|
DOI: 10.25136/2409-8728.2021.1.32933
Дата направления статьи в редакцию:
18-05-2020
Дата публикации:
28-01-2021
Аннотация:
Бег – это первый и долгое время единственный вид олимпийского агона, родоначальник спорта в его современном понимании. Социокультурный фон, связанный с появлением, развитием и модификацией беговых спортивных практик Античности, во многом является духовной основой атлетической состязательности современности («олимпизма»), что обеспечивает как философскую значимость, так и актуальность исследования. Дуализм сакрального и профанного пронизывал не только атлетические агоны, но всю Античность, был ее Zeitgeist – «духом времени». Сквозь призму этой бинарной оппозиции и рассматривается бег как исходный вид олимпийских состязаний. Методологической основой проведенной работы выступают законы и принципы диалектики, способами получения знания являются анализ, синтез, дедукция, индукция, аналогия. К областям применения полученных результатов относятся социальная философия, философская антропология и философия спорта. Новизна исследования заключается в определении составляющих сакрального (благодарность богам, проявление покорности их воле, страх перед их гневом и получение награды от божества) и профанного (культивируемый «короткий» бег как признак высокого этапа развития общества, профессионализация бега, бег как средство воспитания, оздоровления и социальной динамики, показатель гражданской зрелости и пр.) компонентов олимпийского бега Античности. Также осуществлено их диалектическое сопряжение в рамках объяснения прямолинейной траектории олимпийского бега, единства миротворческой и военно-прикладной значимости агонов, а также устремлений к богоподобию и канализированию социально опасной энергии честолюбия в беговых соревнованиях атлетов.
Ключевые слова:
бег, Античность, миф, агон, Олимпиада, сакральное, профанное, культура, стадий, боги
Abstract: Stadion (running race) is the first and for a long time the only type of Olympic Agon, the “founder” of sports in its modern sense. The sociocultural background related to the emergence, development and modification of running sport of Antiquity is the spiritual foundation of the athletic competitiveness of modernity (“Olympism”), which underlines the philosophical importance and the relevance of research. The dualism of sacred and profane permeated not only athletic Agons, but Antiquity as w whole, being its Zeitgeist – 0 “spirit of the time’”. Through the prism of this binary opposition, running race is viewed as the original type of Olympic competitions. The acquired results can be applies in social philosophy, philosophical anthropology, and philosophy of sports. The novelty of this article consists in determination of attributes of the sacred (gratitude to the gods, obedience to their will, fear of their anger, and being rewarded by the deity), as well as attributes of the profane (cultivated “sprint” race as a symbol of a higher stage of development of the society, professionalization of running, running as a means of upbringing, health promotion and social dynamics, an indicator of civic maturity, etc.) components of the Olympic running race of Antiquity. The author also conducts their dialectical correlation within the framework of explanation of the straight trajectory of Olympic running, unity of the peacekeeping and military-applied significance of the Agons, as well as the pursuit of God-likeness and channeling of the socially dangerous energy of ambitiousness in running competitions of the athletes.
Keywords: running, Аntiquity, myth, agon, Olympics, sacred, profane, culture, stagе, gods
Дух Античности, по мнению многих исследователей [3, 12, 13, 17, 19, 20, 21, 24, 25, 26, 27, 28], наиболее полно выражает понятие «агон», т.е. состязательность, которая проявлялась и в политике, и в искусстве, и в трудовой деятельности, породив такие важные компоненты европейской цивилизации, как философия, риторика и спорт. Топосами зарождения философии и риторики стали рыночные площади в древнегреческих полисах, где проходили собрания свободных граждан. Выступая на агоре с социально значимыми инициативами и отстаивая их в полемике, нельзя было ударить в грязь лицом, прилюдно показав свою интеллектуальную несостоятельность и (или) косноязычие. А вот местом зарождения спорта в его сегодняшнем понимании (греки и римляне этим словом не пользовались) стали Олимпийские (Олимпия, первое упоминание – 776 до н.э.), Истмийские (Коринф, с 582 г. до н.э.), Немейские (Аргос, 573 г. до н.э.) и Панафинейские (Афины, 566 г. до н.э.) игры – религиозные празднества, одним из элементов которых были атлетические соревнования. При этом важно отметить, что первым видом состязаний, и долгое время единственным, был бег: «Первые полвека в атлетических празднествах участвовали только бегуны. Тринадцать начальных Олимпиад царил бег на стадионе у подножья холма Крона» [4]. Таким образом, именно бег является генерирующим началом институционального спорта как такового, а социокультурный фон, связанный с появлением, развитием и модификацией беговых спортивных практик, является духовной основой атлетической состязательности, ее матрицей (часто называемой «олимпизм»), действующей и поныне (конечно же, с изменениями, обусловленными историческими обстоятельствами) [См.: 18]. Это обеспечивает как философскую значимость (поиск и работа с первоначалом), так и актуальность данного исследования.
