно назвать «психологическим»; завершает дело самый по объему куцый и наименее проработанный, с условным названием «выводы и следствия для архитектуры».
Подчеркнем — проблема не столько в качестве упомянутых блоков, но в шаткости конструкции, их связующей.

С учетом сказанного автору предлагается доработать текст, сосредоточив усилия на вычищении его логико-структурного каркаса.

Результаты процедуры окончательного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

В рецензируемой работе ее автор обращается к исследованию важной проблемы прежде всего социально-антропологического характера, но в то же время представляющей интерес и для междисциплинарных исследований. Речь идет о том, что современный человек перестал полноценно отдыхать, у него нет времени расслабиться и возможности набраться новых сил. Автор верно замечает, что «решение этой проблемы выходит уже за медицинские рамки. Актуальным стало формирование в урбанизированной среде специального пространства, пребывание в котором может оказать положительное влияние, восстановить жизненную энергию и потенциальные возможности человека». В этой связи постановка вопроса о среде, которая лечит человека, вполне значима для науки и может носить практикоориентированный характер. К слову сказать, данная тема не является новой и вряд ли автору представиться случай сказать веское слово в этой теме, но в то же время, если автором будут предложена практическая концепция, основанная на основательной теоретико-методологической проработке, то можно будет признать важность и новизну изложенного материала. Кстати, о методологии. Проведенное исследование основывалось на методологии средовой психологии, применяемой в рамках архитектурного проектирования с целью формирования комплексных средовых условий оздоровления человека, поэтому с этой точки зрения представляется, что если автор будет следовать данному методологическому вектору, он вполне может рассчитывать на получение интересных и востребованных в науке и на практике результатов. Знакомство с содержанием рецензируемой статьи как раз позволило этот установить, что такие результаты автором и были получены.
Так, например, автор проанализировал результаты международного конкурса, проведенного Корейским институтом архитекторов «Пространство для Души». Конкурс как раз был направлен на исследование возможностей влияния дизайна на людей, которые постоянно подвергается стрессам. Это по сути стало отправной точкой для разработки автором статьи своего видения обозначенной проблемы. Данный опыт позволил продемонстрировать практическое направление реализации концепта среды, которая лечит. Именно эта среда и является предметом для исследования в статье в рамках адекватно выбранной методологии, которой автор дал необходимую характеристику и обосновал ее выбор для цели и задач своего материала.
Автор оценил представленные на конкурс проекты с точки зрения содержащейся в них важной для социума и каждого индивида концепции или идеи, которые являются основами для разработки архитектурной формы и пространственной организации помещений. Так, например, автор обращается к содержанию проекта «Золотое сечение», в котором архитектор использовал правила классической гармонии. Здесь вполне резонно автор полагает, что «новый архитектурный объект и его внутреннее пространство представляют структурно-функциональное совершенство целого и его частей. Автор рассчитывает, что каждый человек способен ощутить идеальную гармонию, которая повлияет на его состояние» и т.д.
В целом по итогам анализа конкурсных проектов автором было установлено, что в решении сложных проблем общества в современном мире проектирование объектов компенсирующего характера значимо. При этом автор вполне обоснованно апеллирует к известной концепции У. Эко, позволяющей анализировать семантические коды архитектуры. Это позволило автору сделать значимый для исследования указанной проблемы вывод о том, в частности, что образы архитектуры «несут послания, нуждающиеся в многоуровневой интерпретации, поскольку архитектура транслирует разновидности идеологических платформ существования и ценности различных групп общества».
Можно было бы указать автору на недостаток, связанный с поверхностной проработкой одного из ключевых понятия – архитектурной среды, однако следует признать, что это не так: все же автор, хотя только в середине своей работы, но все же формирует свой подход к осмыслению данного понятия в аспекте семантического поля, «предметное наполнение которого организовано с помощью знаков и символов, определяющих поведение человека (индивидуально или в конкретной группе) и убеждающих его жить без стимуляции алкоголем и наркотиками». Очевидно, что такой подход нельзя назвать тривиальным, и он безусловно заслуживает признания.
Немаловажным представляется и то обстоятельство, что автор затрагивает в своем материале и концепцию формирования безопасной среды. Этот аспект рассматривается применительно к конкретному предмету исследования, а именно реабилитационному центру. При этом рассуждения автора сопровождаются показательным иллюстративным материалом, что безусловно усиливает эффект приводимых в статье авторских обобщений и выводов.
Авторская концепция, изложенная в рецензируемой статье, вполне обоснована, анализ научного дискурса по теме исследования позволил автору выделить ключевые моменты своего взгляда на проблему. Итоговые выводы вполне соответствуют содержанию работы и не вызывают сомнений.
В силу изложенного могу констатировать, что представленная на рецензирование статья в целом может вызвать интерес у потенциальных читателей, имеет определенные исследовательские перспективы и может быть, таким образом, рекомендована к опубликованию.

Ссылка на эту статью

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи


Другие сайты издательства:
Официальный сайт издательства NotaBene / Aurora Group s.r.o.