Вышеперечисленные игры (назовем их обобщенно «олимпиады»), по сути, являлись обрядовыми действиями, т.к. были посвящены определенным богам и проходили в тех местах и в то время, которые были сакральными или связанными с религиозными событиями. Отметим, что выигравшие забеги атлеты не забывали поблагодарить олимпийских патронов за выпавшую им удачу, участвуя в обязательных для победителей постигровых ритуальных церемониях. Но при этом олимпиады включали в себя и состязательный компонент, когда за первенство и славу боролись люди из плоти и крови, хотя и уповающие на поддержку богов, но при этом не ждущие чудес, а много и тяжело тренирующиеся и до полного изнеможения выкладывающиеся в соревновании. Этот дуализм сакрального и профанного пронизывал не только агоны, но всю Античность, был ее Zeitgeist – «духом времени», в соответствии с которым, через указанную выше бинарную оппозицию, мы и рассмотрим бег как первичный вид олимпийских состязаний.
Сакральное в олимпийском беге Античности
На олимпиадах Античности бег был представлен в пяти видах: короткий бег на один стадий (количественные параметры стадия разнились, т.к. он был, согласно мифу, равен 600 ступеням Геракла, за неимением которого дистанцию отмеряли своими ступнями судьи; также отметим, что греки не фиксировали рекордов в беге, главным для них было оказаться победителем; как правило, длина стадия была примерно 183-192 м, иногда немного больше) – dromos; бег на два стадия (diaulos); начиная с XV Олимпиады (720 г. до н.э.) в программу игр входит стайерский бег на 24 стадия (dolichos); LXV олимпиада (520 г. до н.э.) начинает отсчет прикладного бега, в котором состязались гоплиты – тяжеловооруженные пешие войны, бежавшие со щитом и в доспехах (goplithodromos). Организация забегов была такова: «Спортсменов разделяли по жребию на группы из четырех человек. Победитель в первом забеге получал право на участие в следующем и так далее вплоть до финала» [6, с.8]. Также на Панафинейских играх практиковался эстафетный бег с горящим факелом (lampadedromia). Бег был разделен мужской и женский (строго в рамках разных агонов и чаще всего без допуска лиц противоположного пола), отдельно состязались зрелые мужчины и юноши.
По преданию, боги греческих мифов не были чужды беговых соревнований: так, Павсаний [22] повествует о том, что Аполлон стал победителем Олимпийских игр, превзойдя в беге самого крылоногого Гермеса. Каждый вид массовых состязаний был посвящен какому-либо богу: Олимпийские и Немейские игры – Зевсу, Истмийские – Посейдону, Панафинейские – Афине, Пифийские – Аполлону.
По мнению Н.В. Ларшиной, «участие в агонах открывало путь к достижению идеальных представлений о смысле жизни – «быть как боги» [15, с.52]. Зевс в напряженной борьбе стал победителем титанов и своего отца, его сила и слава во многом производны от успеха в этом противостоянии. Также важно учитывать, что «своих богов греки представляли себе и изображали сильными, ловкими, быстрыми и красивыми» [9, с.5]. Чтобы подчеркнуть свою телесную красоту как одно из проявлений богоподобия, бегуны, так же, как и другие атлеты, покрывали свое тело оливковым маслом с разведенными в нем благовониями.
Беговые соревнования являлись и формой благодарности богам за дарованные жизненные успехи, будь то военная победа, удачная женитьба или богатый урожай: «Исследование древнегреческих религиозных церемоний доказывает нам, что богов можно было ублажить, принеся им в дар… музыку, танец, поэзию, драматическое представление или атлетическое состязание» [Цит. по: 8, с. 155]. Дело в том, что состязания по бегу – это часть культа, форма прославления богов, что, конечно, не могло не нравиться обитателям вершин Олимпа. Тщеславие богов – один из самых известных их пороков, чего только стоит история Геры, Афины и Афродиты, не поделивших яблоко Гесперид с надписью «Прекраснейшей», которую сделала Эрида – богиня раздора. В честь Геры на 160 метров бегали и греческие женщины, отдельно от мужчин собиравшиеся в Олимпии. К тому же, проигравших в беговом соревновании вполне можно было рассматривать как символических жертв (зачастую и не скрывавших своего горя и отчаяния от поражения), принесенных богам. Сакральные мотивы олимпийского бега подчеркивает и тот факт, что в тактику бегунов входили магия и проклятия [7, с. 39], а атлеты перед соревнованиями давали клятву Зевсу, обещая, что с их стороны не будет совершено никакого преступления против обычаев и законов Олимпиады.
Важно отметить и то, что дары победители в беговых соревнованиях получали как бы от богов. «По многим свидетельствам, пятый и последний дни Олимпийских игр отводились исключительно религиозным церемониям. Устраивался пир, на котором торжественно произносилась благодарность богам за их покровительство играм, и победители награждались оливковыми ветвями, срезанными в священной роще Зевса мальчиком, оба родителя которого обязательно должны были быть живы» [8, с. 154-155]. «Герои Панафинейских игр получали особые призовые амфоры, наполненные оливковым маслом из священных маслин Афины. Согласно легенде, священная роща Афины разрослась от той знаменитой оливы, которую богиня подарила городу после спора за него с Посейдоном» [5, с. 6]. Победители в беге рассматривали победу не только как милость богов к себе лично, но и к своему роду и полису. Недаром великие бегуны античности пользовались сравнимым с почитанием самых знатных героев уважением со стороны родственников и земляков.
Также укажем и такую важную особенность сакрального в беге, как страх перед гневом богов за мошенничество в состязаниях. «Это положение дает основание понять, почему до 98-й олимпиады никто не решился на подкуп или другое преступление против священного агона» [23, с. 83].
Профанное в олимпийском беге Античности
Следует обратить внимание на тот факт, что олимпийский бег появляется и долгое время существует в спринтерской форме как соревнование на один стадий. Отсюда следует вывод, что для греков скорость значила больше, чем выносливость. Бег на выносливость в первобытном обществе был одним из видов трудовой деятельности, поскольку бегуны на заре человечества были способны довести животное (например, антилопу) до изнеможения долгим преследованием. Объяснение этой возможности вместе с примерами применения в охоте длительного бега представлено в [1,2, 16]. Очевидно, что древнегреческие агоны, в том числе и беговые, зарождаются в высокоразвитом по меркам своего времени обществе, где использование технических приспособлений для охоты, а также развитые хозяйственные технологии позволяют не применять для обеспечения пропитания такую тяжелую и энергозатратную форму труда, как длительный бег за животным. На первый план выходят интеллект, скорость и сила, развитие которых намного более соответствует укладу жизни и видам деятельности древнегреческого общества периода существования Олимпийских игр. При этом нельзя сказать, что стайерский бег был вовсе чужд грекам: известно, что олимпионик Фидиппед преодолел дистанцию в 240 км от Афин до Спарты бегом за два дня, а Агей, выигравший олимпийский забег днем, пробежал около 100 км до родного Аргоса, чтобы сообщить землякам о своей победе (первый олимпийский венок Аргоса почти за 200 лет Игр!), после чего той же ночью вернулся в Олимпию с целью продолжить беговые состязания. Вполне стайерским является и долихос – бег на 24 стадия (примерно 4,6 км).
Далее отметим постепенно проступающую профессионализацию бега, что было связано с материальными выгодами, которые получал от своих сограждан бегун-победитель, например пожизненное содержание от полиса. Возможность обеспечить победами в беге не только славу себе, родственникам и малой родине, но и безбедную жизнь была мощным стимулом полностью посвятить юность и молодость беговым тренировкам, что означало систематичность занятий, постоянное отслеживание их эффективности, изучение тренировочного и соревновательного опыта победителей, а также строжайший контроль за кондициями своего тела и режимом дня. «В Древней Греции спортсмены следовали специальной диете, в которую входило больше мяса, чем это было принято среди обычных людей. Также существовали «тетрады» — четырехдневные циклы подготовки, сосредоточенности, расслабления, умеренности (соответственно, простые упражнения, напряженные упражнения, восстановление сил и технически сложные упражнения). Таким образом, атлетизм стал нормой жизни и сосредоточен был на единственной цели – атлетическом совершенстве» [8, с. 176]. В подготовительный период практиковался бег по неглубокой воде и по песку, которым были посыпаны беговые дорожки олимпийского стадиона.
Допуск к олимпийскому бегу был показателем своего рода гражданского совершенства, достоинства и социальной зрелости, поскольку атлеты должны были быть мужчинами, свободными гражданами Греции, иметь полномочия представлять на играх свой полис, что предполагало безукоризненную репутацию («осужденные или отмеченные в жалобах судом к участию не допускались» [9, с. 7], также им следовало пройти отборочные соревнования. Со временем эти требования менялись, но высокий статус олимпийского бегуна был незыблем, а память о победителях в беге переживала тысячелетия: «Когда Ифит после долгого промежутка времени вновь восстановил Олимпийские игры и вновь по старине стал справлять праздник в Олимпии, то тогда награда была назначена только за победу в беге, и эту победу одержал Кореб. И на его памятнике есть надпись, что на Олимпийских играх Кореб победил первым из всех людей и что его могила сооружена на границе элидской земли» [22].
Победа в олимпийском беге становилась социальным лифтом, открывая путь к главному социальному ресурсу – власти. «Связь политики и агона просматривается в том, что чемпиона олимпийских игр Хилона жители Кирены пригласили стать управляющим их новой колонии. Своего чемпиона Оресиппа мегарцы сделали главнокомандующим во время войны. Точно так же поступили афиняне, поставив во главе армии только что победившего в Олимпии Фринона» [11, с. 204]. Заметим, что представитель этого перечня Оресипп (по-иному – Орсипп ) стал победителем в беге на XV Олимпийских играх в 720 до н. э. Не забудем и попытку Килона – победителя в беге на два стадия на 35 Олимпийских играх (640 г. до н. э.) – во главе большой группы мятежников стать тираном Афин. По мысли греков, победитель олимпийского агона не нуждается в доказательствах божественного попечения о своей судьбе. Став правителем, он распространит свою удачливость и на подчиненных. Эта своеобразная синекдоха в мышлении является типичной особенностью мифологического мировоззрения.
Укажем и на такие важные особенности бегового агона, как финансовая доступность (по сравнению, например, с конными бегами, предполагавшими владение породистыми лошадьми, их подготовку, необходимость покупки колесницы и найма квалифицированного возницы), безопасность (в Древнем Риме обожали конные бега, поскольку они зачастую сопровождались весьма зрелищным переворотом колесниц на полном ходу лошадей и нередкой гибелью возниц), в беге были простые правила (чего нельзя было сказать, например, о борьбе, порождавшей множество споров о допустимости или недопустимости того или иного приема или захвата). Все это обеспечивало определенный демократизм беговых соревнований, что станет особенно заметным в эллинистический период существования олимпиад, когда «…представители высших слоев общества оставили атлетические виды состязаний, ограничив себя конными соревнованиями. Исследователи отмечают, что после 400 г. до н.э. произошла определенная монополизация атлетических состязаний представителями низших слоев населения» [23, с. 82].
В беговых агонах воплощался принцип справедливости, который выражался в том, что атлеты состязались со своими ровесниками. Так, на Олимпийских играх были группы мужчин и мальчиков, а на Панафинейских – юноши, мальчики и мужчины, при этом забеги для подростков проводились на сокращенных дистанциях. Также по справедливости разделялись и призы: «победитель в «коротком» беге у «юношей» получал 60 амфор, тогда как занявший второе место – всего лишь 12; победитель в «коротком» беге у «мальчиков» – 50 амфор, оказавшийся на втором месте — 10 и т.д.» [6, с.9].
Примечательной особенностью бега в виде факельной эстафеты (Панафинейские игры) была выработка командного духа, поскольку здесь победителями объявлялись не отдельные атлеты, а филы – общины. Участники забега, преодолевая с максимальной для себя скоростью определенное расстояние, передавали пылающий факел (который ни в коем случае не должен был погаснуть) друг другу. Последний бегун самой быстрой филы получал почетное право возжечь огонь на алтаре, посвященному богине игр.
Этическое, медицинское и педагогическое значение бега подчеркивает В. Замаровский: «Бег – главный предмет воинского и атлетического обучения у греков, причем с древнейших времен высоко ценилось значение бега для всего организма, подчеркивалось, что он придает силу не только ногам, но и брюшным и грудным мышцам, влияет на внутренние органы – легкие и сердце. В нем видели средство нравственного воспитания – бег закалял волю, развивал выносливость и упорство» [10].
Диалектика сакрального и профанного в олимпийском беге Античности
Разделение сакрального и профанного в олимпийском беге – это, конечно же, интеллектуальный прием, позволяющий описать компоненты рассматриваемой бинарной оппозиции в чистом виде. Это абстрагирование, вполне допустимое в гносеологическом регистре, требует совершения следующей мыслительной операции, связанной с движением от абстрактного (фрагментарного, разрозненного) знания к конкретному (цельному). Относительно беговых соревнований олимпийцев одно из проявлений конкретного можно уловить в объяснении очень интересной особенности олимпийского бега: это не был бег по кругу, атлеты преодолевали дистанцию по прямой. Если они бежали diaulos или dolichos, то им требовалось пробежать один или несколько раз вперед и назад по дорожке, развернувшись у финишной стойки. Сакральное объяснение такой траектории бега находим у Н.В. Ларшиной: «И это духовное стремление, заданное космологией, материализовалось в архитектонике древнегреческих стадионов, имевших форму вытянутого прямоугольника, в рамках которого не существовало кругового движения, а только векторное движение в одну сторону, соответствующее стремлению только вверх – к цели «быть как боги» [15, с.52]. В пандан можно предложить и профанное объяснение бегу по прямой на основе гоплитодрома – бега на два стадия снаряженных воинов. Очевидно, что в боевых действиях гоплитам приходилось как наступать, так и отступать. Порой это важно было делать как можно быстрее, что и обеспечивает прямая траектория движения. Вот почему гоплиты бежали именно два стадия по прямой. Можно предположить, что еще более глубокое объяснение бега по прямой связывается с древнейшими практиками охоты, где зачастую нужно было в минимальные сроки преодолеть расстояние кратчайшим путем – опять-таки бегом и именно по прямой.
Беговой агон можно рассматривать как способ умилостивить богов (сакральный подход), а можно как вид канализации социально опасной энергии (профанное объяснение): «…он позволяет <…> выводить за рамки общественной конкуренции за власть и материальные блага практически любые объемы человеческой энергии честолюбия и властолюбия, обезвреживая, как бы «выдаивая», наиболее опасных для общества лидеров на благо самому же обществу, освобождая политическую культуру от опасной агрессивности» [11, с. 204].
Лишенный необходимости в физическом контакте с соперниками, бег (в отличие, например, от борьбы) в полной мере выражал мирный дух олимпийских игр, на время которых провозглашалось священное перемирие – экехейриа (буквально – «снятие оружия»). «В целом можно сказать, что высший смысл религиозной доктрины так, как она воспроизводилась и воспринималась в самом центре олимпийского культа, в Олимпии, состоял в почитании светлых, миротворческих, созидательных начал, направлявших энергию своих адептов к здоровой соревновательности и утверждению жизни, а не к прославлению войны и раздора, всегда связанных с насилием, жертвами и кровью» [14]. При этом нельзя (в рамках профанного объяснения) рассматривать олимпийский бег в полном отрыве от военной деятельности и подготовки воинов, что было крайне важно для античной цивилизации, поскольку бег помогал воинам поддерживать свои физические кондиции в мирное время. Также, по мнению Б. А. Базунова [4], бег гоплитов имел и мемориальную функцию: тем самым греки отдавали дань уважения своим воинственным предкам-дорийцам.
Примеры такого двойственного объяснения бега как социокультурного явления античности можно множить, но вне зависимости от их количества вывод будет один: наряду со многими другими элементами жизни Античности, бег воплощал в себе и транслировал во всем многообразии своего использования в рамках агонов онтологический дуализм культуры Древнего мира, достигшей больших высот в диалектическом сопряжении двух противоположных начал человеческого бытия – сакрального и профанного.
Библиография
1. Bramble D., Carrier D. Running and breathing in mammals // Science. – 1983. – Vol. 219. – Р. 251-256.
2. Bramble D., Lieberman D. Endurance running and the evolution of Homo // Nature. – 2004. – Nov 18;432(7015). – Р. 345-352.
3. Барабанова В. Б. Спорт: проблема человекоразмерности. – Ростов н/Д : Изд-во Ростов. гос. ун-та, 2004. – 179 с.
4. Базунов Б. А. Кумиры стадионов Эллады. – М. : Советский спорт, 2004. – 372 с. URL: https://ru.calameo.com/read/0013848089bec60f7beff.
5. Гвоздева Т. Б. Ночное шествие на Панафинеях // Вестник РУДН. Серия: Всеобщая история. – 2016. – №1. – С. 39-49.
6. Гвоздева Т. Б. Герои панафинейского стадиона // Вестник Московского университета. –Серия 8. История. – 2009. – №6. – С. 5-21.
7. Гутос Т. История бега. – М.: Текст, 2011. – 251 с.
8. Гуттман А. От ритуала к рекорду // Философско-литературный журнал «Логос». – 2009. – №6 (73). – С. 147-187.
9. Демчук Н. В., Морозов А. С. Значение древних Олимпийских игр в развитии греческой цивилизации // Universum: общественные науки. – 2017. – №3 (33). – С. 4-9.
10. Замаровский В. Рекорды и мифы Древних Олимпиад // Наука и жизнь. – 1979. – №10. – С. 143-150. URL: https://www.greek.ru/all/olympicgames/drevn.php.
11. Зберовский А. В. Агональность как исторически конкретная черта культуры и демократической традиции древней Греции // Вестник КрасГАУ. – 2008. – №6. – С. 202-206.
12. Кессиди Ф. Х. О «Греческом чуде» и менталитете древних греков // Философия и общество. – 2003. – №1. – С. 135-143.
13. Кузищин В.И. Олимпийские игры как феномен древнегреческой и мировой культуры // Вопросы истории. –1997. – №1. – С. 41-49.
14. Кузищин В.И. Древние Олимпийские игры как миротворческий фактор // Вопросы истории. – 2000. – №8. – С. 119-135. URL: https://istorja.ru/articles.html/antiquity/kuzishhin-v-i-drevnie-olimpiyskie-igryi-kak-mirotvorcheskiy-faktor-r797/
15. Ларшина Н. В. Профессиональный спорт: конец царства богов? // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. – 2013. – №4 (32). – С. 51-55.
16. Макдугл К. Рожденный бежать. – М. : АСТ : Манн, Иванов и Фербер, 2013. – 343 с.
17. Мазов Н. Ю. Спорт как социокультурное явление. – Уфа : БашИФК, 2012. – 236 с.
18. Мельник С.В. Философия спорта // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3. Философия: Реферативный журнал. – 2018. – №3. – С. 137-145.
19. Мельников С. Античный "спорт" // Философско-литературный журнал «Логос». –2013. – №5 (95). – С. 159-170.
20. Мезинов В.О. Античные истоки современного спорта // Наследие М.К. Петрова: философия, культурология, науковедение, регионалистика. – Белгород: Издательство Белгородского государственного института искусств и культуры. – С. 306-308.
21. Нестеров П. В. Античные Олимпийские игры в период упадка Олимпии как отражение древнегреческой идеологии и педагогики : IV век н.э. : диссертация ... кандидата педагогических наук : 13.00.04. – Малаховка, 2010. – 180 с.
22. Павсаний. Описание Эллады. – СПб: Алетейя, 1996. URL: http://ancientrome.ru/antlitr/pausanias/index.htm.
23. Рекутина Н. В. История Олимпийского спорта: агонистика в эпоху эллинизма // Наука и спорт: современные тенденции. – 2014. – №1 (2). – С. 77-90.
24. Сараф М.Я. Спорт и культура (исторический анализ) // Спорт, духовные ценности, культура. – М., 1997. – Вып. 1. – С. 51-83.
25. Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. – М. : АСТ, 2004. – 539 с.
26. Шанин Ю. В. Олимпия. История античного атлетизма. – СПб. : Алетейя, 2001. – 191 с.
27. Ямщиков Ю. Н. Спорт как социально-культурное явление: диссертация ... кандидата философских наук : 09.00.11. – Красноярск, 2010. – 141 с.
28. Янзина Э. В. Античные спортивные единоборства в терминологическом, практическом и общекультурном аспектах: диссертация ... кандидата филологических наук. – Москва, 2004. – 291 с.
References
1. Bramble D., Carrier D. Running and breathing in mammals // Science. – 1983. – Vol. 219. – R. 251-256.
2. Bramble D., Lieberman D. Endurance running and the evolution of Homo // Nature. – 2004. – Nov 18;432(7015). – R. 345-352.
3. Barabanova V. B. Sport: problema chelovekorazmernosti. – Rostov n/D : Izd-vo Rostov. gos. un-ta, 2004. – 179 s.
4. Bazunov B. A. Kumiry stadionov Ellady. – M. : Sovetskii sport, 2004. – 372 s. URL: https://ru.calameo.com/read/0013848089bec60f7beff.
5. Gvozdeva T. B. Nochnoe shestvie na Panafineyakh // Vestnik RUDN. Seriya: Vseobshchaya istoriya. – 2016. – №1. – S. 39-49.
6. Gvozdeva T. B. Geroi panafineiskogo stadiona // Vestnik Moskovskogo universiteta. –Seriya 8. Istoriya. – 2009. – №6. – S. 5-21.
7. Gutos T. Istoriya bega. – M.: Tekst, 2011. – 251 s.
8. Guttman A. Ot rituala k rekordu // Filosofsko-literaturnyi zhurnal «Logos». – 2009. – №6 (73). – S. 147-187.
9. Demchuk N. V., Morozov A. S. Znachenie drevnikh Olimpiiskikh igr v razvitii grecheskoi tsivilizatsii // Universum: obshchestvennye nauki. – 2017. – №3 (33). – S. 4-9.
10. Zamarovskii V. Rekordy i mify Drevnikh Olimpiad // Nauka i zhizn'. – 1979. – №10. – S. 143-150. URL: https://www.greek.ru/all/olympicgames/drevn.php.
11. Zberovskii A. V. Agonal'nost' kak istoricheski konkretnaya cherta kul'tury i demokraticheskoi traditsii drevnei Gretsii // Vestnik KrasGAU. – 2008. – №6. – S. 202-206.
12. Kessidi F. Kh. O «Grecheskom chude» i mentalitete drevnikh grekov // Filosofiya i obshchestvo. – 2003. – №1. – S. 135-143.
13. Kuzishchin V.I. Olimpiiskie igry kak fenomen drevnegrecheskoi i mirovoi kul'tury // Voprosy istorii. –1997. – №1. – S. 41-49.
14. Kuzishchin V.I. Drevnie Olimpiiskie igry kak mirotvorcheskii faktor // Voprosy istorii. – 2000. – №8. – S. 119-135. URL: https://istorja.ru/articles.html/antiquity/kuzishhin-v-i-drevnie-olimpiyskie-igryi-kak-mirotvorcheskiy-faktor-r797/
15. Larshina N. V. Professional'nyi sport: konets tsarstva bogov? // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. Seriya: Sotsial'nye nauki. – 2013. – №4 (32). – S. 51-55.
16. Makdugl K. Rozhdennyi bezhat'. – M. : AST : Mann, Ivanov i Ferber, 2013. – 343 s.
17. Mazov N. Yu. Sport kak sotsiokul'turnoe yavlenie. – Ufa : BashIFK, 2012. – 236 s.
18. Mel'nik S.V. Filosofiya sporta // Sotsial'nye i gumanitarnye nauki. Otechestvennaya i zarubezhnaya literatura. Ser. 3. Filosofiya: Referativnyi zhurnal. – 2018. – №3. – S. 137-145.
19. Mel'nikov S. Antichnyi "sport" // Filosofsko-literaturnyi zhurnal «Logos». –2013. – №5 (95). – S. 159-170.
20. Mezinov V.O. Antichnye istoki sovremennogo sporta // Nasledie M.K. Petrova: filosofiya, kul'turologiya, naukovedenie, regionalistika. – Belgorod: Izdatel'stvo Belgorodskogo gosudarstvennogo instituta iskusstv i kul'tury. – S. 306-308.
21. Nesterov P. V. Antichnye Olimpiiskie igry v period upadka Olimpii kak otrazhenie drevnegrecheskoi ideologii i pedagogiki : IV vek n.e. : dissertatsiya ... kandidata pedagogicheskikh nauk : 13.00.04. – Malakhovka, 2010. – 180 s.
22. Pavsanii. Opisanie Ellady. – SPb: Aleteiya, 1996. URL: http://ancientrome.ru/antlitr/pausanias/index.htm.
23. Rekutina N. V. Istoriya Olimpiiskogo sporta: agonistika v epokhu ellinizma // Nauka i sport: sovremennye tendentsii. – 2014. – №1 (2). – S. 77-90.
24. Saraf M.Ya. Sport i kul'tura (istoricheskii analiz) // Sport, dukhovnye tsennosti, kul'tura. – M., 1997. – Vyp. 1. – S. 51-83.
25. Kheizinga I. Homo Ludens. V teni zavtrashnego dnya. – M. : AST, 2004. – 539 s.
26. Shanin Yu. V. Olimpiya. Istoriya antichnogo atletizma. – SPb. : Aleteiya, 2001. – 191 s.
27. Yamshchikov Yu. N. Sport kak sotsial'no-kul'turnoe yavlenie: dissertatsiya ... kandidata filosofskikh nauk : 09.00.11. – Krasnoyarsk, 2010. – 141 s.
28. Yanzina E. V. Antichnye sportivnye edinoborstva v terminologicheskom, prakticheskom i obshchekul'turnom aspektakh: dissertatsiya ... kandidata filologicheskikh nauk. – Moskva, 2004. – 291 s.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Проблема, которую автор затронул в своей статье, восходит к отношениям сакрального и профанного как двум «взаимодополнительным средам»: в одной можно действовать без тревоги и трепета, в другой порывы сдерживаются чувством глубокой зависимости. Эти два мира – мир сакрального и мир профанного – могут быть определены лишь один через другой. Они взаимно исключают и взаимно предполагают друг друга.
Я бы здесь вспомнил, например, слова Роже Кайуа, полагающего, что «сакральное предстает как категория чувствительности. На самом деле это категория, на которой зиждется религиозное поведение, которая придает ему специфический характер, которая внушает верующему особенное чувство почтительности, предохраняет его веру от критического рассмотрения, делает ее чем-то, не подлежащим обсуждению, ставит ее вне и по ту сторону рассудка». По сути, единственное, что можно уверенно сказать о сакральном вообще, содержится в самом определении этого термина: сакральное – это то, что противостоит профанному. Почти всегда профанное отмечено лишь негативными чертами, заслуживает лишь презрения, все время нуждаясь в сакральном, жадно стремится завладеть им, а тем самым рискует его испортить или само быть уничтоженным. Оттого их взаимоотношения должны строго регламентироваться.
Своего рода оппозиция сакральное/профанное в социально-гуманитарных науках становится своего рода аналогом оппозиции сознание/бессознательное. Контекст общей теории мифа, одинаково актуален и для исследователей философов, и для историков и антропологов, изучающих социальные процессы. Через отношение «профанного» и «сакрального» рассматривается и отношение «природы» и «культуры». Автор же предлагаемой статьи для рассмотрения соотношения сакрального и профанного избрал довольно интересную область – олимпийский бег античного мира.
В связи с этим в сознании сразу всплывает античный агон. Автор в связи с этим также замечает, что дух Античности наиболее полно выражает понятие «агон», т.е. «состязательность, которая проявлялась и в политике, и в искусстве, и в трудовой деятельности, породив такие важные компоненты европейской цивилизации, как философия, риторика и спорт». С этой точки зрения рассматриваемая тема вполне укладывается в методологический ракурс социокультурного исследования античного феномена или же процесса – олимпийского бега.
Поскольку Античность вся пронизана мифологией и мифом, то ожидаемо автором предпринята попытка исследовать историко-цивилизационную канву олимпийского бега, включая мифологический топос. Что в этом направлении предпринимает автор? Главным образом это необходимо для того, чтобы показать, что состязания по бегу – это часть культа, форма прославления богов, что, конечно, не могло не нравиться обитателям вершин Олимпа.
Как отмечается в материале статьи, «беговые соревнования являлись и формой благодарности богам за дарованные жизненные успехи, будь то военная победа, удачная женитьба или богатый урожай: «Исследование древнегреческих религиозных церемоний доказывает нам, что богов можно было ублажить, принеся им в дар… музыку, танец, поэзию, драматическое представление или атлетическое состязание». Таким образом, автору было важно заострить внимание на том, что олимпийский бег является своего рода продолжением античных искусств и в этом смысле агонистика и для искусств, и для бега – это вполне конкретизированная и в то же время философская система. Очевидно, что далее автор обратиться и к этой ипостаси олимпийского бега в своей работе.
Но куда важнее автору также показать, что наш мир нередко является бинарным, состоящим из мира сакрального и мира профанного. Хотелось бы в этой связи подчеркнуть, что эти миры и соединены, и разделены одновременно, как сон и явь.
Профанный мир, стремящийся к сакральному – это стремление к усовершенствованию, может даже к совершенству недостижимому и вдохновляющему, и для общества, и для человека. В мире сакральном отсутствуют время как таковое, оно заменено вечностью;
пространство, может быть везде и нигде; там есть покой и нет движения. В мире профанного все эти категории присутствуют: время, пространство, движение, суета. Это обыденная жизнь большинства людей. Если автор посчитает необходимым учесть эти характеристики двух миров, то, полагаю, статья от этого только выиграет.
Между тем, рассматриваю эволюцию бега в античном мире, автор статьи отмечает его постепенную профессионализацию бега, «что было связано с материальными выгодами, которые получал от своих сограждан бегун-победитель, например пожизненное содержание от полиса». При этом автор затрагивает вполне логично и социальные аспекты беговой практики людей. В частности, например, он обращает внимание на то, что допуск к олимпийскому бегу был показателем своего рода гражданского совершенства, достоинства и социальной зрелости. Оперирование данными категориями как раз позволяет лишний раз подтвердить следование автора выбранному методологическому ракурсу исследования, а именно социокультурному. В конечном итоге автор характеризует бегуна и с позиции его высокого статуса в олимпийском мире и в социальном устройстве античности.
В заключительной части своего исследования под названием «Диалектика сакрального и профанного в олимпийском беге Античности» автор резонно обращается к разделению сакрального и профанного в олимпийском беге. Это позволяет описать компоненты рассматриваемой бинарной оппозиции в чистом виде.
Средоточием анализа в этой части следует назвать возвращение к мифологическому топосу. Для этого автор рассматривает беговой агон как способ умилостивить богов, обозначив тем самым сакральный подход, но в то же раскрывает и профанное объяснение: он позволяет выводить за рамки общественной конкуренции за власть и материальные блага практически любые объемы человеческой энергии честолюбия и властолюбия, освобождая политическую культуру от опасной агрессивности. Как видим, автор четко придерживается линии диалектического анализа, которая позволила ему получить основной результат, связанный с этической, медицинской, педагогической оценкой значения бега.
Я бы выделил следующие новые результаты, которые продемонстрированы в рецензируемой статье:
1. Автор в своей работе привел аргументы в пользу того, что бег воплощал в себе и транслировал во всем многообразии своего использования в рамках агонов онтологический дуализм культуры Древнего мира, достигшей больших высот в диалектическом сопряжении двух противоположных начал человеческого бытия – сакрального и профанного.
2. В статье акцент сделан на диалектическом анализе сакрального и профанного регистров олимпийского бега, что позволило автору раскрыть и мифологические, и в целом социокультурные ипостаси беговой практики античного человека.
Таким образом, хочу обратить внимание на то, что автору статьи удалось выбрать довольно любопытную тему для рассмотрения, обосновать ее актуальность и значимость для научного исследования, был предложен также и новый ракурс в оценке некоторых известных культурно-исторических фактов. Добиться такого положения позволил в том числе и выбор соответствующей методологической базы.
Выводы, сформулированные в статье, согласуются с логикой научного поиска, отвечают цели и задачам исследования, не вызывают сомнений и не имеют очевидных противоречий.
Статья имеет очевидные преимущества и в части концептуального осмысления поставленной проблемы.
Список литературы из 28 источников позволил автору вписать свой подход в научный дискурс, что привело к концептуализации его взглядов в представленной статье.
В связи с указанным выше полагаю, что рецензируемая статья может представлять интерес для читателей и может претендовать на опубликование в авторитетном научном издании.
Ссылка на эту статью
Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также
попробовать найти похожие
статьи
|
